Александр Кралин - Двадцать килограммов неона

• Название: Двадцать килограммов неона
• Автор: Александр Кралин
• Жанр: Эротика, Секс

Повествование о похождениях экипажа «летающей тарелочки» будущего – трех пройдох, отважных, ловких, никогда не унывающих, находчивых и сообразительных – и надзирающего за ними робота-тюремщика. Действие развивается на только что открытой, населенной разумными существами планете, цивилизация которой раздирается внутренними противоречиями. «Космогопники», несмотря ни на что не потерявшие человеческого облика (хотя двое из них совсем не люди), выпутываются из целого клубка проблем и оказываются победителями в, казалось бы, совершенно безнадежной ситуации. Выдержано в ернически-шутовском духе, вроде популярных когда-то «Похождений Штирлица». Имеются эротические сцены весьма откровенного свойства. Ваньке Баркову, наверное, понравилось бы.

---

Еще до запуска зондов бортовые детекторы определили повышенный радиофон планеты, засекли модулированные колебания, так что размер ожидаемой премии мгновенно и многократно вырос — планета явно была обитаемой и цивилизованной. Теперь все трое ерзали, подпрыгивали и изнывали — нужны были изображения чего–то техногенного, чтоб хотя бы грубо определить индекс здешней культуры и прикинуть, сколько же им причитается.

Левый верхний квадрант экрана мигнул и очистился — зонд вынырнул из облачности над морем.

— Вот, вот оно! — Пейпиво, вцепившись в подлокотники, подался вперед, остальные, даже Иник, столпились за спинкой его кресла.

Изображение продержалось не более двух–трех секунд, затем экран вспыхнул и тут же погас — связь с зондом прекратилась.

Левый нижний ничего не успел показать — вспыхнул, как и предыдущий и — обрыв связи. Третий зонд благополучно сел в выжженной солнцем пустыне на солончак, поросший чем–то серовато–розовым и колючим; затем добросовестно принялся передавать информацию, отличавшуюся удивительной стабильностью во времени. Четвертый, как ему и полагалось, вышел на низкую орбиту и принялся вынюхивать все на всех диапазонах, а его мощные сенсоры обшаривали каждый разрыв в облаках, но ничего определенного пока не показали.

— Комп, — скомандовал Пейпиво — а ну–ка, дай замедленный просмотр первой передачи.

На экране появился огромный и широкий корабль, упорно бороздивший штормовое море. Большую часть палубы занимала чудовищного размера линкорная башня с пятью орудиями калибром ей под стать. Стволы их были свинчены из отдельных секций и укреплены ажурной системой растяжек. На спине башни торчала замысловатая надстройка, ощетинившаяся множеством разнообразных антенн и мелкокалиберных стволов. В корме, на площадке, обозначенной тремя сходящимися вершинами треугольниками, виден был угловатый вертолет, то ли только что севший, то ли взлетающий — винты его вращались.

— Смотри, смотри! — Заврик ткнул когтем в угол экрана, где была индикаторная панель.

Детектор зонда распознал сильные импульсы радиоизлучения сантиметрового диапазона. Стволы на надстройке дружно повернулись в сторону зонда, полыхнули огнем — и все пропало.

— Значит, второй зонд тоже… того… — Заврик задумчиво сожрал очередного симбионта.

— Хороша культура, ничего не скажешь. Чуть что — пуляют без разбору. Второй–то зонд вошел на сто двадцать градусов по долготе к востоку.

— Глобальная война? — Пейпиво поскреб челюсть — Кусака, что скажешь?

— Ну… радары, авиация, пластики — колпаки на антеннах… затем, электроника и автоматика — вручную так лихо стволы не наведешь… труба небольшая, дыма нет… значит, турбины и котлы на жидком топливе, или газовые турбины, а то и атомная силовая установка… я думаю, индекс должен быть не меньше шестисот.

— Комп, что скажешь?

— С предварительной оценкой согласен. Для более точной нет данных.

— Иник, за шестьсот сколько?

— Один миллион двести тысяч галактических кредитных единиц.

— Лимон двести галакров! По четыреста штук на нос! Чуваки, да мы сможем свою собственную коробку заиметь, и торгуй где хочешь чем хочешь!

— Погоди прыскать, Кусака. — Заврик от волнения сожрал недозревшего, съежился от отвращения и судорожно пошевелил глазами на стебельках.

— Понимаешь, что–то тут не так. Я вот какой–никакой, а инженер, по истории техники книжки читал — у аварийщиков на дежурстве со скуки и не такой еще дурью маются. И я вот что скажу. Боевая ценность этой — Заврик опять ткнул в экран с застывшим последним кадром — орясины что–то около нуля. Только вид грозный.

— Почему?

— Главный калибр — метра полтора. Ни один металлический ствол и одного выстрела таким снарядом не выдержит, тем более, составной. А отдача? Да все это убоище при первом же собственном залпе развалится!

— Может — ракеты?

— А на кой тогда стволы? Просто направляющих вот так хватит. И вообще, раз появляются радары и авиация, дредноутам не фиг тут шариться. На те же деньги можно соорудить приличный авианосец с эскортом, и он от такого крокодила дырку в море оставит, прежде чем тот на выстрел подтянется.

