Сергей Иванов - Америка глазами заблудшего туриста

• Название: Америка глазами заблудшего туриста
• Автор: Сергей Иванов
• Жанр: Путешествия и география

Это грустная и забавная история туриста, попавшего из агонизирующей Украины в Америку периода экономического затишья.

Надеюсь, что описание приключений среднестатистического «совка», гражданина Украины, предположительно русской национальности, среднего возраста, православного атеиста, совершенно беспартийного, космополита, не оскорбит национальные и религиозные чувства украинских патриотов, евреев и латиноамериканцев. Но даст некоторое представление о жизни непрошеных гостей в Америке и о самой стране. (Штаты Нью-Йорк (NY), Нью-Джерси (NJ) и Флорида (FL).

С надеждой на Ваше понимание, чувство юмора и безграничную терплячiсть. Ваш согражданин, то бишь, товарищ по несчастью

Сергей Иванов.

---

Главный повар был шустрый пончик, которому я ежедневно что-то доставлял. Он всегда охотно и терпеливо разъяснял мне о разновидностях некоторых продуктов, которые заказывал только их ресторан. Иногда он спускался со мной на лифте, и мы посещали наш морозильник с целью отыскать необходимый полуфабрикат, название которого ничего мне не говорило. С этим товарищем мы хорошо ладили.

Второй кадр заправлял в зале ресторана и постоянно ошивался за стойкой бара. Он каждое утро принимал у меня вино, пиво и прочие деликатесы, которые я доставлял в бар.

Это был пожилой, мрачный тип с немецким акцентом и чапаевскими усами. Общаясь с ним при передаче доставленного, я чувствовал, что моё присутствие с тачкой, здесь нежелательно. Он всегда старался, как можно быстрей оприходовать доставленное. Строгим тоном делал замечания по поводу допущенных мною ошибок и давал понять, что я свободен и мне следует поскорей убраться из ресторана вместе с тачкой. Мысленно я называл его Швондером.

Поговорив ещё и с женщиной метрдотелем, я убедился в том, что в ресторане есть одно вакантное рабочее место. Также узнал, что в одной смене работают двое русских ребят, а в другой смене уже есть парень, тоже русский, ему то и нужен напарник.

Я изложил Саше ситуацию в ресторане и обещал посетить кухню, когда там будет нужный повар.

Шеф-повар был непосредственным начальником белорусского Гены посудомойщика. Когда я застал их на кухне, они принимали смену. Геннадий был уже наряжен в мерзкий прорезиненный фартук и деловито копался у своего посудомоечного рабочего места. Я заговорил с поваром о газетном объявлении и обещал привести претендента на рабочее место. На вопрос, владеет ли мой протеже языком, я ответил, что владеет достаточно для выполнения такой работы. Я надеялся на поддержку другого русского напарника и его знания языка. Договорились с ним, что соискатель на должность помощника официанта сегодня же подойдёт для знакомства.

Саше я доложил, что газетные данные подтвердились, руководство ресторана уже извещено о его кандидатуре, и шеф повар желает его видеть.

На своей работе я медленно, но верно осваивал бесчисленные наименования вин и продуктов.

Поскольку, желающих начинать работу с семи утра было немного, то за мной прочно закрепилась функция утренних доставок в ресторан Horizon.

Каждое утро, сонный, я выползал из своей комнатки, и направлялся в центральный гостиничный корпус, где дежурная девушка из регистратуры одаривала меня улыбкой и связкой ключей.

С этими ключами я возвращался к нашей полуподвальной складской конторе. Минуя клетку с попугаями, я невольно выслушивал их громкие, резкие птичьи приветствия.

Если небо было безоблачным, то над океаном, напротив нашей конторы, уже зависал пылающий шар солнца… единственное и самое приятное явление в такую рань.

Если к этому времени приходил ещё кто-нибудь из коллег, то я открывал контору. Если же никого не было, то направлялся в холодильное хозяйство и загружал тачку пятью коробками апельсин, которые доставлял в ресторан.

Через день, в это время подъезжал фургон, доставляющий нам молочные продукты. Водитель, пожилой дядя, уже привык к моему стабильному присутствию в раннее время, что избавляло его от поисков кого-нибудь из сотрудников. Мы вместе выгружали доставленное в холодильник; я расписывался в сопроводительных ордерах; и он, довольный слаженностью сотрудничества, вёз свою продукцию далее.

Когда я доставлял по утрам апельсины, в ресторане в это раннее время уже кто-то завтракал. (Извращенцы!) Немногочисленные посетители ресторана в такое время усаживались за столиками у окна, чтобы любоваться восходом солнца.

Апельсины предназначались для сока. Соковыжималка стояла у входа в зал, напротив места метрдотеля. Пока я складывал коробки с цитрусовыми у стены, мне заготавливали кофе. После обмена дежурными утренними шутками, мне напоминали, что с нетерпением ожидают и продукты для кухни, и алкоголь для бара. Я обещал доставить вовремя и удалялся со своей тачкой и кофе в кабину лифта.

