Леонид Влодавец - Вист втемную

• Название: Вист втемную
• Автор: Леонид Влодавец
• Издательство: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Боевик
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-003050-9

Они называют себя «мамонтами». Бойцов этой группы в плен не берут — уничтожают на месте. Юра Таран пока числится у них курсантом, но задание, с которым его посылают в Москву, заставило бы поежиться и матерого профессионала. Мало того, что ему приходится убивать и уходить от погони, так еще и спутницы прицепились: малолетка с кошкой и девица в очках. Тем не менее трупами упорно становятся их враги, а они чудом выпутываются из очередной передряги. Даже когда на шее Тарана защелкивается ошейник с прикрепленным к нему взрывным устройством, он продолжает схватку. «Мамонты» не умирают и не сдаются…

---

Таран, в общем и целом, из всей этой летней истории вышел благополучно. Правда, с побитой и обгорелой мордой, но живой.

И место Даши в сердце у него заняла другая девушка, попроще, но почище душой, — Надя. Однако где-то в подсознании у Юрки все еще сидела невыветрившаяся боль от того, что Москва сделала с Дашей.

Кроме того, то, что произошло летом, заставило Тарана покинуть родной дом, а он, хоть и презирал спившихся родителей, все-таки их жалел. И это звено прицеплялось к общей цепочке бед, проистекающих от Москвы.

Родители Тарана регулярно получали от него письма. Для них он служил в армии, где-то в Сибири на какой-то ужасно удаленной «точке», куда надо добираться или на вертолете, или на собаках. И если б отец с матерью собрались дойти до военкомата, то им там все это подтвердили бы.

На самом деле Юрка обитал совсем недалеко от родного города, впрочем, действительно на территории воинской части. Однако подразделение, в котором очутился Таран, не числилось по ведомостям ни в одной из силовых структур. Кто его содержал, финансировал и «прикрывал» — Юрке знать не полагалось.

Официально считалось, что в казарме обитает разведрота мотострелкового полка, но на самом деле это подразделение называлось «МАМОНТ» — «Мобильный антимафиозный отряд нелегального террора». (Причем расшифровка аббревиатуры носила сугубо внутренний характер.) Никаких отличительных нашивок и значков на форме отряд не имел. Военнослужащие «обычных» подразделений, стоявшие рядом с «разведротой», хотя и знали, что тамошние ребята называют себя «мамонтами», но считали, что это название они сами себе придумали. А болтунов среди «мамонтов» не было.

Все «мамонты» делились на два «возраста»: «бойцов» и «курсантов». Первые выполняли настоящие боевые задачи, а вторые — в число которых входил и Юрка — проходили подготовку. Учили их так, что шкура кипела, независимо от времени года. За минувшие семь месяцев Таран расстрелял немыслимое для обычных частей число патронов — несколько сотен уж точно! — но зато теперь мог попасть в любую неподвижную или перемещающуюся цель с трехсот метров из автомата и метров с пятидесяти из пистолета. Ну а к его прежним, еще в школьные годы обретенным, боксерским навыкам ему добавили немало приемов из разных боевых искусств, которые крепко повысили его умение вести рукопашный бой. Научили его за это время и машину водить, и мотоцикл, и БТР, и даже танк, хотя, насколько Юрка догадывался, умение водить БТР и танк требовалось, так сказать, на всякий случай. Теперь Юрка мог и подорвать что-нибудь, если требовалось, и с парашютом прыгнуть, и с аквалангом нырнуть, и первую помощь раненому оказать.

Однако обучение его и прочих «курсантов» все еще продолжалось. «Мамонты» не торопились посылать в дело молодняк. Настоящим «бойцам» было уже 25–30 лет, это были железные профи, которые так лихо наловчились «работать», что «курсантам» и не снилось. Никто из них никогда не хвастался тем, где и когда был, что там делал и как. Да и спрашивать их, по правде сказать, никто из «курсантов» не решался. Вовсе не потому, что «бойцы» держали над «курсантами» крутую дедовщину. Просто понимали: на такие вопросы отвечать не положено. «Бойцы» вообще с «курсантами» почти не общались. Кроме тех случаев, когда их назначали командирами учебных отделений и взводов. Это считалось чем-то вроде наказания за мелкие оплошности, нервно-психологические срывы или ошибки, не повлекшие каких-либо серьезных последствий. И чтобы вернуться в боевой состав, надо было по крайней мере два-три месяца поусердствовать в работе с «курсантами». Если их подопечные за этот цикл подготовки получали оценки не ниже чем «хорошо», причем больше половины отчитывались на «отлично», — курсантский «сержант» возвращался в состав «бойцов», а если хоть один курсант получал за цикл «тройку» — «сержант» оставался на учебной работе.

Но все это были детали и мелочи жизни.

