Сергей Иванов - Остров Невезения

• Название: Остров Невезения
• Автор: Сергей Иванов
• Жанр: Современная проза

Это дождливая островная история о людях, оказавшихся по разным причинам неспособными побеждать и быть хозяевами на родине, которую хватко подмяло под себя алчное бычьё, а поэтому, вынужденных тихо выживать в чужих странах.

События настоящей истории происходят в Англии, в 2000–2001 годах. Участники — преимущественно граждане Украины с их горячей «любовью» к своим отечественным слугам «народным», личными переживаниями, шпионскими ухищрениями и неизбежно угасающими, под воздействием времени и расстояния, эмоциональными связями с оставленными близкими и с самой родиной-уродиной.

По сути, в таких странах, как Украина, эта категория потерянных граждан представляет собой отчётливо сформировавшийся многомиллионный социальный слой — «заробітчанє». Игнорировать такое массовое явление невозможно, ибо большинство этих сограждан по своим качествам ничем не хуже, а порою, и более образованы и порядочны, чем украинские нардепы (народные» депутаты), президенты и прочая «элита». И они достойны внимания и уважения, хотя бы за ту школу выживания, через которую неизбежно проходят на чужбине.

Я надеюсь, что непатриотичные настроения участников этой истории будут правильно поняты, и трезво сравнимы с официальной национально-патриотической вознёй, истинными мотивами которой являются лишь власть, корысти ради.

Эта история также и о том, что изначально общая планета Земля оказалась гнусно поделена и перегорожена всевозможными политическими, идеологическими и религиозными границами-заморочками с проволочными орнаментами, разделившими людей на союзников и врагов по их гражданству, которое те не всегда сами выбирают.

О том, что все и всё в этом мире взаимосвязано, что независимо от идеологии и гражданства, у всех людей единая биология. Мы едины, независимо от национальности и языка, хотя бы в том, что все мы осознанно или неосознанно, в той или иной степени, нуждаемся в понимании, ищем близкого, себе подобного, страдаем от одиночества.

А рядом с нашим видимым материальным миром, вероятно, существуют ещё и другие невидимые тонкие миры, которые также полны живых душ, и они также взаимосвязаны с нами и влияют на нас…

Эта история подобна записке, вложенной в бутылку и запущенной с острова в океан миров и душ…

С искренней надеждой, что бутылку когда-нибудь кто-нибудь выловит, записку прочтут, и мировая взаимосвязь станет прочнее и гармоничней.

Сергей Иванов.^{[email protected]}

---

— Тебе приходилось путешествовать этим поездом? — задал он свой первый вопрос по теме.

— Нет, не приходилось. Лишь знаю о такой железнодорожной магистрали. Вообще-то, я жил в Украине, — признался я.

— Но это же всё — Советский Союз? — уточнил он мою причастность к Сибири.

— Точно, Биван! Всё это была одна страна. В Сибири и сейчас много украинцев, живут и работают. А я русский, но живу в Украине, — начал я просветительскую работу.

— Сейчас, Сергей, ты не в Украине, а в Англии! Вернее, в английской тюрьме, — уточнил он.

— Служу Её Величеству! — поправил я.

— Точно! И мы скоро будем обедать, — довольно принял он мою поправку.

Чтобы получить обеденные порции, нас выпускали из камер, и мы со своими пластмассовыми тарелками шли на кухню. Наш номер располагался на третьем этаже, а кухня — на первом. Вниз вели узкие, крутые, винтовые, ступенчатые, металлические лестницы, на которых едва можно разминуться двоим встречным.

Эти конструкции, как и многое другое, сохранились здесь с середины девятнадцатого века. Если бы в течение полутора века существования этой тюрьмы, служащие создавали и сохраняли фотохронику, то исправительное заведение сейчас имело бы уникальный фото музей. У входа в камеры, на стенах можно было бы разместить фотопортреты наиболее отъявленных британских героев с их короткой биографией.

