Сергей Марков - Блудницы и диктаторы Габриеля Гарсия Маркеса. Неофициальная биография писателя

• Название: Блудницы и диктаторы Габриеля Гарсия Маркеса. Неофициальная биография писателя
• Автор: Сергей Марков
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6460-7

Он больше чем писатель. Латиноамериканский пророк. Например, когда в Венесуэле (даже не в родной Колумбии!) разрабатывался проект новой конституции, то в результате жаркой, чудом обошедшейся без применения огнестрельного оружия дискуссии в Национальном собрании было решено обратиться к «великому Гарсия Маркесу». Габриель Гарсия Маркес — человек будущего. И эта книга о жизни, творчестве и любви человека, которого Салман Рушди, прославившийся экзерсисами на темы Корана, называет в своих статьях не иначе как «Магический Маркес». Особенно данная биография ценна тем, что она написана Сергеем Марковым — известным журналистом-международником, писателем, кинодраматургом, специалистом по творчеству Маркеса, которому довелось лично встречаться с самим «Сервантесом нашего времени».

---

Да и кино всё-таки составляло немалую долю семейного бюджета Гарсия Барча. В то время как сам Маркес был увлечён «новой волной» независимого кинематографа Латинской Америки, преподавательской деятельностью, режиссёры были поглощены созданием картин по его романам и оригинальным сценариям. В 1979 году мексиканский кинорежиссёр Хайме Хермосильо снял фильм «Мария моего сердца» по сценарию Маркеса, написанному много лет назад (вдохновила блудница, отроческая его любовь, как сказала мне Мину). В фильме «Вдова Монтьель», снятой в копродукции четырёх стран — Венесуэлы, Кубы, Колумбии, Мексики, главную роль сыграла дочь Чарли, кинозвезда международного уровня Джеральдина Чаплин, решившая, с подачи нашего героя, помочь беглецу от Пиночета Литтину. В 1980 году «Вдова Монтьель» была награждена премией жюри на Фестивале иберийского и латиноамериканского кино в Биарице (Франция).

В начале 1980-х бразильский режиссёр Руй Герра снял «предельно натуралистичный, но и поэтичный» фильм «Эрендира» по знаменитой «Невероятной и грустной истории о простодушной Эрендире и её бессердечной бабке», имевший коммерческий успех. В июле 1984 года режиссёром Хорхе Али Трианом была начата работа над римейком фильма «Время умирать», снятого по сценарию Маркеса мексиканским режиссёром Артуро Рипштейном двадцать лет назад — на этот раз возникла идея сделать «Время» продолжительным сериалом для колумбийского телевидения, что и оправдалось. В 1986 году итальянский режиссёр Франческо Рози снял картину «Хроника объявленной смерти» по сценарию, написанному Маркесом в соавторстве с Тонино Гуэррой. В главных ролях — мегазвёзды: Орнелла Мути, Руперт Эверетт, Джан Мария Волонте, Энтони Делон (начинал сниматься и Ален Делон, но изменились планы). Создавались и другие фильмы по его произведениям — продюсерами-звёздами, режиссёрами-звёздами, операторами-звёздами, с актёрами-звёздами. (Несмотря на всю эту «звёздность», сам Маркес как-то саркастически заметил, что его отношения с кино чем-то напоминают разновидность несчастливого брака: и друг без друга долго не могут, и друг с другом.)

Четвёртого декабря 1986 года, во время Восьмого Гаванского международного кинофестиваля, состоялась торжественная инаугурация Фонда Маркеса, как его тут же окрестила пресса (имея в виду, что если бы не энергия Габо и дружба с Фиделем, то никакого фонда бы не было). Прислал приветствие-напутствие Фидель Кастро, произнёс речь президент Фонда Гарсия Маркес, выступил легендарный голливудский актёр Грегори Пек… Благодаря Маркесу в Гавану стали приезжать, в том числе и для того, чтобы дать мастер-классы, всемирно известные звёзды кинематографа (что ещё недавно казалось фантастикой): Фрэнсис Форд Коппола, Роберт Редфорд и многие другие.

Диссонансом, контрастом с отцовской деятельностью на Кубе — с митингами, демонстрациями, знамёнами, лозунгами, устремлениями, — послужил отъезд сына Родриго в Американский институт кинематографии в Лос-Анджелесе.

Забегая на четверть века вперёд, в 2010-й, на московскую премьеру фильма «Мать и дитя», снятого сыном Родриго Гарсия, коснёмся темы отцов и детей. И констатируем, что сын, конечно, пошёл по стопам отца и как бы доосуществляет отцовскую мечту о кино. Хотя и считалось, что выбрал свою дорогу, чему подтверждение некоторые усмотрели в отказе от родовой, ещё от деда-полковника фамилии Маркес. Думается, причина в другом — уж слишком громкая и мощная фамилия, из тени которой вполне можно было бы никогда и не выбраться.

Родриго Гарсия, не пользуясь авторитетом отца, стал кинооператором, потом голливудским режиссёром, довольно успешным. В его послужном списке — сериалы «Сопрано», «Клиент всегда мёртв», фильмы «9 жизней», «Женские тайны». Его фильмы — в основном о сложной интимной (не только постельной) жизни женщин, которая оказывается полна тайн. Таков и фильм «Мать и дитя», героини которого не знают друг друга, хотя они — мать и дочь. Женщины, которых превосходно играют Аннет Бенинг («Красота по-американски») и Наоми Уоттс («Кинг Конг»), впрочем, не единственная пара персонажей, которых можно определить в комнату матери и ребенка.

