Игорь Наталик - Светотени

• Название: Светотени
• Автор: Игорь Наталик
• Жанр: Русская классическая проза

---

Поэтому главные слова довольно редко произносятся вблизи самих вершин там они могут только народиться и прорасти. Для них нужно глубокое дыхание равнины.

Но "в поднебесье" (от Саян до Гималаев) всегда удивительно много озаренных и устремленных людей.

Их сердца в горах навсегда остаются.

Я вверх пошел и мне была опора в стопе, давившей на земную грудь.

*

"БЕЛЫЕ НОЧИ"

Раскаленные в горах от близости солнца клинки требуют обязательной закалки - благодатной морской влаги. А измерзшей на ледниках душе нужен щедрый океан зелени.

Мало кто знает, что недалеко от Сочи, в роскошном ущелье притаились диковинные деревья и травы, которых не сыщешь в других местах? Даже в субтропиках иных стран северного полушария.

Это - настоящий австралийский парк.

Зеленое, неистовое, ароматное и колючее чудо. Белоснежный корабль питерского санатория так же, как и сам Питер, стоит на колхидском болоте. По ночам местная "филармония" дает здесь оглушительные лягушачьи концерты.

А рядом - море иногда показывает свой характер.

*

ЗЕЛЕНЫЙ ВЕТЕР

Эти коротенькие записки порой похожи на штрихи. Скорее - на нежные крики кукушечки. Последнюю страничку допишу на закате. Птица подскажет когда.

А пока через эти письмена говорю с тобой и с природой. Даже ветер в лесу - зеленый. Кто, например, приходит в парк для того, чтобы пересчитать липы, а в лесу - сосны?

Разделить с милой сердцу женщиной лесную тропинку, окутанную щебетом птиц, равнозначно тому, как разделить с нею ложе.

Нельзя это делать сверхчасто.

Сокровище может превратиться в разбитый пятак.

Стал с некоторых пор безумно жаден до леса. Словно сам обуздался и, пришпоривая, гоню и гоню по жизни вдоль кукушкиных вскриков.

Хочу повстречать себя в ней - быстротекущей.

Не промахнуться бы.

* * *

МОСКОВСКАЯ МОЗАИКА

Москва...

Как много в этом...

НОЖ В СПИНУ

Т

еперь вернемся домой, к одной из самых загадочных кремлевских башенок. Строители Кремля не забыли сделать фортификационную ловушку - барбакан. Замысел здесь был в следующем.

Осаждающие крепость войска (если бы ее брали приступом в те времена) проверив, что башенка пуста, крыши нет, без окон - без дверей, обтекали башню и устремлялись на штурм.

Кутафью башню с цитаделью соединял подземный ход под руслом Неглинной, по которому отряд самых дерзких бойцов из осажденных проникал в Кутафью. Она невелика, но около двухсот человек с оружием там вполне разместятся - по пятнадцать в ряду.

Разбиралась тонкая кладка "скрытой двери". И отряд жалил штурмующих в спину. Затем подземным же ходом все возвращались в крепость, взорвав его или тщательно завалив на время.

Вот поэтому мысленно называю эту башенку, а вместе с ней и древнейший мост через Неглинную "нож в спину".

До сих пор в теле Кремля зияет рана - Троицкие ворота, защищаемые распростертыми крылами.

*

ПЕРВЫЙ РОСТОК

Люди, многое пережив и испытав, радуются первому ростку - пробуждению жизни - порою больше, чем последующим цветам и плодам.

Тишина кладбища зачастую уродливее, чем шум ветра в беспокойных кронах берез.

Как бы не рушилось все вокруг - только кладбища не теряют своих прихожан.

Новый мир - для тех, кто может продолжать жить несмотря ни на что.

Для тех, кто может бороться и побеждать

Все испытать, все превозмочь.

Победить саму смерть.

*

В КОЛОМЕНСКОМ

Дайте руку - пойдем дальше.

Старейшие в столице деревья выстроились "стрелкой" в затылок друг другу.

По старому преданию на расстоянии полета стрелы от их схода было что-то зарыто.

Великаны беззубо шелестят листами и смеются над людьми. Под ногами у этих дубов мальчиком играл Петр Великий. А затем дети, присев на корточки к ним вплотную и прикрывшись ладошками от любопытных и снисходительных взрослых, нашептывают деревьям свои ребячьи секреты.

Эти корни и ветви налиты ленивым, тягучим соком Времени.

Исполины молчаливы, снисходительны и мудры.

*

ДОМ - УТЮЖОК

Вы никогда не замечали, что Прошлое оставило на улицах иных городов дома-утюги? У них очень острые, выступающие на нас углы и немного отрешенный вид. Теперь люди часто их задевают плечом. А ведь раньше аккуратно обходили и экипажи их также чинно объезжали. Но современные утюжки не обижаются знай поглаживают и прогревают улицы и тех, кто зябнет от ветра.

