Анна Князева Анна Князева - Тайна рождения

• Название: Тайна рождения
• Автор: Анна Князева Анна Князева
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8189-1009-3

В семье графа Петровского царят любовь и согласие. Единственное, что омрачает счастье Елены и Владимира — отсутствие детей. Графиня уезжает на воды лечиться от бесплодия. С нетерпением и надеждой готовится она к встрече с супругом.

Но дома ее ждет жестокое разочарование… Она застает мужа в постели с крепостной девчонкой. Которая, к тому же беременна от графа…

Суметь не только собрать осколки разбившегося вдребезги счастья, но и обратить ситуацию себе на пользу — на такое способна не каждая женщина.

---

«То же самое он говорил, и когда графиня Петровская подкупала его». Варя уже почти не сомневалась в этом, и через пару минут врач все подтвердил. Да, ребенок в самом деле родился живым и здоровым. Кажется, мальчик. Графиня тут же забрала его, а доктору велела объявить матери, что младенец родился мертвым. Даже подобие могилки уже соорудили…

— Как же вы… — начала Варя и тотчас оборвала себя.

В чем упрекать спившегося старика? Ей и самой слишком часто приходилось делать вещи, которые были ей глубоко противны. Обстоятельства вынуждают… И Варвара Васильевна заставила себя щедро вознаградить человека, участвовавшего в заговоре против нее.

Теперь все встало на свои места. И заботливость Елены Павловны, и переезд в Родники, где Варю никто не знал… Все продумала, все рассчитала. О том, что Владимир Иванович мог быть как-то замешан в этом чудовищном преступлении, Варя не хотела даже думать.

— Только не он, — исступленно твердила она. — Он слишком благороден и хорош, чтобы оказаться мерзавцем. Я не верю в это! Не верю…

Все открывшееся требовало от нее немедленно отправиться в Петербург и любыми путями проникнуть в дом Петровских. Увидеть мальчика собственными глазами. Прислушаться к себе: дрогнет ли сердце? И уж тогда решать, что дальше делать. Пока же у Вари не было никаких конкретных планов по этому поводу.

Она написала старому другу Петра Потаповича, князю Ларионову, и просила помочь ей освоиться в Петербурге, свести с людьми, которые могли бы заняться устройством ее выступлений. Титулованный старик все сделал в лучшем виде. В отличие от своего покойного друга князь питал слабость, правда, с некоторого времени чисто платоническую, к женщинам в теле. И Варвара Васильевна оказалась как раз в его вкусе. Князь готов был выполнить любую прихоть этой женщины, которая к тому же оказалась и прекрасной певицей: ее сопрано совершенно очаровало все семейство Ларионовых. Поэтому Варе ничего не стоило уговорить князя ввести ее в дом Петровских. Когда Ларионов заговорил о том, что скоро в семье графа будут отмечать день рождения сына, а это как раз удобный случай представить им новую певицу, Варя вздрогнула: князь назвал день, когда родился ее мальчик. Все совпадало, Петровские даже не удосужились изменить дату.

«Как же графине удалось заставить Владимира принять это и смириться? — пыталась понять Варя. — Как он мог молчать все эти годы? И даже не пытался найти меня, чтобы открыть правду. Не может быть, чтоб он предал меня! Он же был моим первым мужчиной… Единственным возлюбленным».

Перед тем как войти в дом графа Петровского, Варя едва не лишилась чувств — такого накала достигло ее волнение. Она еле держалась на ногах, сознавая, что сейчас наконец увидит своего любимого, их руки соприкоснуться… Узнает ли он ее? Подскажет ли ему сердце, что перед ним прежняя Варенька, отдававшаяся ему так полно и самозабвенно?

Однако гостей встречала графиня. И для Вари самым неприятным стало то, что Елена Павловна почти не изменилась. Ее красота ничуть не увяла, глаза сияли и выглядела она совершенно счастливой.

«Украла у меня все, и счастлива!» Варя чуть не задохнулась от такой несправедливости и едва удержалась от желания по-простому, как принято в деревне, оттаскать более удачливую соперницу за волосы. Но Варя сумела взять себя в руки, и даже оказалась в состоянии поддерживать разговор до того момента, как увидела Сашу. Все в ней сжалось и заныло от боли, когда красивый, улыбающийся мальчик подбежал к ней, чтобы принять поздравления. Он смотрел на нее приветливо, но как на чужую, впрочем, иначе и быть не могло. А Варя так ждала, так хотела, чтобы он почуял родную кровь…

Этого не произошло. Сын только вежливо поблагодарил ее за подарок, который больше предназначался той, что выдавала себя за его мать. Варе хотелось поселить в душе Елены Павловны беспокойство и безотчетный страх. И слова куклы: «Я знаю твою тайну», на ее взгляд, как раз способствовали этому. Ведь графиня хранила свою тайну уже десять лет.

