Нэн Чонси - Барсук выслеживает тигра

• Название: Барсук выслеживает тигра
• Автор: Нэн Чонси
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детская проза
• Год: 1963

Повесть австралийской писательницы Нэн Чонси рассказывает историю мальчика по прозвищу Бадж (Барсук), живущего вместе со своей семьёй на уединённой ферме в глубине острова Тасмания. Всё, что кажется читателю загадочным и удивительным, для Баджа - обычная жизнь. Он знает о таких вещах, которые и не снились городским мальчишкам, и гордится тем, что их долина - белое пятно на карте. Но и ему однажды удастся встретиться с неизведанным, причём встреча эта произойдёт не в дальних краях, а в родной долине...

Рисунки Григория Филипповского.

---

— Послушай, Игги, что это ты еще выдумала? Во-первых, как можно бросать ученье? Во-вторых, ты заблудишься, обязательно заблудишься!

— Ох, дядя, не преувеличивайте, не так все это страшно. Во-первых, я уже очень многому выучилась. Во-вторых, неужели я не знаю дороги, когда я столько раз ездила по ней с папой на Наррапсе?

— Одно дело ехать на пони, другое — идти на собственных ногах. Да и когда едешь на Наррапсе, не заблудишься — он умница, как все пони. Попробуй когда-нибудь отпусти уздечку — и увидишь, как быстро он найдет дорогу домой.

— Все равно, я и без него в любую погоду с дороги не собьюсь.

Услышав слово «погода», дядя Линк с надеждой оглядел небо, но и тут его ждало разочарование: оно было нежно-голубое, без единого облачка.

— Ну что ж, — сказал он наконец со вздохом. — В случае чего пеняй на себя! И не надейся, что я пойду искать твои косточки в лесу, а потом приеду на твои похороны.

После этой неуклюжей шутки он добавил:

— И смотри — старайся по дороге не слишком часто наступать на больших змей, а если встретится тебе в лесу волк…

— Подумаешь! Кто боится злых волков!

— Ну, или, скажем, тигр. Тасманский тигр…

— А может, он меня испугается больше, чем я его?

Взрыв добродушного хохота нарушил тишину леса.

— И то правда, Игги! — проговорил сквозь смех дядя. — Тебя, я думаю, любой тигр побоится тронуть!

Игги тоже смеялась, довольная тем, что заставила наконец старого чудака дядю рассуждать здраво.

Прощаясь с ним, она все-таки спросила:

— А что, если я и в самом деле встречу в лесу… тигра?

— Днем не встретишь, Игги, так не бывает. И, если дойдешь домой засветло, тебе не придется услышать у себя за спиной «топ-топ», как случилось раз со мной.

— На этой самой тропе, дядя?

— Да. Но это было несколько лет назад. Он появился с той стороны болота, вышел из-за большого эвкалипта. Должно быть, ему интересно было посмотреть, что это за чудище такое ходит по лесу.

— А ты его хорошо видел?

— Оглядываюсь — он стоит. Здоровенный, спина вся полосатая — красавец! Как увидел меня, исчез, будто тень. А потом — что бы ты думала? — воротился и добрую милю топал за мной.

— Ой!

Дядя Линк посмотрел сверху вниз на племянницу с лукавым огоньком в глазах.

— Бояться не надо, — сказал он серьезно. — Как услышишь, что он пыхтит у тебя за спиной, ты сразу обернись, крепко ухвати его за хвост и повисни на нем. Он тебя не укусит, потому что хвост у него не сгибается…

— Спасибо, дядя, — сухо поблагодарила его Игги. — Я уже слышала такие советы. Надо схватить тигра за хвост и три раза повертеть им у себя над головой, правильно? А потом переломить ему хребет, как это делают со змеей!

Дядя весело подмигнул ей, и оба опять засмеялись. Потом Игги взяла узел, а дядя уже вспомнил о работе и стал выбрасывать из машины свои инструменты, не глядя на Игги, которая все еще стояла, словно чего-то ожидая.

— Что ж, если решила идти, так ступай, не задерживайся, — сказал он наконец.

— Дядя! А если…

— Ну что — если? Еда у тебя с собой? И спички тоже? Если заблудишься, зажги костер, я увижу дым. Да ищи зарубки на деревьях — они тебе укажут дорогу. А теперь иди.

Дядя, а вдруг я и вправду встречу тигра?

Ответа Игги не дождалась — дядя Линк осматривал дерево, которое собирался рубить, и уже забыл и о ней, и о тиграх.

Помахав рукой дяде, стоявшему к ней спиной, она приладила свою ношу так, чтобы веревка не врезалась в худенькое плечо, и пустилась в путь. Пройдя через густые заросли на берегу, она добралась до небольшой полянки, посреди которой стояло старое толстое дерево. От этого дерева до другого такого же на противоположном берегу реки были протянуты две проволоки: верхняя — потоньше и нижняя — толщиной с большой палец отца Игги. Под ними бурлила темная вода, вздымаясь пенистыми волнами там, где ей попадался на пути огромный валун или ствол свалившегося дерева. У отмелей застряли деревья поменьше и всякие обломки, нанесенные сюда рекой во время разлива, а вокруг них скопилась желтая пена.

