Сэм Крайстер - Наследники Стоунхенджа

• Название: Наследники Стоунхенджа
• Автор: Сэм Крайстер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Мистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56958-8

За восемь дней до летнего солнцестояния в древнем Стоунхендже совершается торжественный ритуал кровавого жертвоприношения, в канун нашествия многочисленных любителей встретить самый знаменательный рассвет среди мистических камней. Через несколько часов всемирно известный охотник за археологическими сокровищами пускает себе пулю в лоб, сидя в своем загородном доме. Но он оставляет зашифрованное послание своему давно уехавшему сыну — молодому археологу Гидеону Чейзу.

Вместе с бесстрашной женщиной-детективом из уилтширской полиции Гидеон разоблачает тайное общество — древнее братство, тысячелетиями преданно служившее Святилищу Стоунхенджа. Под руководством харизматичных и безжалостных новых лидеров культ, существовавший со времен каменного века, выродился в ритуал человеческого жертвоприношения во имя благосклонности таинственных сил, обитающих в священных камнях.

---

Поверь, моя смерть — благородный поступок, а не бессмысленный и трусливый, как представляется на первый взгляд. Ты вправе разобраться, о чем я говорю, или вправе выбросить это из головы и жить своей жизнью, забыв обо мне.

Я надеюсь, ты выберешь второе.

С тобой свяжется мой душеприказчик, и ты увидишь, что я все оставил тебе. Распорядись как хочешь, но прошу тебя — Не увлекайся благотворительностью.

Гидеон, помнишь, как мы с тобой играли в детстве? Я прятал сокровище, а ты разыскивал его, следуя оставленным мною подсказкам. Умирая, я тоже оставляю тебе подсказки и решение моей тайны. Величайшее из сокровищ — любить и быть любимым. Я вопреки всему надеюсь, что ты его обретешь.

Лучше бы тебе не искать разгадок других тайн, но я понимаю, что ты, возможно, захочешь, и в этом случае благословляю тебя и заклинаю быть осторожным. Не доверяй никому, кроме себя.

Милый сын, ты — дитя равноденствия. Пропусти солнцестояние и сосредоточься на восходе молодой луны. То, что покажется тебе дурным, окажется хорошим. То, что ты сочтешь хорошим, окажется дурным. Жизнь — это равновесие и выбор.

Прости, что меня не было рядом с тобой, что я не говорил и не показывал, что любил тебя и твою мать больше всего в жизни.

Твой смиренный, раскаивающийся и любящий отец

Натаниэль».

Все это невозможно было принять сразу. Невозможно понять.

Он тихонько барабанил пальцами по письму. Нащупывал слова: «Любимый Гидеон». Накрыл пальцами строку: «Мой милый, удивительный сын, я так горжусь твоими успехами…» Наконец, словно читая Библию, проследил пальцами строки, которые тронули его сильнее всего: «Прости, что меня не было рядом с тобой, что я не говорил и не показывал, что любил тебя и твою мать больше всего в жизни».

Глаза наполнились слезами. Ему почудилось невозможное: что отец потянулся к нему. Так заключенный и посетитель, разделенные стеклянной перегородкой, прикладывают ладони к стеклу на прощание, символически соприкасаясь. Невидимая перегородка между жизнью и смертью. Письмо стало стеклянной стеной, отцовским прощанием.

Меган не нарушала его задумчивости и только иногда поглядывала на часы, усмиряя нарастающее чувство вины. Четырехлетняя дочь ждала ее у бабушки. Но она видела, как потрясло Гидеона письмо самоубийцы.

— Вы хотите побыть один?

Он не отозвался. Горе обернуло его голову ватным коконом. Она прокашлялась.

— Мистер Чейз, время уже позднее. Нельзя ли договориться с вами о завтрашней встрече?

Он очнулся:

— Что?

Она понимающе улыбнулась.

— Завтра. — И кивнула на письмо. — Я хотела бы задать вам несколько вопросов. И догадываюсь, что у вас тоже есть вопросы.

У него было множество вопросов, и теперь они посыпались градом.

— Как умер мой отец? — с болью спросил он. — Я знаю, вы говорили, что он застрелился, но как именно? Где это было? Где он был? Когда… — Голос его сорвался. — В какое время он это сделал?

Меган не дрогнула.

— Он застрелился из маленького пистолета. — Она не удержалась от подробного описания: — «Веблей IV», времен Первой мировой войны.

— Я не знал, что у него есть пистолет.

— Он был зарегистрирован на его имя. Он несколько раз стрелял в местном тире.

Это потрясло его еще больше.

Она перешла к трудной теме:

— Если хотите, вы можете его увидеть. Официальное опознание сделала уборщица, которая его нашла, так что необходимости нет, но, если хотите, я могу это устроить.

Он не знал, что сказать. Он точно знал, что не хочет видеть, что осталось от отца после того, как тот прострелил себе голову. Но он чувствовал себя обязанным. Отказаться было бы неправильно. Разве не этого от него ждут?

Инспектор отодвинула стул и встала. Если не взять на себя инициативу, сын погибшего просидит здесь до полуночи.

— Извините, но нам действительно пора заканчивать.

— Простите, я понимаю, уже поздно. — Он поднял письмо, сложил и спрятал в конверт. — Можно мне его взять?

