Сурен Цормудян - Наследие предков

• Название: Наследие предков
• Автор: Сурен Цормудян
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44367-1

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!

Когда-то давно это была немецкая земля. Земля, обильно политая русской кровью во Второй мировой. Город-крепость Кенигсберг. Преддверие Берлина. Последний плацдарм, после взятия которого падение Третьего рейха стало неизбежным. Но даже когда отгремела Последняя война, загнавшая остатки человечества под землю, есть те, которым не дает покоя ужасное наследие предков. И во имя обладания этим наследием они готовы умирать и убивать…

---

— Эдик, у них там места нет, все битком. А уж когда еще лодка эта с толпой на борту пришла… Нам нужен Пятый форт. Без вариантов.

— Ну а вообще, как они там?

— Да все так же. Живут, не тужат. Казематы там не чета нашим. Этот командный пункт был рассчитан на год функционирования после обмена ядерными ударами. Да и то — только для того, чтобы помочь подлодкам сделать последний, контрольный залп. А Пятый форт немцы строили, как крепость. С казармами жилыми. Со всеми делами. Да на тысячи людей, да из расчета длительной осады, если что. Плюс еще, есть у них там один парень, светлая голова. Он умудрился открыть новые территории.

— Вот как? — поднял седые брови прапорщик.

— Ну да. Там, глубоко под землей пристройки имеются. Еще фашисты строили. И там оказались генераторы. От грунтовых вод вращаются, ток дают. Представь себе — заработали!

— Вот немчура, умели же делать, — хмыкнул Эдик.

— Да, небось, узники делали. Черт, жаль только топливо впустую на БТРе пожгли с этим «официальным визитом»…

— Ну, ты им ситуацию-то хоть обрисовал, командир? Что тесно нам совсем. Не хватает ни места, ни ресурсов. Что заражено вокруг все. Туманы эти…

— А то они не знают, — скривился Стечкин. — Не впервой же я к ним с этой мыслью. Знают все. И что наш глубинный колодец обмелел. Нам не то что на дезинфекцию людей с поверхности, на питье скоро хватать не будет. И про то, что туманы с моря тянет ядовитые. И про то, что дети, которых мы много спасли тогда, в самом начале, выросли уже давно и им бы самим семьи создавать, да места нет уединиться молодой парочке. Все это они знают. Но все твердят: потерпите. А жизнь-то ведь такая штука. Жизнь идет. Жизнь проходит и не ждет.

— Они торгуются? — ухмыльнулся Шестаков.

— Намекают. Все расспрашивают, сколько и какая у нас техника в наличии, из той, что на ходу? Сколько стволов и боеприпасов? Каков урожай корнеплодов в оранжерее и какой приплод в крольчатнике?

— Ну так и есть. Самохин, подлюга, выгоду ищет.

— Да есть выгода. Вместе быть — вот главная выгода!

— Ну, мы-то это понимаем. А вот они… Ну ладно, правление ихнее. А что народ тамошний думает?

— Народ? — Стечкин вздохнул и уставился в пол. — Это ты правильный вопрос задал.

— Чего такое? — насторожился прапорщик.

— Встретился я там с этим. Имя у него еще такое… Ну ты должен его помнить.

— Кто такой?

— Да контрактник из Базы. Он часто у нас на полигоне бывал по службе. Ну вспомни, нерусский такой. Он еще всегда на камуфляж нагрудные знаки цеплял, а ты шутил над ним. Дескать, подарок для снайпера.

— Тигран, что ли?

— Ага, точно. Тигран. Блин, вот сегодня с ним разговаривал, а имя забыл начисто! А ты его видал в той еще жизни последний раз, зато помнишь. Молодец, старый! — Павел улыбнулся.

— Ну и как он там?

— Да нормально. Он мне такую штуку рассказал занятную. Мозги в пятом форте народу промывают.

— Это в каком смысле?

— Да в таком, что, дескать, есть такая Красноторовка. И живут там люди. В бункере. А правит ими диктатор. Бандит в военной форме, воинственный и жесткий.

— Опаньки! — Эдуард шлепнул себя ладонями по коленям. — Это как понимать? Что за хренота?

— Да вот так и понимай. Пропаганда. Информационная война, если хочешь. Мы бы и не узнали, конечно, ничего в наш визит, если бы Тигран в приватной беседе в курилке мне по секрету это не рассказал.

— А не врет?

— Какой резон? У нас с ним никогда трений не было. Нормальный мужик. Да ты сам вспомни. Он и встрече нашей рад был очень.

— Постой-ка, — Шестаков прищурился. — Я, кажется, понял.

— Чего ты понял?

— Они же боятся. Понимаешь?

— Не совсем.

— Ну сам подумай! Авторитета твоего боятся.

— Да какой, к черту, авторитет?..

