Александр Дюма - Шевалье д’Арманталь

• Название: Шевалье д’Арманталь
• Автор: Александр Дюма
• Издательство: АРТ-БИЗНЕС-ЦЕНТР
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-7287-0022-5

«Шевалье д’Арманталь» — один из наиболее занимательных историко-приключенческих романов Александра Дюма.

Действие происходит во Франции в 1718 году. Наряду с реальными историческими лицами в романе действуют и вымышленные герои — д’Арманталь и Батильда, воплощающие в себе лучшие качества человеческой личности. Достоверное отражение духа эпохи, увлекательный сюжет, яркие героические личности — все это делает роман понятным и близким самым широким читательским кругам.

_{Иллюстрации М. Ряполова}

---

Прощайте или, вернее, до свидания, дорогая Батильда. Я отдаю Мирзе все поцелуи, которыми я хотел бы осыпать Ваши ножки.

Прощайте еще раз. Я нее силах выразить, Вы не поверите, Вы не можете представить себе, как я люблю Вас!

Рауль».

Это письмо, которое могло бы показаться достаточно холодным женщине нашего времени — ибо не содержало в себе ничего, кроме того, что писавший хотел сказать, — показалось шевалье вполне достаточным. И действительно, оно было весьма пламенным для той эпохи. Итак, д’Арманталь сложил его, ничего в нем не меняя, и прикрепил письмо, как и свое первое послание, к ошейнику Мирзы. Затем, убрав в шкаф сахарницу, от которой лакомка не могла отвести глаз, он открыл дверь своей комнаты и жестом показал Мирзе, что ей надлежит делать.

Неизвестно, что руководило Мирзой — гордость или сообразительность, но приказание не пришлось повторять дважды; она слетела по лестнице, как на крыльях, не преминула мимоходом цапнуть господина Бонифаса, который возвращался от своего стряпчего, с быстротой молнии пересекла улицу и исчезла в воротах дома Батильды. Д’Арманталь еще на мгновение с беспокойством задержался у окна: он боялся, как бы Мирза не последовала за Бюва под жимолость беседки, и доставка письма, таким образом, задержится. Но Мирза была не из тех существ, которые способны совершать подобные ошибки. И поскольку д’Арманталь не увидел ее через несколько мгновений в окне, выходящем на террасу, он сделал весьма проницательный вывод, что она вполне разумно ограничилась пятым этажом. Тогда, чтобы не слишком тревожить бедную Батильду, он закрыл свое окно, надеясь, что в ответ на это он получит какой-либо знак, показывающий, что его готовы простить.

Но все произошло иначе. Д’Арманталь тщетно прождал весь вечер и часть ночи. В одиннадцать часов свет в комнате Батильды, едва пробивавшийся сквозь двойные плотно задернутые занавески, погас. Еще целый час простоял д’Арманталь у своего открытого окна, надеясь уловить хоть какое-нибудь движение, но никто не появлялся, за окном по-прежнему было темно и безмолвно, и шевалье пришлось отказаться от надежды увидеть Батильду до завтрашнего утра.

Но и наступившее утро ничего не изменило и встретило его так же сурово. Ясно было, что девушка решила обороняться. Человек менее влюбленный, чем д’Арманталь, увидел бы в таком решении страх потерпеть поражение. Но шевалье, которого неподдельное чувство возвращало к простоте золотого века, понял это как холодность и готов был считать, что она будет вечной. Да ведь и то сказать, длилась эта размолвка уже целые сутки!

Все утро он строил всевозможные планы, один другого нелепее. Единственный разумный из них заключался в том, чтобы просто-напросто пересечь улицу, подняться на четвертый этаж, пойти к Багильде и объясниться с ней. Но так как этот план был действительно разумным, д’Арманталь его, конечно, тут же отбросил. К тому же было бы слишком большой дерзостью прийти к Батильде, не получив на это предварительно хотя бы косвенного разрешения и не имея хоть какого-нибудь предлога. Такое поведение с его стороны могло оскорбить девушку, а она и так на него сердилась. Лучше было выждать, и д’Арманталь терпеливо ждал.

В два часа пришел аббат Бриго. Он застал шевалье в отвратительном настроении. Аббат взглянул на окно соседки, которое было по-прежнему плотно закрыто, и все понял. Он пододвинул себе стул, сел напротив д’Арманталя и принялся по примеру шевалье крутить свои большие пальцы один вокруг другого.

— Дорогой воспитанник, — сказал он после минутного молчания, — быть может, я плохой физиономист, но я вижу по вашему лицу, что с вами случилось какое-то весьма грустное происшествие.

— Вы не ошиблись, дорогой аббат, — ответил шевалье. — Я скучаю.

— Неужели?

— Да, и настолько, — продолжал д’Арманталь, которому надо было излить всю желчь, скопившуюся у него за истекшие сутки, — что готов послать ваш заговор ко всем чертям.

— О шевалье, это не дело — махнуть на все рукой. Как можно послать заговор ко всем чертям как раз в тот момент, когда все идет как по маслу. К тому же подумайте, что скажут остальные! Нет, что вы!