— Да, да, конечно.

Он бережно спрятал его в карман пиджака.

— Благодарю вас. И простите, что так задержал.

— Ничего. — Меган достала визитную карточку. — Позвоните мне завтра утром. Договоримся о встрече.

Он взял визитку и вслед за ней вышел из комнаты. Она провела его мимо будки охраны в темную холодную ночь на опустевшей улице.

Когда дверь защелкнулась за ними, Гидеон почувствовал, что не в силах двигаться. Он отпер старенькую «Ауди» и сидел не в силах двинуться на водительском месте. Ключи дрожали в его руках.

8

Толлард-Ройял, Кранборн-Чейз, Солсбери

Поместье располагалось на исключительной красоты меловом плато между Дорсетом, Хэмпширом и Уилтширом — неподалеку от роскошного дворца, который занимали когда-то Гай Риччи с Мадонной.

Гидеон никогда здесь не бывал и потратил на поиски больше часа. Зря он не продумал всего заранее — мог бы забронировать номер в отеле или попросить полицию куда-нибудь его пристроить. А так он оказался без ночлега, оставалось только вломиться в дом.

Плоды нелегальных трудов его покойного родителя впечатляли. Особняк, наверно, стоил не меньше десяти миллионов. Возможно, ремесло отца — ограбление могил, как называл его деятельность Гидеон — послужило одной из причин самоубийства. Гидеон проехал через металлические ворота в темный, кладбищенски мрачный сад. Извилистая подъездная дорожка протянулась почти на милю до мраморной площадки с причудливым фонтаном, освещенным, но не работавшим. Садовые фонари отбрасывали мягкий желтый свет на листву старых деревьев. Он заглушил мотор и просидел минуту, разглядывая старинный дом. Безжизненный, как скорлупа.

Он вышел и направился по мощеной дорожке к восточному крылу. Ключей у него не было, но не хотелось без необходимости ломать собственное имущество.

Автоматически включилось освещение, и он за-жмурился от ударившего в лицо белого света. Что-то поспешно метнулось в кусты недалеко от дома — кролики или лисы.

Он высмотрел коробку охранной сигнализации на дальней стене. Вряд ли она включена. Совершающий самоубийство не станет включать охранную систему. А полиция не потрудилась даже запереть въездные ворота, так что едва ли они звонили в фирму, спрашивая код и договариваясь об охране.

Он присмотрелся к рамам пристроенной к дому оранжереи. Трудно было решиться на взлом. Немного дальше он рассмотрел маленькую пристройку — прачечную и кладовую. В нее вела современная дверь, заменить ее обойдется дешевле, чем те, что он видел до сих пор.

Хватит хорошего удара каблуком. Основательного пинка рядом с замком. Он подошел вплотную и присмотрелся. Не стоит бросаться очертя голову.

Дверная панель вокруг замка оказалась расщепленной. Он толкнул дверь, и она открылась.

— Черт! — Гидеон мысленно обругал полицейских. Незапертые ворота да еще поврежденная дверь без сигнализации.

Воздух в доме был сухим, застоявшимся. Не в эту ли дверь входила полиция? Быстрый удар, и дом наполняется местными чинами, явившимися на истерический звонок уборщицы.

Включая свет, он сообразил, что последняя мысль нелепа. Уборщица, обнаружившая отца, скорее всего, открывала дом своим ключом. Им незачем было взламывать двери.

Наверно, в доме побывал взломщик.

Или еще хуже — взломщик еще здесь.

9

Муска ничего не нашел.

Он обшарил гостиную, перерыл все восемь спален, несколько ванных и две приемные, но не обнаружил ничего. Конечно, дом старика был полон сказочных сокровищ. Настоящий взломщик наверняка набил бы полный мешок и, весело насвистывая, шагал бы к выходу по великолепному коридору, но Муска пришел не за ценностями.

Он искал в логове охотника за кладами книги, дневники, документы, фотографии, компьютерные файлы и любые другие записи.

Он уже разнес библиотеку. Выдергивал с полок, встряхивал и отбрасывал сотни старинных книг. Сейчас он стоял в кабинете, где, как ему рассказали, профессор лишил себя жизни.

Он прошел к оконной нише и отдернул тяжелую красную штору. Осветил фонариком стол, увидел бронзовую антикварную лампу и зажег ее. Взгляд его первым упал на вращающееся кресло, потом на викторианский письменный стол с большой картой материка, нарисованной на промокательной бумаге разлившейся кровью.

Он вздрогнул. Казалось, темный дом смыкается вокруг него. Давит своей тяжестью.

Щелк.

Муска всем телом развернулся к двери. Обычные шумы старого дома?

Скрип.

Он метнулся выключить лампу. Тихо отодвинулся от стола и скользнул к двери. Прислонился к стене, усилием воли успокаивая сердцебиение.

Тишина.

И снова тихий скрип.

Теперь он точно знал, откуда исходит звук. Задняя половина дома вымощена досками, многие покоробились и прилегали неплотно. Как он сам убедился, входя. Он сбросил с плеча сумку с инструментами и за-пустил в нее руку. Пальцы сомкнулись на маленьком ломике. Самый подходящий инструмент, чтобы проломить хлипкую заднюю дверь или череп.