На выдаче обедов образовалась небольшая очередь. Подойдя к раздаче, подал тарелки, и их наполнили обычным жареным картофелем, порцией курятины, салат…

Уходишь с этим наверх, коридором, затем лестницей на свой этаж, вдоль этажа — террасой с перилами идёшь к своей камере. Если вздумается спрыгнуть с этажа вниз, для таких случаев предусмотрительно натянули металлическую сетку. Вспомнился итальянец Тони.

Входя в свой номер, я обратил внимание на появившуюся бумажную карточку, вставленную в рамку у дверного глазка. Кто-то от руки заполнил:

James Bevan FW 6632
Sergei Ivanov EL 8473 (Convicted[95])

Всё верно.

— Биван, в предыдущей тюрьме кормили точно такой же курятиной. Как думаешь, откуда поставляются продукты для тюрем? — поинтересовался я.

— Я полагаю, в тюрьмах скармливают всякую некондицию, непригодную для продажи на общем рынке, а также продукты, с окончательно истекшим сроком хранения.

— Короче, The Rotten Chicken From Her Majesty,[96] — подвёл я итог.

— Точно сказано! Я постараюсь это запомнить, — одобрил Биван.

Отобедав, мы залегли на своих местах, и продолжили знакомство.

— Биван, какими наркотиками ты торговал? — поинтересовался я.

— Последнее время, в основном — героин, — легко ответил сосед на мой нетактичный вопрос. — Пробовал такое? — спросил он.

— Нет, никогда.

— А я — постоянно покуриваю, — признался Биван.

— Где ты это покупал?

— Это не проблема, если имеешь деньги. Сначала, я сам просто потреблял. Затем, мне предложили покупать небольшим оптом по хорошей цене. Сбывать это в розницу я мог легко, так как имел широкий круг приятелей-потребителей.

— Жил где-то здесь на юге? — уточнил я.

— Нет, я всегда проживал в средней Англии, графство Shropshire. Ближайший крупный город — Бирмингем. (Birmingham).

— Как же ты оказался здесь?

— Потому что задержали меня здесь — в Восточном Сассексе. Товар мне поставляли из Голландии. Обычно, мой партнёр, паромом из Франции доставлял это в Англию. Он звонил мне, и я подъезжал сюда на встречу. Последнее время, я продавал закупленное уже на пути домой. Мой телефон постоянно звонил. Как только я отвечал, что имею это, мне назначали встречи. Приходилось делать остановки-встречи. Домой я возвращался почти без товара. Так, во время одной из встреч с клиентом, меня и прихватили. Количество героина при мне оставалось небольшое. Мы пытались с адвокатом представить это, как личное потребление. Однако, найденные при мне наличные деньги, упаковочные пакеты, весы и рапорты наблюдений полиции доказывают факт розничной торговли. Поэтому, обвиняют в торговле.

— Всё потерял? Конфисковали всё нажитое?

— Нет! Я, как чувствовал, что меня пасут. Перед последней поездкой за товаром, я сделал инвентаризацию. Шестьдесят тысяч фунтов наличными я вынес из квартиры, которую арендовал, и спрятал деньги на стороне в надёжном месте.

Арестовав меня, полиция обыскивала мою квартиру, но по делу они нашли там лишь весы, упаковочные пакеты и прочие мелочи, которые можно предъявить как доказательства. Мои трудовые сбережения остались в сохранности!

— Уже легче!

— Да уж. Года через три, надеюсь воспользоваться ими, — закончил Биван тему, и стал отыскивать какие-то номера географического журнала.

Он задавал мне множество вопросов, возникающих у него в процессе чтения о путешествии по Сибири.

Он дотошно расспрашивал меня о стихийной торговле продуктами и алкоголем на вокзалах и полустанках. Просил внести ясность о реальной стоимости рубля; чего и сколько можно купить там, обменяв фунт на рубли?

По мере изучения транссибирской железной дороги, он стал мечтательно переходить к планам на будущее.

