Роберт Говард - Чёрная тень

• Название: Чёрная тень
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Северо-Запад, Тролль
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-028-4

…Вернувшись из Афгулистана в хайборейские королевства, Конан присоединяется к восстанию, поднятому принцем Кофа Альмуриком против короля Страбонуса. Восстание было подавлено и мятежное войско беспощадно истреблено на краю пустыни…

---

Варвар рассмеялся и повернулся к Талис.

— Ты дашь нам еды и питья на дорогу?

Та вместо ответа прильнула к нему жарким телом, обвив руками бедра великана. Пьянящий аромат ее волос щекотал ноздри варвара, а бархатная кожа и умелые движения опытных рук кружили голову. В ушах звучал горячий шепот:

— Куда ты пойдешь, киммериец? Я, я буду твоей пустыней и твоим оазисом! Со мной тебе не понадобится ни еда, ни питье, ты узнаешь сокровенные тайны Ксутала — тайны любви! Ты могуч, о мой варвар, ты великолепен! Ты не чета этим соням, я хочу тебя, хочу каждой частичкой своей плоти! Забудь обо всем, останься со мной, и я сделаю тебя королем Ксутала!

Руки Талис обхватили шею Конана, стройные ноги обвили бедра. Разметавшиеся волосы укрыли ее белоснежные плечи. Желание огнем опалило варвара… Но огонь этот тотчас был погашен.

Взбешенная Натала схватила нефритовую чашу, стоявшую на краю фонтана, зачерпнула воды и выплеснула ее на готового потерять голову киммерийца.

— Ополоснись и охладись! А заодно — раскрой пошире глаза!

Очи ее метали молнии, лицо исказила гримаса гнева.

Стигийка отпрянула от киммерийца, задев голым плечом гобелен, и вдруг вскрикнула, указывая на что-то за спиной Конана.

— Взгляни!

Мгновенно обернувшись, он выхватил из ножен меч, но никого не увидел. Сзади раздался приглушенный шум и скрип закрывающейся двери. Крутанувшись на пятках, варвар развернулся, готовый отразить нападение неведомого врага… Но никто не собирался на него нападать, а обе девушки исчезли.

Лишь покачивался гобелен на стене.

2

Обманув Конана, коварная стигийка, быстрая и ловкая, словно пантера, стремительным движением зажала одной рукой рот Натале, а другой, обхватив девушку за талию, резко рванула ее в открывшуюся потайную дверь.

Оказавшись по ту сторону стены, Талис оттолкнула бритунку и замкнула створки. Кромешный мрак окутывал их. Натала закричала.

— Ори, ори, моя милая, скорее сдохнешь! — язвительный смех Талис пронзил темноту.

— Что тебе нужно? Что ты делаешь? — в страхе прошептала Натала.

— О, ничего! Ровным счетом ничего.

Утративший мелодичность голос Талис был злым и шипящим.

— Я просто оттащу тебя, стерва, вниз по этому коридору, а там за тобой придут… Придут обязательно, а ты полежишь и подождешь немного, и тебе хватит времени подумать, зачем принялась мне мешать. Киммериец мой, и не тебе, дурнушка, становиться на моем пути! Ты исчезнешь, и в моих объятиях он даже не вспомнит о тебе.

— Да он горло тебе перегрызет! — Вера Наталы в ее спасителя была безгранична.

Смех, глумливый и надменный, был ей ответом.

— О, я-то буду в объятиях Конана, но и тебя ожидают другие ласки — ласки жениха из бездны!

Страх придал Натале силы. Она отбивалась от стигийки, но та заломила ей руку за спину и, ухватив за длинные волосы, поволокла спотыкающуюся девушку вниз. В кромешном мраке слышны были только прерывистое дыхание бритунки и сопение Талис. Обе они помнили о зловещем хозяине подземелий. Пытаясь оттолкнуть стигийку свободной рукой, Натала нащупала рукоять кинжала, заткнутого за набедренную повязку Талис, схватила его и, чудом вывернувшись, нанесла удар, вложив в него последние силы. Талис взвизгнула, пошатнулась и отпустила свою жертву. Натала не удержалась на ногах, но тут же вскочила, наткнулась на стену и прижалась к холодной каменной кладке. В окружавшем их мраке она ничего не видела, но визг стигийки, полный боли и гнева, не оставлял сомнений, что та жива.

— Я найду тебя, проклятая девка! Я разделаюсь с тобой! Тебе не уйти!

Площадная брань перемежалась с описанием жутких пыток, уготовленных сопернице. Ругаясь, точно портовая шлюха, Талис шарила по стене трясущимися от ярости руками. Она нащупала алмаз, потерла его, и коридор озарился тусклым светом. Желание отомстить было сильнее страха перед Тогом.

Натала увидела Талис: удар кинжала не достиг цели, лезвие скользнуло по драгоценным камням набедренной повязки и лишь слегка расцарапало атласную кожу стигийки. Ссадина сочилась мелкими алыми каплями.

Словно раненый зверь, обезумевший от вида и запаха собственной крови, Талис бросилась на оцепеневшую от страха девушку.

