Джозеф Кэмпбелл - Тысячеликий герой

• Название: Тысячеликий герой
• Автор: Джозеф Кэмпбелл
• Жанр: Религия
• Год: 1997
• ISBN: 5 – 15 – 000228 – 3

Книга Кэмпбелла — классическое исследование мифологии на основе психоанализа, дающего ключ к тайнам языка символов, общего для мифов всех мировых культур с их архетипическим героем.

Переходя от психологической плоскости анализа к метафизической, Кэмпбелл представляет героическое путешествие как космогонический цикл. Пройдя через испытания инициации, преодолев порог между бытием и ничто, герой как воплощение микрокосма и макрокосма растворяется в Высшей Самости, тем самым завершая свою путь.

---

Тяжелое испытание является углублением проблемы первого порога, когда все еще не решен вопрос: может ли эго предать себя смерти? Ибо эта неотступная Гидра многоголова; отрубишь одну голову — появятся две новые, если не прижечь обрубок надлежащим образом. Исход в страну испытаний представляет только лишь начало долгого и действительно опасного пути завоеваний и озарений инициации. Теперь следует убить дракона и преодолеть множество неожиданных препятствий — снова и снова. В ходе этого будет еще немало сомнительных побед, преходящих наитий и мимолетных картин чудесной страны.

2. Встреча с Богиней

Последнее приключение, когда все преграды и великаны — людоеды остались позади, обычно представляется как мистический брак торжествующего героя — души с Царственной Богиней Мира. Это переломная точка — в надире, в зените или на краю земли, в центре Вселенной, под сводами храма или в самом потаенном уголке нашего сердца.

На западе Ирландии бытует сказка о принце Острова Одиночества и хозяйке удивительного пылающего колодца Туббер Тинти. Надеясь исцелить королеву Эрина, отважный юноша отправился за водой из колодца Туббер Тинти. Следуя совету своей тетки — волшебницы, которую он повстречал в пути, принц верхом на удивительно грязной, тощей, маленькой, косматой лошаденке, которую она дала ему, пересек огненную реку и благополучно миновал рощу ядовитых деревьев. Лошадь со скоростью ветра промчалась мимо замка Туббер Тинти; принц запрыгнул с нее в открытое окно и оказался внутри, цел и невредим.

«Все это необозримое место было заполнено спящими морскими и земными чудовищами — огромными китами, скользкими угрями, медведями и зверьем всякого вида и формы. Принц, пробираясь мимо них и переступая через них, наконец подошел к огромной лестнице. Поднявшись наверх, он вошел в комнату, где увидел самую красивую женщину из тех, что ему когда — либо доводилось видеть, она спала, лежа на кушетке. ‘Мне нечего сказать тебе’, — подумал он и пошел дальше; и так он заглянул в двенадцать комнат. В каждой была женщина прекраснее, чем в предыдущей. Но когда он подошел к тринадцатой комнате и открыл дверь, взор его был ослеплен блеском золота. Он застыл на месте, пока снова не обрел способность видеть, а затем вошел. В большой светлой комнате стояла золотая кровать на золотых колесах Колеса непрерывно вращались; кровать неустанно двигалась по кругу, не останавливаясь ни днем, ни ночью На ней лежала королева Туббер Тинти; и хотя двенадцать ее девушек были прекрасны, рядом с ней они не казались бы такими. В ногах кровати находился сам Туббер Тинти — огненный колодец. На колодце была золотая крышка, и он вращался по кругу вместе с кроватью королевы.

‘Честное слово, — сказал принц, — я отдохну здесь немного’. И он прилег на кровать и не вставал с нее шесть дней и ночей» [153].

Хозяйка Дома Сна является хорошо известным персонажем сказок и мифов. Мы уже сталкивались с ней, говоря об образах Брюнхильды и маленькой Спящей Красавицы [154]. Она — образец всех образцов красоты, ответ на все желания, сулящая блаженство цель земных и внеземных поисков каждого героя. Она мать, сестра, возлюбленная, невеста. Все, что в этом мире манит нас, все, что обещает наслаждение — все это знаки ее существования, если не в реальном мире — в его городах и лесах, то в глубинах сна. Ибо она есть воплощение обещания совершенства; залог возвращения души по завершении ее изгнания и скитаний в мире упорядоченных неполноценностей к испытанному ранее блаженству, к пестящей и лелеющей «доброй» матери, молодой и красивой, которую мы некогда познали и, можно сказать, вкусили в далеком прошлом. Время развело нас, но она не исчезла, а как бы застыла в безвременьи на дне вечного моря.

