Иван Безродный - Аэлита. Новая волна: Фантастические повести и рассказы

• Название: Аэлита. Новая волна: Фантастические повести и рассказы
• Автор: Иван Безродный
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-94799-414-3

В книгу включены произведения молодых перспективных авторов, представляющих основные направления фантастики начала нового столетия.

Центром притяжения для них стал старейший российский фестиваль фантастики «Аэлита», который всегда поддерживал лучшие творческие силы в этом самом непредсказуемом литературном жанре.

---

— Разрешите, сэр… — промямлил Стивенсон и взял в руки до боли знакомую обувь.

Покрутив ботинок, словно видел его в первый раз, он автоматически вдел в отверстие вылезший шнурок, изогнул подошву и засунул руку внутрь, по привычке проверяя стельку.

— Сэр, — растерянно произнес он, — там что-то есть…

Это оказался скомканный лист бумаги, на котором почерком Кребса было написано: «Привет от Цицерона, малыш!»

— Сработало! — радостно завопил Ронни, округлив глаза. — Цицерон прибыл в будущее, и оттуда я прислал себе ответ! Великолепно! Никуда, Джордж, не девай свои ботинки, они мне скоро, возможно, понадобятся!..

Стивенсон ошарашенно промолчал. Его уже ничего не удивляло, даже то, что неожиданно стельки оказались старыми, хотя он заменил их несколько дней назад. Но почему-то он не решился это высказать хозяину, чувствуя, что эта весть может ему здорово не понравиться.

В прекрасном расположении духа Кребс устремился в подвал. Но тут его посетила одна странная мысль. Как же сразу-то не вспомнил! Вчера он получил три мяча для гольфа, да еще и с печатью, которые, по-видимому, были отправлены сегодня в 10 утра, но уже пробило два пополудни! А сегодня он ничего не посылал! Парадокс. Или дезинформация? Но зачем ему дурить самого себя! Странное дело. Получается так, что из настоящего момента в прошлое слать что-либо бессмысленно, а в будущее — непредсказуемо. Или он что-то недопонимает, или кто-то кого-то водит за нос.

— Тысяча чертей! Я тебя все равно одолею, сатанинское отродье, не будь я потомок Кребсов! — процедил Ронни, решительно распахивая дверь подвала. — Все остальные варианты исключаются напрочь!

Дней десять Кребс денно и нощно торчал у Машины и слал в обе стороны все, что попадется под руку в доме. Так, безвозвратно ушел великолепный фарфоровый китайский сервиз на 24 персоны, шесть бронзовых канделябров начала восемнадцатого века, полный набор клюшек для игры в гольф, двадцать сигар различной степени выкуренности, более сотни отцовских книг на медицинскую тему, к которым Кребс не питал ни малейшего интереса, около фунта разноцветных перламутровых пуговиц, набор кочерег от камина, любимая кукла маленькой дочки миссис Бойд, кухарки, а также сначала просительные, а потом требовательные и под конец гневные записки самому себе. И множество других предметов, из-за которых у него со Стивенсоном начался серьезный разлад. Не забыл Ронни и о свежих газетах.

Обратно вернулась половина пуговиц, пять сигар, несколько книг, в том числе и парочка, не посылаемых до того им в будущее, три канделябра и остальное по мелочи. Зато в качестве бонуса он получил целых три пачки газет, но все они датировались числом дня прибытия, так что согласно своему плану Кребс ничего не мог предпринять.

Выяснилось также, что во время прибытия совершенно неважно было, включена Машина или нет (в первом случае она имела возможность просто предупредить о скором событии), а также то, что предметы не накапливались в Зоне — более ранние заменялись вновь прибывшими, — так что за событиями необходимо было постоянно следить, чтобы не упустить что-либо важное.

Кребс также последовательно посылал несколько предметов в один и тот же момент будущего, но они вместе никогда не приходили, в лучшем случае появлялся один из них.

За это время пронеслось два небольших хроноциклона и один, как выразилась Машина, антихроноциклон длиною почти в сутки, в течение которых Кребс места себе не находил и, шатаясь по дому, терроризировал прислугу.

В прошлом все исчезало, как в проруби, бесследно, несмотря на то что оттуда пришло с дюжину его же записок с просьбой выслать газет и вообще подать признаки сознательной деятельности. Кребс все это прилежно исполнял, и 26-го объявилось целое восторженное благодарственное письмо, датированное 25 октября, с рассказом о том, как он получил-таки 21 числа итоги скачек, произошедших 25 октября, и выиграл таким образом в тот день 34 тысячи фунтов!

Но у Ронни не было этой суммы. Он позвонил в свой банк и не обнаружил там никакого прихода за последние два месяца. Одни расходы.

Очередной парадокс. Но кто-то ведь уже шиковал на эти бешеные даже для него деньги, полученные с его помощью!

Так начался первый его недельный запой.

