Отто Пензлер - Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови

• Название: Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови
• Автор: Отто Пензлер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48110-1

Вампиры… Эти странные существа, всего каких-нибудь два века назад шагнувшие из мира легенд на страницы произведений литературы, в кратчайший срок заполонили собой ту нишу, которую занимали до них бесчисленные Горгоны, химеры, русалки и прочая нежить, пугающая наше воображение. И самое удивительное — идут века, сменяются поколения, интерес же к этим сумеречным героям не иссякает, а со временем лишь усиливается.

---

— Да, он направляется прямо к деревьям, — подхватил Уилфред.

В этот момент Элджернон, который внимательно вглядывался в заросли, вдруг закричал:

— Что это — там, на тропинке? Нет, на всех четырех! Там была женщина. Уберите ее! Остановите!

Он покатился по земле, цепляясь за траву и пытаясь спрятать в ней лицо.

— Хватит! — крикнул мистер Хоуп Джонс, но без толку. — Слушайте внимательно, — продолжал он, — мне придется спуститься. Уилфред, ты останешься здесь и будешь следить за мальчишкой. А ты, Уилкокс, срочно беги в лагерь и приведи помощь.

Они бросились в разные стороны. Уилфред остался с Элджерноном, постарался его успокоить, как мог, но ему самому было не легче. Время от времени он бросал взгляд с холма вниз, на луг. Он увидел мистера Хоупа Джонса, который быстрыми шагами приближался к цели; вдруг, к его великому удивлению, Джонс остановился, посмотрел наверх, огляделся по сторонам и решительно повернул в сторожу! В чем дело? Мальчишка увидел на лугу ужасное существо в черных лохмотьях, под которыми мелькало что-то белое; голова на длинней тонкой шее была наполовину скрыта под бесформенной панамой. Существо делало пассы руками в направлении приближавшегося спасателя; воздух между двумя фигурками, казалось, дрожал и мерцал; такого Уилфред еще никогда не видел; он смотрел вниз и чувствовал, что непонятное дрожание и путаница начинаются у него в мозгу; нетрудно было представить, что творилось с тем, кто находился ближе к опасности. Уилфред взглянул туда, где бодрой скаутской походкой шагал к зарослям Стэнли Джадкинс; разумеется, шел он осторожно, чтобы не наступить на сухую ветку и не попасть в лапы ежевики. Он ничего не замечал, но явно подозревал, что где-то таится опасность, поэтому старался не шуметь. Уилфреду было видно и это, и многое другое. Внезапно сердце у него замерло от страха: он заметил, что среди деревьев кто-то притаился и ждет; еще одно существо — такое же ужасное и черное — приближалось по тропинке с другой стороны луга, озираясь, в точности как описывал пастух. В довершение всего он увидел четвертое чудище — это явно был мужчина; он вырос из кустов в нескольких ярдах за спиной у бедного Стэнли и неуклюже заковылял по тропинке. Путь несчастной жертве был отрезан со всех сторон.

Уилфред чуть с ума не сошел. Он бросился к Элджернону и стал его трясти.

— Вставай, — кричал он. — Давай, кричи! Ори громче. Черт, если бы у нас был свисток!

Элджернон тут же сообразил, что к чему.

— Вот свисток, — сказал он. — Наверное, Уилкокс выронил.

Один из мальчиков засвистел, другой начал кричать. Звуки разнеслись в неподвижном воздухе. Стэнли услышал, остановился, оглянулся; с холма летел пронзительный, душераздирающий вопль — мальчишки старались вовсю. Но было слишком поздно. Скрюченный урод, который догонял Стэнли, прыгнул на него и крепко схватил. Чудовище, делавшее пассы, снова замахало руками — на этот раз оно ликовало. Тварь, прятавшаяся за деревьями, рванула вперед, вытягивая руки, чтобы сцапать того, кто шел ей навстречу. Еще одна фурия, находившаяся дальше всех, бросилась к цели, радостно качая башкой. Застыв от ужаса и едва дыша, мальчики наблюдали за жестокой борьбой между монстром и его жертвой. Стэнли бил его бидоном — это было его единственное оружие. Рваная черная шляпа свалилась с головы существа, обнажив белый череп с темными пятнами — должно быть, клочьями волос. Одна из женщин подбежала к дерущимся и стала тянуть за веревку, обмотанную вокруг шеи Стэнли. Вдвоем они в момент с ним справились: жуткие крики прекратились, и все трое исчезли за еловыми зарослями.

На мгновение мальчишкам показалось, что все еще можно исправить. Быстро удалявшийся мистер Хоуп Джонс внезапно остановился, повернулся, протер глаза и побежал по направлению к лугу. И это не все: оглянувшись, ребята заметили не только обитателей лагеря, спускавшихся с соседнего холма, но и бегом взбиравшегося к ним на вершину пастуха. Они начали подавать знаки, кричать, пробежали несколько ярдов навстречу старику, затем бросились назад. Пастух прибавил шагу.

Мальчики снова посмотрели в сторону луга. Там было пусто. Разве что… между деревьями что-то виднелось. Заросли были окутаны легким туманом — откуда он взялся? Мистер Хоуп Джонс перелез через ограждение и продирался сквозь кусты.