Игги спокойно смотрела на бурный поток — она не раз видела, как река Гордон бушевала еще больше. Ухватившись обеими руками за верхнюю проволоку, она ступила на нижнюю, которая прогнулась под ее тяжестью, и, раскачиваясь, двинулась по ней через реку. Издали ее можно было принять за какого-то странного паука с грузом яиц на спине, когда она, согнувшись под своей ношей, скользила над шумящей водой.

Двигаясь по качавшейся проволоке, она размышляла… Как странно, что никому из ее школьных товарищей не доставляет удовольствия такой способ переправы!.. Она подозревала, что даже Бадж иногда закрывал при этом глаза… Вот почему он в прошлый раз не заметил, как у нее упало в воду письмо… Но было ли это письмо? Ланс тогда жил дома, а кто мог писать им письма, кроме Ланса? Правда, каждое рождество из Америки приходила красивая открытка с поздравлением, ее вешали над камином, и она висела там до тех пор, пока не почернеет от копоти. Но ведь до рождества было далеко, еще много месяцев… От кого же было это утонувшее письмо? От тети Эдны? Может, ей понадобились для магазина еще какие-нибудь вязаные вещи? Нет, если бы письмо было от нее, она, не получив ответа, подняла бы шум… Наверное, это было все-таки не письмо, а просто какая-то бумажка.

Игги перестала раскачиваться, когда с того места, где дядя Линк рубил деревья, донесся оглушительный грохот. Она посмотрела на солнце и стала торопливо перебираться на другой берег, двигаясь по проволоке боком.

3. ИГГИ ПРИШЛА ДОМОЙ

Хотя солнце село, в долине было еще светло. Вечер выдался ясный, небо было зеленоватого, как лед, цвета, что предвещает сильный мороз. Морозило уже и теперь.

— Пора чай пить! — Крошка мама, разогнув спину, поставила на стол круглое блюдо с грудой горячих лепешек.

Бадж жадно схватил одну, разрезал и успел намазать ее тающим от жара маслом и медом, пока отец неохотно складывал газету.

Крошка мама разлила по кружкам крепкий чай и сама размешала сахар в каждой. В комнате было тепло, аромат чая смешивался с запахом горевших в камине смолистых дров. И сквозь обычные звуки — хруст лепешек, плеск чая и звон ложечек в кружках — снаружи донесся тихий, но явственно слышный шелест шагов.

— Что это там? — спросил отец, прислушиваясь.

— Может, какой-нибудь старый опоссум, — сказал Бадж с полным ртом. — Или кенгуру.

Но все трое были взволнованы. Даже Бадж, только что высказавший свое предположение, понимал, что это шумит не опоссум на крыше, и не кенгуру в саду, да и вообще не лесной зверь.

Крошка мама стояла у стола, а отец пошел к двери. Бадж, забыв проглотить кусок лепешки, застрявший у него в горле, смотрел на родителей. Молчание их напугало его, он даже весь дрожал, хотя в комнате было жарко. Что же это слышится там, за стенами дома? Что это?

Теперь было уже ясно, что это чьи-то шаги, под которыми хрустит изморозь. Да, шаги человека, а вовсе не безобидного зверька!

Отец взялся было за тяжелую деревянную щеколду, но в эту самую минуту ее кто-то поднял снаружи, и дверь распахнулась перед самым его носом.

— Добрый вечер, — сказала Игги, входя. Она всю дорогу старательно репетировала, что скажет, и тон у нее был небрежный и веселый. Все получилось как нельзя лучше, только вот она чуть не ушибла отца, распахнув дверь, а мать сразу заметила и бледность дочки, и темные круги у нее под главами.

— Игги! — взвизгнул Бадж, наслаждаясь этой сценой, самой драматичной, какую он видел в своей жизни.

— Здорово, Бадж, барсучок! А что у нас к чаю?

— Игги! Почему ты пришла? Разве сегодня нет занятий в школе?

— Есть, — Игги заговорила еще чуточку веселее и развязнее, — но школа мне надоела, и я подумала, что, пожалуй, пригожусь вам дома.

Она, опустив ресницы, смотрела на отца, закрывавшего дверь.

— Увидим, — отозвался он. — А теперь положи узел и подкрепись, пожуй чего-нибудь. А ты, — это относилось к Баджу, который в радостном возбуждении прыгал около сестры, — вопросы отложи на после и принеси ей кружку горячего чая. Да поживей!

Игги с аппетитом поужинала. Ее ни о чем не расспрашивали, и это очень ободрило девочку. Она дома, и, значит, все будет хорошо! Но, когда все уселись вокруг камина, честность заставила ее сказать родителям правду:

— Ну так вот: я бросила школу.

Она готовилась к борьбе, ожидала возражений, особенно со стороны матери. Но мать уже некоторое время незаметно присматривалась к ней и что-то обдумывала.

— Ладно, Игги, — сказала она неожиданно. — Раз уж ты пришла, побудь дома, до каникул осталось ведь всего несколько недель. А к началу учебного года ты, конечно, вернешься на ферму. Так я говорю, отец?

— Так, так, — сказал отец.

К началу учебного года? Ну, до него еще далеко!