Тим Пауэрс - Гнёт ее заботы

• Название: Гнёт ее заботы
• Автор: Тим Пауэрс
• Жанр: Альтернативная история

Еще одна книга как и Врата Анубиса написанная в жанре альтернативной или крипто истории, истории, где события хорошо нам известные тесным образом переплетаются с вещами, ускользающими от нашего взгляда. Где величайшие поэты всех времен занимают свое вдохновение у вампиров и ламий, иссушающих их и взимающих за свою заботу кровавую плату. Где хирург Майкл Кроуфорд едет на свою свадьбу и еще не знает о той роли, которую ему суждено сыграть в жизни великих поэтов. Где над всем старым светом огромной мрачной тенью реет австрийская империя Габсбургов. А с высоты на всю эту мышиную возню молчаливо взирают вечные горы.

---

Безотчетно он потянулся вниз и ухватил Байрона за воротник, а второй рукой начал молотить по воздуху. Затем Байрон поплыл самостоятельно, и теперь уже скорее он тащил за собой Кроуфорда.

Взглянув наверх, он увидел фигуру в платье, очерченную на фоне неба, и понял, что это Джозефина схватила его и тащит обратно. Она решительно и энергично плыла вверх, толкаясь ногами и свободной рукой, но воздух быстро редел и все их усилия лишь помогали им оставаться на месте, в то время как свет уже становился желтым.

― Нам не дотянуть наверх, ― выдохнул Кроуфорд плывущим сверху товарищам по несчастью. ― Двигайтесь к склону ― хотя бы будем возле скалы, когда сила тяжести вернется.

Байрон и Джозефина согласно кивнули. Они расцепились и остервенело заработали руками, направляясь к покрытому снегом каменному уступу слева и немного ниже от них.

― Цельтесь выше! ― крикнул Байрон.

Они были все еще в добрых четырех ярдах от края уступа, когда небо стало вновь голубым, и они внезапно полетели сквозь не оказывающий сопротивления воздух… но при этом они все еще продолжали по инерции двигаться вперед, и, вместо того, чтобы полететь прямо вниз, с искрами из глаз обрушились по параболе на вожделенный уступ.

Голова Кроуфорда с тошнотворным треском врезалась в каменную стену. Но сквозь застилающее глаза полуобморочное состояние он увидел, как Джозефина скользит к краю уступа, и в последнюю секунду успел ухватить ее мокрые волосы. Он, конечно, не смог бы ее удержать, но задержал на миг ее скольжение, и этого оказалось достаточно, чтобы она подобрала ноги и сумела отползти от края обрыва.

Байрон сидел слева от Кроуфорда, массируя колено и морщась от боли. ― Как видите, я уже был готов предстать пред творцом, ― сказал он. ― Приземлился прямо на колени. Но, несмотря на шутливый тон, его лицо было бледным как грязный снег, и он избегал их взглядов.

Кроуфорд с опаской заглянул через край и вздрогнул, увидев окутанную облаками бездонную пропасть, в которую они чуть не упали, а затем посмотрел на Джозефину.

В вернувшем былую яркость свете она выглядела ужасно ― на месте левого глаза зияла окровавленная дыра, из которой по лицу тянулись засохшие полосы крови. Волосы слиплись комками, а рука, была словно прострелена насквозь. Не понятно было, сможет ли она вообще выжить.

― Спасибо, ― хрипло выдохнул он. ― Ты спасла… его и меня, обоих.

Она взирала на него широко раскрытым уцелевшим глазом. В этот миг она напоминала дикое животное, угодившее в капкан, тяжело раненое, но все еще опасное ― он подался назад и покрепче вцепился в скалу, прикидывая, успеет ли столкнуть ее в пропасть, если она бросится на него ― но затем, казалось что-то щелкнуло в ее голове, и она обнажила запятнанные кровью зубы, что в этих далеко не заурядных обстоятельствах вполне могло сойти за теплую улыбку.

― Майкл! ― сказала она. ― Ты просто негодяй. Я тебя ищу по всей Европе. И где же, скажите на милость, я тебя нахожу, на самой что ни на есть вершине Альп! Глаз крутанулся к Байрону. ― Здравствуйте, я жена мистера Кроуфорда, Джулия.

Байрон устало кивнул. ― Приятно познакомиться, ― произнес он едва слышным шепотом. ― Кто это, мистер Кроуфорд?

― Это я, мое настоящее имя, ― сказал Кроуфорд. Он подобрал под себя ноги, хотя от этого похолодело внутри, и, припадая к земле и цепляясь за стену, огляделся по сторонам. Нам нужно скорее спускаться ― ее глазу срочно нужна медицинская помощь… да и мы тоже не в лучшей форме.

С правой стороны уступа скала была не особо крутой и имела достаточно выступов и трещин, чтобы обеспечить опору рукам и ногам, но он не знал, куда их может привести это восхождение. Да к тому же, вряд ли хоть у кого-нибудь из них достанет сейчас для этого сил. Слева уступ сужался и больше наклонялся к обрыву, хотя было похоже, что он тянулся вокруг горы на некоторое расстояние. Ни один из путей не внушал оптимизма.

― Думаю, стоит покричать, ― сказал он. Может быть, Хобхаус сумеет спустить нам веревку.

