Грег Иган - Темные целые

• Название: Темные целые
• Автор: Грег Иган
• Издательство: Любимая книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008

Рядом с нами находится иная вселенная, в которой обитают разумные существа и действуют другие законы математики. О существовании параллельного мира знают трое учёных, и это знание может привести к началу самой странной войны — войны, разрушающей основы точных наук.

© Ank

---

Живут — некоторые из нас…

— Да.

— Но интересно, что я вообще не могу заставить физику работать, если арифметика в конечном итоге не «перекашивается» — если не возникают трансастрономические числа, при которых физические представления больше не стыкуются с арифметикой в полной мере. И каждая из моих моделей позволяет предсказывать — более или менее точно, — где эти эффекты могут проявляться. Начав с фундаментальных физических законов, я могу вывести последовательность вычислений с большими целыми числами, которые должны выявить несогласованность, и для этого хватает обычного компьютера.

— Что приведет вас прямо к дефекту, без необходимости проводить поиск. — Я произнес «дефект» в единственном числе, но теперь это уже не имело значения.

— Теоретически. — Кэмпбелл слегка покраснел. — То есть, вы сказали, «без поиска», но он все же нужен, только в гораздо меньшем масштабе. В моих моделях все еще есть свободные параметры, и потенциально нужно проверить миллиарды возможностей.

Я широко улыбнулся, гадая, не кажется ли выражение моего лица таким же фальшивым, как и мои чувства:

— Но пока безуспешно?

— Да. — Кэмпбелл опять засмущался и оглянулся, проверяя, не подслушивают ли нас.

Он лжет? Держит результаты в секрете, пока не сможет проверить их еще миллион раз, а затем решить, как лучше всего объяснить их коллегам‑скептикам и непонимающему миру? Или сделал нечто такое, что бросило маленькую гранату в мир Сэма, но зарегистрировалось в компьютере Кэмпбелла как самая обычная арифметика, не оставив даже намека на то, что он пересек границу? В конце концов, набор атакующих теорем подчинялся нашим аксиомам, поэтому Кэмпбелл, возможно, смог заставить их проделать это, даже не подозревая, что раньше они им не подчинялись. Его идеи были явно близки к цели — и я больше не мог верить, что это всего лишь совпадение, — но в его теории, похоже, не было места для того, что я знал как факт: арифметика была не просто непоследовательной, она была динамической. Можно взять ее противоречия и перегонять их с места на место, как вздутие на ковре.

— Части процесса сложно автоматизировать, потому что необходимо вручную настраивать поиск для каждого широкого класса моделей, — пояснил Кэмпбелл. — Я занимаюсь этим только в свободное время, поэтому все возможности я исследую еще не скоро.

— Понятно.

Если все его вычисления пока нанесли лишь один удар по «той стороне», то вероятно, что и остальные пройдут без инцидентов. Он опубликует отрицательный результат, исключающий мало кому понятный класс физических теорий, и жизнь продолжится нормально по обе стороны границы несовместимости.

И какой бы из меня получился инспектор по вооружению, если бы я положился на такую радужную перспективу?

Кэмпбелл опять засуетился, как будто его звали административные обязанности. Я сказал:

— Хорошо бы обсудить все это еще раз, коль уж подвернулась такая возможность. Вы заняты сегодня вечером? Я остановился в туристическом общежитии в центре города, но, может быть, вы посоветуете ресторан где‑нибудь поблизости?

Он мгновение поколебался, но потом инстинктивное гостеприимство взяло верх над скрытностью:

— Я поговорю с женой. Мы не любим рестораны, но я все равно буду сегодня вечером готовить, и мы с удовольствием примем вас.

* * *

Дом Кэмпбелла находился в пятнадцати минутах ходьбы от кампуса. По моей просьбе мы завернули по пути в винный магазин, чтобы я смог купить к столу две бутылки вина. Когда я входил в дом, моя рука задержалась на дверной раме, оставив маленькое устройство, которое поможет, если мне понадобится в будущем нанести незваный визит.

Бриджит, жена Кэмпбелла, была химиком‑органиком и преподавала в том же университете. Разговор за обедом шел о факультетском начальстве, бюджетах, заявках на гранты, и я, хотя уже давно расстался с академическим миром, вполне мог сочувственно реагировать на проблемы и заботы этой четы. Хозяева следили, чтобы мой бокал не пустовал.

Когда мы закончили есть, Бриджит извинилась и вышла, чтобы позвонить матери, которая жила в городке на острове Южный. Кэмпбелл повел меня в кабинет и включил лэптоп с потертыми клавишами, которому было, наверное, лет двадцать. Во многих семьях имелись компьютеры вроде этого: взаимодействовать с новомодными и пожирающими ресурсы программами они уже не могли, но все еще отлично работали с оригинальной операционной системой.