Поздно вечером двадцать девятого октября, в самый разгар попойки, устроенной в этот день Кребсом прямо в подвале у Машины, на подкашивающихся ногах из Зоны выбрался Цицерон, пуская слюни и дрожа как осиновый лист. Он тут же безвольно привалился к стене и сделал большую лужу.

Кребс с минуту мутным взглядом осматривал сие явление, пытаясь налить в фужер очередную порцию дорогого рома.

— О, мой ддруг! — наконец, поняв, в чем дело, произнес Ронни, заикаясь и с трудом удерживаясь при этом в кресле. Его локоть все время так и норовил соскользнуть с подлокотника. — Тты ппоявился, тты нне бросил мм… мменя!.. Эт’ хорошшшо. Эт’ очч… оч’ хорошшо!

Цицерон отупело мотал головой и пускал носом гигантские пузыри.

— Дж… Джельмены! Я пп… ппрошу вас вы… выппить за-а-а… за моего ддруга, славного Ц… Цицерона! — сосредоточившись, Кребс высосал спиртное, умудрившись, однако, половину его залить себе за шиворот. — Нну как, п… песик, тебе ххорошшо?

Цицерон закатил глаза и тут же сдох, распластавшись на полу бесформенной кучей.

— Неххорошая ты ссобачка! — округлив глаза от удивления, заявил Кребс. — С… с твоей стороны эт’ было не ч… не ччестно… Не было у нас ттакого у… угговора!

Ронни истерично икнул, подпер отяжелевшую голову непослушными руками и на минуту глубоко призадумался, морща лоб.

— С… судьбу нне пперепплюнешь, джельмены! — глубокомысленно изрек он и отрубился, похрапывая и посвистывая на все лады.

Стивенсон был крайне огорчен. Он круто взялся за Кребса, и утром 3 ноября тот выглядел как огурчик. Почти.

— Похорони Цицерона со всеми почестями, — сказал Ронни слуге, — он заслужил это.

Теперь Кребс решил действовать более решительно. У него возникла теория, что, возможно, не все объекты возвращаются в Зону аппарата, некоторые из них могут разминуться с Машиной чисто в пространстве. Может быть, так необходимые ему газеты постоянно материализуются где-нибудь поблизости? Может, в саду. Или на соседнем участке. Или во Франции. А может, и на Луне. В сад-то Кребс сбегал, все облазил там чуть ли не на коленках. И внутри дома все посмотрел. Но вот как быть с соседним участком?

Кошка! Вот оно! Всем известно, что кошки, хорошие домашние кошки всегда возвращаются домой, даже если не знают дороги. И такая кошка была — она жила на кухне и звали ее Сима. Проворная, умная, живая, она как нельзя лучше подходила для плана Ронни.

После завтрака, когда миссис Бойд вымыла посуду и ушла к мяснику, Кребс тайком пробрался на кухню и, даже не дав Симе допить полагающееся ей каждодневное молоко, схватил ее и отнес в подвал. Обычно спокойная и ласковая, кошка что-то чувствовала, отчаянно вырывалась, царапалась, шипела, прижав уши, но, слава богу, не мяукала.

Кребс настроил Машину на час в будущее, включил таймер и, когда прозвучало «один», швырнул Симу в Зону. Та, вращаясь в воздухе, с диким воем исчезла в голубом сиянии. Кребс отер кровь с расцарапанных рук и принялся ждать. Не появилась она ни в обед, ни на ужин и ни через два дня.

— Странно, — жаловалась миссис Бойд, — куда это наша Симочка запропастилась? Уж не соседские ли мальчишки сделали с ней что плохое? Ух, разберусь я с ними! И Цицерон, царствие ему небесное, помер…

Стивенсон подозрительно косился на Ронни, но тот делал невинное лицо и пожимал плечами, переводя разговор на другую тему.

Кошка легко могла погибнуть, рассуждал Рональд. Попасть под машину, упасть с высоты, или ее поймали те же мальчишки. Была бы еще одна, Кребс послал бы и ее, но второй не было, зато в холле висела клетка с разноцветными попугайчиками. У птицы больше шансов вернуться, решил он и проделал тот же фокус с желтым попугайчиком.

Ровно через час Машина произвела отсчет, и по подвалу запорхал попугай. Голубой.

— Черт знает что такое! — выругался Кребс. — С ума сойти можно!

Он снова отправил его в будущее, пятнадцать минут потратив на ловлю юркой птицы. Вернулся желтый. Кребс запихнул его обратно в клетку и снова надрался.

На следующий день Кребс связался с Лондонской радиотехнической лабораторией и заказал автономный ламповый радиопередатчик с мощными батареями в герметичном корпусе, способный самостоятельно передавать в эфир позывные. Эта игрушка обошлась ему в кругленькую сумму, но скупиться на освоении Машины Времени Ронни считал глупостью.

Через пять дней, в течение которых он не трогал Машину, только изредка проверял наличие новоприбывших вещей (ничего не появилось), заказ был доставлен, и счастливый Кребс, включив передатчик, закинул его в будущее.