Алексей Мусатов - Стожары

• Название: Стожары
• Автор: Алексей Мусатов
• Жанр: Русская классическая проза

---

Маша заглянула в колодец и обмерла: ведра на конце цепи не было. Девочка расстроилась: ведро новенькое, из светлой жести, мать его совсем недавно купила в городе.

Подошел Семушкин:

- Ведро упустила? Не горюй, мы его зараз вытащим.

Он принес откуда-то старый багор, привязал к цепи и принялся шарить им по дну колодца.

Собрались мальчишки Большого конца. Словно почуяв, что можно позубоскалить, примчался Девяткин; прихрамывая и опираясь на палочку, подошел Санька.

Все заглядывали в глубокий, немного таинственный колодец, давали друг другу множество советов, в какой раз опускали на дно багор, но ведро зацепить не могли.

- Не на ту приманку удите, рыбаки! - веселился Девяткин. - Вы на муху попробуйте или на червяка. - Потом дурашливо запел: - "Потеряла я ведерко, потеряла я ведро..." Вечная ему память!

- В самом деле, Маша, - уныло вздохнул Семушкин: - не достать нам его.

- Эх вы, мужики! - с укором бросила Маша. - Будь я мальчишкой, я не только в колодец, я бы... я бы со дна моря что хошь достала.

- Ох, ретива! - захохотал Девяткин. - "Со дна моря"... А море курице по колено, шапкой покроешь.

- Чего ты, как гром, грохочешь! - вспыхнула Маша. - Вот захочу и... достану!

- Держите меня! - Девяткин повалился на землю и задрыгал ногами. Она достанет! Это как тогда в ледоход через реку бегала... Умора!

У Маши задрожали губы.

- А я говорю, - выкрикнула она, - вот обвязывайте меня цепью... спускайте в колодец!

Мальчишки ахнули. Степа потянул ее за рукав и покачал головой.

Маша и сама понимала, что наговорила лишнего, но остановиться уже не могла. Схватила конец цепи и принялась опоясываться, как ремнем.

Санька, который до сих пор сидел в стороне и ковырял палочкой землю, вдруг поднялся, заглянул в колодец, потом отобрал у девочки цепь и кивнул Девяткину:

- Неси полено.

- Какое полено? - осклабился тот.

- Березовое, можно и осиновое. И чтобы без сучков. Живо!

Девяткин пожал плечами, оттопырил нижнюю губу, но за поленом все же сходил.

Санька обвязал полено цепью, сел на него верхом, взял в руки багор и приказал мальчишкам опускать себя в колодец. Похрустывая, цепь медленно поползла вниз. Где-то очень глубоко таинственно мерцала зеленая вода. Повеяло холодом, запахло плесенью, гнилым деревом, кругом сгущалась темнота. Сердце у Саньки замерло. Почему-то пришло в голову, что все, кто остался там наверху, на солнце, сейчас разбегутся и он навсегда останется в узком, душном колодце.

Чтобы не было так страшно, Санька то и дело подавал наверх команду: "Прибавь ходу!", "Ровнее спускай!"

Наконец багор плеснул по воде.

- Стоп! - крикнул Санька.

Цепь замерла, и он принялся шарить багром по дну колодца. Минут через десять мальчишки подняли Саньку наверх. В руке он держал светлое жестяное ведро.

Мальчик ступил на землю. Все кругом: зеленая трава на улице, шумящая от ветра листва на деревьях, солнце над головой - выглядело таким несказанно радостным и привлекательным, что он невольно зажмурился.

А Маше показалось, что у Саньки засорились глаза от паутины, которая облепила его лицо, и она подошла к нему с ведром воды:

- Умойся, Саня!

Когда же все начали расходиться от колодца, Маша не выдержала, догнала Саньку.

- Саня, - помолчав, призналась она, - а я бы ни за что не могла в колодец полезть... Темно там, склизко... жабы, наверное...

- Я знал, что не могла.

Она покосилась на закутанную ногу мальчика:

- Сказывают, тебя лошадь копытом ударила. Больно, Саня?

- До свадьбы заживет.

- А как заживет, придешь к нам на участок работать?

- В грядках копаться? - Санька невесело усмехнулся. - Цветочки-ягодки разводить? А может, опять люффу-мочалку?

- Зачем люффу! - обиделась Маша. - Разные сорта семян будем испытывать. Знаешь, сколько мы их насобирали! А дедушка такой сорт пшеницы нашел - все, говорит, сорта побьет.

- Было когда-то хорошее зерно... Слышала, что с ним мать сделала? Какие уж теперь опыты на голом месте!

- А отец твой, Саня...

- Что - отец?! Что ты знаешь про моего отца?! - Санька резко, всем корпусом, повернулся к Маше. - Ему тринадцати лет не было, а он за плугом ходил, семью кормил. Всю жизнь за землю держался. Пока свою пшеницу не выходил, пять лет бился над ней...

- И мы... пять лет можем! - запальчиво спорила Маша.

- Хоть десять! А мне с вами делать нечего. - Санька вяло махнул рукой и, опираясь на палочку, медленно побрел к дому.