А потом, во время домашнего концерта, Варя наконец-то увидела Владимира Ивановича. Граф не узнал ее. И специально для него Варя не только голосом, но всей своей изболевшейся душой запела ту песню, которая когда-то заманила его на делянку, где ее прятали. Она слышала, как в ее голосе дрожат слезы и тоска, страсть, радость и надежда. И увидела, как граф Петровский вздрогнул и подался вперед. Потрясенный, всмотрелся в ее лицо…

«Разгляди меня прежнюю! — хотелось выкрикнуть Варе. — Ту, что отдала тебе рассвет своей юности! Ту, что любила тебя больше жизни! Ту, которая все еще во мне, под этой изменившейся оболочкой. Не смотри на нее, смотри на меня!»

* * *

И теперь, когда Владимир Иванович поднимался к ней в номер, Варвара Крушинникова молила о том же. Застыв посреди огромной комнаты, она вся трепетала от радости и страха: «Зачем он пришел? Что именно хочет сказать мне? Услышал ли он в моей песне то, что я хотела до него донести? Почему выбежал из зала? Чтобы скрыть слезы? Или не мог больше видеть того, как я изменилась?»

Дверь приоткрылась, и Варя на мгновение закрыла глаза. Когда она вновь их открыла, Владимир Иванович уже стоял перед нею, сняв цилиндр.

— Здравствуй, Варенька, — тихо проговорил он.

И от этих простых слов у нее вдруг выступили слезы и сбилось дыхание. Она прижала к лицу платок, но граф заставил ее опустить руку.

— Не прячь лица… Дай же мне посмотреть на тебя.

— Я стала другой, — выдохнула Варя. — Но это лишь внешние изменения. В душе я все та же…

Он кивнул:

— Я и не сомневался в этом. Я ведь слышал, как ты пела. Такую красоту может родить только чистая душа…

Слезы уже не пощипывали глаза, теперь они струились по щекам, и Варя ничего не могла с этим поделать. Ей хотелось предстать перед графом красивой и уверенной в себе, а душа изнывала от боли.

— Я так виноват перед тобой, Варенька. — Граф осторожно сжал ее руку. — Я сломал тебе жизнь…

— Нет, не говори так! — воскликнула она. — Ты подарил мне самое большое счастье в жизни. Мою единственную любовь… Другой у меня никогда не было.

— Но я не имел права этого делать. Я ведь был не свободен. И сейчас не свободен.

«Он намекает на то, что между нами ничего не может быть!» — поняла Варя с отчаянием. Ей хотелось вцепиться в него обеими руками, истосковавшимися по ласке губами прильнуть к его рту, всем телом вжаться в его любимое тело. Но она стояла, не шевелясь, будто в ожидании приговора, который только он и мог ей вынести.

— Зачем вы лишили меня сына? — все же удалось ей спросить. — Неужели ты знал? Или это все она? Как ей удалось обмануть тебя?

На красивом лице графа отразилась мучительная боль.

— Никакого обмана не было. Я сам это придумал. Я не мог лишиться еще и своего ребенка, ведь я наверняка знал, что вскоре потеряю тебя. Но сын от любимой женщины должен был остаться со мной. Ты ведь не отдала бы мне его добровольно?

— Нет, — только и смогла выдавить Варя.

— Вот видишь… Тебе тоже хотелось бы оставить от меня такой след. К тому же… — Выпустив Варину руку, Владимир Иванович прошелся по комнате. — К тому же в браке у меня не могло быть детей. Ты ведь знаешь, что Элен, к сожалению, бесплодна?

— А жениться на мне…

— На крепостной? — перебил граф. — Душенька моя, ты в своем уме? Тогда еще не отменили крепостное право! Да и сейчас… Это же мезальянс, Варенька. Я не мог и не могу пойти на такое.

— А Крушинников пошел, — прошептала она, опустив голову.

Владимир Иванович пожал плечами:

— Твой супруг не был дворянином. Он не носил графский титул. А это, знаешь ли, обязывает.

— А любовь? Любовь ни к чему не обязывает? Впрочем, что я говорю, — спохватилась Варвара. — Любовь хороша лишь до тех пор, пока она настояна на полной свободе.

— О! — Владимир Иванович удивленно поднял брови. — Как ты стала рассуждать… Все-таки ты очень изменилась, Варя. Та, которую я любил, уже заласкала бы меня до одури.

— Потому что та Варя очень любила тебя, — с усилием проговорила она. — Я очень любила тебя. Ты был смыслом моей жизни. Светом звезды в кромешной тьме… Я шептала твое имя, когда ничто другое уже не могло придать мне сил. Ты был моей молитвой и песней. Единственной песней… Моим солнцем и радостью. Я думала, что больше никогда не увижу тебя, но ты продолжал жить в моем сердце, и это заставляло меня тянуть лямку под названием «жизнь». А ты отобрал у меня сына. Ты лишил меня единственного, что могло сделать мою жизнь счастливой…

— Теперь ты явилась отобрать его у меня? — выкрикнул граф.

И в этот момент Варя поняла, что он пришел только за тем, чтобы уговорить ее не трогать его семью. Не нарушать сложившегося положения вещей, которое всех делало счастливыми. Всех… кроме нее. Но кому до нее есть дело? Петровские по-прежнему считали себя вправе распоряжаться Вариной судьбой…