Юрий Нагибин - Самый медленный поезд

• Название: Самый медленный поезд
• Автор: Юрий Нагибин
• Жанр: Русская классическая проза

---

Нагибин Юрий Самый медленный поезд

Юрий Маркович Нагибин

САМЫЙ МЕДЛЕННЫЙ ПОЕЗД

(РАННЕЙ ВЕСНОЙ)

литературный сценарий

Из здания почтамта, на ходу читая письмо, появляется высокий, седоголовый человек в плаще с поясом и прочных, на толстой подметке ботинках. Его толкают, он даже на замечает этого, так захватило его письмо.

Затем, дочитав, он прячет письмо в карман, быстро проходит к стоящему возле тротуара "Москвичу", садится и резко трогает с места.

"Москвич" несется по улицам со скоростью, явно превышающей орудовские правила. Мелькают красивые здания, скверы, памятники сегодняшнего весеннего Волгограда.

"Москвич" покинул пределы города, и теперь скорость его возросла до предела. Он обгоняет не только полутоужи, и пятитонки, бензовозы и пикапы, но и "Волги", "ЗИЛы", ловко разминается со встречными машинами. Его водитель очень торопится...

"Москвич" с вынужденной медлительностью ковыляет по разрытой, изжеванной колесами самосвалов, тягачей и МАЗов строительной площадке в окрестностях города. Но вот водитель остановил машину, вылез наружу и сразу стал игралищем жестоких ветров, что свирепствуют веснами в низовьях Волги и неощутимы лишь в городах.

Боком наваливаясь на ветер, человек идет мимо экскаваторов, землечерпалок, мимо молодых парней и девушек, вгрызающихся в землю лопатами, киужами. Вот рядом с ним опорожнила тачку, груженную щебнем, рослая девушка в больших брезентовых рукавицах.

Распрямившись, девушка увидела человека Ее миловидное, но жестко обветренное, с сухими обметанными губами лицо осветилось радостной улыбкой.

- Товарищ Сергеев!

- Здравствуйте, Наденька!. Ну как, еще не обогнали "проклятого" Сенючкова?

- Обгонишь его при таком ветрище! - жалобно говорит девушка.

- Сенючков, видно, ветроустойчив? - шутит Сергеев. Девушка смеется.

- Не знаете, где комсорг?

- Вон торчит! - Девушка показывает на торчащие из-под заглохшего тягача грязные сапоги.

- Остались от козлика рожки да ножки! - напевает Сергеев и вместе с Надей подходит к тягачу.

- Миша! - кричит Надя. - К тебе представитель прессы!

Комсорг вылезает из-под тягача, невысокий, крепкосбитый, симпатичный паренек в испачканном землей комбинезоне и кепке блином. Хочет поздороваться с Сергеевым, но сам первый отдергивает черную от гари и масла руку.

Вера дает ему рукавицу, теперь они могут обменяться рукопожатием.

- Зачастили вы к нам, товарищ Сергеев! - говорит комсорг.

- Ну как же - передовая стройка! - улыбается Сергеев. - Вот что, комсорг, у тебя работает Лена Стрелкова?

Лицо комсорга вытянулось.

- Значит, вы приехали за отрицательным материалом?..

- Там разберемся. Где мне ее найти?

- Да вот, - говорит комсорг и подводит удивленного Сергеева к траурной черной доске, на которой аршинными буквами начертано:

"ПОЗОР ДЕЗЕРТИРАМ СТРОЙКИ: ГАРРИ ОРЕШКИНУ, ВАРВАРЕ ОРЕШКИНОЙ-СВИСТУНОВОЙ, ЕЛЕНЕ СТРЕЛКОВОЙ".

Помрачневший взгляд Сергеева задерживается на последней фамилии.

- А ведь заклеймить - самое простое, комсорг, - говорит Сергеев.

- Я поседел из-за этой чертовой Ленки! - комсорг сорвал кепчонку со своих черных, как смоль, кудрей. - Тяжелейший случай, товарищ Сергеев: в мечтах - кубинская революция, на деле - от дождичка скисает!

- А тут еще подруга, мадам Орешкина, урожденная Свистунова, вмешивается Надя и, явно подражая кому-то, противно гнусавит: - С романтикой не вышло, плюй на все и береги здоровье. Нас тут не поняли...

- Ладно, - жестко обрывает Сергеев, которому явно тяжело все это слушать. - А где она?..

...На этот вопрос он получает ответ от старушки-вахтерши женского общежития:

- Уехала, милок. Ты малость с ней разминулся... Сергеев кидается в "Москвич" и яростно гонит его по ухабистой дороге в сторону шоссе...

На шоссе, уже в виду автобусной остановки, возникает одинокая девичья фигуужа. Девушка идет медленно, то и дело перекладывая из руки в руку тяжелый чемодан. Машина поравнялась с девушкой. Приоткрыв дверь, Сергеев что-то говорит ей, видимо, предлагает подвезти. Та отрицательно качает головой, но потом, сдавшись, садится в машину. "Москвич" быстро удаляется к городу...