«Женщины всегда интересовали меня больше мужчин, потому что они куда более сложно устроены, — рассказал на пресс-конференции Родриго Гарсия (больше похожий на мать, Мерседес). — К тому же для меня сочинять и снимать о женщинах — это экзотика, ведь я же мужчина. Мне интересно влезать в шкуру женщин, я воображаю себе, каково это — быть ею. Хотя мне и мужчины стали сейчас интересны, главным образом пожилые. Они тоже не столь просты… Кто повлиял на моё творчество в большей степени? Нет, не отец. Главным образом предмет моего вдохновения — это классические рассказы, причём необязательно о женщинах. От Чехова до Джойса и Хемингуэя. В кино сначала интересовали сюрреалисты, потом неореалисты… А что касается отца, то повлияло на меня не столько творчество, сколько сам мир моего отца. Я ведь рос в его доме, полном знаменитых писателей, поэтов, кинорежиссеров… Жаль, конечно, что не обратились к творчеству отца такие гиганты, как Феллини, Куросава… Куросава мечтал снять „Осень Патриарха“, но не сложилось. Впрочем, отец — мой большой поклонник. К моему счастью. „Мать и дитя“ он ещё не смотрел, но сценарий читал и одобрил. Вообще ему все мои фильмы очень нравятся. Он прекрасный преподаватель, его безумно ценят его ученики и ученицы на Кубе, в Колумбии… Даёт ли он мне советы? Даёт, но самого общего, консультативного свойства. Например, что утверждать на роли нужно самых лучших актёров. Я этого побаивался. Но потом понял, что актрисы стали звёздами неспроста. Они умеют передать очень многое посредством мельчайших деталей… Да, кто-то скажет, что „Мать и дитя“ — сентиментальный фильм, а кто-то, пожалуй, с этим не согласится. Ингредиенты вроде бы те же, что и у мыльной оперы. Но хотим мы этого или нет, такие вещи случаются в жизни часто, и я стремился рассказать о них с честностью и открытостью. Я не хочу снимать сухие фильмы. Человеческих эмоций я не боюсь. Каждый мой новый фильм становится всё более эмоциональным».

…Младший сын нашего героя, Гонсало, всегда был ближе к отцу. В середине 1980-х, вернувшись после учёбы в Мехико, жил с родителями и работал над своим первым собственным проектом по созданию элитного издательского дома под названием «Эквилибрист», который начался с шикарного подарочного издания книги отца «Следы твоей крови на снегу».

81

Романом «Генерал в своём лабиринте» Маркес совершал, по сути, ещё одно «богоубийство». Ибо Симон Хосе Антонио де ла Сантисима Тринидад Боливар де ла Консепсьон и прочая и прочая для Латинской Америки являлся (и является) богом или почти богом. Лишь в конце 1980-х, то есть двадцать лет спустя, наш герой почувствовал себя вправе, наконец, обратиться к архивам своего друга Мутиса и художественно препарировать канонический образ Боливара. Показать не богом, но человеком.

Эпиграф-посвящение таков: «Альваро Мутису, который подарил мне идею этой книги. „Словно бы злой дух направляет мою жизнь“ (Из письма Боливара Сантандеру от 4 августа 1823 года)».

Как сказано в аннотации к одному из первых изданий, «„Генерал в своём лабиринте“ (1989) — один из лучших романов знаменитого колумбийского прозаика Гарсия Маркеса, воссоздающий последние дни жизни Симона Боливара (1783–1830), героя Войны за независимость испанских колоний в Америке, которого при жизни называли Освободителем и Отцом Отечества. Гарсия Маркес продолжает развивать всегда волновавшую его тему власти».

В приложении к Боливару нелегко далось ему развитие этой волновавшей его темы.

В истории Латинской Америки Боливар сыграл примерно такую же по значимости роль, как Пётр I — в истории России. Известно, что в своё время великий Пушкин едва не надорвался, по императорскому велению работая над историей Петра, — слишком многозначна, непроста личность. Так же неоднозначен Боливар, одни считали его диктатором, убийцей, другие — великим и даже святым. И те, и другие были правы.

И тут, в связи с Боливаром, уместно вспомнить историю отношений России и Колумбии (романтических поначалу, стоит заметить — мы, советские студенты-стажёры Гаванского университета, касались этой темы на встрече с Маркесом, она его интересовала).

Первым латиноамериканцем, ступившим на российскую землю, был уроженец Новой Гранады (вице-королевство, куда входили современные Колумбия, Венесуэла, Эквадор, Панама) Франсиско де Миранда, предтеча Боливара. В борьбе за независимость от Испании де Миранда искал помощи у Екатерины И. Императрица, которой осенью 1786 года заморского гостя представил один из её фаворитов, Григорий Потёмкин, оказала ему тёплый приём, даже предложила остаться жить в России… По утверждению некоторых историков, имела место и любовная связь между любвеобильной нашей императрицей и пылким латиноамериканцем — Миранда был моложе её на двадцать лет, хорош собой, галантен, отменно танцевал, владел семью иностранными языками, покорял своей игрой на флейте (хотя в принципе мужские достоинства чужеземцев наша великая немка ценила невысоко, предпочитая великороссов). Императрица пожаловала усердному гостю десять тысяч рублей золотом (колоссальные деньги), а её рекомендательные письма открывали ему двери в королевские дворы Европы. Сам Миранда в дневниках признавался, что Екатерина как женщина, несмотря на возраст (ей было под шестьдесят), произвела на него «чрезвычайно сильное впечатление».