Эрих Кестнер - Фабиан. История одного моралиста

• Название: Фабиан. История одного моралиста
• Автор: Эрих Кестнер
• Жанр: Проза
• Год: 1975

Эрих кестнер (1899–1974) — известный западногерманский писатель и поэт. его роман «фабиан» воссоздает картину жизни германии накануне прихода фашизма к власти. но роман является не только острой сатирой: его герои — это люди, сохранившие в душе доброту и любовь к человеку.

***

Перевод с немецкого Екатерины Вильмонт.

---

Фабиан придирчиво рассматривал блондинку. У нее было бледное инфантильное лицо, с виду более скромное, чем можно было судить по ее поведению во время танцев. Он молчал и чувствовал, что еще несколько минут, и молчание достигнет той стадии, когда начать разговор, даже самый пустячный, будет уже невозможно. К счастью, он наступил ей на ногу. И она разговорилась. Показала ему двух дам, которые недавно из-за какого-то мужчины надавали друг другу оплеух и даже платья порвали. Сообщила, что фрау Зоммер состоит в связи с зеленым лилипутом, и добавила, что не решается даже вообразить себе подобную связь. Наконец, спросила, хочет ли он еще остаться здесь, она, мол, сейчас уходит. Он пошел с нею.

На Курфюрстендамм она подозвала такси, сказала шоферу свой адрес, села в машину и принудила Фабиана сесть рядом.

— У меня только две марки осталось, — пробормотал он.

— Не имеет значения, — ответила она и крикнула шоферу: — Выключите свет!

Стало темно. Машина рванулась с места. На первом же повороте блондинка навалилась на Фабиана и укусила его в нижнюю губу. Он стукнулся виском о металлическое крепление, схватился за голову и простонал:

— О-о-о! Неплохое начало!

— Не будь таким недотрогой! — потребовала она, продолжая оказывать ему знаки внимания.

Ее нападение было слишком внезапно. Голова у него трещала. Он вконец растерялся.

— Собственно говоря, до того, как вы стали меня душить, я собирался написать одно письмо, — прохрипел он.

Она двинула его в ключицу, засмеялась — при этом ни один мускул на ее лице не дрогнул (в ее смехе прозвучала вся гамма от йо до я и обратно) — и продолжала его душить. Все его попытки освободиться она, увы, истолковывала неверно. Каждый поворот дороги усугублял его мучения. Он заклинал судьбу сократить число поворотов. И судьба над ним сжалилась.

Машина наконец остановилась, блондинка попудрила нос, расплатилась и уже у самой двери дома заметила:

— Во-первых, у тебя все лицо в красных пятнах, а во-вторых, ты выпьешь со мной чашку чая.

Он стер со щек губную помаду и сказал:

— Ваше предложение делает мне честь, но завтра утром я должен вовремя быть на работе.

— Не зли меня. Ты останешься здесь. Горничная тебя разбудит.

— Но я все равно не встану, нет-нет, я должен спать дома. В семь утра я жду срочную телеграмму. Ее принесет хозяйка и будет трясти меня, покуда я не проснусь.

— Как ты можешь знать, что тебе принесут телеграмму?

— Я знаю даже, что будет в этой телеграмме.

— Что же именно?

— «Пора вставать! Твой верный друг Фабиан». Фабиан — это я.

Он, прищурившись, взглянул вверх на деревья и порадовался желтому сиянию фонарей. На улице царила тишина. Кошка бесшумно шмыгнула во тьму. Если б он мог сейчас пройтись вдоль серых домов!

— История с телеграммой просто выдумка, да?

— Нет, как ни странно, — отвечал он.

— Зачем же ты пришел в клуб, если тебя не интересует дальнейшее? — сердито спросила она и отперла дверь.

— Мне дали адрес, а я очень любопытен.

— Ну, так але-гоп! — сказала она. — Любопытство не знает преград.

Дверь за ними захлопнулась.

Глава вторая Бывают очень назойливые дамы Адвокат ничего не имеет против Нищенство портит характер

В лифте имелось зеркало.

Фабиан вытащил носовой платок и стер с лица пятна помады. Галстук сбился на сторону. Висок горел. И бледная блондинка смотрела на него сверху вниз.

— Вы знаете, что такое мегера? — спросил он. Она обняла его.

— Знаю, но, думается, я красивее.

На дверной табличке значилось: «Молль». Дверь открыла горничная.

— Принесите нам чаю.

— Чай в вашей комнате.

— Хорошо. Можете идти спать!

Девушка скрылась в коридоре. Фабиан последовал за блондинкой. Она провела его прямо в спальню, налила ему чаю, достала коньяк, сигареты и, сделав широкий жест, сказала:

— Прошу!

— Бог мой, ну и темпы у вас!

— Где? — спросила она.

Он пропустил ее вопрос мимо ушей.

— Молль — это вы?

— Я даже Ирена Молль, так что людям, окончившим гимназию, есть над чем посмеяться. Садись же, я сейчас вернусь.

Он удержал ее и поцеловал.

— Зачем так торопиться, — сказала она и вышла из комнаты.

