Елена Арсеньева - Разбитое сердце Матильды Кшесинской

• Название: Разбитое сердце Матильды Кшесинской
• Автор: Елена Арсеньева
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55333-4

Матильда Кшесинская была талантливой балериной и – искусной обольстительницей. Именно ей суждено было стать первой женщиной цесаревича Ники, будущего Николая Второго. Николай искренне любил Матильду, но – увы! – императорские особы по любви не женятся.

Законная супруга Николая будет ревновать его к Матильде всю жизнь, и не напрасно. Забыть минуты, проведенные в ее объятиях, император не сможет до конца своих дней. И сама Матильда никогда не вычеркнет из памяти Ники, в которого была страстно, без памяти влюблена.

---

–  Да?! А я думаю, он увлечен балеринами. Вернее, одной будущей балериной… Нетрудно догадаться, кто это.

Черные глаза Мали блеснули.

–  Ты думаешь, он в меня влюблен? – спросила она радостно.

–  Ну, влюблен – это слишком, – осторожно сказала Юлия. – Хотя эти мужчины, которые ездят на балеты, чтобы посмотреть на ножки балерин и при случае заглянуть им под юбки, частенько говорят, что влюблены. Но на самом деле они просто-напросто хотят бросить нам палку.

–  Что?! – Черные брови Мали подскочили на лоб. – Зачем?

–  Дурочка. Да для своего удовольствия, зачем еще?

–  Как палку? Я не понимаю… – Маля растерянно повертела в руках ветку. – Как это, палку для своего удовольствия?

Юлия расхохоталась. Она была на шесть лет старше Мали, но большей частью разница между ними не ощущалась – настолько смышленой, быстрой умом, сообразительной родилась ее младшая сестра. Однако порой, вот как сейчас, было очень приятно почувствовать себя гораздо старше и опытней. Неужели Маля до сих пор не знает таких простых вещей? Ну что ж, пора узнать.

–  Малечка, не будь дурочкой, – сказала Юлия снисходительно. – Это значит сношаться, совокупляться, любострастничать. Надеюсь, эти слова тебе известны и, что они означают, ты знаешь?

Маля покраснела и отвела глаза. Ей хотелось ответить, что нет, неизвестны, она их впервые слышит, но она никогда не врала сестре. Не собиралась делать это и сейчас.

–  Все эти господа, которые аплодируют нам из зрительного зала, – продолжала Юлия, – уверены, что если мы показываем свои ноги и голые руки и если нас обнимают, берут на руки и хватают везде, за все места, за грудь, бедра и между ног, наши партнеры по сцене, значит, мы очень легкомысленны и доступны и дадим щупать себя кому ни попадя, не откажем ни одному мужчине. Это заставляет «приличных женщин» смотреть на нас с презрением, а мужчин – с вожделением. Каждый из них мечтает овладеть нами, вовлечь во грех. То, что они делают с женами, им скучно, это обязанности, супружеские обязанности, а от греха люди получают наслаждение. И грешить с балеринами – это им кажется куда более изысканно, чем ездить в maison de joli [1].

Маля поджала губы:

–  Ну, от меня они этого не дождутся. Я никому ничего не позволю. Я не такая.

–  Чем быстрей ты поймешь, что нам лучше быть именно такими, тем будет лучше, – жестко сказала Юлия. – Ты в самом деле думаешь, что можно чего-то добиться чистым искусством? Нет. Нужна протекция, а протекцию может составить только мужчина. Но мужчина ничего не сделает даром. Он только пожмет плечами, если ты ему посторонняя. Но он расшибется для тебя в лепешку, если он твой любовник.

–  А ты?… – робко спросила сестра и тут же, смешавшись, умолкла.

Юлия невольно улыбнулась:

–  Ты хочешь спросить, сплю ли я с кем-нибудь?

–  Юля! – в ужасе вскричала сестра. – Такие слова… Маман рассердилась бы!

–  Ах боже ты мой! – засмеялась Юлия. – Тебе сегодня исполняется пятнадцать, хватит тебе строить из себя невинность. Впрочем, ты вовсе не так уж невинна в душе – я ведь вижу, как ты кокетничаешь с этим Макферсоном. Но не заходи слишком далеко! Властвуй над своими чувствами. Имей в виду: отдаться стоит только такому мужчине, который не сделает из тебя игрушку своих прихотей, а или пообещает жениться на тебе, или, по крайней мере, обеспечит тебе жизнь, при которой ты не будешь зависеть от прихотей театральной дирекции или интриг так называемых подруг по сцене. Обеспеченную жизнь.

–  А у тебя уже есть такой мужчина? – затаив дыхание спросила Маля.

–  Ну… я познакомилась с одним бароном…

–  Бароном! – в восторге воскликнула Матильда.

–  Он мне ужасно нравится, он говорит, что влюблен в меня и женится, когда выйдет в отставку.

–  А, так он старый, если говорит об отставке! – разочарованно протянула сестра.

–  Старый! – возмутилась Юлия. – Да он всего на три года старше меня!

