Михаил Козлов - Не просто букашки

• Название: Не просто букашки
• Автор: Михаил Козлов
• Издательство: Гидрометеоиздат
• Жанр: Биология
• Год: 1994
• ISBN: 5-286-01144-6

Книга посвящена не просто самому многочисленному классу  беспозвоночных животных — насекомым, но и раскрывает тему взаимоотношений человека и природы. В увлекательной форме автор знакомит читателей с многочисленными представителями мира насекомых, их образом жизни, ролью и значением в природе. На примере насекомых показывается, как действуют в природе законы экологии.

Рассчитана на широкий круг читателей.

---

Сами взрослые мушки-мамаши хорошо овладели способом бега по поверхности нефти. Вот почему им ничего не стоит устроить яйца для дальнейшего их развития в такую необычную среду.

Другой парадокс связан с сухопутными гусеницами бабочки-трикветреллы. Продолжительное время считали, что они питаются лишайниками на нижних частях стволов деревьев. Ведь их находили только в таких местах. На самом деле их пищей служат обессиленные насекомые, перед смертью нашедшие в лишайниках свой последний приют.

Прах — все тело, в том числе кожа, шкура, чешуя, шерсть, мех, перья и пух — беспризорные остатки погибших позвоночных животных, казалось бы, не имеют ни малейшего шанса стать пищей насекомых. Но не тут-то было: и у них есть свои потребители — личинки жуков-кожеедов и гусеницы бабочек-молей, которые истребляют их в пух и прах.

Кожееды — это целое семейство жуков, объединяющее в нашей стране более 100 видов. Их личинки развиваются в норах зверей, в гнездах птиц, ос, пчел, пауков и прочих укромных местах, например, в жилых домах и музеях, питаясь сухой пищей животного происхождения. Среди них встречаются настоящие гурманы. Так, личинки мехового кожееда (Аттагенус пеллио) обожают меховые изделия и шерстяные ткани, в то время как для подрастающего поколения музейного кожееда (Антренус музеорум) чрезвычайно вкусными кажутся ценные коллекции животных, особенно чучела. Что ж поделаешь — о вкусах не спорят!

Весною во многих домах и квартирах раздаются то бурные, то жидкие аплодисменты. Не думайте, что жильцы смотрят индивидуальные домашние

концерты. Это они так радикально борются с молью! Только вы хлопнули в ладоши — и моль у вас на ладони. Серенькое такое существо, невзрачное. Отомстили моли и рады — спасли от порчи шерстяную одежду. Но убавьте оптимизм. Перед вами мельтешат только самцы, в то время как самки — настоящие затворницы — в недоступных нашему взору уголках откладывают яйца, тем самым вынося шерстяным изделиям суровый приговор. А тот самый индивидуальный террор, стихийно затеянный вами против отдельных особей мужского пола молей, малоэффективен, потому что самцы, раздражая вас, начинают летать перед естественной смертью после удачного свидания с подругами.

На самом деле взрослые моли разучились есть. Вот почему у них хоботок и кишечник недоразвиты, не действуют и не пригодны для приема и переваривания пищи. Несмотря на эти врожденные пороки, моль нисколько не страдает. Когда были гусеницами, крупица за крупицей откладывали резервный жир для поддержания жизни после наступления совершеннолетия. А если и эти запасы исчерпаны, взрослые моли переваривают и усваивают свои мышцы.

В поисках излюбленной пищи малыши молей отправляются в трудные путешествия, если надо, прогрызают себе путь в мешковине, холсте, марле, картоне, бумаге, капроне, вискозе — да мало ли еще где, но питаться всеми этими творениями человека они не могут. Их хлебом не корми, а подавай шерсть, перья, волоски, рога да копыта — все то, что называется роговой тканью, состоящей, между прочим, как и мясо, из белка.

Гусеницы молей от рождения играют с нами в прятки. Кто из нас может похвастаться, что видел их собственными глазами? Единицы. О том, что в наших вещах, порою весьма ценных, паслась молиная молодь, мы обычно узнаем случайно, уже после того, когда след хулиганов простыл, а вот следы их жизнедеятельности — нежелательные дырочки — остались. Напитанные личинки уже спят в коконах, чтобы проснуться бабочками.

Ну вот, нам удалось выяснить, чем насекомые сыты бывают. А кормят ли сами насекомые других животных — позвоночных и беспозвоночных? Ответ утвердительный. Посмотрим, кто же вольготно живет, питаясь насекомыми.

Начнем с рыб, не потому, что в спортивном рыболовстве рыбаки часто используют насекомых в качестве приманок, а потому, что почти половина разных рыб — обитателей пресных водоемов — охотится только на насекомых, в первую очередь — на личинок комаров-звонцов, а в их отсутствие — на личинок кровососущих комаров, поденок, веснянок, ручейников, стрекоз и жуков. Да и падающие в воду всевозможные взрослые насекомые не окажутся утопленниками, а попадут в пасть рыбам. Впрочем, насекомые даже на лету могут стать добычей рыб — брызгунов, «стреляющих» в них струйкой воды. Такая трагедия разыгрывается многократно, только не в наших широтах, а в тропиках.