Кроуфорд и Байрон, сменяя друг друга, начали взывать о помощи, и через каких-нибудь несколько минут помощь пришла. Вскоре по склону, извиваясь словно змея, рывками спустилась веревка, и, хотя она повисла в нескольких ярдах вправо от того места, где они находились, подъем до нее обещал быть слишком сложным. «А уж когда мы до нее доберемся, ― подумал Кроуфорд, ― проблем и вовсе не будет ― никой силе не удастся оторвать от нее мои пальцы».

Он обернулся к смотрящему через плечо Байрону. ― Думаю, девушка пойдет первой. Мы можем обвязать веревку вокруг нее. Не знаю, как ей удалось продержаться в сознании так долго, и, безусловно… Он запнулся, так как взглянул мимо Байрона и увидел, что Джозефина исчезла. ― Боже мой, она что упала?

Байрон дернул головой влево. ― Нет, ― сказал он, спустя мгновение. ― Смотри, здесь кровь и следы, с этой стороны. Она ушла этим путем.

― Джозефина, ― крикнул Кроуфорд. Затем, бросив испуганный взгляд на вершину, ― Джулия! Ответа не было.

Байрон присоединился, и они еще несколько раз позвали ее, так, впрочем, ничего и не добившись, только заставив нервничать Хобхауса, который окликал их сверху, призывая дышать глубоко и избегать смотреть вниз.

В конце концов, они бросили безнадежные попытки докричаться и позволили втянуть себя наверх, где дожидались остальные. Хобхаус изводился от беспокойства, и, нахмурившись, потребовал, чтобы ему немедленно объяснили, какого черта там произошло. В качестве первого объяснения Байрон скатал и запустил в него снежком.

Байрон рассказал им только, что они вместе с женою Айкмэна свалились с вершины, и что теперь она раненая была где-то на уступе внизу, но проводник не поверил даже этому. Он настаивал, что высоко в горах с туристами такое случается что ни день. Да что там с туристами, иногда и с бывалыми альпинистами приключается. Вдруг, ни с того ни с сего, они начинают видеть воображаемых людей, часто людей из их прошлого. И тогда эти бедняги садятся и просто ждут до скончания времен, пока их нагонят эти воображаемые остальные.

В защиту своих слов он указал на то, в каком очевидном смятении находились Байрон и Кроуфорд, и обратил внимание на сильный удар, который пришелся Кроуфорду по голове. И уже в качестве самого убедительного доказательства заметил, что прошло лишь несколько минут, после того как Байрон и Кроуфорд исчезли на вершине. А потом они услышали снизу крики о помощи. Этой одноглазой жене пришлось бы появиться в тот самый миг, когда Байрон и Кроуфорд исчезли из поля зрения остальных ― чтобы успеть скатиться вместе с ними на уступ, с которого их подняли ― а затем бесследно исчезнуть.

А после того, как группа туристов спустилась с горы, так и не встретив по пути никаких следов Джозефины или того, что она здесь проходила, даже Кроуфорд был готов признать, что проводник может быть прав. «В конце концов, ― сказал он себе, оглядываясь на оставшийся позади горный пик, ― у тебя недавно был жар. На вершине Венгерн побывало уже много людей, и ни один из них не встретил там ни плотного воздуха и замедления времени, ни толкающих на самоубийство призраков, ни сфинкса».

Байрон отрекся от всего, что сказал и попросил Хобхауса и слуг позабыть об этом. Когда чуть позже его конь и мул Кроуфорда глубоко увязли в холодной вязкой болотной жиже, которую все остальные миновали без труда, он только рассмеялся. ― Только не пытайся, ― окликнул он Кроуфорда, когда они брели через чавкающую грязь, а слуги тянули в поводу их животных, ― уверить меня, что это горы не хотят отпускать нас обратно.

Кроуфорд, с трудом выдергивающий ноги из холодной трясины, зябко повел плечами. ― Когда я буду в чем-либо уверен, ― ответил он, ― я дам тебе знать.

* * *

Солнце уже клонилось к горизонту, когда Джозефина достигла тропы и направилась по ней вниз, к деревне Венгерн.

Сейчас она едва ли была кем-то.

Когда она снова добралась до того места, где дорога расширялась и обступившие ее со всех сторон деревья источали в темноте свои пьянящие ароматы, она услышала едва различимое пение, пробивающееся сквозь мерный шелест ветвей, и поняла, что ночные создания пробуждаются вместе с угасанием дня.

Какая-то ее часть знала, что ночной гость больше не властен над ней и ему снова понадобится ее приглашение, чтобы прийти к ней.

Она спрашивала себя, придет ли он снова, и если придет, сможет ли она устоять.

Она повязала пустую глазницу тканью, а рука теперь лишь немного сочилась кровью ― раны, конечно, могли загноиться, но вряд ли были способны убить ее этой ночью.

В этот миг, свободная от ненависти, страхов и ограничений из которых состояли ее личности, она с незнакомым ей наслаждением вдыхала воздух, напоенный сосновым ароматом и снежной влагой, и ее окровавленные щеки судорожно сжались в некое изношенное подобие блаженной улыбки, проступающей на устах мирно спящего ребенка.