Пастух встал в нескольких шагах от мальчиков, переводя дух. Они подбежали и стали трясти его за руки.

— Его утащили! В чащу! — твердили они без конца.

— Как? Он все-таки пошел туда после того, что я вчера рассказал? Глупец! Вот глупец!

Он хотел добавить что-то еще, но его перебили другие голоса. Прибыли спасатели из лагеря. Несколько коротких реплик, и все опрометью бросились с холма.

Оказавшись внизу, скауты сразу же встретили мистера Хоупа Джонса. Он шел, перекинув через плечо тело Стэнли Джадкинса. Джонс снял его с ветки, на которой мальчик висел, раскачиваясь туда-сюда. Тело было совершенно бескровным.

На следующий день мистер Хоуп Джонс отправился на то же место, прихватив топор и выразив намерение начисто вырубить заросли и сжечь все кусты на лугу. Когда он вернулся, топорище было сломано, а на ноге виднелась уродливая рана. Ему не удалось разжечь огонь, и он не сумел срубить ни одного дерева.

Я слышал, что теперь обитателями Плачущего колодца называют трех женщин, одного мужчину и мальчика.

Потрясение, пережитое Элджерноном де Монморанси и Уилфредом Пипсквиком, было страшным. Оба они немедленно покинули лагерь; ясно, что событие повергло в мрачное настроение — пусть даже ненадолго — всех, кто остался. Одним из первых, кто обрел душевное равновесие, оказался Джадкинс mi.

Такова, господа, история Стэнли Джадкинса, а также часть истории Артура Уилкокса. Полагаю, никто раньше об этом не рассказывал. Если вы захотите поискать здесь мораль, то мне она представляется очевидной; ну, а если вы ее не видите, то я не знаю, чем вам помочь.

Клайв Баркер

Клайв Баркер, прозаик и сценарист, родился в 1952 году в Ливерпуле и изучал английский язык и философию в Ливерпульском университете. Литературный успех пришел к нему с публикацией рассказов, собранных в шеститомный цикл «Книги крови» (1984–1985). Первый сценарий Баркер написал в 18-летнем возрасте; в 1973 году по нему был поставлен художественный фильм «Саломея». Кроме того, он написал сценарии фильмов «Запретное» (1978), «Подземный мир» (1985, американское прокатное название — «Трансмутации»), а также культового хоррора «Восставший из ада» (1987), в основу которого положен сюжет его собственного одноименного романа (1986); успех последней картины побудил Баркера написать продолжение — «Восставший из ада-2: Пленники ада» (1988). Он также выступил сценаристом и режиссером-постановщиком фильма «Ночной народ» («Племя тьмы», 1990), экранизации его романа «Племя тьмы» (1988), который принес автору номинацию на премию Академии научной фантастики, фэнтези и хоррора в категории «Лучший режиссер».

Если в начале своей писательской карьеры Баркер работал исключительно в жанре хоррора, то в дальнейшем он обратился к фэнтези (хотя и с элементами хоррора) и создал такие книги, как «Сотканный мир» (1987), «Явление тайны» (1989), «Имаджика» (1991) и «Таинство» (1996). Впоследствии он стал плодовитым автором комиксов и нескольких компьютерных игр.

Рассказ «Человеческие останки» был впервые опубликован в третьем томе «Книг крови» (Лондон: Сфера, 1984).

Человеческие останки (© Перевод А. Трофимова)

Одни предпочитают работать днем, другие — ночью. Гевин предпочитал второе. Зимой и летом, прислонясь к стене или позируя в дверном проеме, с огоньком сигареты у губ, он предлагал желающим самого себя.

Порой его покупала вдова, у которой денег было больше, чем любви. Она забирала Гевина на уик-энд, заполненный бесконечными встречами, вечеринками, поцелуями и — если почивший супруг был уже забыт — кувырканием на супружеском ложе, пропахшем лавандой. Или распутный муж, склонный к собственному полу, жаждал провести часок с мальчиком, не спрашивавшим его имени.

Гевина ничто не волновало. Безразличие было его стилем, частью его привлекательности. И оно помогало прощаться с ним. Все позади, деньги уплачены, а бросить «пока» или «увидимся» в лицо тому, кого не волнует, жив ты или мертв, очень легко.

Это занятие Гевину нравилось. В одном случае из четырех даже удавалось получить физическое удовольствие. Худшее, что могло его ожидать, это жесткий секс, потные тела и безжизненные глаза. Но он уже привык ко всему.

Таким было ремесло, державшее Гевина на плаву.

Днем, прикрываясь от света руками, он спал в своей уютной кровати, завернутый в простыни так, что его можно было принять за мумию египетского жреца. Около трех он вставал, брился, принимал душ. Затем по полчаса придирчиво разглядывал свое отражение в зеркале. Он был болезненно самокритичен и никогда не позволял своему весу отклониться хотя бы на пару фунтов от идеала. Гевин умащал кожу маслами, если она казалась сухой, и подсушивал, если она жирно поблескивала, охотился за каждым прыщиком, выскочившим на гладкой щеке.