Эмили Роуз - Не изменяй любви

• Название: Не изменяй любви
• Автор: Эмили Роуз
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-7024-2423-1

Спасая отца от вполне заслуженного наказания, Лесли Стиворт вынуждена согласиться выйти замуж за своего босса, которого она ни капельки не любит. Более того, он внушает ей отвращение. Но что поделаешь, долги нужно платить.

Лесли прекрасно играет роль счастливой невесты, не разрешая себе даже помечтать о любви. Она вообще не способна влюбиться! Однако любовь — нежданная, неразумная, настигла ее в самый неподходящий момент…

---

Время вдруг возобновило свой бег, до Лесли донеслись голоса смеющихся Миранды и ее друзей. Весь этот обжегший их души эпизод продолжался лишь несколько секунд.

— Нет, — снова повторил он бесцветным голосом, поднявшись и подавая ей руку. — Ничего не в порядке. Все не так.

Возражать, говорить, что и сама она, хоть и держала себя в руках, чувствовала такое же умопомрачительное, не подвластное разуму желание, времени не оставалось — приближались дети.

— Ой, Даниэль, — в голосе Миранды звучал откровенный ужас, рукой она показывала на изуродованную клумбу, — смотри, что ты наделал. Симон тебя убьет!

Лесли подняла глаза на Даниэля: уловил ли он мрачный подтекст невинной угрозы сестры? Он уловил. Челюсти его были сжаты так, что подбородок стал казаться совершенно квадратным. Однако в ее сторону он не смотрел. Деловито отряхиваясь, он что-то небрежно отвечал девочке.

Поднявшись на ноги, Лесли почувствовала легкое головокружение и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.

Она плохо понимала значение того, что сейчас произошло. Но одно она теперь знала совершенно точно. Что бы ни случилось дальше, она уже никогда не выйдет замуж за Симона Винтера. Никогда!

Кое-как доковыляв до своей комнаты, она с трудом подавила желание броситься на кровать и разрыдаться. Почти не чувствуя своего тела, она села в кресло и, скрестив руки на груди, начала лихорадочно обдумывать случившееся.

Весь последний месяц она упорно боролась с растущей в ее сердце нежностью к Даниэлю, убеждая себя в том, что ничего подобного с ней произойти не может. Она вообще не способна влюбиться.

Однако влюбилась. Любовь настигла ее, нежданная, неразумная, ломающая всю вроде бы определившую жизнь. Подсознательно она поняла это почти сразу. Когда Даниэль передавал ей бокал, пальцы ее дрожали; когда они слегка задевали друг друга в коридоре, по телу ее бежали мурашки. Когда он смеялся, солнце сияло ярче; когда его не было рядом, все было мрачным и унылым. А когда она спала, он приходил в ее сны.

Поежившись, Лесли схватила подушку и прижала ее к груди. Влюблена! В брата своего жениха. В памяти всплыли слова Даниэля: «Все не так». Действительно: все плохо, что-то должно случиться. Уступив бесстыдному шантажу, выходить замуж за человека, который внушал ей отвращение? Помогать отцу вновь избежать вполне заслуженного наказания?

И тут же в голове у нее зашевелились неизбежные сомнения. Имеет ли она право освободиться от данного слова, пожертвовав отцом? Действительно ли она способна отправить его в тюрьму в обмен на возможность спать с Даниэлем Винтером? Какой неблагодарной дочерью надо быть, чтобы пойти на такое!

В отчаянии она отшвырнула подушку в сторону. Сможет ли она когда-нибудь закончить этот бесконечный спор с собой? Правильного решения здесь, казалось, не существовало. Как бы она ни поступила — все было не так. Все было плохо.

Не в состоянии и дальше сидеть на месте, она заметалась по комнате, как запертое в клетке животное, бесцельно выдвигала ящики стола, переставляла книги… Однако, что бы она ни делала, ответа не приходило — до тех пор пока она не распахнула дверцу шкафа.

В глубине его, как призрак, замаячило что-то белое, воздушное, шуршащее… Испугавшись, Лесли отпрянула, затем, сообразив, едва сдержала крик: в ее отсутствие успели доставить подвенечное платье.

Она не знала, что платье уже готово. Оно было куплено несколько недель назад, однако на днях она отправила его портнихе, обнаружив, что платье необходимо ушить — за время, что она провела в доме Симона, Лесли сильно похудела.

Платье поражало великолепием. Длинное — до пят, сшитое из кружев и атласа, оно было богато украшено жемчугом.

Однако вид свадебного наряда вызвал у Лесли такое отвращение, что она почувствовала приступ тошноты.

Она попыталась вообразить Симона, лежащего на ней так, как сегодня лежал Даниэль, его тело, сжигаемое желанием обладать ею, желанием, которому ей до сих пор удавалось противостоять, но когда они станут мужем и женой…

Захлопнув дверцу шкафа, Лесли бросилась в ванную. Когда приступ прошел, она вернулась в комнату бледная, дрожащая, слабая, но обретшая в конце концов полную уверенность в том, что ничто не заставит ее решиться на этот брак. Сняв обручальное кольцо, она положила его в бархатную коробочку и, зайдя в кабинет Симона, оставила ее в одном из ящиков письменного стола.