Он выпил глоток чаю и рюмку коньяку. Потом окинул взглядом комнату. Кровать низкая и широкая. Лампа отбрасывает рассеянный свет. Стены — сплошь зеркальные. Он выпил еще коньяку и подошел к окну. Окно не было зарешечено.

Чего хочет от него эта женщина? Фабиану было тридцать два года; он и прошлую ночь не бездействовал, и этот вечер уже начал его возбуждать. Он выпил третью рюмку коньяку и потер руки. Его уже давно занимала вся пестрая палитра чувств, из любви к искусству, так сказать. Но чтобы эти чувства постигнуть, надо их испытать. Только испытывая их, можно о них судить. И, как хирург, вскрыть собственную душу.

— Итак, сейчас я расправлюсь с этим маленьким мальчиком, — сказала блондинка. Теперь на ней была пижама из черных кружев. Он попятился. Но она с криком «урра!» бросилась ему на шею, да так, что он потерял равновесие и вместе с дамой очутился на полу.

— Ну разве она не ужасна? — спросил вдруг чей-то незнакомый голос.

Фабиан в изумлении поднял глаза. В дверях стоял сухопарый, длинноносый человек в пижаме и зевал.

— Что вам здесь нужно? — спросил Фабиан.

— Прошу простить меня, но я не знал, что вы с моей женой уже ползаете по комнате.

— С вашей женой?

Вошедший кивнул и, отчаянно зевая, голосом, полным укоризны, сказал:

— Ирена, ну зачем ты ставишь молодого человека в ложное положение? Если ты хотела показать мне свое новоприобретение, могла бы, по крайней мере, представить мне его, как принято. Но на ковре!.. Молодому человеку это наверняка неприятно. А я так сладко спал, когда ты меня разбудила… Моя фамилия Молль, — отрекомендовался он наконец, — я адвокат и, кроме того, — он душераздирающе зевнул, — и, кроме того, супруг той особы, которая обнимает вас.

Фабиан высвободился из объятий блондинки, встал и пригладил волосы.

— Ваша супруга, видимо, содержит мужской гарем? Моя фамилия Фабиан.

Молль подошел и протянул ему руку.

— Весьма рад познакомиться с симпатичным молодым человеком в обстоятельствах столь же привычных, сколь и непривычных. Все зависит от точки зрения. Но вы не беспокойтесь: я к этому привык. Садитесь, прошу вас.

Фабиан сел в кресло. Ирена Молль примостилась на подлокотнике, погладила Фабиана и сказала мужу:

— Если он тебе не нравится, я расторгну контракт.

— Но он же мне нравится, — отвечал адвокат.

— Вы говорите обо мне так, словно я кусок обсыпного торта или детская игрушка, — заметил Фабиан.

— Ты и есть игрушка, мой мальчик! — воскликнула фрау Молль и прижала его голову к своей роскошной груди за черной решеткой кружев.

— О, черт! — воскликнул он. — Будьте добры оставить меня в покое!

— Милая Ирена, не серди своего гостя, — сказал Молль, — сейчас мы с ним пройдем ко мне в кабинет, и там я ему все объясню. Ты забываешь, что ему эта ситуация представляется несколько необычной. Потом я снова пришлю его к тебе. Доброй ночи. — Адвокат пожал руку жене.

Она вскочила на свою низкую кровать и сказала, печально и одиноко стоя среди подушек:

— Доброй ночи, Молль, спи спокойно. Только не заговори его до смерти. Мне он еще нужен.

— Да, да, — отвечал Молль и увел гостя за собою. В кабинете они уселись. Адвокат закурил сигару, зябко поежился и, прикрыв колени верблюжьим одеялом, полистал в какой-то папке.

— Меня это, правда, нимало не касается, — начал Фабиан, — но то, что вы позволяете вашей жене, переходит все границы. И часто она вас подымает с постели для оценки любовников?

— Очень часто, сударь. Поначалу я добивался гарантированного права на освидетельствование. После первого года нашего брака мы составили контракт, параграф четвертый коего гласит: «Одна из договаривающихся сторон, фрау Ирена Молль, обязуется любого человека, с коим она намерена вступить в интимные отношения, прежде всего представить своему супругу, доктору Феликсу Моллю. Если последний возражает против данной кандидатуры, фрау Ирена Молль должна немедленно отказаться от своих намерений. Любое нарушение сего параграфа влечет за собою сокращение месячного содержания наполовину». Контракт весьма примечательный. Может быть, Зачитать вам in extenso[1] — Молль вынул из кармана ключ от письменного стола.

— Не беспокойтесь, — остановил его фабиан. — мне только хотелось бы узнать, как вам вообще пришло в голову составить подобный контракт.

— Моей. жене снились дурные сны.

— Что?

— Ей снились сны. черт знает что за сны. мне было совершенно очевидно, что чем дольше мы состоим в браке, тем больше возрастают ее сексуальные потребности, отсюда и сны, о содержании которых вы, к счастью, даже представления не имеете. я устранился, и она навела в свою спальню китайцев, боксеров и танцовщиц. что мне оставалось? вот мы и заключили договор.