Лев рыжков - День крысы

• Название: День крысы
• Автор: Лев рыжков
• Жанр: Ужасы и Мистика

На поверхности  воцарились смерть и ужас. Поднимаясь из тайных и зловещих глубин города сотни миллионов серых, хвостатых тварей отправились на штурм мегаполиса. Бойцы этой невиданной армии проникали во все, даже самые закрытые и изолированные помещения, используя канализацию, вентиляционные шахты.

Враг был страшен, и переговоры с ним были невозможны. Этот враг не ведал пощады. Он до поры не нуждался в пленных.

Дневную атаку серых тварей пережили очень немногие. Всего за один день им удалось то, чего не могли добиться ни Наполеон, ни Гитлер со своими армиями.

Можно сказать, что к шестнадцати часам дня город Москва прекратил свое существование...

---

 - А ну, отпусти меня к маме…

 Лиза слышала его голос.

 - Ну, ты и гаденыш, - Тетка злобно прищурилась, замахнулась.

 И тут на нее налетела Лиза. Она отдавала себе отчет в разнице весовых категорий. Тем не менее, ей удалось немыслимое. Она сбила гадину с ног и сейчас с каким-то поистине зверским наслаждением полосовала гнусную в потеках жирной косметики, физиономию.

 - Мама! Мама! Оставь ее! - услышала она Димкин голос. - Пошли быстрее!

 Остаток пути к линии оцепления прошел словно в беспамятстве. Впрочем, был этот остаток не долог.

 - Так, гражданка, вы с ребенком, - Деловито обратился к ней моложавый милицейский офицер. - Хорошо, идите к вертолету. Все, скоро взлетаем. Да, и оружие ваше сдать придется…

 Толпа негодующе взревела.

 Протиснувшись в заполненное под завязку нутро вертолета, Лиза ощутила что-то вроде неловкости. Ей почему-то было стыдно перед той теткой. Она-то, Лиза, выживет. Но и та баба жить хотела. Впрочем, эти мысли достаточно быстро улетучились, стоило только Димке посмотреть ей в глаза.

 - Мы спаслись, мама! Я же говорил!

 ***

 Как завороженная, Лиза смотрела на Москву сверху. Такой столицы она еще не знала.

 Она видела дороги, забитые брошенными автомобилями.

 Здания, из окон которых валил плотный черный дым.

 Стихийные баррикады, и люди в камуфляже, идущие на приступ.

 «Господи Боже! Зачем сейчас воевать?» - думала Лиза.

 Гигантская статуя Петра I была окутана дымом в багровых сполохах.

 Может быть, благодаря тому, что пылал метромост на Воробьевых Горах.

 Где-то около университета раздался гулкий и громкий хлопок. А затем вырос и раздулся шар огня.

 - Из огнемета захуячили, - констатировал один из ментов.

 Вертолет заложил крутой вираж, и стала видна конечная цель путешествия - башни небоскребов Москва-Сити.

 Лиза покосилась на Димку. Тот, не без самодовольства, но очень-очень искренне, улыбнулся и, дурачась, сделал указательным пальцем и мизинцем «козу».

 - Так, граждане пассажиры, - обратился к беглецам моложавый офицер милиции. - Мы с вами прибываем на временный эвакопункт. Большая просьба: не разбегаться, досконально следовать инструкциям компетентных лиц. Ну, и вообще, базар-вокзал не устраивать.

 Стальная стрекоза заходила на посадку на крышу одной из башен. Там уже стояли и размахивали руками какие-то люди…

***

- Давайте-давайте! Пошевеливайтесь! - деловито командовал милицейский офицер, когда вертолет приземлился на крышу небоскреба. - Вы-то уже приехали, а у нас все только начинается.

 - Здесь есть крысы? Есть? - допытывалась у него какая-то женщина.

 - Я не знаю, - развел руками милиционер. - По идее… Вроде бы отсюда сигналов на пульт не поступало. Но на деле - никто не знает. Скажем так, что опасность нападений не исключена.

 Заплакал какой-то ребенок: «Домой! Домой хочу!» Лиза почувствовала, как Димка крепко сжал ее руку.

 Лиза шагнула на раскаленное от солнца гудроновое покрытие и ощутила, как кружится голова. Крыша казалась такой маленькой на фоне раскинувшегося внизу огромного города. На секунду у Лизы возникло ощущение, что она, вместе с Димкой, стоит на крохотном кончике иглы, устремленной в пустоту.

 - Главное, соблюдаем организованность, - продолжал офицер. - Не разбегаемся, держимся вместе. Сейчас вас отведут на временный эвакопункт, где вы пробудете до тех пор, пока… кхм… чрезвычайная ситуация не подойдет к концу.

 Спуск в здание располагался в небольшом строеньице, похожем на бойлерную или на гараж. Высотой примерно в два Лизиных роста - на общем фоне небоскреба строение казалось, тем не менее, миниатюрным.

 У входа стояли хмурые эмчеэсники, врачи.

 - Я понимаю, что у многих из вас там, внизу, остались родные, близкие, - продолжал офицер. - Но, пожалуйста, не пытайтесь выйти из здания. Это очень опасно. Мы сделаем все для того, чтобы спасти ваших близких и справиться с… э-э… с бедствием. Никакой самодеятельности. Как бы вам ни хотелось и как бы вы ни переживали…

 «А он симпатичный, - вдруг подумала Лиза: - Жаль, что я не разбираюсь в погонах. Кто он по званию? Лейтенант? Или капитан, может быть?»