— К чему ты ведешь?

— К тому, что это общество, при всей его технике, особо разумным не выглядит… Кусака, бывают же неконтактные цивилизации? Тоталитарные режимы и прочее?

— Д–да…

— Иник, а что тогда? Премия?

— Минимальная.

— Мать твою!

Чью, непонятно было, вырвалось у всех разом.

— Пацаны, а чё нам париться? — Пейпиво откинулся в кресле. — Ну и пусть там контактеры с дипломатами копошатся, чего отслюнят, то и наше. Мало все равно не будет. Мы свое дело сделали.

— Тебе нет разницы — лимон с чем–то или несчастные тридцать грандов? — Кусака вновь принял боевую позу.

— Кэп, он прав — поддержал Кусаку Заврик. — Мне до фени, сколько по бардакам просадить, но ты же знаешь этих жлобов из департамента развития. Они космоса и не нюхали, сидят себе в тепле и в добре по кабинетам. Опустить таких, как мы — им по кайфу.

— Так что делать? Говори толком.

— От зондов проку мало. Заэкранируемся, войдем тихонечко в атмосферу и сами разузнаем, что надо.

— Погоди, а орбитальный?

— Связь с орбитальным зондом потеряна полторы секунды тому назад — подал голос комп — перед этим был обнаружен приближающийся с ускорением маневрирующий объект.

— Вот это, да! Так они уже и в космосе шнырят! Иник, сколько это? Премия?

— Максимум.

— Ладно. — Пейпиво принял командирскую осанку — Три года мы рисковали шкурой ни за понюх плакра, так рискнем напоследок за большие бабки. Но, Шишка, проверь маскировку на ять! Чтобы и квант от нас к ним не выскочил!

— Ясно дело.

Заврик управился быстро, и Пейпиво собрался уже скомандовать спуск, но подал голос комп:

— Есть образцы расшифровки радиопередач.

— Давай!

На обзорном экране появилась планета, маркер замигал в том месте, где комп запеленговал передатчик, и пошел фрагмент. Какой–то тип в каске и в мундире, явно гуманоид, от макушки до пят обвешанный блестящими пуговицами, пряжками, регалиями, эполетами и аксельбантами, тыкал указкой в карту полушарий, усеянную светящимися светло–зелеными и лиловыми значками.

На планете было два больших континента: один, вытянутый с северо–запада на юго–восток от северной бореальной зоны почти до экватора, второй, округлый, занимал почти весь юг противоположного полушария, от полюса до тропиков. Было еще несколько массивов суши поменьше и кое–где россыпи островов.

Лиловые значки группировались на северном континенте, оттуда же шла и передача; зеленые — на южном. Острова, судя по значкам, принадлежали то тем, то этим.

Полный перевод комп еще не подготовил, можно было разобрать только отдельные слова на фоне какого–то рыкающего лепета. Заврик развеселился:

— Кусака, ну точь–в–точь ты по пьяне Конфуция проповедуешь!

Кусака не успел разозлиться, как прорезалась целая фраза: «Могучее и несокрушимое обиталище священной свободы, Великий Сомаган.» Потом еще: «Небо попирающий великий и устрашающий Бунубадам, ревнитель ярый священной свободы». Опять лопотание, затем: «<непонятно> ублюдки! Паршивые <непонятно> демократы! Века и века Бунубадаму!».

— Свобода на последнем месте. — поскреб челюсть Пейпиво.

— И болтают о ней дело не по делу. Как… во, глянь! — Заврик указал на верхнее обрамление экрана, где красовалась обрыдлая надпись: «На свободу — с чистой совестью».

— Точно — подвел итог Кусака — Диктатура. Свободы в этом Сомагане не больше, чем на мне шерсти.

— Комп, это все? — спросил Пейпиво.

Комп, не желая унижать свое электронное достоинство словами, дал на экран передачу с южного континента. Братва посмотрела, послушала, что удалось перевести.

— Тут поприличнее будет — заметил Заврик — И диктор не похож на витрину военного музея.

— Да что там — резюмировал Кусака — Нормальная сводка новостей. И к Сомагану они симпатий не питают, значит, не дураки.

— Ну и хвала Космосу, — отдулся Пейпиво — премия, значит, будет. А то с этими Бунубадамами никому еще толком договориться не удавалось. Значит, так… Комп?

— Да?

— Быстренько пролетим над этим… Сомаганом, а уж южные земли посмотрим получше. Так?

— Да. Это оптимальный вариант.

— Тогда — вперед и вниз!

Включили маскировку, скаут нырнул вниз. Мгновение невесомости, тихонько заныли планетарные двигатели, гася скорость, и «Утюг» невидимкой скользнул в атмосферу.

III

Разговаривать было некогда — информация шла потоком, комп уже уверенно переводил большие куски. Пейпиво, Кусака и Заврик были, конечно, преступниками, но преступали законы приличного общества, и выросли в этом обществе, так что от сомаганской массовой информации у Пейпиво глаза на лоб полезли, у Кусаки спрятались, а у Заврика вытянулись на стебельках: