Евгений Суверов - Бундовский «адик»

• Название: Бундовский «адик»
• Автор: Евгений Суверов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009

Бундовский «адик» в переводе с жаргона российских коммерсантов первой перестроечной волны (начала 1990-х годов) — спортивный костюм фирмы «Адидас» в подлинном, немецком, исполнении. В какой-то степени это и символ эпохи, и символ мечты энергичных, предприимчивых молодых людей того времени, погнавшихся за изменчивой фортуной. Повесть Е. В. Суверова автобиографична, в ней он рассказывает о своей студенческой жизни в начале 90-х годов, о своих друзьях и о том, как повлияло на них и их жизнь «время перемен». Издание адресовано широкому кругу читателей.

---

И вот, наконец, появились алтайские горы. Красота. Рядом протекала бурная река Катунь. Ее холодные воды были необычного светло-зеленного цвета. Проехали село Майму, затем остановка в селе Чемал. Оставалось совсем немного, по разбитой дороге мы добрались до своего места, недалеко от села Куюс. Здесь предстояло нам произвести раскопки древних курганов.

По приезде мы разбили лагерь около реки Катуни. Чуть поодаль, на другой стороне реки, виднелось алтайское село Куюс. Небольшую зеленую долину, где мы расположились, окружали красивые горы. Рядом с лагерем с соседней горы стекал небольшой горный ручеек, источник питьевой воды.

В нашей палатке, помимо меня, жили Игорь Леснов, Андрей Рабе и Евгений Ермаков. Под руководством Алексея Павловича Уманского, известного археолога, мы выполняли в основном земляные работы, были землекопами. Копали по периметру, стараясь не пропустить ни одной вещи из древнего захоронения.

Сотни лет назад древний народ жил на территории Горного Алтая, племена алтайцев пришли сюда значительно позднее, спасаясь от истребления своими жестокими воинственными соседями. Войдя в состав России, алтайцы получили долгожданную безопасность и спокойствие.

В древнем кургане были обнаружены два человеческих скелета. Ничего особо ценного найти нам не удалось, кроме предметов мелкой утвари и лошадиного черепа (лошадь, скорее всего, была принесена в жертву).

Тяжелый физический труд и скромные бытовые условия переносились нами легко. Мы были молоды, веселы, полны сил. Мои соседи по палатке благоразумно прихватили с собой значительный запас алкоголя. Вечером, после ужина, в нашей палатке традиционно выпивалась бутылочка водки. Нам становилось весело, мы выходили на общую поляну и дурачились.

В один из вечеров нами было выпито чуть больше нормы. Евгений Ермаков сильно захмелел, и ему вдруг почудилось, что его укусил клещ. До этого нас неоднократно предупреждали об опасности укуса клещей. Эта пропаганда и солидная доза водки привели Евгения к панике.

— Меня укусил клещ! Я скоро умру! — тараторил он.

Невозмутимый Леснов, отхлебнув из бутылки пару глотков водочки, приступил к операции «больного», коротко сказав:

— Не дрейфь, старина. Я твой доктор, я тебя спасу!

Схватив своими огромными, сильными руками извивающееся тело товарища, он начал прижигать предполагаемые места укуса сигаретой.

Как в замедленном фильме — мерцает блеклым светом фонарик, и папироса медленно впивается в бледное, дергающееся тело Ермакова. Раздается истошный крик, спустя несколько секунд набухает огромный волдырь. Женька кричит, вырывается, ему больно.

— Не здесь укусил, а наверное здесь, — испуганно показывает он место на противоположном участке тела.

Невозмутимый Игорь быстро втыкает папиросу в новую цель. Ужасный крик сотряс лагерь. На утро на Ермакова без улыбки нельзя было смотреть: следы от папиросных прижогов были видны по всему телу.

Над нашей палаткой мы поставили найденный где-то череп козла. В пустые глазницы вставили лампочки и присоединили их к батарейкам. Лампочки покрасили зеленкой. Смотрелось очень эффектно, особенно в темноте — белевший козлиный череп со светящими зелеными глазами.

Но вскоре к нам в лагерь пожаловали незваные гости — местные жители. Нетрезвые алтайцы начали безобразничать, вели себя вызывающе.

— Это наща зэмля, убирайтэсь отсюда! — гарцуя на коне, зло кричал нам один из местных аборигенов. Другой, спрыгнув с коня с магнитофоном в руке, начал тушить наш костер, переворачивая котелки, где варилась еда.

Вскоре эта шайка была нами обезврежена. Двоих поймали и связали, несколько ускакали прочь. Один из буянов, которого мы с Андреем Плотниковым усмирили, угрожал нам скорой расправой и много ругался.

Хулиганов погрузили в грузовой автомобиль и отвезли в Чемал, в милицию. Но их вскоре отпустили. Обстановка вокруг лагеря накалялась. Ночью мы начали дежурить, опасаясь нападения.

Ночь. На черном небе россыпи звезд. Лунный свет причудливо освещает огромный валун, около которого, похожий на мифического Геракла, Леснов бродит с огромной дубиной. Шум Катуни и девственная природа, как и сотни лет назад.

Мы с ним разговаривали всю ночь, вспоминали о службе, предполагали будущие события.

Вскоре наша экспедиция была свернута из-за конфликта с местным населением, оставаться здесь стало небезопасно, и мы возвратились домой, в Барнаул.

Терминатор

В сентябре 1990 года (начало второго курса) наша 692 группа была отправлена для помощи по сбору урожая в село Новоколпаково Алейского района Алтайского края. Это называлось отправка в колхоз.

Сбор проходил у корпуса на Социалистическом проспекте. В нашем автобусе я увидел незнакомого серьезного парня в белом свитере. Он выглядел высоким, возможно из-за худощавого телосложения. Вскоре мы познакомились. Его звали Игорь Валовин.

Игорь оказался не таким уж хмурым, каким казался. Любил он выпить и поговорить. В первый же вечер в колхозе мужская половина нашей группы быстро раздобыла пива и местный самогон, и мы с ним разговорились.

— Учусь я, Жека, уже шестой год! И все еще в начале второго курса.

— Это как?

— Ну, поступил, полгода отучился, в армию призвали. Служил в Монголии, танковые войска, — Игорь замолчал, допивая пиво и вспоминая, наверное, пыльную бескрайнюю Монголию. — После армии, сам знаешь, — встречи, друзья, подруги… Нужно было расслабиться. Короче, первый курс не закончил, ушел в академический отпуск. Ну, затем кое-как первый курс закончил и женился. Сам понимаешь, это ведь не совместимо. Отчислили. Сейчас, вот, восстановился.

Он неспешно допивал очередную порцию пива, которое нам удалось купить в местном магазинчике. Лицо его постепенно становилось красным, глазки заблестели. Во время разговора Валовин постоянно теребил пальцами свою серебряную печатку, он то снимал ее, то надевал. Рассматривая ее на свету, объяснял всем, сколько там грамм и сколько она стоит.

— Серебро, настоящее! — наличие серебряной вещицы явно нравилось Игорю.

Не пройдет и года, как он, пьяный, рассчитается с таксистом за проезд своей печаткой и будет потом очень жалеть об этом.

Игорь проучился с нами неполный второй курс и традиционно ушел в очередной академический отпуск. Кстати, он все-таки закончил педагогический — спустя 20 лет, правда, уже заочно. Вот такой наш местный чеховский Петя Трофимов — вечный студент.

В октябре на одном из семинаров Игоря вызвали отвечать к доске. В это время мы с ним сидели на последней парте. Он как-то помрачнел, сжался и тихо мне сказал:

— Я не пойду отвечать. Мне западло.

— Западло отвечать на семинаре?

— Да я с этой преподавательницей начинал учиться, шесть лет назад. Помню ее… Я в общаге бухой к ней подкатывал. Хотел даже ей по рогам зарядить… Мышь серая. Пусть двойку ставит…

Вскоре с Игорем приключилось два неприятных инцидента. В один из сумрачных осенних дней, после очередного своего недельного отсутствия, он появился в институте. По озабоченному выражению лица было видно, что его что-то тяготит, случилась какая-то неприятность.

— Игорек, как дела?

— Да, спасибо. Хреново, проблемы у меня.

Вскоре он мне поведал печальный рассказ о своем пятничном вечере. Игорь со своим другом Александром, будучи хорошо выпивши, решили продолжить «праздник жизни» в ресторане. Ресторан при гостинице «Центральной» — в народе его называли «Цэ Ка» (ЦК) — был полон посетителей. Сев за свободный столик и заказав выпивку, Игорь пригласил к себе двух веселых, симпатичных девчонок.

— Девчонки! Что хотите, заказывайте. Мы сегодня банкуем. Эй, официант, быстро неси, что заказали!

Вскоре столик ломился от выпивки и еды. Девчонки были в восторге. Они восхищенно смотрели на двух высоких, богатых и щедрых, как им показалось, ребят. В разгар застолья Игорь вышел с Александром покурить на улицу. Вечерний прохладный воздух слегка протрезвил друзей.

— Слушай, Саня, а у тебя сколько денег?

— По нулям.

— А я тоже пустой.

На несколько минут наступило оцепенение, пока тлевшая сигарета в правой руке Игоря не обожгла его пальцы. Тихо выругавшись, он махнул рукой и, улыбаясь, прошептал:

— Ну что, давай их кинем!

И друзья быстро скрылись в темноте. История, однако, на этом не закончилась. Одна из девчонок как-то узнала координаты Игоря и написала заявление в милицию, что друзья украли у нее кофту. Пришлось платить по счетам, за праздничный ужин и за моральный ущерб.

Не успел Валовин восстановиться от этого стресса, как опять пропал, уже на пару недель. Опять хмурый взгляд, неуверенная походка.

— Ну что, Игорь, опять в милицию попал?

— Не опять, а снова. Ну, вообще, загулял я… Почему-то оказался на ВРЗ, в какой-то рабочей общаге. А вообще меня в последнее время переклинивает по пьяни.