Особенно много таких "утюжков" в Питере. В Москве неожиданно запнулся о подобные домики на углу улиц Щусева - Алексея Толстого и еще кое-где в центре. Найдите их - это доставит истинное удовольствие.

Мое маленькое открытие произошло весной и проклюнулось потом таким акварельным образом:

За старым усталым мостом

Над улицы чистым холстом

У дома с бессонным окном весенний рассыпался гром

Он громыхнул за окном

И громом разбуженный гном (немного простуженный гном)

Покинул свой солнечный дом

Шагнув через сонный мост

Взошел над серым холстом

Прогрел и разгладил холст

Домиком-утюжком.

*

ШЕХТЕЛЕВЫ ЦВЕТЫ

Федор Шехтель на переломе веков собирался построить особняки, символизирующие каждую из стихий: воду, землю, воздух и огонь.

По просьбе владельца крупнейших на Москве автомобильных мастерских Рябушинского он выстроил у Никитских ворот скромный дом-аквариум на случай банкротства.

В результате получилась ожившая, но спящая подводная сказка. Озерцо, точнее, подводное царство в самом центре города, у бульваров, на которых издревле не строили здания, а сажали цветы.

Здесь должны были стоять "стены дальнего подступа" (кроме монастырей вокруг), вновь отстраиваемые после каждого вражеского нашествия. А в более поздние времена эти руины стали зарастать травой.

Затем - украшаться цветами.

*

ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ ПРИКАЗ

В беспорядочно застроенных переулках мне однажды открылись древние здания Преображенского приказа, окруженные почти кремлевскими стенами и стаями воронья.

На стенах домов - кирпичные звезды и старинные таинственные знаки. Такие же, какие оставил Баженов на боках "архитектурной игрушки" в Царицыно.

В приказе, этом кровавом месте жестко хватают за руки пальцы "костлявой". Рядом - вполне современное торжище, гомон и суета.

А по вечерам в живой темноте ясно слышатся вздохи и тихие голоса.

Видно земля еще не остыла с тех давних лет.

*

ОТКРЫТИЕ

Недавно сделал для себя небольшое открытие.

На Москве, оказывается, прихотью ретивых чиновников порожден шедевр под названием "Магистральный... тупик".

А сколько еще таких незаметных магистральных тупиков во всей нашей громадине-стране, в каждой отрасли, в каждом районе?

Усмешкой судьбы Москва сегодня неузнаваема и разношерстна.

Нет слов.

*

СКВОЗНЯКИ

Порадуемся вместе тому, что вдохнули новую жизнь в Останкино и Кусково.

Довольно медленно, но все же возвращается к нам Царицыно.

Настало время вплотную заняться необыкновенными, сказочными близмосковскими усадьбами. Понимаю, что сходные мысли посещают не только меня. Мемориальный парк в подмосковском Вороново необходимо возродить в былом величии, а уж сохранить - непременно. А тем временем у Юрьевского пруда разрушаются фундаменты обелисков, гибнут вековые липы. Почти каждый год они падают, словно бойцы с простреленной грудью. И дело не только в ураганах. Скорее - в сквозняках, гуляющих в душах людей.

Не выдули бы они самое главное - память и человечность.

*

ШРАМЫ

Сегодня мы все как будто замираем в безмолвии.

Потом , задыхаясь, судорожно глотаем мирный, летний, душистый воздух.

Но взгляды наши где-то там, вдали. Мысленно - за горизонтом.

В этот день особенно внимательно всматриваюсь в лица. Ведь о состоянии души можно судить по тому, как сжаты губы у человека.

У молодых, моложавых душой они - приоткрытая раковина. Во время зрелости - усиливается волевое сжатие губ. К старости они становятся похожими на вход в склеп души.

А может быть губы все сильнее и сильнее сжимает перенесенное горе? Так и хочется протянуть к ним кринку с молоком или прохладной водой.

*

ИДИ И СМОТРИ

В Дни Памяти особенно остро понимаешь силу сказанного: Иди и смотри. Лаконичная форма усиливает и без того набатное звучание заложенной здесь мысли.

Однажды и я запнулся об эти слова. Увиденное на экране разрывало душу, оборачивало вовнутрь глаза и било по сердцу.

Все сидевшие рядом стали как бы единым глазом, одним нервом. Обнажены, заострены чувства - будто сдернута кожа. Все переполнялось почти несбыточным желанием вернуть недолгое, мирное время. Уберечь Будущее, вырваться из кровавого болота войны на свет мирной жизни.

Многие плакали - не стесняясь.

Но все чувствовали и понимали, что только через страдания можно прийти к очищению. Как те простые крестьяне, которые выбирали для себя огненное крещение, смерть в огне, но не бросали своих голопятых детей.