— Хорошо вам рассуждать! Все остальные, дорогой мой, живут обычной светлой жизнью, ходят на балы, в Оперу, дерутся на дуэлях, имеют любовниц и вообще развлекаются как только могут. Они не заперты, как я, в дрянной мансарде.

— Но у вас же есть клавесин. Вы можете рисовать пастелью…

— И с каким бы это чертом стал я здесь петь и рисовать?

— Прежде всего у вас есть две девицы Дени.

— О да! Ведь они так прекрасно поют и так замечательно рисуют, не правда ли?

— Бог мой, я не выдаю их вам за виртуозок и за художниц; я хорошо знаю, что им не сравниться с вашей соседкой.

— А что моя соседка?

— Почему бы вам, например, не заниматься музыкой вместе с ней? Она ведь так хорошо поет. Это развлекло бы вас.

— Да разве я с ней знаком? Она даже окна своего не открывает. Вы же видите — со вчерашнего дня она словно забаррикадировалась. Ничего не скажешь, она весьма любезна!

— А мне вот, представьте, говорили, что она очень приветлива.

— Да и как вы себе представляете наше совместное пение? Чтобы каждый пел в своей комнате? Это был бы довольно странный дуэт.

— Да нет, у нее.

— У нее?! Я ведь ей не представлен; я с ней даже не знаком.

— Ну в таких случаях находят предлог для знакомства.

— Ах, я ищу его со вчерашнего дня!

— И еще не нашли? С вашим-то воображением! Ах, мой дорогой воспитанник, я вас не узнаю.

— Послушайте, аббат, довольно шуток, я к ним сегодня не расположен. Что поделаешь, у человека бывают разные дни; вот сегодня я глуп.

— Что ж, а в такие дни обращаются к друзьям.

— К друзьям? Зачем?

— Чтобы найти предлог, которого сами тщетно ищут.

— Аббат, друг мой, найдите мне этот предлог! Ну же, я жду.

— Нет ничего легче.

— В самом деле?

— Вы этого хотите?

— Подумайте, какое обязательство вы берете на себя.

— Я обязуюсь открыть вам двери дома вашей соседки.

— Приличным способом?

— А как же! Разве я когда-нибудь действую иначе?

— Аббат, я вас задушу, если вы найдете мне плохой предлог.

— А если хороший?

— Если хороший, то я скажу, что вы, аббат, просто замечательный человек!

— Помните, что рассказал граф Лаваль относительно обыска, произведенного полицией в его доме у Валь-де-Грас, и о необходимости уволить всех рабочих типографии и закопать машину?

— Конечно.

— Помните, какое после этого было принято решение?

— Да, обратиться к услугам переписчика.

— Помните, наконец, что я взялся найти подходящего человека?

— Помню.

— Так вот: этот переписчик, которого я имел в виду, этот честный человек, которого я вызвался найти, уже найден. Дорогой шевалье, это опекун Батильды.

— Бюва?

— Он самый. Я вам передаю свои полномочия. Вы поднимаетесь к нему, предлагаете ему заработать кучу золота. Дверь его дома широко откроется перед вами, и вы сможете петь с Батильдой сколько вам вздумается.

— Дорогой Бриго! — воскликнул д’Арманталь, бросаясь аббату на шею. — Клянусь вам, вы спасли мне жизнь!

Д’Арманталь, схватив шляпу, кинулся к двери. Теперь, когда он нашел предлог, ему все было нипочем.

— Постойте, постойте, — сказал аббат Бриго. — Ведь вы у меня даже не спросили, у кого он должен взять текст для переписки.

— Как у кого? Ясное дело — у вас.

— Нет уж, молодой человек, нет!

— А у кого же?

— У принца де Листне, улица Бак, дом номер сто десять.

— У принца де Листне? Это еще что за новоиспеченный принц?

— Давранш, лакей герцогини дю Мен.

— И вы думаете, он сумеет сыграть свою роль?

— Для вас, вхожего к настоящим принцам, быть может, и нет. Но для Бюва…

— Вы правы. Прощайте, аббат!

— Значит, вы находите, что это хороший предлог?

— Отличный!

— Что ж, идите, и храни вас Господь!..

Д’Арманталь сбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Переходя улицу, он заметил аббата Бриго, который следил за ним из окна. Шевалье помахал ему рукой и тут же исчез под аркой, ведущей к входной двери дома Батильды.

VII В ДОМЕ НАПРОТИВ

Понятно, Батильде нелегко далась ее непреклонность — сердце у нее разрывалось. Бедняжка любила д’Арманталя всеми силами своей души, как любят в семнадцать лет, как любят в первый раз. Первый месяц его отсутствия она считала дни. Когда пошла пятая неделя, она стала считать часы. Последнюю неделю она уже считала минуты. В один из этих дней напряженного ожидания за ней приехал аббат де Шолье, чтобы отвезти ее к мадемуазель де Лонэ. Так как он предварительно рассказал последней не только о талантах Батильды, но и о ее происхождении, то девушку приняли с должным почетом. Мадемуазель де Лонэ была с ней тем более внимательна, что сама долгое время страдала оттого, что окружающие не оказывали ей должного уважения.