Рита Мональди - Veritas

• Название: Veritas
• Автор: Рита Мональди
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-14-1267-4

1711 год.

Десять лет не прекращается война. Аббат Мелани, секретный агент Людовика XIV, прибывает в Вену. Он узнает о заговоре против императора Иосифа I.

Но кто готовится нанести смертельный удар? Брат, мечтающий о троне, или коварные иезуиты? Вероломные англичане или турки, извечные враги империи?

Разгадка кроется в таинственном сообщении турецкого посла. Пытаясь расшифровать это сообщение, помощники аббата гибнут один за другим.

Впервые на пути агента Людовика XIV оказался столь безжалостный противник.

---

– Настал момент, когда Людовик XIV уже не требует мира: он умоляет о нем, – сказал Атто, когда мы сворачивали на Волльцайле.

В нидерландском городке Гертруденберг наихристианнейший король Франции снова возобновляет тайные переговоры с вражескими войсками, однако его посланников повсюду встречают презрением. Поставленные союзниками условия намеренно невыполнимы: в течение двух месяцев наихристианнейший король должен силой прогнать с испанского трона своего собственного внука Филиппа. Поэтому война продолжается. Новые надежды на мир пробуждают события в Англии: борьба за власть между министрами и короной ослабляет партию герцога Мальборо и усиливает партию приверженцев мира, поскольку им жаль тратить общественные деньги на войну.

– В январе, чуть более трех месяцев назад, – осторожно прошептал Атто, – некий мошенник, священник и посланник англичан предстал перед маркизом де Торси с очень тайной миссией, чтобы просить сепаратного мира. С тех пор ведутся тайные переговоры с графом Оксфордом и государственным секретарем Сент-Джоном.

– Но разве вы не говорили о том, что англичане вместе с империей и Голландией ведут переговоры с Францией, в этом городке… в Гертруденберге?

– Чш-ш-ш! Ты хочешь, чтобы нас все услышали? – зашипел на меня Атто, а затем ответил почти неслышным голосом: – Мирные переговоры в Гертруденберге провалились. Теперь англичане ведут переговоры, а Австрия и Голландия ничего об этом не знают. На войне можно все, и это в том числе. Но пользы от этого не будет.

– Почему?

Он остановился и повернулся ко мне, словно мог меня видеть.

– Потому что в Вене есть человек, который мешает миру. Его зовут Евгением Савойским. Из личных интересов он хочет продолжать войну любой ценой, а император прислушивается к нему. Но я смогу переубедить его императорское величество изменить свое мнение.

– Светлейший принц Евгений мешает заключить мир? – удивленно воскликнул я.

– А что останется Савойскому, когда закончится война? Он снова станет тем, кем был до сих пор: итальянцем-полукровкой, рожденным и воспитанным на французской земле, где над ним так насмехались и оскорбляли, что он вынужден был бежать, к тому же переодетым женщиной. Здесь, в империи, его приняли только потому, что в вопросах войны австрийцы – сущие ослы.

Я удивился. В адрес Евгения я до сих пор слышал только восхваления. В Австрии он был национальным героем, выше которого был только наш возлюбленный император Иосиф Победоносный. Мы пошли дальше.

– Счастливым днем для него было 11 сентября: день, когда его мать была принята при королевском дворе в Париже, где должна была познакомиться со своим мужем. Как раз на этот день выпадает битва при Зенте, где Евгений одерживает свою первую крупную победу над турками. И это день битвы при Мальплаке, когда наш герой победил французские армии под командованием маршала де Виллара.

Я не понял, почему Атто хотел так много рассказать мне о Евгении Савойском. Признаю, хотя его почитали во всей империи, знал я о нем по-настоящему мало. Мне было известно – впрочем, только потому, что я слышал об этом от самого Атто, – что его мать была жестокой женщиной: Олимпия Манчини, племянница кардинала Мазарини, который устроил ей очень выгодный брак с отпрыском пьемонтских герцогов Савойских. Я хорошо помню характеристику, данную Атто коварной Олимпии: она интриговала даже против своей мягкой сестры Марии, первой любви наихристианнейшего короля, с которой мне выпала честь познакомиться благодаря Атто одиннадцать лет назад.

Кроме того, я знал, что Евгения презирал Людовик XIV, и что поэтому он бежал из Парижа, еще будучи юношей; но не считая этого, о человеке, считавшемся в империи величайшим генералом всех времен, я знал очень мало. Он сделал войну своим единственным занятием и готов был пожертвовать ради этого всем.

– От Евгения этот народ трусов не может отказаться точно так же, как стадо от собаки. Назови мне хоть одного человека из этой страны, не считая императора Иосифа I, который заслужил звание солдата! Кто изгнал турок из Вены в 1683 году? – продолжал Атто еще более мрачным тоном. – Я тебе скажу: великий польский король Ян Собеский, баварец Максимилиан Эмануэль, француз Карл Лотарингский, уроженец Пфальца Людвиг Баденский и итальянский папа. Евгений Савойский, хотя ему было всего двадцать лет, тоже участвовал в этом. Короче говоря: все, кроме покойного императора Леопольда…

Мы медленно пересекли Кернтнерштрассе и опять пришли к «Голубой Бутылке».