–  Значит, ему двадцать три, – быстренько подсчитала Маля. – Ну, так он выйдет в отставку еще не скоро!

–  Честно говоря, я не спешу замуж, – усмехнулась Юлия. – Мне гораздо больше нравится танцевать, быть свободной, иметь при себе влюбленного мужчину, который оплачивает мои наряды и дарит всякие милые безделушки. А с замужеством и детьми можно и подождать.

–  Как, ты не хочешь иметь детей? – ужаснулась Маля. – Но наша маман…

–  Я обожаю маман, но тринадцать детей иметь не хочу, – покачала головой Юлия. – Нет-нет, пусть их лучше не будет вообще!

–  А у меня будет много детей! – с воодушевлением сказала Маля.

–  И много мужей? – хихикнула сестра.

–  Нет, я не хочу много мужчин, – с благочестивым видом сказала Маля. – Я хочу замуж, венчаться буду в Исаакиевском соборе, и сразу у меня будет много детей!

–  Прямо сразу? – насмешливо переспросила старшая сестра. – И сразу много? А как же балет? А поклонники?

–  Я не знаю… – растерялась Маля. – Но ведь Екатерина Оттовна Вазем – знаменитая балерина, и она замужем. Она очень уважаемая женщина. Я тоже хочу, чтобы меня уважали. Кого полюблю первого, за того и замуж выйду, а потом посмотрим.

Если бы она могла заглянуть в будущее, она бы узнала, что за того, кого полюбит первым, выйти замуж она не сможет при всем желании. И ребенка, своего единственного сына, родит не от него. И мужчин у нее будет много. А свадьба ее состоится спустя много-много лет, но не в Исаакиевском соборе, а в храме Александра Невского на рю Дарю в Париже. Она будет мечтать об этом событии так страстно, как не мечтала ни о чем и никогда, потому что благодаря этой свадьбе она станет не только «уважаемой женщиной», но вновь как бы приблизится к тому, кого полюбила первым, так как станет носить его фамилию и будет зваться Красинская-Романова.

–  А балет… – продолжала болтать Маля, но Юлия вдруг всплеснула руками:

–  Боже! Мы болтаем, а время-то идет! Посмотри, где солнце! Мы безнадежно опоздали! Хороша именинница, которая опаздывает к столу! И я хороша! Ох и достанется нам! Бежим! Только брось палку, умоляю: здесь, на опушке, нет пауков!

–  Бросить палку? – невинным голоском переспросила Маля. – А я-то поняла, будто это умеют делать только мужчины…

–  А ты сообразительна, сестричка! – воскликнула Юлия, восхищенно качая головой.

И девушки, хохоча во весь голос, кинулись к дому.

* * *

–  Ну да, – ехидно сказал император Александр Александрович. – Я ему девку приведу, а ты со свечкой стоять станешь. Нет уж, уволь, ради бога! Пускай сам управляется! Я в его годы небось…

Он осекся, надеясь, что жена не обратит внимания на обмолвку. В том-то и дело, что в «его-то годы», в возрасте своего нерешительного сыночка, цесаревича Николая, он, тогда еще великий князь Александр, был еще более нерешительным и даже носил в семействе прозвище «бедный Мака». Иногда его называли еще откровеннее: «увалень Мака». В том, что он сущий увалень, могла убедиться и его жена, когда была еще невестой. Несмотря на то что меж родителями и государствами, Россией и Данией, все давно было решено, Александр никак не мог отважиться сделать предложение. Отцу невесты, ее брату и сестре пришлось запереть юношу и девушку в ее комнате, а потом неожиданно войти. Только тогда удалось сдвинуть с места этот тихоход по имени «увалень Мака».

Точно таким же рохлей он показал себя по отношению к своей первой любви, Марии Мещерской. Он тогда был даже старше сына, а вовсе не его ровесником, но храбрости от этого у него не прибавилось. Даже толком поцеловаться с милой его сердцу девушкой решился лишь в последнюю минуту перед окончательной разлукой! Конечно, потом у него были другие женщины (и сейчас они есть, и ему плевать, знает об этом жена или не знает), но в возрасте сына он вряд ли смог бы служить кому-то примером гусарской лихости в отношениях с прекрасным полом.

Но он хотя бы был влюблен. И как влюблен! И хотя отец и мать желали его брака с датской принцессой Дагмар, бывшей невестой старшего брата Николая, Никса, незадолго до того безвременно скончавшегося, Александр мечтал о другой. И домечтался: в одной из французских газет появилась скандальная статья, в которой говорилось, что-де наследник русского престола отказывается от женитьбы на датской принцессе, так как увлечен некоей княжной Мещерской, с которой намерен вступить в морганатический брак. В скором времени эту статью перепечатали датские газеты, и семья короля Христиана, отца Дагмар, испытала изрядное потрясение.

В этой ситуации достойнее всего вела себя Дагмар. Холодно и спокойно. Только приподняла брови – и уединилась в своих комнатах, не выразив ни печали, ни огорчения, ни смущения, словно ей совершенно все равно.

Однако ее отцу не было все равно. Король Христиан написал в Петербург и спросил, правда ли все это.