 Однако в следующее же мгновение она одернула себя. Вообще-то, мир вокруг рушится, а она, получается, на мужиков заглядывается.

 Офицер словно перехватил ее взгляд (а, может, так на самом деле и было) и улыбнулся уставшей, ободряющей улыбкой.

 Вместе с толпой женщин и детей Лиза направилась к спуску в здание. Напоследок все-таки оглянулась.

 Стальная стрекоза, рокоча моторами, оторвалась от поверхности крыши и взмыла в воздух, словно подпрыгнув.

 ***

 Против ожидания, внутри строения-бойлерной оказалась вовсе не лестница, а длинный полутемный коридор, который шел не прямо, а по дуге, словно обвиваясь вокруг чего-то большого. По сторонам коридора располагались белые, пластиковые, наглухо закрытые двери.

 Эмчеэсники провели беглецов в одну из дверей, с изображением-петроглифом бегущего человечка. За ней действительно оказалась лестница - на редкость непритязательная для такого помпезного и огромного здания. На одной из площадок стояла цилиндрическая урна-пепельница.

 Лестница вывела в просторное фойе, отделанное белым пластиком. У стен стояли кресла, несколько столиков и кадки с пальмами. Одно из кресел тут же заняла молоденькая испуганная женщина с грудным ребенком. В другом затеяли какую-то возню детишки.

 - Иди к ним, - сказала Лиза Димке.

 - Да ну, малышня…

 Лиза, как ни была испугана, все-таки улыбнулась. В присутствии «малышни» ее сын обычно начинал важничать.

 Но дело, как неожиданно поняла Лиза, было не только в возрастных различиях.

 - Что-то случилось, Димк?..

 - Да нет…

 - Димочка, не темни. Говори, что не так?

 Она могла бы соврать, сказать, что они скоро вернутся домой. Но врать ребенку? Даже во благо? Лиза никогда не была сторонницей такого подхода к общению с детьми.

 - Мам, мне здесь не нравится… Здесь плохо…

 - Ну, потерпи уж. Что как маленький себя ведешь?

 - Я не маленький. Просто здесь будет плохо, мам.

 - Так, Дима, прекращай, - строго сказала Лиза. - Развел тут нюни…

 - Это не нюни…

 А между тем в холле начинало что-то происходить. Из больших - стекло и пластик - дверей в дальнем конце холла вышли трое мужчин. Двое - в светло-зеленом камуфляже, и один - видимо, самый главный - в черном костюме, криво и угловато сидевшем на могучих плечах.

 Здоровяк в костюме направился к седоватому эмчеэснику.

 - Так, это что здесь? - спросил человек в костюме.

 - Эвакуированные, - ответил эмчеэсник. - Женщины. Дети… Бедствие в городе.

 Лиза вспомнила, что когда она выходила из вертолета, седоватый показался ей крупным мужчиной. Но тип в черном костюме был выше, наверное, на целую голову.

 - Я понимаю, - кивнул мощным подбородком тип в костюме. - Но мы тут при чем?

 - То есть как? - удивился эмчеэсник. - Беда всех касается…

 - Слушайте, не надо мне вот этой вашей патетики, - поморщился мужик в костюме. - Здесь - закрытая территория, частная фирма. Если вы приглашены, покажите ваши пропуска. Если нет, покиньте территорию…

 - Давайте без формальностей, - ответил седоватый. - В городе катастрофа. Эти люди нуждаются в убежище…

 - И при чем тут мы? - парировал здоровяк в костюме. - Вам назначено? Нет? До свидания…

 - Ладно, что я с вами разговариваю. Как увидеть вашего босса? - спросил эмчеэсник.

 - Его нет - это первое. Ну, и второе - он вас не ждет.

 Среди женщин поднялся ропот. Заплакал какой-то ребенок. Несколько мамаш обступили громил, кричали. До Лизы доносились слова: «Совсем ни стыда, ни совести!», «Вот мать свою ты бы тоже так выставил?»

 Тип в костюме немного смягчился.

 - Я все понимаю, - сказал он. - Да, в городе беда. Вам негде укрыться. Но и вы меня поймите. Я здесь работаю. Никаких директив от руководства я не получал. Будут директивы - входите. А сейчас - будьте добры, на выход.

 - Никуда мы отсюда не уйдем! - закричала какая-то женщина. - И только попробуй руку на меня поднять! Я тебе глаза твои бесстыжие выцарапаю…

 - Да поймите же, - горько усмехнулся эмчеэсник, - катастрофа в Москве, во всем мире беда… А вы всё какие-то предписания исполняете.

 - Вы меня тоже поймите, их никто не отменял, - Тип в костюме вроде бы бесстрастно смотрел в глаза эмчеэснику.

 - Если с этими людьми что-то случится, это будет на вашей совести, - вмешался какой-то врач.

 Словно подтверждая его слова, стала кричать молоденькая девочка, стоявшая около кадки. Сейчас она ухватилась за мохнатый ствол пальмы и стонала. За другую руку цеплялась девочка - лет трех. Только сейчас Лиза, обычно внимательная к деталям, заметила, что у молодой мамочки выпирает живот, выдававший немалый срок беременности.