Жан-Пьер Неродо - Август

• Название: Август
• Автор: Жан-Пьер Неродо
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02564-4

Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени. Книга снабжена богатым иллюстративным материалом. Перевод осуществлен по изданию: Jean-Pierre Neraudau. Auguste. Paris. Les Belles Lettres, 1996.

Ouvrage publié avec l'aide du Ministère français chargé de ia Culture — Centre national du livre.

Издание осуществлено с помощью Министерства культуры Франции (Национального центра книги).

---

Как видим, чудовище, притаившееся в глубине лабиринта, нисколько не утратило своей бдительности и всякий раз, когда на его глазах начинали разыгрывать карту кровного наследования, уничтожало наследника, словно поставило своей целью доказать несовместимость естественного родства и власти. И не случайно самым положительным персонажем «Жизнеописаний» Светония выглядит Германик, обязанный своей привлекательностью тому факту, что он никогда не правил Римом.

Если мы согласимся со Светонием, утверждающим, что Август обладал даром пророчества, то из всех высказываний последнего наше внимание привлекут два. Абстрагируясь от конкретных обстоятельств, в которых они были произнесены, отметим, что принцепсу удалось сформулировать, в чем выражается главное зло, внутренне присущее принципату. Итак, он говорил:

«Лучше бы мне и безбрачному жить и бездетному сгинуть!»

«Бедный римский народ, в какие он попадет медленные челюсти!»

Первое из этих восклицаний, вырвавшееся у него в связи с огорчениями, причиненными ему дочерью и внуками, можно считать лозунгом, под которым впоследствии разворачивалась вся исполненная драматизма история жизни принцепсов.

Второе, в исторической достоверности которого мы не уверены, так же приложимо к принцепсам, унаследовавшим власть Августа. Упоминание о челюстях вновь возвращает нас к образу чудовища из лабиринта, только лабиринтом в этом случае придется считать весь созданный Августом режим. Август установил в стране единственно возможный и жизнеспособный в его время строй, но существовать этот строй мог только вместе со своим основателем — талантливым актером, жрецом идеи, свято верившим в нее и готовым ради ее торжества и себя, и других принести в жертву, но не на алтарь личного честолюбия, а на алтарь общественных интересов.

К счастью для себя, Август не стал богом. Он не верил в свое обожествление и не стремился к нему. Как и все римляне, он считал, что Юпитер существует постольку, поскольку стоят возведенные в его честь храмы. Он добился того, что и ему воздвигли храмы, что появились жрецы его личного культа, но и храмы, и жрецы нужны были ему с единственной целью — обеспечить сохранность и долгую жизнь установленного им режима. Одна мысль о том, что воздвигнутое им здание непрочно, ввергла бы его в глубокое отчаяние. И если б он действительно стал богом и увидел с небес, во что превратилось дело всей его жизни, его ждала бы горькая участь несчастного бога, вечно и безнадежно мечтающего о смерти. Или, быть может, участь бога-насмешника, который весело смеется, глядя на игру новых поколений актеров в написанной им пьесе…

А актеров было много… Давно сошли с исторической сцены принцепсы, но их последователи, именовавшие себя кайзерами или царями, самый титул свой унаследовавшие от его приемного отца Цезаря, по-прежнему не могли совладать с притягательной силой власти и по-прежнему платили за эту власть ценой личных драм и трагедий.

История все расставила по своим местам. И не случайно имя Августа, которого принцепс удостоился за исключительную добродетель, в конце концов досталось самому отчаянному насмешнику — клоуну европейского цирка[314]. Впрочем, чему удивляться? Вспомним, что сказал Август перед смертью. «Хорошо ли я сыграл?..»

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1 СОСТОЯНИЕ АВГУСТА

Успех предприятия Цезаря Октавиана в значительной степени объясняется тем, что с самого начала своего политического восхождения он располагал существенными финансовыми ресурсами, доставшимися ему в виде наследства родного отца и Юлия Цезаря. С течением времени его финансовая мощь усилилась за счет военных трофеев, в частности за счет казны Птолемеев и массовых конфискации. В «Деяниях» он приводит достаточно полные сведения о своих расходах, каждый раз уточняя, идет ли речь о его наследственном имуществе или о военной добыче, так что мы можем составить себе представление о размерах его личного состояния.

В исполнение завещания Юлия Цезаря он передал римскому плебсу в составе 250 тысяч человек по 300 сестерциев на каждого, что в целом составило 75 миллионов сестерциев.

В 30 году он потратил 860 миллионов сестерциев на приобретение земель в Италии и провинциях для раздачи солдатам.

В 24 году по меньшей мере 250 тысяч плебеев получили от него по 400 сестерциев каждый, что в сумме равняется 100 миллионам.