На поезде, идущем в Москву, Таран очутился отнюдь не по собственной инициативе. Он в столицу вовсе не рвался. Просто его вызвал к себе ни больше ни меньше, как командир МАМОНТа Генрих Птицын, которого за глаза именовали Генрихом Птицеловом, и сказал, что надо съездить в командировку. Совсем простую и не требующую в принципе применения каких-либо боевых знаний, полученных за период учебы.

Надо было просто приехать в Москву, зайти по указанному адресу, спросить там нужного человека и взять у него пластмассовую коробку с компакт-дисками. Всего в этой коробке с маркировкой «С&С» на торце должно быть четыре диска, каждый в отдельной упаковке из тонкого оргстекла с картинками под прозрачной крышкой и голографическими бляшками с изображением пятиконечной звезды в правом нижнем углу. Какие должны быть картинки и бляшки, Юрке дали посмотреть и два раза проверили, насколько хорошо он их запомнил.

Сразу после получения коробки надо было ехать по другому адресу, переночевать там, а затем, получив у тамошнего хозяина обратный билет, отправляться на вокзал. На случай каких-либо серьезных осложнений Таран должен был вызубрить телефон и пару фраз типа пароля-отзыва. Если все эти фразы будут произнесены правильно, Юрка должен будет отправиться на определенную «точку», где к нему явится человек и объяснит, что делать дальше. Ну а если и с телефоном получится облом, Тарану придется как можно быстрее смываться из столицы: поездом, самолетом, на попутке или на палочке верхом — как сумеет.

Впрочем, Генрих сказал Юрке, что, по идее, никаких осложнений быть не должно и все они носят чисто теоретический характер. Самое главное — точно следовать инструкциям, не выпивать с незнакомцами, поменьше спрашивать, как доехать туда-то и туда-то, не болтаться по городу с разинутой варежкой, не клеиться к девкам, не играть в лохотрон, не огрызаться на милицию, всегда иметь при себе паспорт и железнодорожный билет. Ну и вообще, вести себя с максимальной осмотрительностью, чтобы не создавать себе и людям лишних проблем. Предупредил Генрих и насчет того, чтоб Таран, когда поедет в купе, поосторожней относился к попутчикам и поменьше с ними общался.

Это Юрке вполне удалось. Хотя поезд большую часть пути прошел днем, Таран почти все время провалялся на своей верхней полке, слезая лишь по причинам естественной надобности типа пожрать или наоборот.

В купе с ним ехали люди вполне безопасные. Нижние полки занимала пожилая пара, а на второй верхней — очень скромного вида девушка в очках, читавшая большую книгу в черной суперобложке под названием «Метаморфозы». Девушка походила на очень умную и даже заучившуюся студентку, на мордашку была так себе и никакого интереса у Тарана не вызывала. Впрочем, даже если б на ее месте оказалась супермодель, Юрка не стал бы на нее глаза пялить. У него в сердце прочно прописалась Надька Веретенникова и местов больше не было.

В общем, соседей по купе Таран не опасался. Тем более что Генрих, инструктируя его, требовал повышенной бдительности, главным образом на обратном пути, когда Юрка поедет с дисками. На пути в Москву опасаться следовало обыкновенных воров, чтоб не вытащили 500 рублей, выданные Тарану на расходы. Но ни бабка с дедом, ни девица на жуликов не походили. Наоборот, они поначалу сами по поводу Юрки беспокоились. Но постепенно привыкли и уже не смотрели на него с настороженностью.

Так вот и доехали помаленьку.

В тамбуре, где стоял Таран, появилась проводница, отодвинула Юрку от двери, отперла замок. Следом за ней в тамбур вышли несколько пассажиров с вещичками. Пшикнуло, лязгнуло, немного дернуло. Поезд плавно остановился у высокой платформы.

Юрка, едва открылась дверь, шагнул на перрон. Следом за ним повалили остальные. А на платформе и без того было полно народу — встречающие, носильщики, шофера-бомбилы, менты и еще фиг знает кто. При этом через пару минут с другой стороны подошла электричка, из которой тоже посыпались люди. И все сразу же понеслись куда-то в разные стороны.

Таран твердо помнил, что надо идти по ходу поезда, а потом спускаться в подземный переход и дальше — в метро. Но торопиться не стал. Уж больно народу много — прут как танки и толкаются. Юрка решил переждать, пока толпа схлынет, и притулился в торце какой-то коробки, торчавшей посреди перрона, — не то пригородной кассы, не то киоска.

— Вас тоже не встретили? — Справа от себя Таран увидел свою очкастую попутчицу. Она тоже стояла у этого сооружения, придерживая за ручку здоровенную клетчатую сумку из клеенки, типа тех, с которыми ездят челноки.

— А меня и не должны были встречать, — отозвался Юрка. — У меня вещей немного. Я просто жду, пока народ рассосется.

— Счастливый! А мне вот родня такую сумищу нагрузила — не поднять. Там-то погрузили, а здесь еле-еле вытащила. Если брат не явится, придется носильщика брать до такси.

— Понятно, — кивнул Таран.