Елена Таничева - Злая кровь

• Название: Злая кровь
• Автор: Елена Таничева
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-073900-4

За много столетий до наших дней Охотники на нечисть почти уничтожили вампиров на всей территории Европы, поставив их существование под угрозу, и тогда вампирский Совет принял Закон Теней. Отныне вампиры должны были скрываться от людей и не имели права убивать свои жертвы до тех пор, пока человечество не станет считать носферату легендой. Но в начале XXI века вампирское сообщество Москвы потрясает череда кровавых человеческих жертвоприношений, сопровождаемых таинственными колдовскими ритуалами. Кто-то из старых вампиров собирает Силу, чтобы достичь какой-то неведомой цели. Но что это за цель? Глава московских вампиров поручает бывшему разбойнику с Хитровки Михаилу Онучину и библиотекарше Инне, обращенной в вампира в блокадном Ленинграде, найти колдуна-убийцу.

---

Ян взял Аню за руку, и они прошли в другую комнату, похожую на гостиную. Здесь в Кресле, склонив голову набок и тихонько посапывая, спал парень. Молодой и симпатичный. Хорошо одетый. От него пахло фруктовым мылом и автомобилем. От него пахло кровью. Невыносимо соблазнительно и вкусно пахло кровью.

Все иные чувства покинули Аню, не осталось ни сомнений, ни страха, она сделала шаг, потом еще один. Она шла на запах крови, как завороженная. Она видела, как бьется жилка у парня на шее, стук его сердца грохотом барабана звучал в ее голове.

— Подожди!

Ян схватил ее за руку. И Аню вдруг охватила ярость. Она попыталась вырваться, но Ян держал ее крепко. Он был очень сильным.

— Аня, помни, что должна взять у него совсем немного. Несколько глотков. Если ты захочешь еще, я приведу тебе другую добычу. Голодной не останешься. Поняла? Ты должна контролировать себя!

Аня кивнула. Ярость схлынула так же неожиданно, как и накатилась. Ей стало стыдно.

В самом деле, она готова была наброситься на этого парня как дикий зверь, растерзать его… Что с ней происходит?!

— Но как? Как сделать… это? — пробормотала она. — Я не знаю, как кусать…

— Я тебе покажу. Иди сюда.

Они подошли к парню, который теперь был для них не более чем добыча, и Аня заметила, что у Яна во рту вдруг появились клыки. Выросли из верхней челюсти — как бы из второго ряда над резцами.

Ой, неужели и у нее такие же? Кошмар! Фу, как некрасиво!

— Точно, — улыбнулся Ян, — у тебя такие же. Они появятся сами собой.

Ужасно. Чудовищно. Сюр какой-то… и в то же время очень смешно. Ян показывал Ане, как кусать человека, как пить его кровь. У нее не получалось. Клыки во рту действительно появились сами собой, но ощущать их было крайне странно и непривычно. Клыки были острыми. Они мешали. Аня случайно прокусила губу и умудрилась глотнуть собственной крови. А вот прокусить клыками горло человеку оказалось довольно сложно. Аня пробовала и так и эдак, пока, наконец, у нее не получилось. И вот настал блаженный миг, когда кровь из прокушенной артерии хлынула в ее рот таким бурным потоком, что Аня в первый момент чуть не захлебнулась и запаниковала.

Однако она тут же поняла, что горло ее тоже изменилось, ей надо не глотать, а всасывать, что горло работает, как мощный насос, и за несколько глотков она выпивает достаточно, чтобы притушить голодный пожар внутри… Кровь оказалась настолько восхитительной на вкус, что Аня все-таки не смогла вовремя остановиться. Яну пришлось силой оттаскивать ее от добычи и самому закрывать ранки на шее жертвы.

— Обязательно надо закрыть ранки. Вот так: лизнуть сверху, и они затянутся. Ты по неопытности грубовато пила. Засос будет. Обычно не остается следа, кроме двух маленьких ранок. Ну, ничего, он парень крепкий, мы подкорректируем ему память, и он будет думать, что провел время с горячей девчонкой… Да, и кровью ты его испачкала. Пожалуй, надо подарить ему воспоминания еще и о хорошей драке!

Коротко замахнувшись, Ян ударил парня кулаком в нос. Тот всхлипнул, но не проснулся. Из носа вытекло немного крови, пачкая губы и подбородок.

Аня все еще не насытилась, но чувство изматывающего голода, от которого темнело в глазах и подкашивались ноги, утихло. Она согрелась, ощущая в теле гибкость и легкость, а в душе — радость и восторг. Хотелось петь, смеяться, танцевать, летать… Хотелось заняться любовью с Яном. Прямо здесь и сейчас.

Аня устыдилась своих мыслей. Особенно когда заметила, как Ян покосился на нее и спешно отвел взгляд… и вспомнила, что он читает ее чувства и мысли.

4

Букет был такой огромный, что занимал половину заднего сиденья.

— Можно, я тут его оставлю? — спросила Нина у водителя.

— Конечно. Все что угодно.

Взгляд у водителя был восторженно-подобострастный. Не просто слуга, а настоящий вампироман. Встречаются такие.

— Тогда отвезите нас на Мытиннскую улицу.

— Ты там жила? — спросил Михаил.

