Н Князев - Легендарный барон: неизвестные страницы гражданской войны.

• Название: Легендарный барон: неизвестные страницы гражданской войны.
• Автор: Н Князев
• Издательство: Товарищество научных изданий KМK
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004

---

Бой за Чойрын.

прикрытием своей кавалерии стали уходить из Чойрына. В 8 часов утра генерал Унгерн вступил в Чойрын.

В ночь с 12 на 13 марта Унгерн выслал бурятскую сотню в обход Чойрына на юг, дабы перерезать пути отступления китайцам. В преследование отступающих китайцев были посланы чахары. Немного уцелело китайцев. Из 2500 человек гарнизона Чойрына не больше 500 успело благополучно убежать. Сдалось в плен около 1000 человек. Генерал Унгерн, снабдив их продовольствием и перевязочными средствами, отправил в Калган.

В Чойрыне генералу Унгерну досталась богатая добыча. Одного рису из Чойрына было отправлено на верблюжьих вьюках 3000 пудов.

Разгромив китайцев у Чойрына, Унгерн двинулся дальше на юг, но, пройдя с отрядом 100–120 км, передал командование отрядом полковнику Парыгину, а сам на автомобиле уехал в Ургу. Парыгин дошел до Удэ, но в Удэ китайских войск оказалась лишь одна рота, которая бежала при приближении унгерновцев к Удэ.

Артиллерию и чахарский дивизион 14 марта генерал Унгерн отправил обратно в Ургу, куда они прибыли вечером 19 марта. Сам Унгерн прибыл в Ургу на автомобиле 18 марта.

Слух о высылке в Монголию больших китайских сил не подтвердился. Идти дальше на юг не имело смысла. Спокойствие в Монголии — Халхе ничем не могло быть нарушено в ближайшее время.

Отряд генерала Унгерна из Удэ обратно не пошел по старому пути. Он повернул на запад и пошел по пути ставка Тушэту — гуна — Мара — Мурэн и в конце марта месяца вернулся в Ургу. В тысячекилометровом походе в сердце пустыни Гоби всадники сменили несколько раз коней, а некоторые сотни, артиллерия и пулеметная команда вернулись на верблюдах.

Месячный поход генерала Унгерна в Чойрын — Удэ, без базы, на одном мясе, в стужу 25–30°R — выдающийся исторический кавалерийский рейд, где дух войск победил врага и природу. Рейд генерала Унгерна в Гоби помимо материального поражения Китайскому правительству нанес огромное моральное поражение, убедив его, что им не справиться с Унгерном. Помимо того, рейд заставил всех юго- западных монгол поверить в непобедимость Унгерна.

Бой С КИТАЙСКИМИ ВОЙСКАМИ

К середине марта месяца военная обстановка для Азиатской конной дивизии была такова.

1. Генерал Унгерн с 1–м Татарским полком, чахарами и монголами, всей артиллерией и почти всеми пулеметами был в Гоби.

2. Наскоро сформированный 2–й конный полк полковника Хоботова в составе 6 сотен занимал сторожевую линию на севере от Урги по Иро — гол, по фронту почти 70 км.

3. В Ургинском районе в распоряжении генерала Резухина оставались:

1- й пополняемый полк подъесаула Янкова — 210 сабель; 1 вновь сформированная монгольская сотня — 60 сабель; 1 вновь сформированная бурятская сотня — 45 сабель;

Комендантская команда — 50 человек; 1 орудие Гочкиса под командованием капитана Сементовского, 20 человек (к орудию было только 10 снарядов); пулеметный взвод (2 пулемета) — 20 человек.

Всего: 405 бойцов, 1 орудие, 2 пулемета.

4. Китайские войска, ушедшие из Урги 4 февраля, стояли в районе Маймаче- на — Кяхтинского. Не получив от Правительства СССР разрешения пройти через Забайкалье в Маньчжурию, они рано или поздно должны были попытаться уйти в Китай юго — западными путями от Урги.

Уход генерала Унгерна с главными силами в Гоби и малочисленность войск, оставшихся в Урге, дало основание генералу Ма уйти из Маймачена, не встретив на пути сильного препятствия к западу от Урги. Возможно, были и инструкции из Пекина, чтобы Ма вел войска, так как ему на выручку посланы войска из Калгана. Унгерн должен будет вести бои против посылаемых войск и он, Ма, спокойно пройдет на Хух — хото.

Мною, как начальником штаба генерала Унгерна, 12 марта были получены от монгол сведения, что китайские войска из Маймачена — Кяхтинского ушли в неизве-

Бой с китайцами 18–20 марта вблизи 4–го уртона из Урги в Улясутай.

стном направлении. Командир полка, запрошенный о том, что ему известно об уходе китайских войск из Маймачена, донес: “Мне ничего неизвестно, но если они пойдут по путям, охраняемым его полком, то он своими малыми и разбросанными силами не может задержать их”.

В ночь на 15 марта генерал Резухин, оставив в Урге лишь Комендантскую команду подполковника Сипайлова в 50 человек, с остальными 355 бойцами выступил на север.

