Лев Гумилевский - Бутлеров

• Название: Бутлеров
• Автор: Лев Гумилевский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1952

В настоящем издании представлен биографический роман об Александре Михайловиче Бутлерове (1828–1886), российском химике-органике. А. Н. Бутлеров создал и обосновал теорию химического строения, согласно которой свойства веществ определяются порядком связей атомов в молекулах и их взаимным влиянием. Первым объяснил явление изомерии, синтезировал ряд органических соединений.

---

Открытие Зинина произвело большое впечатление на научный мир, хотя никто еще не мог предвидеть, как часто и с каким успехом этот способ будет впоследствии применяться при синтезе самых разнообразных органических веществ. Тем более никто не думал о том, что открытый Зининым способ явится первым звеном в цепи открытий, приведших к созданию современной промышленности органической химии.

Открытие Зинина вселило веру в мощь синтетической органической химии. Когда известный немецкий химик-органик, друг Маркса и Энгельса, Карл Шорлеммер в шестидесятых годах прошлого века, посетив один крупный химический завод в Германии, обратил внимание на строившееся тут же новое здание и спросил, что это за постройка, то получил ответ:

— Это наши будущие хинные заводы!

Хинин был синтезирован совсем недавно и лишь в лабораторных условиях, но в поисках способов приготовления хинина еще в 1856 году английский химик Перкин получил из анилина, при его окислении, фиолетовую краску.

Химики всех стран на основе открытия Зинина создали огромную отрасль промышленности, превратив анилин — эту бесцветную жидкость — в красители самых разнообразных цветов и оттенков. А применение «реакции Зинина» в других химических рядах повлекло за собой много новых открытий.

С «реакции Зинина» началось развитие синтетической промышленности органической химии, достигшей к нашему времени колоссальных размеров.

С помощью «реакции Зинина» современная химическая промышленность получает множество красителей, лекарств, взрывчатых веществ. «Реакция Зинина» ежедневно, ежечасно осуществляется в огромных масштабах на химических заводах всего мира.

Открытие Зинина, скромно совершенное в лаборатории Казанского университета, привело к последствиям необычайно широкого практического значения.

«Огромное техническое значение этого открытия, сделанного в интересах чистой науки, — замечает Бутлеров, — служит лучшим ответом на слышавшийся нередко в публике вопрос о том, какую пользу может принести то или другое научное исследование, не имеющее в данную минуту никакого утилитарного значения».

Через два года после того, как Зинин опубликовал свою работу, взоры всего мира вновь обратились на химическую лабораторию Казанского университета: другой казанский химик, профессор Клаус, предъявил научной общественности результаты исследований нового, открытого им элемента — рутения.

Рутений был выделен Клаусом из отходов уральской платиновой руды и носит поэтому имя своей родины: на латинском языке, которым обычно пользуются для новых химических терминов, рутений значит «Россия».

Карл Карлович Клаус (1796–1864) родился в старинном русском городе Юрьеве, носившем в его время название Дерпта. Будущий ученый очень рано осиротел и был отправлен родственниками в Петербург, учеником к знакомому аптекарю. Способный и трудолюбивый мальчик сдал экзамены, к которым он самостоятельно подготовился, и получил звание аптекарского ученика, а затем и провизора.

Открыв в 1826 году в Казани аптеку, Клаус, человек общительный и влюбленный в естествознание, сблизился с местными учеными, предаваясь занятиям по ботанике и химии. Первые его работы по ботанике были результатом экскурсий в Заволжье, совершенных совместно с профессорами университета.

Завоевав себе некоторое положение в ученом мире, Клаус оставил профессию аптекаря и в 1831 году возвратился в Дерпт, где получил место ассистента при химической лаборатории Дерптского университета. Он продолжает и здесь упорно учиться, сдает экзамены и получает ученую степень магистра философии. В 1834 году Клаус вновь перебирается в Казань и занимает место адъюнкта по кафедре химии в университете.

Заведуя химической лабораторией университета, Клаус в то же время не переставал учиться. Защитив диссертацию на докторскую степень, он с 1839 года становится профессором и всецело погружается в педагогическую и исследовательскую работу. Расцвет ее совпадает с открытием рутения.