— Сергей, а хотел бы ты проехать этим поездом от Москвы до Пекина?

— Это, конечно, интересно. Но в данный момент я пребываю слишком далеко от этого поезда. И в пространстве, и во времени.

— Это положение — временное, — оптимистично заметил Биван. — Сейчас я оставлю тебе свои координаты для связи. А когда будем на свободе, мы сможем реализовать мой сибирский проект.

— Я весь — внимание. Ты обратился куда следует. Я тоже — мечтатель!

— Сергей, я серьёзно. Вот адрес моей матери. Сохрани это. Если ты напишешь мне на этот адрес, я получу твоё сообщение, даже пребывая в тюрьме. А план мой таков; ты помогаешь мне получить въездную визу в Советский Союз…

Я не стал перебивать его, замечанием о том, что Сибирь с поездом остались, а СССР — в старых номерах «Нэшионал Джиографик».

Мы встречаемся на твоей русской территории, и ты будешь моим гидом и консультантом. Все расходы я беру на себя, — изложил он свой план.

Я задумался над ответом. Биван заметил мои сомнения и продолжил.

— Возможно, ты хотел бы путешествовать в другом направлении, но у тебя отобрали твой голландский паспорт. Так это легко исправить. Думаю, я смогу сделать тебе новый, действительный английский паспорт, с которым ты сможешь свободно путешествовать по миру.

— Мне нравится твой оптимизм!

— Погоди. Сначала, выслушай меня. У нас обращаются за паспортами и получают их — почтой. Я знаю многих местных парней — мои клиенты, среди них найдётся кто-то приблизительно твоего возраста и подобной внешности. У тебя типичная местная физиономия…

— Продолжай.

— Так вот, английские парни, о которых я говорю, не нуждаются в паспортах. Всё что им надо — это регулярная качественная доза. Я могу легко договориться с кем-нибудь из своих клиентов. Человек заполняет анкету на предоставление ему паспорта, и прилагает свою, а возможно, даже — твою фотографию. И отправляем заявку в офис. Спустя неделю, паспорт почтой пришлют на указанный нами адрес. Это будет твой паспорт.

— А этого человека не волнует, что я буду делать с его паспортом?

— Что ты имеешь в виду?

— К примеру, я могу набрать банковских кредитов, используя этот паспорт, — предложил я новую тему.

— Этих людей едва ли это волнует. С них нечего спросить и взять. Он просто ответит, что потерял паспорт. Да и легко установить, что кредиты брал не он. Но в твоих интересах — не портить историю документа. Это позволит тебе спокойно применять его.

— Работать и платить налоги на имя того парня, — добавил я.

— Работать и платить налоги — не обязательно и даже — глупо. Лучше путешествовать. Так что ты об этом думаешь?

— Звучит хорошо. Надеюсь, встретимся на свободе и реализуем твой сибирский план, — осторожно утешил я соседа, скрыв своё скептическое отношение к услышанному.

Я хорошо знал, как будучи друзьями по армейской службе или заключению, люди разъезжаются, каждый своей дорогой, и больше никогда не пересекаются в этой жизни.

Однажды, вернувшись в камеру после прогулки, Биван сразу свернул себе сигарету и закурил. Скурив половину, его лицо покраснело, глаза стали стеклянными. Было очевидно, что сознание его покинуло, душа, вероятно, отправилась в путешествие транссибирской магистралью. Докурив сигарету, он остался сидеть с открытыми стеклянными глазами, ничего не видя и не слыша. Просидев с часок, подобно овощу, его тело медленно перебралось на кровать. Пару часов спустя, он пришёл в себя. Вокруг глаз появились тёмные круги, лицо посерело, речь и движения выдавали усталость. Было очевидно, что эта сигарета немного убила его.

— Биван, как ты? — попробовал я заговорить с ним.

— Я — отлично, — заторможено ответил он с глуповатой улыбкой на уставшем лице.