— Отдай кинжал, тварь!

И хотя бритунка понимала, что это последняя возможность защитить свою жизнь и другой не будет, даже искра отваги не возгорелась в ее груди. Впрочем, она никогда не отличалась смелостью. Из безвольно поникшей руки выпал кинжал, и Натала опустилась на колени, пытаясь подобрать оружие одеревеневшими пальцами. Сверху на нее навалилась Талис.

— Кусаться, мерзавка? — удар сомкнутых рук обрушился на затылок девушки, и она на мгновение лишилась чувств.

Стигийка стремительно намотала на предплечье светлые волосы своей противницы и подтащила ее к стене, из которой торчало железное кольцо со свисающим шелковым шнуром.

Очнувшаяся бритунка оказалась подвешенной за запястья, притянутые крепким шнуром к железному кольцу. Ее ноги едва касались пола. Шипевшая в ярости Талис срывала с нее остатки одежды.

— О боги! Это сон, это только кошмарный сон… — шептали пересохшие губы несчастной девушки.

— Сон? Так сейчас ты проснешься!

Талис сняла со стены тяжелую семихвостную плеть. В тусклом свете зловеще поблескивала украшенная золотом рукоять. А глаза стигийки горели ненавистью.

Она перевела дыхание, широко размахнулась, и семь жгучих языков пламени обернулись вокруг бедер Наталы.

Плеть поднималась и опускалась на корчившееся от нестерпимой муки тело. Выражение наслаждения сменило гримасу ярости на тонком лице стигийки. Вопли Наталы заставляли ее сладострастно вздрагивать, вид крови пьянил, она упивалась муками своей жертвы, забыв об опасности, таящейся неподалеку.

Натала подняла залитое слезами лицо: стон и готовые вырваться мольбы о пощаде замерли на ее губах. Неописуемый ужас заставил забыть о боли.

— Берегись! О, берегись!

Плеть замерла в воздухе, стигийка резко обернулась, готовая посмотреть, что так напугало девушку.

— Тог! — выдохнула Талис.

На нее неотвратимо надвигалось огромное темное облако. Белоснежное тело стигийки мелькнуло в воздухе и исчезло в недрах клубившейся тьмы. Душераздирающий вопль прокатился под сводами коридора. Несколько мгновений из мрака, уползающего в свои подземные чертоги, еще доносились громкие стоны и дикий визг жертвы, затем все стихло, и тьма начала придвигаться к беспомощной Натале.

Зловещий морок вздыбился гигантской волной, потом вся эта бесформенная масса, похожая на густой черный дым, заклубилась, запульсировала, уплотнилась: в ней появилось некое бесформенное пятно с разинутой жабьей пастью, над которой прорезались, словно грибы-гнилушки, два жутких глаза. Они притягивали вселенским вожделением, столь омерзительным, что Натала поняла — это Нечто угрожает не только телу, но и душе. Темень надвигалась, и трудно было сказать: ползет она или летит. Вот Оно добралось до круга света, падавшего из алмазного светильника, и оказалось рядом с бритункой. Зловонное дыхание жабьей пасти окутало девушку. Казалось, что Нечто смотрит на нее отовсюду, сверху и снизу, из бездонной пропасти и с головокружительной высоты. Эта тварь была всем, чем угодно, но только не гигантской расплывчатой жабой, которой она представлялась.

Натала вскрикнула от ужаса, ощутив холодное прикосновение не то лапы, не то щупальца. По ее ноге скользнуло нечто холодное, и в то же время обжигающее, склизкое, но вместе с тем шершавое. В этом прикосновении ощущалось средоточие всеобъемлющей мерзости, вся похоть, все распутство, копившееся среди обитателей земли с самого первого ее дня, с древних времен, когда боги только сотворили мир.

Бритунку переполнили Жгучий стыд и отвращение, не испытанные доселе. Чудовище затягивало ее в свои бездонные недра, наполняя душу странной смесью страха и страсти, желания раствориться в этом клубящемся темном мареве.

3

Когда Конан услышал скрип закрывающейся двери и, обернувшись, обнаружил исчезновение девушек, он сорвал со стены гобелен. Готовый разнести все вокруг, киммериец бросился к захлопнувшимся створкам. Удар огромного тела о дверь был столь силен, что затрещали кости. Отскочив, он с проклятьем выхватил меч и попытался сокрушить сталью неподатливый камень двери. Его лицо побелело от ярости, но преграда оказалась слишком крепкой даже для его доброго клинка.

И тут за спиной киммерийца раздались гневные вопли, заставившие его обернуться. Угрожающе размахивая обнаженными мечами, к нему приближались десятка два желтолицых воинов в пурпурных туниках. Их намерения не оставляли сомнений, и Конан с ревом метнулся навстречу. Увернувшись от клинка первого из нападавших, он размозжил ему голову рукоятью меча. Затем, мгновенно выхватив кинжал, распорол живот следующему воину. Вертясь, словно волчок, среди нападавших, киммериец наносил стремительные удары, усеивая каменные плиты пола бездыханными телами.