"Что это с ним? - подумала Маша, удивленная столь неожиданной вспышкой. - Щетинится, как еж колючий. Слушать ничего не хочет..."

"Векшинская бригада", как прозвали в колхозе помощников деда Захара, между тем собиралась на участке почти каждый день.

Ребята вскопали всю землю; как лист бумаги, разлиновали ее на клетки, понаделали грядок.

Починили изгородь, построили шалаш, протянули через участок проволоку, увешанную пустыми консервными банками, бутылками, железными обручами из-под бочек. Стоило кому-либо приоткрыть калитку, и участок наполнялся веселым бренчанием, звоном и треньканьем.

Один за другим мальчишки Большого конца вступали в "векшинскую бригаду".

Однажды Санька с Петькой встретили Степу Так-на-Так.

Согнувшись в три погибели, тот тащил к участку огромную вязанку прошлогодних стеблей подсолнечника.

- И тебя завербовали? Грузчиком или как? - Девяткин загородил ему дорогу.

- Что ж, Степан? - спросил Санька. - Собирались в поле вместе работать, а ты вон куда...

- Понимаешь, Коншак... - Степа опустил на землю вязанку стеблей и вытер потное лицо. - Занятную штуку Федя придумал... водопровод строим.

- Водопровод?!

- Вот стебли подсолнуха срастим и проведем к реке. А там бочку поставим, журавль... Вода самоходом и пойдет. Нам теперь никакая засуха не страшна. Мы еще с Федей ручной культиватор изобретаем!

- Изобретают изобретатели, а вы кто такие? - сказал Девяткин.

Но Степа сделал вид, что опять не заметил его.

- Ты ходи, да оглядывайся! - строго предупредил Девяткин. - Еще наши рыбные места покажешь этому Феде, а потом за грибами, за ягодами поведешь в заповедные участки. Смотри у нас!

- Нужны ему ваши места! - засмеялся Степа. - Он сам что угодно найдет. Знаешь, у него глаз какой! Он нам вчера про целебные травы пояснял: какая кровь останавливает, какая рану заживляет. Они с дедушкой партизан ими лечили, когда в отряде жили.

- А ну, изобретатель, разбрасывай свое добро на все четыре стороны! строго приказал Девяткин и начал развязывать веревку, стягивавшую вязанку.

- Не тронь! - остановил его Санька. - Пусть забавляется, его дело.

Девяткин неодобрительно покачал головой:

- Чего ты раскис, Коншак? Так же весь наш конец переметнется в Федькину команду.

Но Санька, казалось, не замечал недовольного вида Девяткина.

Глава 12. НА ПОМОЩЬ

С утра деда Захара не было дома, и Федя решил постирать белье.

Принес из колодца воды, с речки - мелкого песку, приготовил из рогожи мочалку.

Потом намочил в воде свою заношенную гимнастерку; как на стиральной доске, расстелил ее на плоском камне, что лежал около крыльца, посыпал песком, немного помылил и принялся яростно тереть мочалкой. Хлопья мыльной пены летели во все стороны, лопались радужные пузыри.

Федя спешил: не ровен час, прибежит Маша, возьмется, конечно, помогать да учить, а он любит стирать по-своему.

- Ой, прачка, ой, домоводка! - услышал вдруг Федя чей-то голос. - С таким усердием не только рубаху - камень протрешь.

Федя оглянулся. За его спиной стояла Катерина Коншакова.

- Где это видано, чтобы белье так стирали?

- Видано, - немного обидевшись, ответил Федя. - У нас в отряде все так делали. И чисто, и мыла меньше идет.

Катерина покачала головой и вспомнила недавний разговор с Захаром.

Старик рассказал ей, что Федину мать, бригадира из совхоза "Высокое", захватили немцы, когда она поджигала хлеба, и бросили в огонь.

- Чего вы смотрите так? - неловко поеживаясь, привстал Федя, заметив пристальный взгляд Катерины.

- Нет, нет... я ничего, - спохватилась Катерина. - Как вы тут с дедушкой-то живете?

- Хорошо живем...

Катерина прошла в избу. Пол был вымыт наполовину, чело у печки закоптело от сажи, посуда на столе стояла грязная.

"Собрались две сиротины - старый да малый", - с жалостью подумала Катерина, потом скинула ватник и кивнула Феде:

- Ну-ка, давай вместе... Воды нагреем, пол поскребем. Вы теперь с дедушкой не в лесу живете. Да и Первомай скоро. Вот и Маша на подмогу скачет, - заметила она бегущую через улицу девочку.

Когда дед Захар вернулся домой, Катерина уже развешивала на веревке выстиранное белье.

Почерневший стол был выскоблен, вымытый пол застелен вкусно пахнущими рогожами.

- Это что за мирская помощь такая? - насупился Захар, останавливаясь на пороге избы. - А если я не нуждаюсь?

- Услуга за услугу, Захар Митрич, - сказала Катерина и, вывернув карманы ватника, высыпала на стол зерна пшеницы. - Смотрите, какие семена для посева получила - овса полно. Два раза через сортировку пропускала - ну никак не отходит! Как тут сеять будешь?