Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу

• Название: Золото по ленд-лизу
• Автор: Валерий Ванико
• Жанр: Шпионский детектив

В годы Второй Мировой войны в США действовала государственная программа, по которой Соединённые Штаты Америки передавали своим союзникам во Второй мировой войне боеприпасы, технику, продовольствие и стратегическое сырьё, включая нефтепродукты.

Концепция этой программы давала президенту Соединённых Штатов полномочия помогать любой стране, чья оборона признавалась жизненно важной для его страны.

При этом, то, что было израсходовано во время беовых действий оплате не подлежало. А вот за всё остальное нужно было расплатиться. Золотом...

---

        - Так будет лучше, для меня. Да и для вас тоже.

        - Ну, ты это брось, - нахмурился Душман. - Вить, ты слыхал, чего он буровит?  - обернулся  он  к появившемуся в дверях  Зингеру.

        - А чего?  -  поинтересовался тот, ставя на крыльцо спортивную сумку.

        - Отказывается ехать с нами.

        - Это не дело, прапор, - подумав, сказал  Зингер. - Вместе приехали, вместе и уедем. Чего тебе тут делать?

        - Нет, ребята, спасибо  вам за все, но я для себя все решил.  Подамся на Соловки,   в обитель.  Давно туда тянет.

        - Да ты че, с дуба рухнул?! - выпучил глаза Зингер. - На хрена  тебе это надо?

        -  Ладно, Витька, не кипятись, - тронул приятеля за руку Душман. - В обитель, так в обитель. Юрка сам себе хозяин.

        С минуту все молчали, потом Душман встал и протянул Огневу руку.

        -  Ну что ж, тогда не поминай лихом. А надумаешь, возвращайся. Пошли, Витька.

        - Бывай, - толкнул Юрия в плечо Зингер и, спустившись с крыльца, они направились к «джипу». Хлопнули дверцы, тишину кордона нарушил рев двигателя, и машина, длинно просигналив, тронулась с места.

        - Не поминай лихом!  - высунулся из окна Душман и помахал  Огневу рукой.

Глава 10. Несостоявшийся эпилог

        Белесым июльским днем, когда  над Белым морем  еще властвует  незакатное солнце, к пустынной пристани  Большого Соловецкого острова  пристал  небольшой рыбацкий бот, с которого  на берег сошел  человек. Он был выше среднего роста, худощавый,  в выцветшем армейском камуфляже и с тощим рюкзаком на плече.

        Подойдя к  двум мужчинам,  конопатящим старую лодку, незнакомец     о чем-то  их спросил  и направился в сторону   монастыря, опоясанного  высокой крепостной стеной.

        Войдя на подворье, он  переговорил со встретившимся   монахом и тот проводил  гостя    в кабинет  к настоятелю.

        - Слушаю вас, - сказал  престарелый игумен в очках, отодвигая в сторону  старинный фолиант, и, внимательно оглядев незнакомца, предложил  стул.

        - Благодарю, святой отец, -  сказал мужчина присаживаясь. - Я бы хотел остаться в вашей обители,   если это, конечно, возможно.

        - Вот как?  - вскинул на него глаза настоятель. - Для чего?

        - Хочу уйти от мирской суеты.

        -  У вас горе?

        - Да нет, - последовал ответ. - Скорее всего, душевная усталость. И еще. Я хотел бы  пожертвовать на нужды обители. Вот, - мужчина достал из стоящего на полу рюкзака  небольшой   сверток и, развернув его, положил    на стол  перед игуменом.

        - Что это? - подслеповато прищурился тот.

        -  Золото. Прошлой зимой я нашел его в тундре.

        - Оно ничье?

        - Скорее всего, да. Лежало в обломках сбитого во время войны самолета.

        - А почему бы вам не сдать его государству?

        - Нынешнее государство того не заслуживает, святой отец, - горько улыбнулся незнакомец. - Я это точно знаю.

        - Как вас прикажете величать? - осторожно тронул пальцем сияющий металл настоятель.

        - Юрий.  

        - Ну, что ж, - сказал после длительного раздумья игумен, - оставайтесь. - А ваш дар  Юрий, пойдет на  ремонт храма.

        Чуть позже, в сопровождении настоятеля, Огнев  вышел наружу.

        Над  бескрайней  пустотой моря,  в небе  парила чайка

Глава 11. В обители

 

        Прошел год.  Лето сменила зима, а зиму лето.

        Все это время Огнев, принятый в обитель послушником, упорно и смиренно выполнял  то, что требовал от него наставник.

        Жизнь в монастыре текла спокойно и размеренно, к чему располагала   удаленность от цивилизации и  раскинувшееся до горизонта море.

        Вставали рано, в шесть утра, и после утренней молитвы он  работал в мастерских и на подворье, затем следовала скромная трапеза и  опять работа, а вечер посвящался изучению святого писания  с наставником.