— Погодь, командир. Дай скажу, — поднял ладони прапорщик. — Вот представь, мы объединимся, станем вместе с ними жить. Придешь туда ты и приведешь две сотни человек, которые на тебя буквально молятся. И расскажут они остальным, как ты тут задницу рвал, спасая всех в округе. Как заорганизовал все тут. Как сам вкалывал за ради выживания. И в оранжерее иногда сам работаешь наравне с другими. И в питомнике с кроликами да куропатками возишься. И сам проводку чинил. Ветряки ремонтировал на поверхности. И санузел ремонтировал, и колодец углублял, пока не нашел чистые грунтовые воды. И расскажут, что никто тут отродясь обижен не был. Все равны. Все по справедливости. Наконец, ты тоже майор, как и тамошний Самохин. Но тут-то все сходство и кончится. Ну я-то знаю еще по тем временам, какая он шкура и какой ворюга да самодур. И тут такой хозяйственник появился. Настоящий офицер, а не крыса в погонах. И две сотни человек уже за тебя, поскольку с тобой они от начала. Глядишь, и остальные в Пятом форте подумают: а ну его, Самохина того, с его шайкой. Вот человек. Работяга и организатор. И опыт многолетний выживания в небольшом бункере. А там просторы. Эх, как развернешься-то! Вот Самохин со своей кликой чего боится. Поэтому и пудрят людям мозги. Дескать, бойтесь. Есть такой нехороший Стечкин. И потому тянут с объединением, покуда не подготовят общественное мнение против тебя. Тогда ты им не конкурент во власти.

— Да на кой черт мне эта власть? Мне людей выводить отсюда надо!

— Вот потому ты и в авторитете. Не за власть свою радеешь. За людей.

— Н-да… — Стечкин повесил голову и вздохнул. — Значит, люди все те же. До чего дошли! Горстка осталась, за час на перекличке пересчитать, а все по-прежнему. Власть. Пропаганда. Конкуренция. Похоже, что ты прав.

— Да, конечно, прав. А уж зная, что за фрукт этот Самохин… — Шестаков поднялся и, подойдя к командиру, присел рядом на его койку. — Слушай, Паша. А может, мы того?

— Чего? — морпех повернул голову и внимательно посмотрел на товарища.

— Ну, оружия у нас хватает. Бронетранспортеры. Бойцы крепкие имеются. А ну как пойдем туда и порядок наведем? Тут тебе и объединение. Тут тебе и жизненное пространство. И все в наших руках будет.

Стечкин недобро прищурился:

— Эдуард, ты в своем уме?

— Да погоди, командир, — засмеялся прапорщик.

— Это ты погоди. Ты что же, предлагаешь мне войну устроить? Мы да они, может быть, последняя тысяча людей на всей земле. И ты мне предлагаешь бойню устроить? По своим стрелять?

— Да причем тут по своим? Майор Самохин сотоварищи кому тут свои…

— Эдик. Давай заморим этот разговор в зародыше, а?

В стальную дверь жилища Стечкина кто-то настойчиво забарабанил и, не дожидаясь утвердительного ответа, распахнул ее. В проеме появилась взъерошенная голова лейтенанта Демченко с медицинскими петлицами на воротнике камуфляжа.

— Василич! Группа Скворцова вернулась! Там непонятное что-то! Шумят. Через карантин ломятся. Тебя зовут.

* * *

— Товарищ гвардии майор, ну бес в них какой-то вселился. Может, токсин новый в атмосфере, и фильтры пропускают? Гляньте, как бесятся, — нервно тараторил химик, перекладывая из ладони в ладонь свою маску.

Увидев через толстое стекло командира, группа Скворцова столпилась у прозрачной перегородки и что-то пыталась объяснить жестами.

— Чего такое у вас?! — крикнул Стечкин.

— Да не услышат они, товарищ гвардии майор. Стекло. Маски. Сами еще шумят.

— Ну, тогда пусти меня к ним.

— Вы что? На их ОЗК роса токсичная! Гляньте! Они из тумана только что!

Павел выхватил у химика из рук респиратор, натянул на лицо и вышел из комнаты химпоста.

— Дверь за мной плотно закрой! — крикнул он химику, а затем вошел в дегазационную.

Группа Скворцова тут же присмирела. Они отступили от командира, вспомнив вдруг, что на них скопились ядохимикаты от тумана, а у майора из защиты нет ничего, кроме респиратора.

— Скворцов, говори, какая вошь вас всех разом ужалила! — прокричал командир сквозь свои фильтры.

Один из восьми «близнецов» сделал шаг вперед и подергал гофрированный шланг, идущий от противогаза к подсумку с фильтром.

— Василич! Там следы на пляже! Человеческие! — раздалось из фильтра глухое возбужденное бормотание.

— Где?

— Где-то в километре не доезжая до ПУРа. На полигоне нашем. Возле подрывной станции.

— Так вы в Балтийске не были?

— Нет, командир. Я же говорю. Следы!

— Да понял я. Уверен, что человеческие?

— Да. Подошва рифленая, с поперечными грунтозацепами. Причем следы идут прямо из воды — и в лес. Мы внимательно посмотрели. Поначалу думали, что один человек. Но там как минимум трое прошло. Просто шли они цепочкой и наступали в один след. Мы как поняли, что к чему, — сразу назад!

Холодок прошел по позвоночнику Стечкина. Что за неизвестные люди появились невесть откуда, а точнее, из моря? И каковы их намерения, и настрой, если они стараются скрыть свою численность таким незатейливым способом?