Чувствуя себя как преступник, готовящийся к побегу из тюрьмы, Лесли вернулась в свою комнату и некоторое время смотрела на телефон, который казался ей сейчас страшным, опасным для жизни существом. Чепуха! — зло сказала она себе наконец. Нужно покончить с этим!

Трясущейся рукой она взяла трубку и тут же уронила ее обратно. Отчаянно стучавшее сердце подступило к самому горлу, Лесли не была уверена, что сможет произнести хотя бы слово.

С минуту она раздумывала, не подняться ли опять в кабинет Симона, где в баре имелся выбор очень дорогих напитков — чтобы производить впечатление на клиентов. Но если ей встретится Даниэль? Нет, рисковать она не могла.

Тут она вспомнила, что в ее комнате где-то была бутылка вина, подаренная одним из секретарей после объявления о помолвке. Она была недостаточно роскошной для бара, и Симон велел хранить ее здесь.

Вино показалось отвратительным, но так было даже лучше. Сделав несколько глотков, Лесли почувствовала себя спокойнее.

За окном резко потемнело. Вдали, как зловещее предзнаменование, раздавались пока еще негромкие раскаты грома. Все предвещало, что ночью разразится буря.

Лесли сидела на подоконнике и, словно неприятное, но целительное лекарство, пила вино. После четвертого стакана она решила, что теперь достаточно, и набрала номер.

— Симон, — быстро сказала она, не давая себе возможность передумать. — Мне нужно тебе что-то сказать.

— О Хаггерти?

В голосе Симона слышалось раздражение. Видимо, у него был клиент. Впрочем, с ней он всегда разговаривал именно таким голосом. Всегда. За исключением разве что тех случаев, когда они были не одни. А также когда он поздней ночью стоял у дверей ее спальни.

Лесли опять почувствовала тошноту и сделала усилие, чтобы сохранить самообладание.

— Нет, это не о мистере Хаггерти, — ответила она и с неудовольствием ощутила, что язык слегка заплетается. Ей не хотелось, чтобы Симон подумал, будто она говорит все это только потому, что пьяна. — Это касается нас двоих.

— Вот как? — Раздражение в его голосе сменилось насмешливым удивлением. — И что же ты хочешь сказать?

— Я изменила свое решение, Симон. Я не выйду за тебя замуж. — Она произнесла эти слова запинаясь, едва слышно. Но она их произнесла и, отвернувшись к окну, полной грудью вдохнула холодный, освежающий воздух.

— Что ты несешь?! — Теперь его голос звучал напористо и угрожающе, будто Симон одними интонациями пытался восстановить непонятно почему утерянный контроль над ней.

— Я не собираюсь выходить за тебя замуж, — повторила Лесли, тщательно выговаривая каждое слово. — Свадьбы не будет. Помолвка отменяется. — Она еще раз глубоко вздохнула. — Сделка отменяется.

— Да что ты говоришь?! — со странной смесью насмешки и самодовольства воскликнул Симон, как будто слово «сделка» напомнило ему о спрятанном в рукаве козырном тузе. — Ты, значит, решила отправить отца в тюрьму?

— Не совсем. — Она уже все обдумала. — Моему отцу нужна помощь специалистов. Врачей, юристов — людей, которые смогут сделать больше, чем просто скрывать его проблемы. Людей, которые помогут ему опять стать человеком. — Она помолчала, силясь поверить в то, что только что сказала. — Может быть, ему и правда придется отправиться в тюрьму. Я не знаю. Посмотрим.

— Может быть? — зловеще рассмеялся Симон. — Может быть, ему придется отправиться в тюрьму? Послушай меня, солнышко, если ты и впрямь решила отказаться от нашей маленькой сделки, я гарантирую — твой отец сгниет в тюрьме.

— Может быть, — упрямо повторила она.

— Черт возьми, Лесли! Ты что, пьяна? У тебя странный голос. Или ты сошла с ума? Слушай, — в его голосе опять появились угрожающе-повелительные интонации, — я буду дома через два часа и кое-что тебе покажу. Жди.

— Нет, — продолжала упорствовать Лесли. — Я ничего не хочу видеть.

— Это ты захочешь увидеть. Это расписка твоего папаши, где он признается в том, что совершил. Думаю, прочитав ее, ты станешь более покладистой.

— Нет, — настаивала Лесли, глядя на вспышки молний за окном. — Я не хочу ничего знать.

— Придется. Оставайся где есть. Я скоро приеду и растолкую тебе кое-какие законы этой жизни. И не пей больше.

Лесли дрожала как в ознобе, в голове все смешалось, угрозы Симона доходили до нее с трудом.

— Прощай, Симон! — крикнула она и бросила трубку. — Прощай, — повторила она шепотом.