Всеволод Овчинников - Своими глазами

• Название: Своими глазами
• Автор: Всеволод Овчинников
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-17-035906-3, ISBN 5-9713-2212-5, ISBN 5-9578-4267-2

Всеволод Владимирович Овчинников — журналист-международник, писатель, много лет проработавший в Китае, Японии, Англии. С его именем связано новое направление в отечественной журналистике: успешная попытка создать психологический портрет зарубежного общества. Творческое кредо автора: «убедить читателя, что нельзя мерить чужую жизнь на свой аршин, нельзя опираться лишь на привычную систему ценностей и критериев, ибо они отнюдь не универсальны, как и грамматические нормы нашего родного языка». Дилогия «Вознесение в Шамбалу» и «Своими глазами» описывает путешествия автора не только в пространстве — от Новой Зеландии до Перу, но и во времени — с середины 50-х годов XX века по сегодняшний день.

Свою книгу «Своими глазами» Всеволод Овчинников построил как рассказ о воображаемом кругосветном путешествии по двум дюжинам стран всех континентов. Автор делится впечатлениями о чудесах света, которые ему удалось повидать: пещерные храмы Аджанты в Индии и древние городища народа майя в Мексике, загадочные рисунки на плоскогорье Наска в Перу и необъяснимое мастерство психохирургов на Филиппинах, оперирующих без инструментов. Лейтмотивом книги служит мысль о взаимном проникновении и обогащении различных национальных культур, общности корней человеческой цивилизации.

---

Человека не видно, но сделанное им налицо. Безупречная изумрудная зелень новозеландских лугов не дар породы, а результат кропотливого труда многих поколений колонистов. Люди раскорчевывали девственные леса, превращая склоны холмов в окультуренные пастбища. За ними поныне ухаживают как за газонами: периодически подсевают определенные травы, подкармливают их удобрениями с самолетов.

В отличие от других британских колоний, богатых минеральными ресурсами, Новая Зеландия служила для метрополии высокопродуктивной заморской фермой. В течение целого столетия сельскохозяйственная продукция обеспечивала 90 процентов доходов от новозеландского экспорта, да и нынче этот показатель достигает 60 процентов.

Хотя в сельском хозяйстве занято лишь 11 процентов рабочей силы, оно остается ведущей отраслью экономики и, в сущности, представляет собой высокоразвитую индустрию, использующую новейшие достижения науки и техники. Новая Зеландия стремится быть тихоокеанской Швейцарией в смысле безупречной репутации качества своих продуктов. В животноводстве используют лучшие породы скота (от каждой коровы в среднем надаивают 5000 литров молока в год), в мясомолочной промышленности — наиболее эффективное оборудование. На качестве продуктов положительно сказывается и тот факт, что овцы и коровы круглый год содержатся не в стойлах, а на пастбищах.

Новозеландские фермеры старательно выполняют специфические запросы импортеров. Например, овец, предназначенных для отправки на Ближний Восток, забивают с учетом мусульманских обычаев. Специально ради этого на бойне уменьшена сила электрического разряда, чтобы овца (по традиции обращенная головой в сторону Мекки) оставалась живой, пока из нее вытекает кровь. Переработка каждой туши на мясокомбинате представляет собой практически безотходное производство. Даже рога и копыта размалываются в муку и идут на корм скоту.

Новая Зеландия — крупнейший в мире экспортер баранины и молочных продуктов, третий в мире производитель и экспортер шерсти. Пастбищное животноводство остается ведущей отраслью сельского хозяйства, давая четыре пятых его валовой продукции. Две трети зерна, что выращивается в стране, идет на корм скоту. Поначалу доходы новозеландских фермеров зависели главным образом от шерсти. И потому они разводили преимущественно овец мериносовой породы. Но, после того как были изобретены холодильники, открылась возможность экспортировать в Европу мороженую баранину и сливочное масло, что существенно изменило структуру животноводства.

Едешь среди ухоженных пастбищ, разделенных живыми изгородями, и думаешь, что это овцеводческое царство создавалось по образу и подобию Британии. Но вот с типично английскими приметами начинают соседствовать тоже хорошо знакомые, но уже совсем другие, японские черты. Конусообразные сопки. Глыбы застывшей лавы. Серые пустоши, засыпанные пеплом после извержений. Подобно Японии, Новая Зеландия — страна вулканов и землетрясений.

Гейзеры и киви

Мы побывали на озере Таупо. Вокруг него расположено большинство действующих вулканов страны, да и само озеро родилось в результате извержения. Проехали мимо геотермальной электростанции, использующей щедрое тепло недр. Любовались гейзерами: среди зарослей древовидных папоротников и другой пышной зелени из-под камней бьют струи белого пара и горячей воды. Видели кратер, полный серой грязи, которая булькала, как кипящая каша. Вверх взлетали крупные капли, напоминавшие жидкий бетон. Клубились паром горячие ручьи. На их берегах желтели отложения серы.

