Вернон Салливан - Я приду плюнуть на ваши могилы

• Название: Я приду плюнуть на ваши могилы
• Автор: Вернон Салливан
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-8352-0110-9

---

— Так расскажи мне, Ли. Я тебя прошу.

— Хорошо, — ответил я.

Я наплел ей, что родился где-то в Калифорнии, что мой отец приехал из Швеции, и поэтому у меня белокурые волосы. У меня было трудное детство, так как родители были очень бедны, и в возрасте лет девяти, — это было во времена великой депрессии — я уже играл на гитаре, чтобы заработать себе на жизнь; а затем, лет в четырнадцать, мне посчастливилось встретить одного типа, который заинтересовался мной и взял с собой в Европу, в Великобританию и Ирландию, где я и провел с десяток лет.

Все это было сплошное вранье. Я действительно провел десять лет в Европе, но совсем не так, как рассказывал, и всем, чему я выучился, я был обязан только самому себе да еще библиотеке того парня, у которого работал лакеем. Ничего я не рассказал ей и о том, как этот тип обращался со мной, зная, что я черный; ни о том, что он делал со мной, когда его маленькие друзья не приходили его проведать; ни о том, как я расстался с ним, когда вынудил его подписать чек, чтобы оплатить мое обратное путешествие, прибегнув при этом к некоторым особым знакам внимания.

Я выдумал для нее кучу чепухи про моего брата Тома, про Малыша, про то, как он случайно погиб и как предполагали, что тут замешаны негры (эти типы всегда были ей подозрительны, это раса лакеев, и ее тошнило от одной мысли, что какой-нибудь цветной может к ней подойти).

Итак, я вернулся и увидел, что дом моих родителей продан, что мой брат Том живет в Нью-Йорке, а Малыш лежит в земле; тогда я стал искать работу и устроился в книжную лавку благодаря одному из друзей Тома — последнее было правдой.

Она слушала меня, как оракула, и я продолжал; я сказал ей, что не думаю, чтобы ее родители дали согласие на наш брак, так как ей нет еще двадцати лет. (Ей только что исполнилось двадцать, и она могла обойтись без их согласия). Но я зарабатываю мало денег. (Она предпочитала, чтобы я сам честным трудом зарабатывал деньги, а ее родителям я наверняка понравлюсь, и они подыщут мне работу поинтереснее — на Гаити, на одной из своих плантаций).

Пока она говорила, я старался сориентироваться и наконец наткнулся на дорогу, по которой мы с Дексом приехали.

На какое-то время я должен буду вернуться к моей прежней работе, а она заедет ко мне через недельку; нужно будет все уладить и хорошенько сговориться, чтобы удрать на Юг и провести несколько деньков в каком-нибудь местечке, где никто не будет нам докучать; а потом мы вернемся уже обвенчанными, и дело в шляпе.

Я спросил, собирается ли она рассказать об этом Лу. Она ответила, что да, но не о том, чем мы занимались с ней вдвоем. Заговорив об этом, она снова пришла в возбуждение. К счастью, мы уже приехали.

XV

Вторую половину дня мы провели, занимаясь неизвестно чем. Погода, правда, была не такой хорошей, как накануне. Настоящая осенняя погода. Я старательно избегал играть в бридж с приятелями Джин и Лу — я хорошо помнил советы Декса; неподходящее было время, чтобы швырять на ветер те несколько сотен долларов, что мне удалось скопить. И правда, этих типов совершенно не волновало, лежит у них в кармане на пять или шесть сотен больше или меньше. Единственное, чего они хотели, — это убить время.

Джин без всякого повода не переставая глазела на меня, и я ей посоветовал, воспользовавшись минутой, когда мы остались наедине, чтобы она была чуточку поосторожнее. Я опять танцевал с Лу, но она держалась недоверчиво, и мне никак не удавалось навести разговор на интересную тему. Я уже не чувствовал никаких последствий ночных похождений и снова начинал возбуждаться каждый раз, как только видел ее грудь. Она все же позволяла себя слегка потискать во время танца. Как и накануне, их знакомые ушли не слишком поздно, и мы снова остались вчетвером. Джин едва не валилась с ног, но хотела чего-то еще, и мне стоило неимоверного труда убедить ее, что благоразумнее будет немного переждать; к счастью, усталость сделала свое дело. Декс продолжал налегать на ром. Мы поднялись наверх около десяти, и я почти сразу опять спустился, чтобы захватить какое-нибудь чтиво. У меня не было ни малейшего желания возобновлять это дело с Джин, и мне не так хотелось спать, чтобы я мог сразу же уснуть.

Когда я вернулся в свою комнату, то обнаружил там Лу, которая сидела на моей постели. Она была в том же пеньюаре, что и накануне, и в новеньких трусиках. Я даже не прикоснулся к ней. Я закрыл на ключ входную дверь и дверь ванной комнаты и улегся в постель, как будто Лу здесь и не было. Но я слышал, как участилось ее дыхание, когда я скидывал с себя свое барахло. И лишь очутившись в кровати, я решил с ней заговорить.

