Харуки Мураками - Дэнс, дэнс, дэнс

• Название: Дэнс, дэнс, дэнс
• Автор: Харуки Мураками
• Жанр: Зарубежный роман

---

– Как это? – не понял я. – С чего бы это мать бросала ребенка и улетала бог знает куда? Что за безалаберность?

Она пожала плечами.

– Такая она и есть, эта мать. Безалаберная. Всемирно известная фотохудожница, со странностями. Взбрело ей в голову ехать куда-то – срывается с места и едет. О ребенке и не вспомнит. Творческая натура, что с нее взять? Задумается о чем-то – про все остальное на свете забывает. Вчера уехала, сегодня спохватилась – и давай звонить в отель. Дескать, я там у вас дочку забыла, так вы уж посадите ее в самолет и отправьте обратно в Токио...

– А что же сама не приедет, за дочкой-то?

– Ну, не знаю. Сказала, что по работе еще неделю не сможет вырваться из Катманду. А личность она знаменитая, клиент повышенного внимания, и так просто ей отказать мы не можем... Вы, говорит, только на самолет ее посадите, а в Токио уже сама разберется. Но так же нельзя, правда? Все-таки девочка; не дай бог, что случится – мы же и будем виноваты. На нас вся ответственность...

– Черт знает что! – только и сказал я. И вдруг меня осенило: – Послушай, а эта дочка... Длинноволосая, в джемпере с названием рок-банды, и плейер в ушах, угадал?

– Точно... Так вы знакомы?

– Нет, это просто черт знает что! – с чувством сказал я еще раз.

* * *

Она тут же позвонила во “Всеяпонские Авиалинии” и заказала билет на рейс, которым улетал я. Потом набрала номер комнаты девчонки, попросила собрать чемоданы и спускаться вниз – мол, наконец-то нашелся сопровождающий. Нет-нет, абсолютно порядочный, мой хороший знакомый, сказала она. И послала носильщика за чемоданами. А потом заказала гостиничный лимузин. Все – очень стильно, красиво, профессионально. Просто талант... Здорово у тебя получается, сказал я.

– Я же говорила, что работу свою люблю. У меня к ней склонность, потому и получается, – ответила она как ни в чем ни бывало.

– Особенно если шутники не пристают? – не удержался я.

Она снова зацокала по стойке авторучкой.

– Это – отдельный разговор. Я вообще не люблю, когда надо мной подшучивают. С давних пор – рефлекс у меня такой. Я тогда ужасно напрягаюсь.

– Но я-то шучу не для того, чтобы ты напрягалась! – сказал я. – Наоборот: я шучу для того, чтобы самого себя успокоить. Может, конечно, шутки у меня плоские и бессмысленные, но пойми – я ведь от чистого сердца стараюсь! Сколько раз бывало: пошучу с человеком – а ему вовсе не так весело, как я рассчитывал. Ну и ладно! Главное – что я не желаю никому зла. И с тобой шучу не чтобы тебя поддеть, а потому что это мне самому нужно...

Слегка поджав губы, она осмотрела меня с головы до ног. Так с высокой горы окидывают взглядом долину, пострадавшую от наводнения. И наконец очень странным голосом – то ли сдерживая дыхание, то ли страдая от насморка – произнесла:

– Кстати говоря... Ты не дашь мне свою визитку? Все-таки я тебе целого ребенка доверяю. Все должно быть официально.

– Официально так официально... – пробурчал я, достал бумажник, вытащил оттуда визитку и протянул ей. Уж визитка-то у меня всегда найдется. Чуть не дюжина знакомых в разное время советовали мне: что-что, а визитную карточку следует всегда иметь под рукой. Она взяла мою визитку и долго изучала ее – с таким видом, будто ей в руки попала тряпка сомнительного происхождения.

– Кстати говоря... А тебя как зовут? – спросил я.

– Скажу в следующий раз, – ответила она и поправила пальчиком оправу очков. – Если, конечно, встретимся.

– Встретимся! Можешь не сомневаться, – сказал я.

И тут она улыбнулась – мягкой улыбкой, слабой, как свет молодой луны.

* * *

Через десять минут девчонка с носильщиком спустились в фойе. Носильщик волок огромный чемоданище. Взрослая немецкая овчарка поместилась бы в таком чемодане во весь рост не прижимая ушей. И в самом деле: бросать тринадцатилетнюю пигалицу с таким багажом посреди аэропорта – чистый садизм. На пигалице были спортивный джемпер с надписью “TALKING HEADS”, узенькие джинсы и тяжелые кожаные ботинки, а сверху накинута дорогущего вида шуба до самого пола. Как и в прошлую нашу встречу, в ней светилась странная призрачная красота. Неуловимая, готовая растаять в любую секунду – и все же не исчезающая. Она тревожила, рождала неуверенность в себе у каждого, кто на нее смотрел. Пожалуй, именно в силу своей неуловимости.