Возвращаясь в контору с копиями ордеров о доставке нам молочных продуктов и выданных ресторану апельсинов, я обычно заставал там босса Джона. Он заряжал нашу общую кофеварку и приветствовал меня благодарностью за исполнение ранних функций.

Одним таким утром, из его наставлений я узнал, что сегодня, — последний день месяца, для нашего отдела будет особенно хлопотным. Из объяснений я понял, что требуется провести инвентаризацию, всего, находящегося у нас на хранении. А для этого надо всего лишь пересчитать все наименования и составить отчёт. От него же я узнал, что эта работа, обычно, затягивается до глубокой ночи.

Я удивился таковому, а он пообещал мне, в обозримом будущем, загруженность работой по 12–14 часов ежедневно. Якобы, с наступлением зимы, особенно, в период рождественских отпусков, на острова хлынет поток отдыхающих, и тогда пансионат будет гудеть круглые сутки. Чем больше у нас будет гостей, тем более работы. При этом он с любовью упомянул об ощутимых доплатах за сверхурочное рабочее время. Я заметил, что на меня, к сожалению, сверхурочная оплата не распространяется, поэтому перспектива работать по 12 часов не особенно радует. Джон вспомнил, на каких условиях я работаю, и обещал внести некоторые изменения, чтобы у меня тоже был стимул участвовать в многочасовом коммерческом марафоне.

В этот день мой гаитянский коллега рекомендовал экономить силы и кушать всё, что можно съесть в наших холодильниках и складах. Сам он делал это постоянно.

К концу дня, когда заказов стало поменьше, нас распределили по объектам и поставили задачу: пересчитать всё, что есть в наличии, и доставить данные в контору. Меня с Сильвестром командировали в холодильник. Начали мы переучет с баночного пива. Это был тот случай, когда я искренне благодарил боссов за установленный порядок хранения. Там, где этот порядок соблюдался, пересчитывать упаковки не представляло никакого труда. Там же, где наши коллеги оставили мешанину из разных сортов, приходилось заниматься сортировкой, а это отнимало время.

С сигаретами оказался полный бардак. Кроме наименования и сорта, сигареты ещё отличались по упаковкам: пачка мягкая и твердая; и также, размерами, то есть длиной сигарет… с фильтром и без фильтра… обычные, лёгкие, супер лёгкие, с ментолом…

Все эти различия отражались на цене, и от нас требовалось пересчитать все разновидности товара.

С целыми блоками сигарет это делать было несложно. Но там оказалась огромная коробка, наполовину заваленная различными сигаретными пачками.

Мне никогда не приходилось заглядывать туда, ибо заказы всегда были на цельные блоки.

Я понял, что из рассыпного сигаретного кладезя мои курящие коллеги регулярно подпитывались, пополняя ассорти пачками из «нечаянно» поврежденных блоков. Мы обнаружили заначки с двумя распечатанными бутылками апельсинового сока и наполовину съеденным тортом. Посовещавшись, мы приговорили этот торт с соком, так как учёту таковые уже не подлежали.

После холодильника нас направили в морозильник. Там пришлось возиться в зимних куртках. Мой гаитянский друг открыл для меня в этом отсеке немало вкусных вещей, о которых я и не подозревал. Особенно приятной неожиданностью оказались залежи мороженого. В процессе тщательного переучета мы установили, что срок хранения некоторых упаковок уже истёк, а это означало — списание и поедание.

Закончили всю эту складскую возню в часа два ночи. Мой чёрный коллега жил в пригороде Майами — Хомстеде. Он решил, что ехать ему туда, чтобы к семи часам вернуться обратно, уже не имело смысла. Спросил меня, не найдется ли в моей комнате пространство для ночлега. Я объясни, сколько там человек ночует, но он не испугался тесноты и пожелал ночевать в нашей комнате.

Я посоветовал ему прихватить пластиковый лежак с матрацем, который, можно было взять у бассейна. Когда мы притащились со всем этим в комнату, двое моих сожителей уже спали.

Мой чёрный друг не церемонился, устроился хотя и в тесноте, но как дома. Вероятно, он думал, что сегодня весь пансионат живет в бессонном режиме инвентаризации. Шум, который он там поднял со своим лежаком, возмутил моих земляков. Проснулись и их расистские настроения. Они недовольно спрашивали меня, зачем я привёл сюда среди ночи эту обезьяну? Когда я ответил, что он… тоже будет жить с нами, они и вовсе проснулись.

Гаитянский коллега принёс с собой не только матрац, но и специфический запах пота. Саша ворчливо поблагодарил Бога за кондиционер в этой комнатушке, и демонстративно запустил его на полную мощность. Я робко объяснил землякам, что не мог отказать ему в ночлеге на несколько часов. Впрочем, так же, как в своё время и им самим. Худо-тесно, все улеглись. Хуже всех было Володе, который оказался в тесном вынужденном соседстве на полу. Из недовольных ворчаний я понял, что теперь негры будут преследовать его всю оставшуюся жизнь.