Дорис Смит - Огонь ласкает

• Название: Огонь ласкает
• Автор: Дорис Смит
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-227-01813-8

Двое взрослых, серьезных мужчин появились в жизни молоденькой секретарши Констанс почти одновременно: Кен Фрейзер, ее строгий начальник, и зубной врач Саймон Поррит. Констанс уверена, что влюблена в обаятельного дантиста без памяти. А что касается Кена… Все знают о его помолвке с красавицей Фионой. Но жизнь преподносит девушке сюрприз за сюрпризом, и она уже сама не понимает, к какому решению склоняется ее сердце…

---

— Это миссис Харрис. — Вернулась Мария.

— О, миссис Харрис! Я совсем про нее забыл. Посмотри, не потеряли ли мы ее протез!

К тому времени, как я отправилась в аэропорт, небо затянулось тучами. С Атлантики дул юго-западный ветер, и обещали дождь. Я вела машину, со стыдом сознавая, что расстроена.

Я включила «дворники», нажала на педаль газа, сняла ногу, увидев, что впереди горит красный свет, и уже притормаживала, когда заметила ребенка, маленького мальчика, выскочившего на дорогу справа, засунув руки в карманы и опустив голову.

Я знала, что собью его, даже пока мои руки выворачивали руль, а нога жала на тормоз. Шины, завизжали, моя голова со всей силы ударилась о лобовое стекло. Когда я открыла глаза, с другой стороны дороги на меня орал мужчина: «Идиотка!» Мальчик лежал лицом вниз у переднего колеса.

— Ты что, не видела его?! — снова заорал мужчина.

Это был какой-то кошмар, парализующий, ошеломляющий. У меня в голове все кружилось. Я не могла ни заговорить, ни пошевелиться, могла только неподвижно сидеть.

— Господи, да она убила его! — завизжал женский голос.

— Прошу прощения, мадам.

Еще один голос, резкий и хриплый. Я в изумлении пошевелилась, и в ту же минуту чья-то рука рывком распахнула дверцу машины.

— Кон, вы в порядке?

Я открыла рот, но не смогла издать ни звука.

— Вы в порядке? — Рука обняла меня за плечи.

— Да, — выдавила я, молясь, чтобы мне не стало плохо. Я попыталась спросить про мальчика, но снова задохнулась.

— Спокойнее, расслабьтесь.

Саймон все еще поддерживал меня. Голос его доносился откуда-то издалека и то приближался, то отдалялся. Наконец мне удалось выговорить:

— Он мертв?

— Нет, конечно нет. Ни царапины. Вы не задели его.

— Но он лежал…

— Он споткнулся. Ну же, взгляните сами.

Он отодвинулся и посмотрел на жертву, которая уже была на ногах и испуганно хныкала. Кто-то протянул мальчику конфету. Мужчина, обозвавший меня идиоткой, подошел к машине.

— Все замечательно, мисс, но вы ехали слишком, черт побери, быстро.

— Вы могли задавить его! — добавил второй голос.

— Или он мог бы быть ответственным за ее смерть, — возразил Саймон. — Он побежал прямо через дорогу, не глядя по сторонам. Просто чудо, что ей удалось объехать его. — Его голос звучал спокойно и убедительно. Я открыла было рот, но Саймон дотронулся до моей руки. — Послушайте меня. Говорите как можно меньше.

Через пять минут прибыл постовой.

— Вы в порядке, мисс? — вежливо осведомился он.

— Да, в полном, — ответила я, игнорируя звон в голове, который был результатом того, что я перенервничала. Дальше я говорила очень мало. Ситуацию обрисовал Саймон, спокойный и властный. Вскоре постовой уже закрывал свой блокнот и уверял меня, что инцидент исчерпан.

— Мне нужно встречаться с матерью мальчика? — нерешительно спросила я.

— Вовсе не обязательно, — коротко ответил Саймон и открыл мне дверцу машины. — Все нормально?

Моя голова раскалывалась от боли, но я и так причинила ему много неудобств. Кроме того, я не хотела, чтобы родители, особенно мама, едва приземлившись, узнали об аварии.

— Абсолютно, за исключением времени.

— Вот и хорошо. — Он похлопал меня по руке. — Тогда я не буду больше вас задерживать.

К счастью, самолет родителей задержался, и пассажиры наводнили зал прибытия как раз в тот момент, когда я туда вошла. Моего отца всегда легко увидеть в толпе. Шляпа у него обычно сидела на затылке, и он такой высокий, что его доброе носатое лицо возвышается над всеми окружающими минимум на полголовы. Мама шла сразу за ним с цветастой испанской корзиной в руках. Мы с ней были очень похожи, но у нее было преимущество возраста — я не шучу. Ее лицо с годами становилось только красивее; глаза у нее были темнее, с золотыми точками. Она уехала с морщинами на лице, но теперь они все куда-то пропали. Она даже набрала вес, и это очень шло ей.

— Привет, вы двое! — закричала я и побежала. Мне показалось, от этого усилия моя голова расколется. К счастью, они ничего не заметили.