 Монах-схимник Отец Петр, так звали наставника, просто и неназойливо учил его всему, что знал сам, и Огнев   ощутил в себе что-то новое.

        Нет, это была еще не вера, она была  где-то впереди, но уже и не  слепое ее отрицание.

        Поздно вечером, когда жизнь в обители   замирала, ворочаясь в келье на жесткой койке, Юрий  часто вспоминал  прошлое, которое не отпускало.

        В тревожных снах он снова видел Афган, стрекочущие в небе «вертушки» и  дымы над разбитыми  кишлаками,  своих погибших однополчан и тех, кто лежал  в самолете в тундре, а  еще мертвых Витальку с Виктором.  Война не отпускала.

        Как-то вечером, на молитве, он спросил у наставника - почему так?  Это мой грех?

        - Да брат, - был тихий ответ. - Но терзайся так, все люди грешны. Главное, что ты пришел за советом к Господу.

        В погожие дни, в короткие минуты отдыха, Юрий часто уходил к морю, садился  на  прогретые солнцем валуны и подолгу смотрел вдаль.Она навевала думы  о бренности мира, притягивала и лечила.

        Иногда размеренная жизнь обители нарушалась приездом туристов, а то и высоких государственных мужей, которых почему-то  стало тянуть к Богу.

        Первые посещали  местные достопримечательности, любовались красотами природы островов и с интересом наблюдали жизнь монахов.

        Вторые  неизменно выстаивали литургии, ставили свечи  и о чем-то просили Бога.

        А как-то весной, на шикарном катере нагрянули «братки». Трое. Самые настоящие. Бритоголовые,  в золотых цепях с крестами на шеях и в стильных адидасовских костюмах.

 Хотели с почестями  захоронить в святом месте  кого-то из своих убиенных.

        Настоятель, бывший на подворье и наблюдавший за реставрацией  одного из храмов отказал,  и те попытались качать права.

        - Негоже так, парни, - сказал работавший здесь же  Огнев. - Тут святая обитель.

        - А тебе че, больше всех надо? -  растопырил пальцы старший, рыжий и с борцовскимим плечами. - Или хочешь чтоб мы с тобой побазарили?

        - Можно, - кивнул скуфьей Огнев. - Но не здесь. Разрешите я их провожу, отец Иосиф?

        - Да, брат Юрий, - кивнул тот, - проводи заблудшие души до пристани. Вместе с вот этими отцами.

        Сбоку материализовались два крепких  монаха, и один сделал приглашающий жест  - пошли.

        - Ну ладно, ты нас попомнишь, батя, - прошипел   игумену один из бандитов. - Айда к светлой жизни, пацаны.

        У небольшой пристани, где покачивался катер, вся группа остановилась, и у рыжего в руке   блеснул кастет.

        - Так че, падла, - сплюнул под ноги к Огневу,- ща  побаза…

        Договорить не успел.

        Зубодробительный удар  в челюсть сбросил парня в катер, а через несколько  секунд монахи бережно опустили  туда тела еще двух.

        - Плывите  отроки с миром, - набожно перекрестились они и с интересом уставились на Огнева.

        -  Хорошо ты его   вразумил  брат, - кивнул Огневу на катер первый, с   русой бородой и усами.

        - Да и вы остальных неплохо, - пробурчал Юрий и перекрестился. 

        - А вот и сатанинское оружие - вертя в руках вороненый «ТТ», -  изрек второй, безбородый  и профессионально выщелкнул из него обойму. - Полная.

        - Эй, вы, беспредельщики, - выплевывая в воду кровь и выбитые зубы, просипел из катера старший из братков. - Отдайте пушку.

        - Бог подаст, - смиренно произнес безбородый, и  оружие булькнуло в воду.

        Когда катер взревев мотором  унесся в море, все трое  долго смотрели ему в след и   молчали.

        - Как  вы думаете,   вернутся? -  покосился на монахов Огнев.

        - Если вернутся, порешу, - жестко произнес бородатый. И возведя глаза к небу, осенил себя крестом, - прости Господи.

        Кроме всевозможных хозяйственных  работ в обители,  монахи и послушники  занимались рыбной ловлей. Она была серьезным подспорьем к скудному монастырскому  столу, и он имел несколько карбасов.

        Огневу нравились бывать в море, и вскоре он стал заядлым рыбарем.

 В один из таких дней, в начале июня, когда над аргипелагом властвовал полярный день, монастырский карбас занимался ловлей трески  у острова Анзер.

 Улов был богатым, и монахи тихо радовались.

       - Сподобил Господь, - добродушно гудел  рослый отец Алексий, выбирая из сети и швыряя в лодку очередную серебристую рыбину.

       - Да, сурьезный, - поддакнул ему седенький  старец в потрепанной рясе, подтягивая вместе с Огневым  и еще одним послушником сеть к борту  сеть к борту.

       - Ну, все, шабаш -  взглянув на гору рыбы, махнул широким рукавом сидящий на румпеле отец  Егорий. - Ставим парус и идем назад.