– Я знаю, знаю, синьор Атто, вы мне это уже рассказывали, когда мы познакомились. Император покинул Вену.

– Покинул? Скажи лучше, бежал сломя голову… но вернемся к нашему разговору. Эта проклятая война закончилась бы давным-давно, если бы Евгений Савойский не препятствовал миру.

Она бы даже не начиналась, хотел ответить я, если бы не кто-то, кто подменил завещание последнего испанского короля… Но то была старая история, а прошлого изменить нельзя.

– Вы действительно обвиняете его светлость принца Савойского в столь низменных намерениях? – спросил я вместо этого. – Вы действительно думаете, что он обращает в пепел всю Европу и постоянно ставит на кон свою жизнь только лишь ради личной славы?

– Собачий Нос… пардон, я хотел сказать: Евгений родился в 1663 году, мой мальчик, он одного с тобой возраста, сорока восьми лет. Я видел, как он рос, и поверь мне: у него нет иной жизни, кроме войны. Он и есть война. И я даже не могу считать его неправым.

– Почему вы назвали его «собачьим носом»?

– О, это всего лишь забавная кличка, которую дали ему его товарищи по играм; невоспитанные сорванцы. Ты должен знать, что Евгений, скажем так, воспитывался очень неподобающим образом, – произнес Атто странно смущенным тоном. – Будучи мальчиком, он окружал себя невоспитанными товарищами, и солдатская жизнь была лучшим лечением от этого. Когда ему исполнилось пятнадцать, ему даже выстригли монашескую тонзуру, но он уже решил стать солдатом. Когда его наихристианнейшее величество отказался предоставить ему полк, он бежал из Франции, переодевшись женщиной, чтобы воплотить свою мечту о войне здесь, в империи.

Атто Мелани говорил, не переставая, но я все еще не понимал, почему он хочет говорить именно о принце Евгении, и почти пе слушал. Вместо этого я размышлял о последних событиях; когда Атто прибыл в Вену? Два дня назад, восьмого, если быть точным. А турецкий ага? Седьмого. Какое совпадение: между их прибытиями всего один день. Атто Мелани был тайным агентом наихристианнейшего короля, турки с давних времен были союзниками Франции. Оба были в Вене из-за принца Евгения. Какое стечение обстоятельств!

Я знал Мелани вот уже около тридцати лет и хорошо понимал: если случаются важные события и он в это время находится поблизости, то наверняка за этим стоит он. Может быть, таинственное посольство аги тоже было обязано своим появлением какому-нибудь темному маневру аббата? Мне было всего лишь почти полвека, как правильно заметил Атто, ему же – восемьдесят пять. Но ему не удастся легко обмануть меня; я буду начеку.

А пока что мне стало ясно, почему Атто внезапно вспомнил о своем старом долге передо мной и послал меня в Вену…

Я снова нужен ему, бедный, наивный, но верный простофиля, чтобы он мог плести свои интриги. Каков благодетель!

Но я разрывался между разочарованием и благодарностью. Каким великодушным оказался аббат Мелани! Вместо того чтобы навеки исчезнуть из моей жизни, он сделал меня зажиточным человеком. Каким бессовестным кровопийцей был аббат Мелани! Вместо того чтобы посылать меня в Вену, он мог великодушно подарить мне кусок земли у себя на родине, в Тоскане, как и обещал! Тогда мои девочки давным-давно были бы замужем и мне не пришлось бы начинать новую жизнь в столице империи. И если бы я не был нужен ему в Вене, он так и оставил бы меня прозябать в подвале из туфа?

Лицо мое под гнетом мрачных мыслей превратилось в мрачную маску, шаги потяжелели, когда аббат Мелани наконец снова привлек к себе мое внимание.

– О чем, кстати, не вспоминает никто, так это о том, что Савойские всегда были величайшими предателями.

– Предателями? – вздрогнул я.

– Они правят не особенно крупным герцогством у подножия Альп, которое, однако, крайне важно со стратегической точки зрения. Для обеих корон, французской и испанской, это врата в Италию. И на этом они самым бесстыжим образом наживаются, то и дело меняя союзников. Как часто я тщетно ждал писем из Италии, потому что господину герцогу Савойскому пришло в голову арестовать всех курьеров! И не было средства против этого своевольного, продиктованного только вымогательством решения, и нельзя было остановить неслыханное предательство этого рода!

Тем временем мы снова вернулись к «Голубой Бутылке». Атто мерз, он хотел продолжить разговор в тепле. Мы вошли в кофейню и заняли столик.