Земноводные — потомки древних рыб, не теряя связей с водой, освоили сушу и вокруг себя увидели уйму насекомых — ползающих, бегающих, прыгающих и летающих. Попробовали на вкус. О, какая это отменная еда, вкусная, калорийная и неиссякаемая! Будто щедрая природа создала ее специально для них — первопоселенцев суши из позвоночных животных. Но юрких шестиногих голыми лапками не возьмешь! Надо обязательно пройти школу охоты за ними. И многие земноводные, особенно бесхвостые (лягушки, квакши, жабы — их 2900 видов), преуспели в этом деле: у них образовались длинные прыгательные задние ноги, широкий рот с выбрасывающимся вперед липким языком и отлично видящие, большие выпученные глаза. Имея такие данные, неподвижно сидящая лягушка может бросаться вперед навстречу летящему насекомому и приклеивать его к широкому языку. А всем знакомые зеленые лягушки, питаясь личинками и куколками кровососущих комаров, оказывают нам добрую услугу.

Земноводные породили пресмыкающихся, включающих примерно 7000 видов. Процветающими из них стали ящерицы, сумевшие довести число видов почти до 4000, опираясь на надежный резерв пищи — бесчисленных насекомых. Жизненно важная необходимость охотиться за насекомыми «лепила» многочисленные и разнообразные черты и особенности ящериц. Когда мы говорим о них, подразумеваем юркое тело, малые размеры, прыткий и маневренный бег. Эти качества ярко проявляются у прыткой ящерицы (Лацерта агилис), обитающей в Евразии. Она, гибкая, как ивовый прутик, длиною до 28 сантиметров, резво бегает, мгновенно меняя направление, и молниеносно кидается на не менее прытких насекомых, как кузнечики, коньки и кобылки. А такую вездесущую мелочь, как мухи, она ловит даже на лету. Между прочим, и другие ящерицы являются признанными специалистами по ликвидации разного рода нечисти среди насекомых.

А вот еще ящерицы, уже не дневные, а ночные, не простые, а диковинные — это гекконы. Такое экзотическое имя им присвоено по звукоподражательному слову «геккон» — такой крик принадлежит их африканским представителям. Вообще-то гекконы, в отличие от безмолвных дневных сородичей, музыкально одарены и известны своими концертами. Они исполняют необычные писки, чарующие чириканья, щемящие душу щелканья, звуки, напоминающие кваканье… Но не современной шутливой музыкой удивляют нас гекконы, а своей неординарной «прилипательной» способностью, благодаря чему они являются ловкими насекомоловами, яростно гоняющимися за жертвой по любым горизонталям и всем вертикалям, а также вверх ногами по потолкам. Бывает, азартный охотник настигает насекомого, зависая на потолке с помощью одного только хвоста.

При чем тут потолок? Разве в домах живут гекконы?

Я попросил ответить на эти вопросы члена-корреспондента Академии наук СССР, крупного советского зоолога, специалиста по пресмыкающимся Илью Сергеевича Даревского. От неожиданности он улыбнулся и сказал:

— Вопросы решены: населяя местообитания, свойственные многим другим видам ящериц, гекконы стали, пожалуй, единственными среди пресмыкающихся постоянными спутниками человека. Это особенно бросается в глаза в тропиках, где они заселяют разнообразные постройки — будь то бамбуковая хижина на малонаселенном острове или современный небоскреб в центре большого города. Между прочим, крымский геккон, обитающий на Южном берегу Крыма в развалинах античного города Херсонес, в окрестностях Севастополя, облюбовал как древние, так и нынешние поселения человека, и его поколения в большом количестве встречаются на разрушающихся крепостных постройках, заборах из необработанного камня, а также на современных зданиях и сараях, по соседству с руинами.

А рассекречены ли секреты сногсшибательных трюков гекконов, таких, как лазанье по стене и по поверхности вертикально поставленного стекла, номера на потолке — бег вверх ногами и уменье висеть при помощи хвоста?

Да, рассекречены, но в этих расследованиях ларчик не просто открывался. Открывающим ключом оказался электронный микроскоп. Исследования пальцев одного из видов гекконов при увеличении в 35 000 раз показали: эти органы снизу покрыты поперечными рядами мелких пластинок, каждая из которых имеет ряды ничтожно мелких щетинок; каждая щетинка продольно разделена, и обе ее половинки на вершинах усеяны еще более мелкими бахромками, на которых расположены совершенно мельчайшие чашечки, состоящие из двух половинок. Вот эти чашечки-«невидимки», охватывающие сверхминиатюрные выпуклости, казалось бы, на идеально гладких поверхностях, например, стекле, позволяют геккону совершать чудеса, так необходимые для его жизни… Гекконы ловят домашних насекомых лучше, чем кошки мышей, при помощи стремительного бега. Но есть и медлительные пресмыкающиеся — хамелеоны, лениво передвигающиеся древолазы, у которых имеются невиданные приобретения для ловли насекомых из засады. Прежде всего хамелеона кормит язык. Он ошеломляет длиной, равной в вытянутом состоянии длине тела (без хвоста). В покое он умещается во рту в растяжимой кольцевидной складке в виде мышечной пружины, плотно сжатой и надетой на ось — подъязычную кость.