Набирая пароль, Кэмпбелл повернулся ко мне спиной, а я из осторожности демонстративно даже не смотрел в его сторону. Потом он открыл в редакторе какие‑то файлы на языке С++ и пролистал на экране части файла со своим алгоритмом поиска.

У меня закружилась голова, но не от вина — я заранее принял средство для протрезвления, которое продается без рецепта и превращает этанол в глюкозу и воду быстрее, чем любой организм способен его усвоить. Я горячо надеялся, что «Индустриальная алгебра» действительно забросила преследование — ведь если я сумел за полдня настолько подобраться к тайнам Кэмпбелла, то ИА могла бы еще до конца месяца выйти на фондовую биржу с альтернативной арифметикой, а вскоре после этого предлагать Пентагону оружие, созданное на ее базе.

У меня нет фотографической памяти, да и Кэмпбелл все равно показывал только фрагменты. Вряд ли он меня намеренно дразнил — он лишь хотел показать, что у него есть нечто конкретное, что все его утверждения о физике масштабов шкалы Планка и стратегии направленного поиска — не пустой звук.

— Подождите! Что это? — воскликнул я. Он перестал нажимать на PAGE DOWN, и я указал на перечень описания переменных в середине экрана:

long int i1, i2, i3;

dark d1, d2, d3.

Понятно, что «long int» обозначало «длинное целое число», то есть величину, представленную во время расчетов удвоенным числом битов по сравнению с «обычным» целым числом. На этой старинной машине его длина, скорее всего, составляла всего 64 бита.

— Что за фигня этот «dark»? — вопросил я. Обычно я не говорю так с людьми, с которыми только что познакомился, но в тот момент мне не полагалось быть трезвым.

— Темное целое число, — рассмеялся Кэмпбелл. — Это тип, который я определил сам. Оно содержит четыре тысячи девяносто шесть битов.

— Но почему такое название?

— Темная материя, темная энергия… темные целые числа. Они все вокруг нас, но мы обычно не видим их, потому что они играют не совсем по правилам.

У меня зашевелились волосы на затылке. Я сам не смог бы лаконичнее описать инфраструктуру мира Сэма.

Кэмпбелл закрыл лэптоп. Я искал возможность подержать его компьютер хотя бы несколько секунд, не вызвав подозрение Кэмпбелла, но было ясно, что это нереально. Поэтому, когда мы вышли из кабинета, я перешел к запасному плану.

— Что‑то меня развезло… — Я резко сел на пол в коридоре. Посидев секунду‑другую, я вытащил из кармана телефон и протянул его Кэмпбеллу. — Вы не могли бы вызвать такси?

— Да, конечно.

Он взял телефон, а я обхватил голову руками. Прежде чем он успел набрать номер, я начал постанывать. Наступила долгая пауза — вероятно, Кэмпбелл взвешивал альтернативы, — и наконец он сказал:

— Если хотите, можете переночевать здесь на кушетке. — Я испытал к нему искреннюю симпатию; если бы какой‑нибудь едва знакомый тип выкинул такой номер со мной, то я как минимум заставил бы его пообещать, что он оплатит счет из химчистки, если его вывернет на ковер посреди ночи.

Посреди ночи я действительно посетил ванную, но постарался не шуметь. Сделав свои дела, я прокрался к кабинету, в темноте пересек комнату и прилепил тонкий и прозрачный кусочек пластика поверх ярлыка, который сервисный центр приклеил на лэптоп много лет назад. Мой довесок был невидим для невооруженного глаза, а удалить его можно только с помощью скальпеля. Передатчик, который общался с жучком, был чуть крупнее, размером с пуговицу от пальто; я прикрепил его за книжной полкой. Если Кэмпбелл не планирует красить комнату или вешать новый ковер, то передатчик, вероятно, останется незамеченным год‑другой, а я уже оплатил на два года вперед услуги местного провайдера беспроводного Интернета.

Я проснулся вскоре после рассвета, но такое раннее для жертвы Бахуса пробуждение не подвергало риску мою легенду: Кэмпбелл оставил занавески открытыми, и солнце всей утренней мощью ударило мне в лицо, приведя к явно преднамеренному результату. Около десяти минут я бродил на цыпочках по дому, не желая казаться слишком организованным на случай, если кто‑нибудь прислушивался, затем оставил кое‑как нацарапанную записку с благодарностью и извинениями на журнальном столике у кушетки, вышел из дома и направился к остановке канатной дороги.

Спустившись в город, я устроился в кафе напротив туристического общежития и связался с передатчиком, который, в свою очередь, успешно связался с полимерным жучком на лэптопе. Когда полдень наступил и прошел, а Кэмпбелл в сети не появился, я послал сообщение Кейт о том, что застрял в банке еще минимум на следующий день.