— Да. Откуда ты знаешь?

— Догадался. А потом к библиотеке?

Нина внутренне сжалась. Значит, все — вообще все — знают, что Модест Андреевич нашел ее в библиотеке? Или только Стражи? Или это просто логично, что архивариус нашел одного из своих Птенцов в библиотеке?

— Нет, к библиотеке мы не поедем. Я там не бываю, — сухо ответила Нина.

Михаил кивнул.

Но через несколько минут ей все-таки захотелось объяснить, в чем дело. Почему-то с ним она не могла просто молчать, как с другими. Ей хотелось, чтобы он понимал.

— Я когда-то очень любила библиотеку. Бабушка всю жизнь там работала, я приходила к ней после уроков. Это был мой второй дом. А теперь… Слишком тяжело. Один раз приехала, после войны… Надеялась найти фотографии, какие-то вещи… Когда мы с бабушкой в ноябре перебрались жить в библиотеку, мы самое дорогое туда унесли. В основном фотографии. Но после войны там уже ничего ценного не осталось. Только воспоминания. И я не хочу их воскрешать.

Михаил слушал, повернувшись к ней с переднего сиденья.

Наверное, если бы Нина хотела очаровать его, ей не следовало бы говорить о себе. Тем более такое — грустное, вызывающее жалость. Но Нина понимала, что очаровать Михаила — это из области фантастики. Да и не нужно никому. А вот понимание и сочувствие сейчас ой как нужны. Отчего-то тоска, охватившая ее на могиле родителей, продолжала сгущаться. И дурное предчувствие… Оно не исчезло. А Михаил хороший парень. Хоть и бывший вор. Он будет не просто слушать, а действительно сочувствовать. Он это умеет. Он в чем-то — еще человек…

Михаил заговорил, когда они выбрались из машины в пургу и через глубокую арку пошли во двор.

— В войну я был Стражем при прошлом Князе. Мы на немцев ходили охотиться. Князь сам водил нас. То есть мы могли мочить фрицев и становиться сильнее, не нарушая Закона. Ведь шла война, и нас вел наш Князь, — голос Михаила чуть дрогнул, и он повторил: — Наш Князь. Он же был из опричников. Лютый, жестокий. Я понимаю, почему его все ненавидели. Но было и за что уважать… Стража знала: было за что его уважать! Он не боялся никого и ничего. И он решил, что так мы можем набираться силы, а заодно убивать врагов… И мы охотились. Иногда месяцами. Когда не могли больше брать кровь, просто рвали немцев на куски. А иногда случалось натолкнуться на их колдунов. Вампиры-то немецкие были против войны. Они просекли, что для них это плохо кончится — кто из страны свалил, кто на дно залег… А колдуны шли вместе с войском. Многие даже мундиры надели, твари. И с ними воевать было сложно. Сложно, но интересно. Так что я тоже кое-что сделал для победы. Но теперь понимаю: мало… И зачем я тебе все это…

Он усмехнулся, и у Нины зашевелились волосы на голове: настолько Михаил сейчас был страшен. И все же она знала, что обязана ему ответить. Потому что не должно звучать добрых слов в память ныне покойного Князя Вампиров Москвы Семена Данилыча Нарокова. Особенно здесь. Во дворе, где когда-то гуляла маленькая Нина, а бабушка выглядывала из окна на четвертом этаже, чтобы позвать ее ужинать…

— Михаил, он убивал немцев не потому, что они — враги, а потому, что любил убивать. Врагов можно было убивать сколько угодно, и никто бы не осудил. Даже благородные, которым звериная его жестокость была противна, — даже они его не осудили. Но суть ведь не в…

— А я не из благородных, — перебил Михаил. — И он обратил меня. Семен Данилыч. Разглядел в фартовом, в удачливом налетчике что-то подходящее для себя. Я же и душегубством не брезговал. Только баб и детишек никогда не трогал. Это у нас под запретом было. Тронуть бабу или ребенка во время налета — навсегда клеймо. Но меня полиция искала. Мне каторга светила, если бы поймали. А Семен Данилыч сделал меня неуловимым…

— Почему же ты не поддержал его, когда Прозоровский бросил ему вызов? — дрожащим голосом спросила Нина.

Сейчас она до смерти боялась Михаила: ведь с того благословенного мига, когда зверообразный Семен Нароков был низвергнут с трона и убит, а Князем стал деликатный и хитрый Никита Прозоровский, еще никто ни единого раза в ее присутствии не помянул покойного добрым словом! Она была уверена, что и не помянет, потому что доброго слова он не заслужил. И вот, пожалуйста: ее сопровождающий. Страж, доверенное лицо Князя с наслаждением вспоминает, как охотился с этим чудовищем… А заодно и свою боевую молодость. Когда сам был бандитом, и его искала полиция.

Конечно, разумнее было не задавать Михаилу вопросов. Особенно провокационных. Но как промолчать, когда он говорит такие вещи? Это непорядочно. Недостойно. Тем более — здесь… в этом дворе…

— Почему ты не бился на стороне своего Князя?

— Потому что, милая Ниночка, к тому моменту он окончательно свихнулся. И мы, Стражи, все до единого — его Птенцы, сговорились… сговорились завалить его.