Наталья Костина - Все будет хорошо

• Название: Все будет хорошо
• Автор: Наталья Костина
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: ISBN 978-966-14-1258-2, 978-5-9910-1544-8

Нина вполне счастлива и мечтает лишь о втором ребенке, и вдруг на нее обрушивается страшный диагноз и измена! Мужа не вернуть. А значит, Нине самой предстоит бороться за свою жизнь и будущее сына. Станет ли встреча с прекрасным незнакомцем во время поездки к морю подарком судьбы и не окажется ли он прощальным?

---

— Сережа… — Она попыталась встать, но он ее удержал. — Сережа, я не могу так больше… Решай: или я, или она. Это не может больше так… Я не могу больше… — Она готова была расплакаться, но сдерживалась из последних сил.

— Зачем ты сказала матери о наших отношениях?

— А что, что я должна была ей сказать? — Она теперь тоже не скрывала своей досады. — Меня тошнит каждое утро! Она сама обо всем догадалась…

— О чем догадалась? Лика, неужели…

— Да, и можешь себе представить, как мне пришлось с ней объясняться!

— Лика, ты что… беременна?!

— Да, беременна! И мне это так же неприятно, как и тебе!

— Что ты, зайчонок… — Он ласково сжал ее руки. — Как ты могла подумать, что мне неприятно!

— Что тут приятного! — Она плакала то ли от облегчения, что не нужно больше носить в себе эту новость, то ли от раздражения на эту так некстати наступившую беременность, и слезы неудержимо катились по ее щекам. — Ты мужчина, ты не понимаешь, что ничего приятного в этом нет…

Он целовал ее глаза, ее мокрые щеки, мгновенно вспухшие от слез губы…

— Это ты ничего не понимаешь! — Он подхватил ее на руки и закружил по тесному кабинету. Ее изящные туфли на высоких шпильках полетели в разные стороны. Она засмеялась и обняла его за шею. Бумаги, лежащие на столе, подняло потоком воздуха, и они разлетелись по полу.

* * *

Если бы кто-то сказал Сергею Кузнецову, что ему нравятся беременные женщины, он рассмеялся бы этому человеку в лицо. Он сказал бы, что, как и большинство мужчин, предпочитает блондинок. Сексуальных блондинок со спортивной фигурой. Спортивных блондинок с сексуальной фигурой. Спортивных брюнеток, крашенных под блондинок. И так далее и тому подобное. На самом же деле взгляд его безошибочно находил в толпе беременных женщин — особая умиротворенность устремленного во внутренний мир взгляда, чуть припухшие губы, осторожная походка… Глаз его лучше любого теста на беременность определял женщин, ждущих ребенка, даже если внешне еще ничего не было заметно. Именно таких женщин он выделял среди остальных. И его тянуло к ним со страшной силой. Он пытался знакомиться на улице, в институте, но девушки уклонялись от знакомства, не назвав никакой мало-мальски серьезной причины. И так же, пять лет назад, его потянуло к тоненькой сероглазой девушке, которая вела у них в институте секцию по аэробике. Они с Геркой ходили тогда «качать железо». А девчонки тренировались в другой половине огромного зала. И он сразу, с первого дня, увидел в ее серых глазах нечто, что неудержимо повлекло его к ней. Но он стеснялся подойти и нарваться на очередной отказ. Герка заметил, что его друг день за днем пялится на хорошенькую тренершу. Он первый подошел и познакомился с ней. А потом познакомил его.

Все это сейчас, когда Лика вышла, неожиданно всплыло в памяти. Он вспомнил, как Нина тогда тоже отказалась с ним встречаться, и когда он прямо спросил ее — почему? — она вдруг так же прямо ответила, что беременна. Он смутился, смешался. Только и промямлил: «Твой муж, наверное, счастлив». «А у меня нет никакого мужа», — ответила она. И он точно так же, как сейчас Лику, подхватил ее на руки. «Тогда я делаю тебе предложение!» — сказал он. Правда, он еще долго ходил за ней, ухаживал полгода, до самого Димкиного рождения. Со стороны, наверное, это казалось странным — ну как можно ухаживать за беременной! А он был счастлив. Нина сказала наконец «да», когда он явился в роддом забирать ее и Димку. С огромной охапкой желтых нарциссов. Он привез ее и смешного краснолицего младенца к ней домой, а вскоре перевез к ним свои вещи. К себе он не решился их везти — мать его Нину так и не приняла. Елена Александровна внешне смирилась с его выбором, когда Сергей официально женился на Нине, и даже приехала посмотреть на ребенка, привезла подарки. Но простить невестку, которая, как ей казалось, хитростью завлекла сына, да к тому же была старше его на шесть лет, так и не смогла. И она непроизвольно поджимала губы, когда заходила речь о Нине. «Да уж, — цедила она, — спортсменка, комсомолка, к тому же еще просто красавица!» «Знаем мы, — добавляла она уже только в кругу близких подруг, — как эти спортсменки ноги широко расставлять умеют…»