Однако сохранившийся в памяти образ не только милосерден; ибо в скрытой сфере детских воспоминаний взрослого человека также сохраняется, а иногда даже имеет большую силу образ «злой» матери — (1) отсутствующей, недоступной матери, против которой направлены агрессивные фантазии и со стороны которой страшатся ответной агрессивности; (2) не разрешающей, запрещающей, наказывающей матери; (3) матери удерживающей подле себя растущего ребенка, пытающегося оттолкнуться от нее; и наконец, (4) желанной, но запретной матери (эдипов комплекс), присутствие которой является соблазном опасного желания (комплекс кастрации). Это и лежит в основе образов таких недосягаемых великих богинь, как целомудренная и ужасная Диана — ее расправа над юным охотником Акте — оном лишь демонстрирует то, какой заряд страха содержится в подобных символах блокированных желаний ума и тела.

Актеону случилось увидеть опасную богиню в полдень; в тот роковой момент, когда солнце завершает свой, по — юношески полный сил, подъем, останавливается и срывается вниз навстречу смерти Все утро посвятив охоте за дичью, он оставил своих друзей отдыхать, вместе с испачканными кровью добычи собаками, а сам безо всякой цели, покинув знакомые ему охотничьи угодия, отправился бродить, исследуя окрестные леса Он обнаружил долину, густо поросшую кипарисами и соснами С любопытством он спустился туда и нашел там пещеру с тихим журчащим родником и ручейком, который привел его к озеру, поросшему камышом. Этот тенистый укромный уголок был излюбленным местом отдыха Дианы, и в этот момент она нагая купалась здесь вместе со своими нимфами. Она оставила в стороне охотничье копье, колчан, лук с ослабленной тетивой, а также сандалии и платье. Одна из нимф уложила ее косы в узел; а другие поливали ее водой из больших кувшинов.

Когда молодой странник внезапно появился в этом укромном уголке, женщины подняли крик и окружили свою госпожу, стараясь своими телами скрыть ее от недостойного взора Но ее голова и плечи возвышались над ними Юноша увидел ее и продолжал смотреть Она поискала взглядом свой лук, но он лежал далеко, поэтому она быстро взяла то, что было под рукой, а именно, воду и плеснула в лицо Актеону. «Теперь рассказывай, как ты меня без покрова увидел, ежели сможешь о том рассказать», — гневно крикнула она ему.

На голове юноши выросли рога Его шея стала большой и длинной, кончики ушей заострились Его руки вытянулись до ног, а ладони и ступни превратились в копыта В ужасе он бросился прочь — удивляясь тому, как стремительно он бежит Но остановившись, чтобы перевести дух и напиться воды, он увидел свое отражение в воде и в ужасе отпрянул.

Иллюстрация V. Богиня Сехмет (Египет)

Иллюстрация VI. Медуза (Древний Рим)

Ужасная участь затем постигла Актеона. Его собственные собаки, учуяв запах большого оленя, с лаем бросились через лес. После мгновенной радости от звука их голосов он уж было остановился, но непроизвольно испугался и побежал. Стая преследовала его, постепенно приближаясь. Когда собаки нагнали его, и первая из них бросилась, чтобы вцепиться ему в бок, Актеон попытался окликнуть их по именам, но голос, вырвавшийся из его глотки, не был человеческим. Собаки остановили его своими клыками. Он упал, и его собственные товарищи по охоте, криками подгоняя собак, успели нанести ему coup de grace.[155]

Диана, чудесным образом знавшая об этом паническом бегстве и смерти Актеона, теперь могла быть спокойна [156].

Мифологическая фигура Вселенской Матери привносит в космос атрибуты женственности, являющей себя в первой, лелеющей и оберегающей близости. Эта фантазия изначально спонтанна, ибо существует близкое и явное соответствие между отношением маленького ребенка к своей матери и отношением взрослого к окружающему его материальному миру [157]. Но во многих религиозных традициях встречается и сознательно контролируемое педагогическое использование этого архетипного образа с целью очищения, уравновешивания и посвящения ума в природу зримого мира.

В тантрийской литературе средневековой и современной Индии обитель этой богини называется Мани — двипа, «Остров Драгоценных Камней» [158]. Там в роще исполняющих желания деревьев стоит ложе — трон богини. Пляжи этого острова из золотого песка. Их омывают неспешные волны океана, образуемого нектаром бессмертия. Сама богиня пылает огнем жизни; земля, солнечная система, галактики уходящего вдаль космоса — все растет в ее лоне. Ибо она есть создательница мира, вечная матерь и вечная дева. Она объемлет объемлющее, питает питающее и есть жизнь всего живущего.

Она также есть смерть всего смертного. Весь цикл существования свершается под ее властью, от рождения, через юность, зрелость и старость, к могиле. Она является и лоном и могилой: свиньей, пожирающей свой опорос. Таким образом, она объединяет «доброе» и «злое», являя собой две формы сохранившегося в памяти образа матери, и не только собственной матери человека, но и вселенской матери. Верующий должен рассматривать и одну и другую с равным беспристрастием. Развивая такое отношение, человек очищает свой дух от своих инфантильных сантиментов и обид, и его ум открывается непостижимому присутствию, которое существует в первую очередь не как «добро» или «зло» с точки зрения его детского комфорта, его благополучия и невзгод, но как закон и образ сущности бытия.