По свидетельству Н. П. Вагнера, Карл Карлович Клаус был удивительным оригиналом и «добрейшим, симпатичнейшим, честнейшим» человеком. Небольшой, приземистый, коренастый, в пятьдесят лет он юношески весело сиял сквозь массивные золотые очки своими ясными голубыми глазами и сохранял яркий румянец на круглых щеках. Каждое утро Клаус проводил в лаборатории, занимаясь главным образом исследованием свойств металлов, сопровождающих платину. Он имел привычку пробовать все растворы на вкус. Никто не мог понять, как он не сжигает себе языка кислотами и не отравляется.

«Впрочем, язык его был до некоторой степени застрахован, — добродушно подсмеиваясь, говорит Вагнер: — на нем лежала широкая полоса нюхательного табаку, который он имел привычку постоянно, безостановочно нюхать. Очень часто при этом, — добавляет Вагнер, — в его серебряной, сундучком, табакерке табаку не оказывалось, тем не менее он продолжал инстинктивно запускать в пустую табакерку пальцы и нюхать их так, как будто на них была добрая щепотка табаку…»

В каждое дело, которым он занимался, Клаус вносил особую страстность; такую же страстность он вносил и в занятия ботаникой, которой отдавал все свободное время, остававшееся от химических исследований и лекций.

Плодом занятий Клауса ботаникой было большое сочинение о волго-уральской флоре; в результате его химических исследований явилось открытие рутения.

Желая приготовить главнейшие соединения платиновых металлов для химического кабинета университета, Клаус в 1841 году добыл два фунта отходов платиновой руды и подверг их тщательному анализу, желая извлечь некоторое количество нужного ему дорогого металла.

Уже в самом начале работы исследователь был удивлен богатством этих платиновых отходов: он извлек из них не только около десяти процентов платины, но и большое количество других платиновых элементов — иридия, родия, осмия и палладия. Но еще больше заинтересовала его оставшаяся сверх того смесь различных металлов, в которых, как он предполагал, заключался еще какой-то новый, не известный науке элемент.

Открытие нового химического элемента остается крупнейшим научным событием и в наши дни, когда на основе периодической системы Д. И. Менделеева можно предвидеть все свойства нового элемента, а на основании данных геохимии и физики — даже его местонахождение. До того же как был установлен периодический закон, открытие нового элемента являлось результатом исключительной наблюдательности исследователя, его аналитического таланта и невероятного трудолюбия, сопряженного с терпением и настойчивостью.

Тем не менее Карл Карлович справился со своей задачей самым блестящим образом. Ему удалось определить с большой точностью атомный вес нового элемента и дать превосходное по точности описание его отношения к различным химическим веществам. Описание Клауса вполне совпадает с нынешним, сделанным в современных лабораторных условиях.

Весь этот труд, «продолжительный и даже вредный для здоровья», как замечает Клаус, был выполнен им в два года. 13 сентября 1844 года Петербургской Академии наук было доложено об открытии Клаусом рутения; в том же году в Казани вышла его брошюра «Химическое исследование остатков уральской платиновой руды и нового металла рутения».

Работы Клауса по химии платиновых металлов доставили ему мировую известность, педагогическая же деятельность его немало способствовала выращиванию «школы казанских химиков». Зинин после своего открытия недолго оставался в Казани. В 1847 году он принял предложение занять кафедру химии в Медико-хирургической академии и переехал в Петербург. Клаус некоторое время один возглавлял химическую науку в Казанском университете и руководил практическими занятиями в лаборатории.

«Клаусу было тогда около пятидесяти лет, — вспоминает о втором из своих учителей А. М. Бутлеров, — он с истинно юношеским жаром предавался своей двойной любви к химии и ботанике. По временам он принимался за свой гербарий и сидел за ним почти безотрывочно целые дни в течение нескольких недель. А когда плодом этого сидения являлась капитальная статья по ботанической географии приволжских стран, то Карл Карлович с таким же рвением переходил к химическим работам, и ему случалось просиживать в лаборатории безвыходно даже летние долгие дни, с утра, не обедая, до вечера и закусив калачом в ожидании позднего обеда. Увлекаясь наукой до такой степени, Карл Карлович, понятно, не мог относиться к ищущей знания молодежи иначе, как с самым теплым вниманием».

Успехи русской химии в самом восточном научном центре страны выдвинули Казанский университет в центр общественного внимания и положили начало его исторической известности как «колыбели русской химии».

Окончательно мировую известность утвердили за Казанским университетом Бутлеров и его ближайшие ученики.