Рафаэль Сабатини - Черный лебедь. Романы

• Название: Черный лебедь. Романы
• Автор: Рафаэль Сабатини
• Издательство: СП «Интербук»
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1991
• ISBN: 5-7664-0456-5

В книгу вошли два приключенческих исторических романа «Черный Лебедь» и «Рыцарь таверны» английского писателя Рафаэля Сабатини (1875-1950). Автор продолжает рассказывать о «расцвете» пиратства на Карибском море во второй половине XVII века.

---

- Ты бредишь, - прошептала она. - Это жар.

- Нет, дитя мое, мой разум ясен, и то, что я говорю - правда.

- Правда? - эхом откликнулась она, глядя на него с ужасом. - Это правда, что ты и мой дядя и есть те самые убийцы, которые погубили свою кузину, жизнь этого человека, и пытались убить его самого, сочтя его мертвым, бросили в горящем доме? Правда, что вы украли его дом и пользовались им все это время, когда он бродил, отверженный, покинутый всеми, не имея своего угла? Ты хочешь заставить меня поверить в это?

В ответ раздался печальный стон.

Ее лицо побледнело как у мертвеца. Некоторое время она продолжала молча стоять, но затем чувства одолели ее.

- Зачем? - воскликнула она, рыдая. - Зачем, во имя Бога, ты рассказываешь мне все это?

- Зачем? Я говорю это тебе, потому что умираю.

Он надеялся этой фразой смягчить ее сердце и вернуть часть ее расположения. То, что он потерял ее навсегда, он понял сразу.

- Я говорю тебе это, потому что умираю, повторил он. - Я говорю тебе это, потому что в свой смертный час я хочу покаяться, чтобы Господь смилостивился над моей грешной душой. Я говорю тебе это, потому что та трагедия, которая разыгралась восемнадцать лет назад, еще не окончена, и, возможно, в моих силах предотвратить тот ужасный конец, который мы с братом уготовили Криспину. Возможно, Господь зачтет мне это на Страшном Суде. Послушай, дитя. Ты понимаешь, что тот факт, что Кеннет был связан клятвой с Геллиардом, был нам совсем не на руку, и в ту ночь Криспин призвал мальчика исполнить свой долг и обнажить меч на его стороне. У Кеннета не оставалось другого выбора, как подчиниться. По правде говоря, я сам вынудил его к схватке, заставив вытащить меч и нанести мне эту рану. Сэр Криспин наверняка убил бы Джозефа, но твой дядя остановил занесенный над ним меч, сообщив Геллиарду, что его сын жив.

- Он спас свою жизнь с помощью лжи! Как достойно!

- Нет, дитя, он говорил правду, и когда Джозеф предложил Криспину вернуть сына, он говорил искренне. Но подписывая адрес на письме, которое сэр Криспин должен был вручить людям, воспитавшим его сына, Джозефу в голову пришел хитрый план, как с помощью обмана окончательно уничтожить Геллиарда. И он направил Криспина в Лондон, в гостиницу, где проживает полковник Прайд, злейший недруг Криспина, препровождая его тем самым в руки палачу. Можно ли как-нибудь помешать этому и спасти жизнь Геллиарда, Синтия?

- С тем же успехом можно пытаться вдохнуть жизнь в мертвеца, - ответила она, и ее голос был настолько спокоен и холоден, что Грегори поежился. - Не утешай себя иллюзиями, - добавила она. - Сэр Криспин давно уже достиг Лондона, а Джозеф уже в пути, чтобы удостовериться, что все идет по плану, и что жизнь человека, которую вы загубили восемнадцать лет назад, теперь оборвется навсегда. Милосердный Бог! И я твоя дочь! - Она зарыдала. - Я выросла на землях, которые были добыты ценой преступления! Земли, которые по праву принадлежат ему - каждый камень, каждая веточка, - и теперь он мертв благодаря вашим стараниям.

Из ее груди вырвался стон, и она закрыла лицо руками. Мгновение она стояла, раскачиваясь, у постели. Затем она издала глубокий вздох и свалилась на пол в глубоком обмороке.

Грегори был настолько потрясен, что вскочил с кровати, позабыв о ране, лихорадке и смерти, которая, по его мнению, была неизбежной, распахнул дверь и позвал слуг.

Стефан и служанка вдвоем отнесли потерявшую сознание девушку в ее покои, оставив Грегори проклинать себя за длинный язык, заставивший его совершить исповедь, в которой, как выяснилось, не было никакой необходимости, ибо по его теперешнему состоянию Грегори начал подозревать, что его смерть не так уж близка, как заставил поверить в то дурак-лекарь.

24. СТРАДАНИЯ СИНТИИ

Обморок Синтии продлился недолго. Очнувшись, она первым делом отослала свою служанку. Ей нужно было побыть одной, и в этом грустном одиночестве она пребывала весь день.

Состояние ее отца не было угрожающим, поэтому она не испытывала к нему ни малейшего сожаления. При мысли о той ужасной тайне, которую он ей раскрыл, ее сердце становилось тверже камня, и она молила небо, чтобы он никогда не был ее отцом, а она его дочерью. Она покинет замок Марлей и больше никогда не увидится со своим отцом, к которому она не только потеряла уважение, но сама мысль о котором наполняла ее ужасом, животным ужасом, который мы испытываем перед человеком, сознавшимся в воровстве и убийстве.