Туристским центром вулканического района стал городок Роторуа. Он славится сернистыми источниками и целебными грязями. Но главная его достопримечательность — долина гейзеров, зрелище, которое можно увидеть лишь на Камчатке, в Исландии или в Йеллоустонском национальном парке в США. Глядя на эти фонтаны, которые иногда будто бы включает чья-то невидимая рука, на клубы пара, пробивающегося меж пористых, как пемза, камней, понимаешь, почему на языке коренных жителей Новая Зеландия именуется Аотеароа — «Страна большого белого облака». Не случайно любимое национальное кушанье маорийцев — это мясо или овощи, сваренные в кипящей воде гейзеров.

Первооткрывателем Новой Зеландии стал в 1642 году голландец Тасман. А первым европейцем, ступившим на ее землю в 1769 году, был англичанин Кук. Когда в 1840 году страна была объявлена британским протекторатом, ее коренное население составляло около 150 тысяч человек. Сейчас в Новой Зеландии насчитывается свыше 300 тысяч маорийцев. Это девять процентов населения. Зато среди безработных — их 20, а среди заключенных — 49 процентов. Эта этническая группа наиболее заметна к северу от озера Таупо, особенно в районе Окленда, где к тому же осело около ста тысяч полинезийцев. Те и другие чаще всего заняты тяжелым, неквалифицированным трудом. В остальном же из-за жестких иммиграционных законов Новая Зеландия остается на редкость «белой» страной. Там почти нет индийцев, арабов, китайцев. Восемьдесят семь процентов жителей — потомки выходцев из Европы, главным образом из Великобритании.

В Роторуа туристам непременно показывают маорийскую деревню. Ее, пожалуй, точнее было бы назвать этнографическим музеем. Самое интересное там — мастерская, где местные жители занимаются резьбой по дереву. В этом виде прикладного искусства маорийцы преуспели больше всего. Они любят украшать резным орнаментом деревянные балки над входом в свои жилища, музыкальные инструменты, борта выдолбленных из бревен челнов. На этих боевых каноэ, похожих очертаниями на современные торпеды, островитяне совершали далекие плавания по Тихому океану. Разглядывая эти орнаменты, стилизованные фигуры людей и животных, не можешь не думать о сходстве далеких друг от друга цивилизаций. Художественные приемы, присущие азиатскому искусству, неожиданно переплетаются здесь с приметами культурного наследия доколумбовой Америки. Впрочем, вряд ли следует удивляться этому. Ведь обитатели Мексики и Перу, по преданию, пришли из Азии через Берингов пролив. А давние связи между тихоокеанскими островами свидетельствуют и об общении между обитателями обоих его побережий.

Пожалуй, самый характерный элемент маорийской резьбы по дереву — фигура большеголового человека со сверкающими глазами из перламутровых раковин и высунутым вниз языком (эта гримаса выражает у маорийцев дружелюбие). Их трехпалые руки символизируют собой цикл бытия: рождение, жизнь и смерть. Резные человеческие фигуры маорийцев имеют несомненное сходство с загадочными идолами на острове Пасхи. Те же непропорционально большие головы, вздутые животы. Примечательно, что в маорийских орнаментах встречаются изображения животных, которые в Новой Зеландии не обитают: нечто вроде крокодилов или варанов, а также мифические существа, похожие на летающих ящеров.

В маорийском прикладном искусстве существует четкое разделение между мужскими и женскими ремеслами. Резчиками по дереву бывают только мужчины. Женщины занимаются плетением, используя для этого самые разные материалы — от камышовых прутьев до шерстяной пряжи, на которую нанизываются ракушки или орехи. Из таких своеобразных бус мастерят маорийские юбки, которые во время танцев гремят, словно кастаньеты. Все изделия, созданные женскими руками, бывают украшены только геометрическими орнаментами, которые резко контрастируют с системой образов, присущей «мужскому» ремеслу — резьбе по дереву.

В маорийской деревне я впервые увидел киви, которую считают национальным символом Новой Зеландии. Эта бескрылая ночная птица величиной с утку покрыта тонкими серовато-бурыми перышками, напоминающими грубую шерсть. Не случайно маорийские вожди имели обычай носить легкие и теплые накидки из этих перьев. На мой взгляд, киви с ее длинным тонким клювом очень похожа на клубок шерсти, из которого торчит костяная спица. Действительно, птица-символ. Во-первых, она больше нигде в мире не водится. А во-вторых, она, подобно мешку шерсти в британской палате лордов, своим видом напоминает о том, что далекая заморская ферма когда-то поставляла сырье для английских сукон.

Без традиционного рынка

Долгие годы новозеландская экономика была целиком привязана к британскому рынку. Сбыт шерсти, баранины, масла и сыра был отлаженным и стабильным. Поэтому вступление Англии в Общий рынок имело для Новой Зеландии поистине катастрофические последствия. Она разом лишилась преимущественного доступа к британскому потребителю. А к трудностям экспорта почти одновременно добавилось резкое вздорожание нефти, которую страна вынуждена импортировать. Результатов всего этого стало резкое падение жизненного уровня. В 50-х годах Новая Зеландия числилась третьей по благосостоянию среди развитых капиталистических стран — членов Организации экономического сотрудничества и развития. А ныне оказалась на одном из последних мест в этом списке.