Ольга Горовая - Личные игрушки демона

• Название: Личные игрушки демона
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Это предыстория, в чем-то — короткий эпиграф к роману о демоне Зепаре, который очень любил играть чужими жизнями…

Вам никогда не казалось, что не вы управляете своей судьбой? Что близкие вам люди, да и вы сами, вдруг, самым странным и непонятным образом начинаете совершать непонятные, необъяснимые и жестокие поступки? Кто-то может сказать, что в вас вселился дьявол. Но ведь вы не настолько суеверны, чтобы верить этому…

Во всяком случае, до тех пор, пока сами не превращаетесь в низшего из демонов, в чью задачу входит лишь развлекать Зепара, раз за разом сталкиваясь в схватках с другими, подобными себе…

---

Опустив взгляд Николай посмотрел в бездонные глаза своей демоницы. Своей жены, которая так долго была для него недосягаемой из-за прихоти Зепара.

Во взгляде Катерины светилась неистовая жажда мести. Не держи он ее, Кэт уже бросилась бы на своего обидчика. И поплатилась бы за это. Не им в открытую выступать против Высшего. Даже с объединенной силой. А Николай не собирался снова ее терять из-за собственной глупости и слабости.

— Мы отомстим. — Пообещал Ник, продолжая удерживать ее тело и взгляд. — Отомстим.

Не ослабляя хватки, он резко перевернулся, устроив Кэт на себе сверху, и облокотился о стену, все еще не покидая ее тугого, влажного и сладкого жара. Его собственное желание не было удовлетворено и на треть. Да и ее тело, несмотря на всплывшие воспоминания, снова дрожало в предвкушении, требуя, чтобы Ник продолжал. Слишком долго их заставляли ждать, нагнетая напряжение друг между другом, оставляя только боль и схватки.

Сейчас боли не было. Физической. Но Николай знал, видел, как остатки человеческого, пробудившиеся в Катерине вместе с памятью, агонируют, выжигая клеймо куда чернее и обжигающей того, что когда-то Зепар оставил на телах их же руками.

Они оба знали, что сами виноваты в том, как пропустили Зепара в свою жизнь тогда. Обида, гнев вспыхнули и погасли в их сердцах, будто блеклые вспышки сигнальных ракет. Глупо предъявлять счеты теперь. Тот раунд разыгран давно. Игра продолжается. Теперь, если не поддаться ярости, и у них появится шанс выиграть ход. Жажда мести объединяет не хуже страсти, а у них на руках оказались оба ингредиента.

— Даже это просчитано им, Ник. — Голос Кэт сочился яростью, но тут же сменился стоном, когда, не удержавшись, он глубже погрузился в нее. — Ему наскучило, и он просто решил посмотреть, что будет, если нас сблизить… — Дыхание Катерины сбилось, она запрокинула голову, сама начав двигаться на нем.

Николай не пытался сдерживать собственный стон. Ее волосы щекотали, ласкали, дразнили его пах и бедра. И тонкий, упругий хвост демоницы повторял путь волос, усиливая наслаждение Ника. Ее полные груди с темными, колючими сосками колыхались возле самого его лица, искушая демона.

— Я знаю, Кэт. Знаю, — пророкотал он, сомкнув зубы на одном из сосков. И ощутил удовлетворение, почувствовав дрожь ее тела. — И все-таки, мы отомстим. — Поклялся он, продолжая приподнимать ее и снова с силой опускать.

— Как? — Это уже звучало чистым стоном страсти. Ногти Кэт еще глубже вонзились в его мышцы, требуя всего, что он только мог дать.

— Он хочет новой забавы? — Прорычал Ник, ощущая, как к обоим подступает новый оргазм. — Мы найдем ему игру. Такую, от которой он не сумеет устать… — Николай не хотел больше говорить.

Он с алчной силой опускал Кэт на себя, содрогаясь от каждого влажного скольжения ее лона по его плоти. Он пульсировал и горел. Он безумствовал, ощущая в ней такое же вожделение и наслаждение. Руки Ника были полны ее плотью, губы Ника терзали, пили Кэт.

В этот раз наслаждение накрыло их в один момент, заставив застонать в унисон, до крови терзая тела друг друга пальцами. И все равно, содрогаясь в сокрушительных оргазмах, каждый знал — этого мало. Они хотели еще.

— Как? — Хрипло повторила она свой вопрос, уткнувшись щекой в грудь Николая.

Не сразу, спустя долгое время, когда пульс у обоих перестал разрывать на части мозг.

Ник лениво передернул плечами и с жадностью собрал пригоршнями ее волосы.

— Путь всегда есть, надо только его найти. — Тихо и задумчиво заметил он, размышляя о том, что с удовольствием провел бы так всю вечность — не покидая ее тела. Но месть вносила свои коррективы…

Эпилог

Кит рассеянно слушал рассказ сестры о злоключениях на работе, при этом стараясь прикинуть, сколько придется вбухать в очередной ремонт бара. Этот треклятый демон заплатит по полной, или пусть убирается куда подальше со своими друзьями из его заведения! Кита достала необходимость делать ремонт чуть ли не каждый месяц. Пошли они все, со своими разборками!

— И что ты думаешь, или я не права, Кит?!

