Барбара Делински - Бриллиант

• Название: Бриллиант
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00293-7

Сара и Джеффри, герои романа американской писательницы Б. Делински, встречаются через восемь лет после развода на похоронах трагически погибших друзей, у которых осталась годовалая дочь. Джеффри хочет ее удочерить, но для этого он должен быть женат, и он предлагает руку и сердце бывшей жене. Превратится ли фиктивный брак в настоящий?

---

Джеффри заметил, что комната произвела на Сару приятное впечатление.

— Теперь я всегда здесь ем. Это… проще. — Появилась женщина, которая открыла им дверь, когда они прибыли в дом, и Джеффри моментально перевел взгляд: — Миссис Флеминг, это Сара Маккрей, моя бывшая жена. — Это сообщение вызвало некоторое удивление, даже удовольствие в глазах женщины, но Джеффри уже снова повернулся к Саре. — Миссис Флеминг работает у меня уже два года. Не знаю, что бы я без нее делал. — Это не было пустой похвалой, он говорил совершенно серьезно.

Сара с улыбкой кивнула худощавой женщине средних лет, одетой в простые юбку и блузку, в отличие от накрахмаленной униформы мышиного цвета, которую носил обслуживающий персонал при Сесилии Паркер. Миссис Флеминг поставила перед Сарой тарелку с большим куском дыни; Сара тепло поблагодарила ее и стала вежливо ожидать, когда снова останется наедине с Джеффри.

— Она кажется симпатичной, более человечной, чем… чем другие.

Джеффри печально улыбнулся.

— Ты никогда не любила слуг моей матери, не правда ли?

— Скорее наоборот, — невозмутимо возразила Сара.

— Возможно, — согласился он все так же грустно. — Как бы то ни было, они ушли.

Ушли. Это слово рикошетом пронеслось от стены к стене, прежде чем Сара смогла отреагировать на заключенную в нем безысходность. Она сосредоточилась на изящном контуре дорогой ложки, лежавшей рядом с ее тарелкой.

— Джефф, — мягко начала она, — я очень сожалею… о твоей матери.

— Как ты можешь сожалеть? Она относилась к тебе ужасно.

Сара подняла глаза.

— Мне жаль, что ты потерял ее. Я знаю, как все вы были близки.

Он пожал плечами.

— Близость бывает разная. Моя мать была назойлива, она глаз не спускала со всех нас. Во многих отношениях ее смерть явилась благом. — Помолчав, он ухмыльнулся. — Я думаю, ты понимаешь. Ты же не бросилась на ее похороны.

— Я об этом думала.

— Но?..

Спокойно и честно Сара пояснила свое решение:

— Я чувствовала, что мое присутствие на ее похоронах оскорбило бы ее, если бы она о нем узнала. Она с самого начала презирала меня.

Еще более задумчивый, Джеффри ковырял свой кусок дыни.

— На самом деле она презирала не тебя. Как она могла тебя презирать? Ведь она так тебя и не узнала. Ее возмущал тот факт, что ты была из другого мира… и то, что мы осмелились бросить ей вызов, женившись без ее согласия.

— Тебе тогда было двадцать восемь!

— Я это знаю, и ты знаешь, — ровным голосом ответил он, — но моей матери это было в высшей степени безразлично. Она хотела, чтобы в этом доме все было по ее или вообще никак. Поэтому я так и сказал о ее смерти. Она принесла всем нам освобождение.

Сара вернулась к своей прежней мысли.

— А где все, Джефф? Ты же живешь здесь не один?

— Именно один.

— А как же Горди? И Эмили?

— Горди только что исполнилось тридцать. Он возглавляет наш отдел исследований в Пало-Альто и живет в своем доме там поблизости. Что касается Эмили… — вспоминая о своей младшей сестре, Джефф, вздохнув, стал рассматривать заросли болиголова за окном, — …то она где-то ездит со своим гуру. Я думаю, в этом месяце она в Париже.

— Со своим гуру? — Сара понимающе улыбнулась. Эмили, которая была младше ее на три года, могла бы стать ее подругой, если бы не была так поглощена протестом против всего того, чему Сара так отчаянно пыталась подражать. — Эмили всегда отличал свободолюбивый дух. Я помню сражения, которые она вела с вашей матерью.

Джеффри также это помнил, даже слишком хорошо.

— Эти двое были… как лед и пламя. Эмили не желала, чтобы из нее вили веревки.

— А ты, Джефф? Тебя это не беспокоило?

Он бросил на нее острый взгляд.

— Когда мы были женаты, ты никогда не задавала мне подобных вопросов.

— Мне это никогда не приходило в голову, — спокойно ответила она. — Пока я жила в этом доме, у меня было чувство, что я не имею права спрашивать ни о чем. Твоя мать слегка… подавляла.

Джеффри обдумывал то, что она сказала, зная, что Сара могла бы использовать другие, гораздо более горькие слова. Глядя на нее, он восхищался ее хладнокровием. Потом не выдержал и дал волю своим чувствам.