— Кон! Милая, как здорово! — Мама обняла меня. — Мы и не думали…

— По дороге от зубного со мной произошла интересная история, — беззаботно объявила я. — Мне дали два выходных, чтобы прийти в себя.

— А сколько выходных дали Болтону? — спросил папа.

— У тебя болели зубы? — вставила мама.

— В машине все расскажу! — Я рассмеялась. Смеяться было ужасно больно, но и этого, слава богу, она не заметила.

Папа поставил на пол чемоданы.

— Угощайся. Вся Барселона и половина Лондона лежат у твоих ног.

— Ух ты, подарки! — Я подхватила первый чемодан. Он оказался тяжелее, чем я думала. Это была последняя капля. У меня начало темнеть в глазах от боли. Я торопливо заморгала.

— Ну как, ты… — начал папа. — Кон!

Я видела его глаза, которые выглядели еще синее на фоне загара; я видела, как мама бросилась ко мне: «Джо, ей плохо!», смутно ощутила, что чья-то рука поймала меня. Было больно, потом все закружилось, а потом, слава богу, я провалилась в темноту.

Казалось, целую вечность спустя я очнулась на больничной кровати. Похоже, у меня было сотрясение, и доктор, которому мои родители сдали меня, хотел подержать меня под наблюдением.

— Ну, теперь-то я в порядке, — твердо сказала я. — Так могу я идти домой?

— Может быть, завтра, — успокоила меня медсестра. — Посмотрим, что скажет врач.

Дело было не в том, что скажет врач, а в том, что скажет К.Ф. Потом медсестра говорила, что я очень доходчиво это разъяснила. Все, чего я добилась, однако, это того, что мне дали успокоительное, и до утра я забылась. Утром врач с наигранной обидой в голосе говорил: «Но вы же только приехали», а я неблагодарно настаивала, чтобы меня отпустили сегодня или завтра. Что за глупости. Со мной все было в порядке, а дел было по горло — например, накопившаяся работа у К.Ф.

— Хотела бы я посмотреть на этого К.Ф. По тому, как ты о нем говоришь, можно подумать, будто у него семь голов, — заметила медсестра, с которой мы успели подружиться.

Меня положили в двухместную палату, кроме меня, тут сейчас никого не было, и медсестра при малейшей возможности заглядывала поболтать. Когда я, защищаясь, сказала, что только один раз упомянула о нем, она рассмеялась:

— Извини, но я с тобой не соглашусь; когда тебя вчера привезли, ты говорила о нем без остановки.

В середине утра медсестра вернулась, улыбаясь во весь рот, с букетом в руках. Теперь на тумбочке у моей кровати стояла ваза с желтыми хризантемами. На карточке было написано: «Всего наилучшего. Кеннет Фрейзер».

— Боже, сколько, по его расчетам, я здесь пролежу? — выпалила я, уставившись на цветы.

— Кстати, это не его мать лежит здесь? — спросила сестра.

— Может быть, и она. Ей должны делать операцию.

— Ну, она в соседней с тобой палате. — Сестра улыбнулась. — И мы все просто с ума сходим от Кена. Он такой душка, когда улыбается.

— Только этого мне не хватало, — простонала я.

Как бы абсурдно это ни было, ко мне еще никого не пускали, на двери висела специальная табличка, но, когда я дремала после обеда, дверь открылась.

— Как дела, крошка? — сказал кто-то, и, моргая, я обнаружила перед собой галстук всех цветов радуги, розовую рубашку, а над всем этим победную ухмылку Брайана.

— Как ты сюда попал? — выдохнула я.

— Через дверь.

— Там написано «Не входить», — пробормотала я.

— Правда? А я могу читать только слова из четырех букв.

Он был моим спасителем, о чем я радостно ему сообщила. Прошло какое-то время, прежде чем я сообразила спросить его, как ему удалось выкроить время на визит.

— Элементарно, дорогой Ватсон. В данный момент я нахожусь в главном офисе компании.

Этот офис находился в Дублин-Касл, никак не рядом с местом моего заключения. Вдруг его визит потерял всю свою прелесть.

— О Брайан, ты уверен, что поступаешь правильно?

— Расслабься, цыпленок. Сэр Поганец уехал на весь день с кем-то из правления.

— Я не совсем это имела в виду.

Это был как раз тот случай, когда я должна была воззвать к его сознательности, — и как же это было трудно!

— Я хочу сказать… это неправильно… — Он с изумлением смотрел на меня, и, сдавшись, я замолчала. — О боже, наверное, это звучит отвратительно.

— Именно так, солнышко. — Он передразнил: — «Могу я спросить, Уэст, когда вы в последний раз стриглись?»

У него так похоже получалось, что, когда тот же голос спросил: «Могу я спросить, Уэст, что вы здесь делаете?» — я не сразу поняла, что говорит не он. Когда до меня дошел весь ужас ситуации, я так испугалась, что даже не смогла повернуть головы. Брайан тоже не пошевелился. Он, улыбаясь, продолжал сидеть на краю моей кровати и нагло заявил: