Роберт Говард - Чёрные колдуны

• Название: Чёрные колдуны
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Северо-Запад, Тролль
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-027-6

Отклонив предложение Аршака, преемника Кобад Шаха, вернуться на службу в Иранистан и защищать это королевство от вторжений Ездигерда, короля Турана, Конан отправляется на восток — к подножиям Гор Химелиан на северо-западной границе Вендии. Там он становится военным вождем дикого племени афгули. Деви Вендии Жазмина хочет в обмен на жизнь взятых в плен горцев попросить Конана уничтожить колдунов Черного Круга, погубивших своей магией мехараджуба Вендии.

---

Иракзай машинально схватил кувыркающееся в воздухе древко и тут же в ужасе вскрикнул. Стрела в его руке ожила, обвивая руку воина холодными скользкими кольцами. Он попробовал отшвырнуть от себя это мерзкое существо, но было поздно. Клиновидная змеиная головка с красными, как уголья, глазами приблизилась к его лицу… Воин еще раз крикнул, лицо его налилось кровью, глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Забившись в страшных судорогах, он сполз вдоль стены на землю и, дернувшись в последний раз, замер навсегда.

Услышав его крик, вошедшие в замок бросились назад. Конан первым подскочил к открытой двери и увидел иракзая, неподвижно лежащего на полу галереи, сжимая в руке стрелу. Киммериец хотел было подойти к нему, но натолкнулся на невидимую преграду, которая перекрыла выход. Он ощутил под пальцами холодную поверхность и принялся наносить по ней удары кинжалом. Его остолбеневшие товарищи увидели, как варвар яростно поражает воздух, а лезвие отскакивает со звоном, словно натыкаясь на твердое вещество.

Наконец Конан оставил бесплодные попытки, поняв, что даже легендарный меч Амир Курума не смог бы сокрушить невидимую стену. В нескольких словах он объяснил это Керим Шаху. Туранец пожал плечами:

— Что ж, путь к отступлению нам отрезан, придется поискать другую дорогу.

Конан кивнул и решительно направился к закрытой двери в углу комнаты, с каждым шагом ощущая возрастающую опасность. Подняв кинжал, киммериец собрался ударить в дверь, но та вдруг бесшумно распахнулась, словно обладала собственной волей. Конан перешагнул через порог и оказался в огромном зале. Купол поддерживали блестящие колонны, а в ста футах от входа начинались широкие ступени нефритовой лестницы, сужающейся кверху, точно пирамида. Чтобы достичь этой лестницы, Конану нужно было миновать черный, сверкающий алтарь в центре зала. Огромные золотые змеи вились по четырем углам монолита, подняв чешуйчатые головки, обращенные на четыре стороны света, — словно стражи легендарных сокровищ. Но ни золота, ни серебра не было на черном возвышении. На алтаре, который стерегли золотые стражи, покоился только хрустальный шар, внутри которого клубился розоватый туман и плавали четыре золотых плода граната.

Это зрелище что-то пробудило в памяти Конана, но он не успел вспомнить, что именно, потому что увидел на нижних ступенях лестницы четырех одетых в черное людей. Он не заметил, откуда взялись колдуны, они словно возникли из воздуха и стояли, согласно кивая птичьими головами, высокие, худые, в длинных одеяниях, скрывающих руки и ноги.

Некоторое время никто не двигался. Конан застыл, готовый отразить любую атаку. Один из колдунов поднял руку, и к своему ужасу киммериец понял, что это вовсе не человеческая рука… Он стремительно бросился вперед, но тут же остановился, наткнувшись на невидимую преграду, еще более мощную, чем та, что перекрыла выход из замка. На этот раз он ощутил воздействие воли, намного превосходящей волю Хемсы, и не мог двинуться вперед, хотя и понимал, что при желании может отступить назад. Его спутники застыли у него за спиной, еще более беспомощные, не в силах даже пошевелиться.

Чародей с воздетым рукавом кивнул одному из иракзаев, и тот, уставившись перед собой невидящими глазами, неуверенно двинулся вперед, держа бесполезную саблю в опущенной руке. Когда воин поравнялся с Конаном, тот вытянул руку, загораживая ему дорогу. Иракзай был худ, в других условиях киммериец мог бы с легкостью не только удержать его, но и отшвырнуть назад, словно сухую ветку, но сейчас воин легко оттолкнул его руку и побрел дальше, к лестнице. Достигнув ступеней, он опустился на колени и протянул свое оружие колдуну. Тот взял саблю и коротко ударил. Тускло блеснуло лезвие, голова иракзая покатилась по черному мраморному полу. Из обрубка шеи фонтаном хлынула кровь, тело дернулось и застыло с широко раскинутыми руками на плитах пола.

Нечеловеческая ладонь вновь взмыла вверх, подзывая следующую жертву. Жуткая расправа повторилась, и второе тело распростерлось рядом с первым.

Когда третий иракзай прошел мимо Конана навстречу своей погибели, киммериец, который напрасно напрягал мускулы в надежде преодолеть невидимый барьер, вдруг ощутил пробуждение новых, благотворных сил. Они возникли неожиданно, наполняя тело упругой мощью, и варвар своим звериным чутьем сразу понял их источник: левая рука киммерийца невольно дотронулась до стигийского пояса Хемсы. Он сжал его и тут же ощутил новые потоки силы, вливающиеся в онемевшие члены. И вместе с этим приливом Конан почувствовал, как пламенная жажда битвы и мести охватывает его, словно коваль погружает клинок в кузнечный горн…

Третий иракзай уже распрощался с жизнью, когда Конан почувствовал, что сдерживающей его преграды больше нет. Из его горла вырвался грозный крик, а накопившаяся ненависть нашла выход в яростной атаке. Словно буря, ринулся он на колдунов, крепко сжимая левой рукой подарок Хемсы, а в правой держа длинное, блестящее, как луч солнца, лезвие кинжала. Маги не шевельнулись. Даже если они были удивлены, это никак не отразилось на их птичьих лицах: они смотрели на несущегося огромными прыжками варвара холодно и равнодушно. Конан не знал, что сталь не может причинить вреда Черным Колдунам, он не видел, что случилось снаружи замка, когда иракзай послал стрелу в одного из них. Варвар мчался вперед, обуреваемый одной всепоглощающей страстью: вонзить острие в тела врагов, утопить их в крови…

Он поравнялся с алтарем из черного камня, когда, словно молния, промелькнуло воспоминание — умирающий Хемса и его странные слова: «Разбей хрустальный шар!» Решение пришло мгновенно: ни один самый искусный чернокнижник не успел бы прочесть его в мозгу варвара. Кошачьим движением он прыгнул в сторону и оказался на черном монолите, ощущая волны ужаса, накатывающиеся со стороны нефритовой лестницы. Золотые змеи ожили, шипя и норовя укусить дерзкого пришельца, но Конан стремительно обрубил их шеи кинжалом и обрушил удар стали на хрустальный шар. С громовым раскатом кристалл взорвался, осыпав огненными осколками черные плиты пола. Золотые плоды граната, словно мыльные пузыри, всплыли к потолку и исчезли.

Нечеловеческий рев, полный ужаса, эхом отразился от купола. На ступенях лестницы корчились четверо колдунов в черных тогах. На их губах выступила синяя пена, когтистые пальцы беспомощно скребли по зеленому камню. Еще миг — и страшные существа застыли в нелепых позах, распростершись на ступенях. Конан понял, что они мертвы. Четыре обезглавленные змеи по-прежнему обвивали углы алтаря, но теперь в их золотых телах не осталось и признака жизни.

Керим Шах, которого во время этой стремительной битвы отбросила неведомая сила, поднимался с колен. Он потряс головой, словно стараясь избавиться от попавшей в уши воды.

— Ты слышал этот звук, когда разбил шар? — спросил он Конана. — Точно вместе с ним по всему замку разбились тысячи зеркал. Похоже, что в этих плодах граната были заключены души чернокнижников… Но не всех!

Конан обернулся, глянув туда, куда указывал обнаженной саблей туранец.

По лестнице неторопливо спускался человек, тоже одетый в черную тогу, но бархатную, расшитую золотом. Бритую голову прикрывала круглая шапочка, лицо было невозмутимо спокойным.

— Во имя Крома, кто ты? — хрипло спросил киммериец, ощутив волну холода, исходящую от этого существа.

— Я — властелин Имша! — отвечал тот, и в голосе его звучало нескрываемое торжество. — Добро пожаловать, мои друзья!

— Где Жазмина? — Керим Шах сделал шаг к лестнице.

— Жазмина? Зачем нужна женщина мертвецу? Мой бедный глупый Керим, нося в сердце частицу силы, которой я когда-то с тобой поделился, ты возомнил, что можешь чего-то требовать от меня? Нехорошо. Тебе придется вернуть мой подарок.

С этими словами он протянул руку с открытой ладонью, словно ожидая, что в нее что-то упадет. Туранец пронзительно вскрикнул и зашатался, пытаясь устоять на ногах. Раздался треск костей и звон разрываемой кольчуги — из груди Керим Шаха хлынул поток крови, а сквозь страшную дыру с рваными краями вылетело что-то алое и опустилось прямо в подставленную ладонь властелина. Туранец рухнул навзничь и застыл, уставившись в потолок широко открытыми мертвыми глазами, а чародей со смехом бросил под ноги киммерийцу еще трепещущее человеческое сердце.

Яростно зарычав, варвар метнулся к лестнице. Соскочив с алтаря, он словно погрузился в болотную тину: вязкая мгла наполнила зал. Глаза защипало, стало трудно дышать. Прикрывая лицо локтем руки, в которой держал кинжал, а другой сжимая стигийский пояс, наполнявший тело волнами силы и ненависти, Конан упорно брел к лестнице, на середине которой маячила фигура властелина, неясная, словно видимая сквозь толщу воды. Киммерийца шатало и бросало из стороны в сторону, словно подводным течением, но подарок Хемсы помогал преодолеть колдовские чары, и вскоре варвар достиг лестницы и стал подниматься по ней, оставляя мглу внизу, словно волны прибоя.