16 марта у Хара — гол на походе было получено донесение от полковника Хоботова, что китайские войска, ушедшие из Маймачена, не идут по путям на Ургу, а пошли где‑то западнее, вероятно, по левому берегу Орхона, перейдя его в устье, но где они теперь находятся, неизвестно, так как буран мешает разведке.

Ночью, при свете свечи, совместно с Резухиным мы прикинули по карте, где теперь могут быть войска генерала Ма. Выходило, что за 4–6 дней форсированного марша они должны подходить к Барун — хурэ. Генерал Резухин, не медля ни минуты, двинулся на юго — запад, чтобы выйти на Урга — Улясутайский тракт. Шли дни и ночи 16–17 марта, дойдя до урочища Ходисын, где и задержались. Монголы ничего определенного о движении китайцев не знали. Они словно исчезли с лица монгольской земли.

Всю ночь с 18 на 19 марта я с генералом Резухиным искали выхода из положения, и было решено, что с рассветом я пойду с разъездом искать китайцев.

Со взводом забайкальских казаков я пошел на северо — запад от Ходисына. Пройдя километров пятнадцать, повстречал разъезд китайской кавалерии, который стал преследовать, донеся генералу Резухину: “Китайские войска здесь, где‑то близко, преследую разъезд”. Километров 5–6 шло преследование разъезда, который вывел меня на движущуюся колонну китайских войск и обозов в юго — западном направлении. Сомнений не оставалось, что это китайцы, уходящие из Маймачена на Хух — хото.

Генерал Резухин со всем отрядом спешил ко мне. До подхода Резухина я оценил обстановку: путь, по которому двигались китайцы, лежал в огромной долине, идущей с северо — востока на юго — запад. Северные и восточные склоны заключены были горным массивом. С юга долина запиралась двумя отдельными возвышенностями, причем одна, более низкая, лежала в 1–1,5 км от дороги, по коей двигались китайцы. Силы китайцев, растянувшихся на 3–4 км, определить было трудно из‑за большого обоза, но по приблизительному подсчету конных было до 2000 человек, пеших до 3000 человек, мирных китайских купцов до 2000 человек, обоз из 200–300 груженных монгольских подвод.

На скором совещании с генералом Резухиным решили: Резухин займет юго — восточные высоты, я с монгольской и бурятской сотней сотника Очирова займу отдельную юго — западную высоту и не буду ввязываться в бой, так как силы слишком ничтожны в сравнении с китайцами, а посмотрю, что предпримет китайское командование и подожду подхода сотен 2–го конного полка, которые должны быть где‑то близко.

Заняв сопку, наименованную № 1, рассыпал монгольскую сотню в цепь по склону сопки, пулемет на вершине горы, бурятскую сотню спрятал у подножия горы с юго — восточной стороны, как резерв, готовый действовать немедленно в конном строю. Резухин занял высоты № 2, пушка стала на позицию у подножья западной стороны горы.

Китайцы остановили движение обозов и сгруппировали его в двух пунктах. Китайские части стали строиться в боевой порядок. Первыми открыли ружейный огонь по сопке № 1, занимаемый мною. Я приказал пулеметчику — офицеру (фамилии не помню) первыми очередями определить прицел до кавалерийских и пехотных целей, которые определились: до пехотных 1200, кавалерии 1800.

Стали ожидать. Отделились китайские цепи примерно силой до двух батальонов и тремя последующими цепями повели наступление на сопку № 1. Кавалерия строилась в боевой порядок для атаки к югу от сопки № 1.

Положение становилось серьезным. Надежда на монгол, кое‑как рассыпанных в цепь, была плохая. Они плохо были обучены, и на стойкость их рассчитывать было нельзя. Все упование возлагал на пулемет и бурятскую сотню. Сопка № 1, хотя и была высокой, но склоны ее были пологи, не круче 15 градусов, и была доступна для атаки кавалерии в конном строю. Пулеметчику — офицеру приказал держать китайскую кавалерию под огнем и не давать им возможности построиться в боевой порядок для атаки, а сам с офицерами, бегая по цепи монгол, руководил огнем их против китайских пехотных цепей. Китайские цепи, не неся почти потерь от огня монгол, приближались к сопке № 1. Китайские офицеры на конях скакали по своим цепям и подгоняли ташурами китайских солдат. Цепи наступали как на параде. Первая цепь приблизилась шагов на 400–500 к подножию горы.

Приказал бурятской сотне идти в атаку, а пулеметчику — офицеру перенести огонь на первую цепь. При первых же очередях пулемета по цепи она залегла, а офицеров с коней сдуло как ветром (кони под ними были убиты). Пустил в атаку бурятскую сотню с фланга и первая цепь побежала, вторая и третья спокойно отходили и, отойдя шагов на 800–1000 от сопки, залегли. Монголы приободрились, стали стрелять спокойнее, нанося китайцам урон, и видно было, как уходили и ползли раненые китайцы в тыл.