— Могла бы она тебя подавлять сейчас, будь она жива?

В его взгляде и в этой фразе было такое напряжение, что Сара на какой-то момент растерялась, но, когда заговорила, в ее словах звучала уверенность:

— Нет, не думаю. — Она даже слегка вздернула подбородок, продолжая тише: — Она не могла бы предложить мне ничего, чего у меня нет сейчас. — В этих словах не было высокомерия, Сара просто констатировала факт. Джеффри это почувствовал.

— Ты добилась успеха, Сара. Жаль, что в нем нет ни малейшей моей заслуги. С тех пор как мы разошлись, ты же не прикоснулась к деньгам, правда?

Отложив ложку, Сара покачала головой.

— Нет. Они по-прежнему лежат в банке. Ты же знал, что я не хотела…

Он поднял руку, прерывая ее.

— Я знал. Но здесь действовали эгоистические мотивы. Я хотел быть уверен, что ты никогда не будешь нуждаться. — Он криво улыбнулся. — Похоже, что ты сумела о себе позаботиться. Когда-то у тебя не было денег на авиабилет до Денвера. А теперь ты можешь позволить себе прилететь через всю страну ради двух часов. — Улыбка исчезла с его губ, и он внезапно помрачнел. — Откуда ты узнала про Алекса и Диану?

— Я… прочитала в газете.

— В «Нью-Йорк тайме»? — Насколько он знал, там не было некролога.

Она покачала головой.

— В «Кроникл».

— В нашей газете? — Когда Сара кивнула, он пристально посмотрел на нее. — А зачем тебе ее читать?

Саре вдруг сделалось не по себе. Она много лет получала сан-францисские газеты, говоря себе, что хочет знать, что делается в городе, где, хоть и недолго, был когда-то ее дом.

— Я… я периодически собираюсь заняться бизнесом на Западном побережье, — сымпровизировала она. На самом деле эту идею отстаивали ее финансовые советники. Она лично наложила на нее вето.

— Понятно. — Джеффри поднял глаза, когда миссис Флеминг принесла две тарелки салата из морских продуктов, и продолжил лишь после того, как за ней закрылась дверь. Не обращая внимания на еду, он откинулся на спинку стула. — Расскажи мне о своем бизнесе, Сара. — Судя по напряженности его тона, это было больше чем просто любопытство.

Она отогнала от себя чувство смущения.

— Ничего потрясающего. Я делаю ювелирные изделия.

— Это мне известно, — заметил он более мягко. — Но скажи мне, как ты начинала? Не каждый день бывшая официантка становится преуспевающим дизайнером ювелирных изделий.

— Да, пожалуй, не каждый, — пробормотала Сара, а потом продолжила, подчеркивая каждое слово. Но не каждый день бывшая официантка в течение двух лет вращается в высших кругах. Просто удивительно, как многое можно перенять, даже из собачьей конуры. — Голос ее возвысился, но она быстро перешла на более спокойный тон: — Ты знал, что я люблю рисовать.

Его серые глаза были спокойны.

— Мне было известно, что ты часто скрываешься в солярии, когда бываешь расстроена. Лишь после твоего отъезда я нашел там кипу твоих набросков.

— В этом я находила отдушину. Рисование успокаивало меня.

— Но как ты перешла от рисунков к живым изделиям?

Если не считать нескольких глотков воды, которые Сара время от времени отпивала, она уделяла еде, приготовленной миссис Флеминг, не больше внимания, чем Джеффри. Она застенчиво посмотрела на него.

— Когда оказываешься в чужом городе и у тебя кончаются деньги, то начинаешь читать всякие маленькие объявления. В моем случае этим городом был Туксон, а в объявлении в витрине ювелирного магазина говорилось: «УКРАШЕНИЯ. ДОЛЛАР ЗА ШТУКУ».

Лицо Джеффри выражало абсолютное спокойствие.

— А что ты делала в Туксоне?

Разговор теперь переходил на слишком чувствительную тему, касавшуюся того времени, когда они разошлись. Обращаясь мыслями в прошлое, в тот полный боли период, Сара почувствовала, как видимость самообладания начинает покидать ее, но она изо всех сил старалась держать голову высоко.

— Пожалуй, можно сказать, что я странствовала. Уехав отсюда, я не могла вернуться в Айову.

— Не могла?

Против воли ощутив себя, как будто ей сделали строгий выговор, Сара отвела взгляд. Но он лишь упал на его руку, лежавшую на подлокотнике кресла. Мягкий темный пушок выступал из-под манжет, очень сильные пальцы лежали подчеркнуто расслабленно. Она вспомнила, как любила гладить эти пальцы, как вовлекала их в сладкую эротическую игру. Правда, особых трудов для этого в те дни не требовалось. Их тела были идеально совместимы, воспламенялись от малейшей искры.

Из осторожности Сара переключила внимание на накрахмаленную белую салфетку, лежавшую у нее на коленях. Потом, испытывая отвращение от сознания собственной слабости, она посмотрела на него более дерзко.