“Talking Heads”… – подумал я. “Говорящие головы”. Вот неплохое название для рок-банды! Прямо как из Керуака: “Рядом со мной дула пиво говорящая голова. Мне дико захотелось отлить. "Щас пойду отолью", – сказал я говорящей голове и вышел.”

Добрый старый Керуак... Что-то он сейчас поделывает?17

Пигалица взглянула на меня. На этот раз без улыбки. Только чуть нахмурила брови – и перевела взгляд на мою знакомую в очках.

– Не бойся, это хороший человек, – сказала ей та.

– По крайней мере, лучше, чем выгляжу, – добавил я.

Пигалица еще раз глянула на меня. И обреченно – мол, что поделаешь? – несколько раз кивнула. Дескать, можно подумать, тут есть из чего выбирать... И я вдруг ощутил себя подлецом, замыслившим против несчастного дитя какую-то жуткую пакость. Этакий дядюшка Скрудж18, черт бы меня побрал...

– Да ты не волнуйся, – снова сказала моя знакомая. – Дядечка веселый, шутить любит, истории всякие рассказывает, и с девочками обходительный... К тому же мой друг. Так что все будет хорошо, слышишь?

– Дядечка? – повторил я ошарашенно. – Какой я вам дядечка? Мне всего тридцать четыре! Я протестую!..

Но меня, похоже, никто не слушал.

Она взяла пигалицу за руку и повела прямиком к лимузину, загородившему весь стеклянный портал на выходе из отеля. Носильщик в это время уже грузил ее чемодан в багажник. Делать было нечего – я поплелся за ними следом. “Дядечка”!.. С ума сойти легче.

В лимузин сели только мы с пигалицей. Погода портилась на глазах. Всю дорогу до аэропорта в окне тянулись сплошные снега да льды. Антарктика...

– Слушай, – спросил я девчонку. – А звать-то тебя как?

Она внимательно посмотрела на меня. И чуть заметно покачала головой. Мол, ну ты, дядя, даешь. Потом повернулась к окну и неторопливо, словно желая отыскать что-то определенное, обвела глазами окрестности. Везде, куда ни глянь, лежал снег.

– Юки19, – вдруг сказала она.

– Юки?

– Звать так, – пояснила она. – Имя. Юки.

Сказав это, она вытащила из кармана плейер – и унеслась в свою персонально-музыкальную вселенную. Так до самого аэропорта больше ни разу на меня и не взглянула.

За что? – думал я. Что я не так сказал?.. Позже-то я понял, что Юки – ее настоящее имя. Но тогда, в лимузине, я был убежден, что вместо имени она просто ляпнула первое, что в голову взбрело. И я обиделся. Время от времени она доставала из кармана жевательную резинку и нахально жевала ее в одиночестве. Мне не предложила ни разу. То есть, я вовсе не хотел ее жвачки – но хоть предложить-то можно из вежливости? И вот в результате всей этой несправедливости я наконец ощутил себя нудным состарившимся идиотом. А поскольку этого уже никак не исправить, я просто ввинтился поглубже в кресло и закрыл глаза. И погрузился в собственное прошлое. Во времена, когда мне было столько же, сколько ей сейчас. Я тогда собирал пластинки рок-музыки. Синглы-сорокапятки. Рэй Чарльз – “Hit the Road, Jack”, Рики Нельсон – “Travelin' Man”, Бренда Ли – “All Alone Am I”и все в таком духе; помню, штук сто насобирал. Каждый день их слушал и слушал – все слова тогда знал наизусть... Я попытался прокрутить в голове слова “Travelin' Man”. Сам себе не поверил – но я помнил весь текст наизусть! Совершенно бессмысленная песня, а попробуй спеть – вспоминается до последней строчки... Вот что значит молодая и крепкая память. Всякую белиберду запоминаешь на всю жизнь.

And the China doll

down in old Hongkong

waits for my return...20

Что тут скажешь? Конечно, это не “TALKING HEADS”. Меняются времена. Ti-i-imes, they are a-cha-a-anging...21

* * *

Оставив Юки в зале ожидания, я отправился к стойке авиалинии и выкупил билеты. Заплатил по своей кредитке – потом рассчитаемся. До вылета оставался еще целый час, но дежурная сообщила, что рейс, скорее всего, отложат. “Следите за объявлениями, – сказала она. – В настоящий момент видимость нулевая”.

– А улучшение, вообще, ожидается? – поинтересовался я.

– По прогнозу – ожидается, но трудно сказать, когда, – ответила дежурная голосом человека, которому все осточертело. Еще бы. Повтори одну и ту же фразу двести раз – расхочется жить на свете.

Я вернулся к Юки, сообщил ей о снегопаде и возможной задержке рейса. Она поглядела на меня с таким видом, будто хотела сказать: “ну-ну”. Но ничего не сказала.

– Как все будет – непонятно, так что давай пока багаж не сдавать, – предложил я. – Если что – обратно получать замучаемся.