В 23 году он израсходовал 60 миллионов сестерциев на покупку зерна для бесплатной раздачи.

В 18 году он из личных средств оказал материальную помощь 100 тысячам человек.

В 12 году он выдал по 400 сестерциев не меньше чем 250 тысячам плебеев, итого 100 миллионов.

В 7, 6, 4, 3 и 2 годах он потратил 400 миллионов сестерциев на вознаграждение демобилизованным солдатам. В 5 году он раздал 76 миллионов сестерциев 320 тысячам плебеев. Во 2 году он снова оказал плебсу материальную поддержку в размере 48 миллионов сестерциев.

В 6 году н. э. он выделил 170 миллионов сестерциев на создание военной кассы, предназначенной для материального поощрения воинов, прослуживших в армии 20 и более лет.

Эти цифры, почерпнутые из «Таблицы деяний» Августа, дают приблизительное представление о его расходах, но именно приблизительное, поскольку в них не включены 150 миллионов сестерциев, выделенных на четырехкратное пополнение государственной казны, а также суммы, потраченные на приобретение земельных участков для городского строительства, на ремонт и восстановление акведуков и на организацию массовых зрелищ.

Наконец, необходимо упомянуть о выплатах, произведенных из военной добычи, например, о 220 миллионах сестерциев, выданных в 29 году плебеям, и о 80 миллионах, израсходованных в 29–28 годах на восстановление храмов и возведение памятников.

Таким образом, Август за свою жизнь истратил более двух миллиардов сестерциев. Много это или мало? Чтобы проникнуться масштабом его расходов, приведем для сравнения несколько цифр.

Государственный бюджет в те времена составлял 400 миллионов сестерциев.

Для того чтобы войти в сословие сенаторов, необходимо было обладать капиталом в миллион сестерциев; для вхождения в сословие всадников достаточно было капитала в 400 тысяч сестерциев.

Легионер получал ежегодно 900 сестерциев, разделенных на три части, и 12 тысяч сестерциев единовременно при мобилизации. Преторианцы получали ежегодно по три тысячи сестерциев и «выходное пособие» в размере 20 тысяч.

Стоимость 1 буасо (8,788 л) зерна равнялась 1 сестерцию.

Предметы роскоши, дороговизна которых выглядела скандально уже тогда, обходились покупателям в кругленькие суммы. Известно, например, что Антоний заплатил 200 тысяч сестерциев за двух молодых рабов, которые так походили друг на друга, что их принимали за близнецов, а Сеян, фаворит Тиберия, «отвалил» 50 миллионов за евнуха. В конце века набор столового серебра тонкой работы мог стоить миллион сестерциев.

Состояние, которое Август получил в наследство от родного и приемного отцов, оценивалось примерно в 100 миллионов сестерциев, но из них 75 миллионов он почти сразу выплатил плебеям. Умирая, он завещал своим родственникам 150 миллионов сестерциев и еще 96 миллионов — плебсу. Таким образом, он более чем удвоил свое личное состояние. Верно, Август не стремился к присвоению военной добычи и личному обогащению за счет конфискаций, но логично предположить, что Цезарь Октавиая не проявлял особой щепетильности в денежных вопросах и, столкнувшись с необходимостью огромных трат в начале своей политической карьеры, он наверняка щедрой рукой черпал из этих источников. Но даже и в этом случае, очевидно, не обошлось без материальной поддержки со стороны финансовых воротил того времени. Став Августом, он приумножил свое состояние за счет сумм, завещанных ему друзьями и знакомыми, а также за счет процентов с капитала и дохода, поступавшего из имений.

Приложение 2 ОБРАЗОВАНИЕ ИМПЕРИИ

В соответствии с требованиями жанра биографии автор проследил жизненный путь Августа во всех его изгибах, но оставил в стороне события, в которых тот не принимал личного участия. Так, в этой книге ничего не говорится об Африке, которая после договоренностей, достигнутых в Болоний, попала под его управление, — просто потому, что он никогда не бывал в Африке. Точно так же автор ни словом не упоминает о суровых боях, которые полководцы Августа вели в Альпах, добившись в результате замирения 45 народов, чьи имена перечислены в надписи, украшающей трофей в Турбин[315]. Чтобы у читателя сложилось более ясное впечатление о военных достижениях Августа, предлагаем их краткий обзор.

Дохристианская эра

29–27 гг. — Гай Корнелий Галл подавил восстание на юге Египта и заключил соглашение с эфиопами.

25 г. — Мавритания и часть H ум иди и перешла под власть царя Юбы [I, женатого на Клеопатре Селене, дочери Антония и Клеопатры.