Она решила вернуться в Лондон к сестре матери, где она всегда могла рассчитывать на теплый прием.

К вечеру она, наконец, покинула свою комнату. Она хотела подышать свежим воздухом, наполнить душу тем успокоением, которое нам дает в одиночестве природа.

Это был мягкий светлый вечер, скорее характерный для августа, чем для октября, и Синтия бесцельно бродила по холмам, окружавшим Шерингам. Наконец она присела на обломок скалы, глядя на морскую даль, и ее мысли потекли в другом направлении, связанном с воспоминаниями об этом самом месте.

Именно здесь, сидя вот так же на скале и глядя на море, на чаек, кружащихся над головой, она поняла, что любит сэра Криспина. И ее мысли продолжали возвращаться от сэра Криспина и той участи, которую ему уготовил ее отец, обратно к Грегори и его ужасным деяниям.

Ее жизнь, казалось, была кончена, а она сидела этим октябрьским вечером на скале и смотрела на море. Ничто больше не удерживало ее в этой жизни, никакой надежды не осталось ей до своего конца, который наступит, очевидно, не скоро, потому что когда мы ждем, время тянется очень медленно.

- Добрый вечер, мисс Синтия!

У нее перехватило дыхание, когда она обернулась на голос. Ее щеки горели, затем она побледнела, и время, казалось, замерло. Ибо перед ней стоял он - предмет ее тревог и воздыханий, возникший внезапно, негаданно, как будто из-под земли.

Его тонкие губы улыбались, а глаза источали доброту. Синтия вновь обрела голос, и все, что она могла сказать, было:

- Сэр Криспин, как вы оказались здесь? Мне сказали, что вы уехали в Лондон.

- Да, это действительно так. Но по дороге произошла задержка, в течение которой у меня появились причины, чтобы вернуться.

У него появились причины? Она спросила себя, что бы это могло быть, и не находя ответа, обратилась с этим вопросом к нему.

Прежде чем ответить, он подошел поближе.

- Можно мне немного посидеть с вами, Синтия? Она отодвинулась, освобождая ему место, как будто широкая скала была узенькой дощечкой, и с видом усталого человека, наконец-то обретшего покой, Криспин опустился рядом с ней.

Его голос звучал нежно, заставляя ее пульс биться чаще. Неужели она верно угадала причину его возвращения? В любом случае она всем сердцем благодарила небо за чудесное спасение.

- Возможно, что глупо с моей стороны предположить, что ваше задумчивое состояние вызвано мыслями о человеке, может быть, и недостойном вашего внимания, который уехал отсюда несколько дней назад?

Поскольку она продолжала хранить молчание, он спросил:

- Я угадал?

- Может быть, - прошептала она в ответ и вспыхнула румянцем от этой смелости.

Он остро взглянул на нее. Этого ответа он ожидал меньше всего.

- В таком случае, леди, моя задача, которая казалась мне столь трудной, значительно облегчается.

- Какая задача, сэр Криспин? - спросила она, чтобы облегчить ему признание.

Он ответил не сразу. Ему было трудно подобрать слова. Грубо сказать, что он пришел, чтобы увезти ее с собой по поручению другого человека, было нелегко. Это было невозможно, и он очень обрадовался ее настроению, которое отбрасывало необходимость крутых мер.

- Моя задача, Синтия, заключается в том, чтобы увезти вас отсюда. Просить вас оставить этот мирный уголок и спокойную жизнь и разделить бремя тягот и невзгод с тем, кто, несмотря на свои недостатки, имеет одно все покрывающее достоинство - он любит вас больше всего в жизни.

Он пристально посмотрел на нее, прознося эти слова, и она опустила глаза под его взором. Он видел, как ее щеки, шея, лоб покрываются румянцем, и едва не засмеялся от радости, видя, какой легкой оказалась его миссия, которую он считал такой трудной.

- Я прошу многого, - добавил он, - Но любовь эгоистична, и она просит многого.

- Нет, нет, - мягко возразила она. - Вы просите совсем немногого. Напротив, вы больше предлагаете.

Его удивление росло. И все же он продолжал:

- Подумайте, Синтия, я приехал, чтобы просить вас последовать за мной во Францию, где нас ждет мой сын.

Он позабыл на миг, что она ничего не знает о его родстве с человеком, которого он считал ее возлюбленным, а она, со своей стороны, не придала большого значения упоминанию о сыне, о существовании которого она слышала от Грегори. Ее душа была полна совсем другими чувствами и мыслями.

- Я прошу вас променять легкую жизнь, которой вы жили до сих пор, на судьбу жены воина. Взможно, на первых порах она покажется тяжелой, хотя я даю слово, что за границей у меня есть хорошие друзья, которые найдут вашему мужу достойное занятие, где он может вскорости преуспеть. Да и как он может не достичь славы и чести, если рядом с ним будете находиться вы?