— Вам не спится этой ночью, Лу? Не могу ли я чем-нибудь вам помочь?

— Так я по крайней мере буду уверена, что вы не пойдете сегодня ночью к Джин, — ответила она.

— Что вас навело на мысль, что я был вчера вечером у Джин?

— Я вас слышала, — сказала она.

— Вы меня удивляете… Насколько я помню, я совсем не шумел, — усмехнулся я.

— А почему вы закрыли обе двери?

— Я всегда закрываю двери, когда ложусь спать, — сказал я. — Мне вовсе не улыбается, проснувшись, увидеть в постели рядом с собой неизвестно кого.

Она, наверное, облилась духами с головы до ног. От нее благоухало за километр, и макияж ее был безупречен, волосы, как и вчера, разделены пробором надвое. Казалось, мне достаточно протянуть руку, чтобы сорвать ее, как срывают созревшее яблоко, но оставался еще один маленький счет, который надо было с ней уладить.

— И все-таки вы были у Джин, — настаивала она.

— В любом случае, вы выставили меня за дверь, — сказал я. — Это все, что я помню.

— Мне не нравятся ваши манеры, — сказала она.

— Как раз сегодня я особенно корректен, — сказал я. — Приношу свои извинения, что был вынужден раздеться в вашем присутствии. Впрочем, я уверен, что вы не смотрели.

— Что вы сделали с Джин? — настаивала она.

— Послушайте, — сказал я. — Сейчас я вас сильно удивлю, но не могу поступить иначе. Пусть уж лучше вы узнаете правду. Она все время бегает за мной, после того раза, как я поцеловал ее.

— Какого раза?

— Когда я помогал ей протрезвиться у Джики.

— Я так и знала.

— Она заставила меня почти силой. Вы ведь знаете, что я тогда тоже немного выпил.

— А вы целовали ее по-настоящему?..

— Как?..

— Как меня… — прошептала она.

— Нет, — сказал я просто, стараясь казаться чистосердечным, что вышло у меня вполне удовлетворительно. — Лу, ваша сестра — прилипала. Это о вас я мечтаю. Я поцеловал Джин как… как я поцеловал бы свою мать, а ее теперь ничем нельзя удержать. Я не знаю, как отвязаться от нее, и боюсь, что мне это не удастся. Она еще вам скажет, конечно, что мы вот-вот поженимся. Это нашло на нее сегодня утром в машине Декса. Она мила, но я ее не хочу. Мне кажется, что она слегка спятила.

— Ее вы поцеловали раньше, чем меня.

— Нет, это она меня поцеловала. Вы ведь знаете, конечно, что всегда чувствуешь благодарность к тому, кто возится с тобой, когда ты с похмелья…

— Вы жалеете о том, что поцеловали ее?

— Нет, — сказал я. — Я жалею только об одном. О том, что в тот вечер не вы были на ее месте.

— Ты можешь поцеловать меня теперь, — сказала она.

Она не двигалась и сидела, уставившись в одну точку. Должно быть, ей чего-нибудь да стоило сказать это.

— Я не могу тебя поцеловать, — сказал я. — С Джин это не имело значения. Но с тобой… с тобой я становлюсь сам не свой. Я не притронусь к тебе, прежде чем..

Я не докончил фразы и издал неясный отчаянный всхлип, перекатившись на другую сторону кровати.

— Прежде чем что? — спросила Лу.

Она слегка развернулась и положила руку мне на предплечье.

— Нет, это глупость! — сказал я. — Это невозможно…

— Скажи мне..

— Я хотел сказать… прежде чем мы будем женаты, Лу, ты и я. Но ты слишком молода, а я никогда не смогу избавиться от Джин, и никогда она не оставит нас в покое.

— Ты всерьез об этом думаешь?

— О чем?

— О том, чтобы жениться на мне?

— Как я могу думать всерьез о том, что невозможно, — ответил я. — Но что до моего желания, то клянусь, что желаю этого более, чем серьезно.

Она встала с кровати. Я остался лежать, отвернувшись лицом к стене. Она ничего не говорила. Я также не сказал ни слова, но почувствовал, как она вытянулась на постели.

— Ли! — позвала она через мгновенье.

Сердце мое колотилось так часто, что, казалось, слегка подрагивала кровать. Я повернулся. Она сняла пеньюар и все остальное и, закрыв глаза, лежала на спине. Я подумал, что Говард Хьюз снял бы дюжину фильмов только для того, чтобы показать грудь этой девочки. И… И я не прикоснулся к ней.

— Я не хочу делать это с тобой, — сказал я. — Эта история с Джин мне отвратительна. До того, как вы меня узнали, вы прекрасно ладили между собой. И у меня нет желания разделять вас тем или иным образом.