Голос Доминики заставил его быстро сосредоточиться на обсуждаемой проблеме. Сестра чинно сидела на высоком стуле посреди разрухи в его баре, и смотрелась здесь странно не к месту в своем, даже поздним вечером, свежем белом деловом костюме, и с безупречной укладкой на длинных, светло-каштановых волосах.

— Эта Стеффи компетентней тебя? — поинтересовался он, хоть и сам прекрасно знал, что более прилежного сотрудника, чем Ника еще стоит поискать.

Ника скривилась, вздохнула, поджала губы, а потом выразительно посмотрела на него.

— Ну… Кое в чем… — Покраснев, пробормотала она.

Кит едва не расхохотался, но вовремя напялил на лицо каменное выражение. Дожив до двадцати пяти лет его сестра все еще стеснялась открыто говорить о сексе. Смех, да и только, в наше то время. И тем не менее Ника всегда мучительно краснела и начинала заикаться. А он никогда не стал бы ее поддевать по этому поводу.

— Она спит с начальником? — Невозмутимо уточнил Кит и наклонился немного вперед, опираясь на барную стойку. — Потому и получила это повышение?

Ника вперилась глазами в пластик поверхности. Попробовала поддеть пальцем кусочек покрытия, отломившийся, когда одна наглая демоница выгарцовывала на стойке каблуками. Не сумев, она еще раз вздохнула и кивнула.

Кит потер подбородок. Да уж, попробуй в такой ситуации дать совет!

Будь это любая другая девчонка, а не его сестра — он пожал бы плечами и посоветовал бы той самой переспать с боссом. Подумаешь, велика проблема. Тем более, если это поспособствует карьере.

Любого же, кто посмел бы только похабно посмотреть в сторону его сестры, без ее на то согласия — Кит убил бы. И это не было преувеличением слишком ответственного брата. Он уже убивал за нее.

Киту нечего было терять или приобретать в этом мире, все что он мог — давно уже потерял. Даже душа не представляла для него ценности, поскольку и ту он списал со счетов слишком много лет назад. Видимо потому и не удивлялся тому, что его бар облюбовали демоны, и своему собственному равнодушному отношению к такой компании. «А что?», — всегда считал Кит, — «рядом с такими ему самое место».

Доминика же являлась полной его противоположностью. Между ними была разница в четырнадцать лет и целая пропасть во взглядах и отношении к жизни. И все-таки, у Кита не было ближе человека, чем его сестра, которой он мог рассказать почти все, на что имел право. Она же делилась с ним абсолютно всем. Или, по крайней мере, тем, что помнила. Потому что, на самом деле, Кит знал о жизни сестры немного больше, чем сама Доминика желала знать о себе.

Она верила, что в каждом человеке есть что-то хорошее, даже если эта крупица доброты и припрятана за изрядной долей грязи и подлости. Всегда имела четкие жизненные цели и уверенно шла к тем, не позволяя себя свернуть практически ничему. Каждый четверг Доминика ходила на исповедь, хоть Кит и представить себе не мог, в чем сестре-то исповедоваться? И никогда не пропускала воскресную мессу. Причем делала Ники это не для того, чтобы пустить кому-то пыль в глаза своей правильностью и набожностью, а оттого, что искренне верила, что такая жизнь естественна и правильна.

Казалось бы, откуда взяться подобной чистой душе в их семье? Но Кит не удивлялся, он до сих пор отчетливо и ясно помнил тот день девятнадцать лет назад, когда его, в общем-то, обычная сестра, начала становиться такой. До того момента она была обычной шестилетней девочкой, которая могла и пакость подстроить, и наябедничать на брата, пытающегося что-то тайком припрятать в комнате. Они с родителями жили совсем в другой стране, в частном доме и их отношения мало напоминали дружеские. Да и о какой дружбе могла идти речь между двадцатилетним парнем и такой малолеткой? И тем не менее, даже тогда Кит любил свою сестренку и, несмотря на ее каверзы, всегда старался найти для нее время. И потому, наверное, в один день, зайдя к сестре с новой куклой, которую купил с первой стипендии (чтобы купить молчание маленькой шантажистки) — застал там отца, который пытался сделать с ничего не понимающей Ники то, что не придет в голову ни одному нормальному человеку. Ни одному отцу.

Наверное, именно в тот вечер Кит впервые впустил в свою душу демонов, которые и поглотили теперь его. Но он не мог допустить того, что происходило. Не мог понять. Не сумел бы простить.

Его обуяло такое бешенство, что разум вернулся лишь тогда, когда в руках повисло безвольное и мертвое тело насильника. Он даже не мог вспомнить, кричал ли или сопротивлялся их отец, когда Кит набросился на него. Может быть, ярость предала ему силы совершить подобное, может быть — те самые демоны. Только разжав руки, Кит не испытывал сочувствия.

Отбросив от себя мертвое тело их отца, он бросился к Ники, которая все это время сжавшись в комочек, лежала с зажмуренными глазами на кровати, и тихо скулила, повторяя: «папочка, не надо». Разорванная сорочка не прикрывала ничего. Кит закутал ее простыней. Подхватив сестру на руки, он вынес ее из комнаты, жалея, что не может убить эту сволочь еще раз.