"Москвич" приближается к железнодорожному переезду, загроможденному товарняком, и пристраивается в хвосте машин.

- Теперь будем загорать, - говорит Сергеев и выключает мотор. - Раз наше путешествие затянулось, давайте знакомиться: Сергеев, журналист.

- Просто Лена, - называет себя девушка.

- Удивительный это город, - задумчиво говорит корреспондент, окидывая взглядом окрестность, - что ни шаг - чья-нибудь судьба. Видите вон тот столб с часами?

Девушка с равнодушной вежливостью смотрит в указанном направлении. Обычный железный столб, обычные уличные часы. На фоне этих часов звучит голос Сергеева:

- А вот двадцать лет назад...

Тот же столб, но обезображенный снарядными ранами, черный, покосившийся, и на нем часы с разбитым стеклом, с оборванной минутной стрелкой...

За часами исщербленная осколками стена дома, где помещается военная комендатура, на ней надпись: "Отстоим волжскую твердыню". Парень в ватнике и ушанке с ведеужом в руке, взобравшись на груду щебня, кистью вписывает букву "Р", теперь надпись читается: "Отстроим"...

Под часами нетерпеливо прохаживается маленькая женщина. Вот она остановилась и с радостной улыбкой на нежном тающем лице смотрит на работу доморощенного художника. И другие люди, проходившие по улице, - военные и штатские - не оставляют без внимания эту крошечную поправку в лозунге, за которой целая эпоха.

Нетерпеливо-ожидающий взгляд женщины обратился к комендатуре. Она вздохнула и подняла голову, чтобы посмотреть, которыый час, но время на часах давно замерло. С досады, то ли на себя, то ли на часы, женщина сердито топнула ногой. Ей неможется, она проводит рукой по пылающему лицу, распахивает свой романовский полушубок, и мы видим, что ей вскоре предстоит стать матерью.

Из комендатуры быстрым шагом выходит статный, с седыми висками военный; в петлицах у него ромбы и "гадючка" - эмблема медицинской службы. Он подходит к молодой женщине.

- Заждалась, бедная! - говорит он с нежностью. - Все в порядке, вот пропуск... Ты что это - душа нараспашку?.. - он заботливо и властно застегивает на ней полушубок.

- "Старый муж, грозный муж!"... - любовно говорит женщина

- Нельзя так, Ниночка, надо себя беречь. И в дороге...

Он не успевает договорить. Где-то совсем близко раздается громкая автоматная очередь. Чей-то испуганный крик. Метнулись в разные стороны прохожие.

Военврач оборачивается и видит...

...из подвала, поливая улицу автоматными очередями, выскакивает немецкий солдат, худой, грязный, с безумным взглядом, с черным, перекошенным от ярости лицом. Солдат стреляет вслепую: вдоль улицы, по развалинам, ввысь, будто желая расстрелять само небо, и вдруг замечает близ себя двоих людей. Что-то меняется в его лице, словно невидящие глаза загорелись почти сознательной волей. Он опускает автомат и надвигается на военврача и его жену. Нашаривая пистолет, военврач прикрывает собой жену и тут же падает, прошитый пулями. Немец продолжает расстреливать упавшего. Жена бригврача кидается вперед, вырывает у него автомат и убивает солдата.

А затем, шатаясь, с лицом, искаженным дикой мукой, она подходит к убитому и падает на его тело...

...Снова шоссе и разъезд, уже не загроможденный товарняком, трогаются машины, и включается в общее движение "Москвич".

Лицо Лены задумчиво и как-то взволнованно-серьезно, видимо, рассказ ее тронул.

- А вы не знаете, что было дальше с этой женщиной? - тихо спрашивает она

- ...Но вы торопитесь на вокзал?..

- Я успею.

Корреспондент прибавляет скорость, обходит вереницу машин, и вскоре слева от них возникает железнодорожная станция: "Бекетовка". Они подъезжают к зданию станции и останавливаются.

Сергеев жестом предлагает Лене выйти из машины.

Они медленно идут к станции.

- Этот самый медленный поезд на свете уходил отсюда, из Бекетовки, начинает свой рассказ корреспондент...

...К длинному товарному составу нескончаемой чередой брели немцы: в шинелях с поднятыми воротниками, в пилотках, натянутых на уши, с ногами, закутанными с солому, войлок, тряпки, с обмороженными, худыми, смертельно усталыми лицами. Бывший цвет немецкой армии, ныне это сломленные люди, на собственной плачевной участи убедившиеся в безнадежности развязанной Гитлером войны. Один из немцев падает. Конвойный казах подходит и слегка подталкивает его носком сапога: "Штеен!" Снизу вверх глядят испуганные, умоляющие глаза молодого немца

- А что б тебя!.. - с брезгливой жалостью бормочет конвойный, наклоняется и, ухватив немца под микитки, почти несет его к теплушке.

В конце эшелона прицеплен старенький, дачного вида, вагончик с деревянными стенами и окошечками, как в крестьянских избах. Такие вагончики нередко служат жильем рабочим-железнодорожникам.