Когда Сергей начал заниматься компьютерным бизнесом, Елена Александровна очень радовалась успехам сына. Сначала она втайне гордилась его удачными первыми шагами (тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!), потом и открыто стала хвалиться. И только Нина была каплей хинной горечи в этой ложке меда. Сначала Сергей думал, что со временем все образуется. Сам он был в восторге от маленького Димки, купал его, гулял с ним, приезжал с коляской к родителям. Но, видя, что мать не скрывает раздражения при виде «внука», поездки эти вскоре прекратил. Их с Томашевским бизнес все расширялся, и он с головой ушел в работу. Конечно, он мечтал о собственном ребенке, да и Нина была не против завести еще малыша. Возможно, появление этого ребенка и примирило бы невестку со свекровью, но Нина больше не беременела. Просидев два с половиной года дома, она пошла работать. Се-режин приятель порекомендовал ее в частную школу. Сергей внешне был доволен — красивая молодая жена, машина, квартира в новом доме — постороннему могло показаться, что уж эта-то пара точно получила от жизни все. Но Сергей мучительно хотел детей — своих детей. Так, как хочет детей женщина, обреченная на бесплодие. Это был редкий тип мужчины, любящий маленьких детей. Крохотному Димке он уделял едва ли не больше времени, чем Нина, приходя в восторг от ручек, ножек, складочек новорожденного. Герка подсмеивался, когда Сергей, развернув младенца, показывал ему: «Ну посмотри, посмотри, какие у него пальчики! Какие ноготочки!»

И вот теперь — Лика.

* * *

Выйдя от Сергея, Лика быстро пошла по коридору, стараясь не попасться никому на глаза. Не хватало только, чтобы ее увидели с поплывшей косметикой! Но совсем рядом со спасительной дверью со скромной табличкой «Бухгалтер» она буквально налетела на Томашевского.

— Ликуся, лапочка… — Он попытался обнять ее своими ручищами, но она увернулась, желая прошмыгнуть в свою комнатушку. Но он загородил ей вход.

— Что такое? Мы плакали, — ерничал он. — Глазки красные, личико того… тоже красное! Начальник, зверь, обидел?

— Пусти. — Она вознамерилась обойти его сбоку, но он с тупым упорством снова развернулся к ней. Она обострившимся обонянием уловила отчетливый запах алкоголя и фыркнула про себя: «С утра уже где-то пил!»

— А почему на «ты», я тоже вроде начальник, а? — Томашевскому явно хотелось покуражиться.

— Отцепись! — Оттолкнув его, она наконец протиснулась в свою каморку. Снаружи послышалось глупое Геркино хихиканье. Вот чучело! Она с досадой посмотрелась в зеркало. Так и есть! Все растеклось. Хорошо, хоть клиенты не видели. Ну ладно, скоро все это закончится. Ей не придется больше работать в этой тесной, плохо проветриваемой конуре. И терпеть Теркины пошлые шуточки. Как только она выйдет замуж за Сергея, она больше никогда не будет работать.

С раннего детства Лика Малышева отличалась особой миловидностью. К тому же и характер у белокурой черноглазой малышки был прекрасный. Родители не могли нарадоваться на дочь. Со временем волосы у девочки потемнели, стали почти черными, а вот характер остался прежним. Лика исправно ходила в школу, занятий не прогуливала, с плохими компаниями не водилась, хотя и звезд с неба не хватала — училась на твердые четверки. На семейных праздниках, когда подвыпивший дядя Лики, Леонид Петрович Малышев, начинал хвастать успехами двух дочерей-отличниц, Станислав Петрович, отец Лики, мрачнел. И когда дядя Леня предъявлял табели дочерей, Ленки и Витки, крутящихся тут же и явно ждущих этого приятного момента, Лика, которая особыми талантами не блистала, старалась незаметно уйти к себе. Кроме того, Витка играла на пианино, а Ленка училась в математической школе и ходила в изостудию при бывшем Дворце пионеров. И как-то однажды мать Лики, Вероника Валерьевна, не выдержала:

— При такой красоте, как у нашей Ликуси, ей физика с математикой ни к чему. А рисовать, к примеру, и обезьяну можно научить. Сейчас кого ни возьми — художник. Или на пианино бренчит, песенки пишет. Ни слуха, ни голоса. Такое услышишь — уши вянут. Даже, пардон, мат. Композиторы! — Вероника Валерьевна деликатно пригубила рюмку ликера. — А насчет учебы я вам вот что скажу: взять, к примеру, меня — в школе отлично успевала, институт окончила, теперь вот я старший экономист, — вздохнула она. — И что? Всю жизнь на заводе, вечно домой халтуру берешь… Своей дочери я такой жизни не хочу. И не уговаривайте. Вот Вита ваша, к примеру, куда со своим пианино денется? В музучилише? А что дальше? А дальше только оболтусов учить. На учительскую зарплату. А она меньше, чем, к примеру, у меня. А вот Лика у нас в театральный поступать будет, потом в кино сниматься. Правда, Ликуся? — И она обернулась к дочери.