Джинни Лин - Дракон и жемчужина

• Название: Дракон и жемчужина
• Автор: Джинни Лин
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03617-9

Вдова императора Лин Суинь славилась своей безупречной красотой и обольстительностью. Она мирно жила в своих покоях до тех пор, пока Ли Тао, хладнокровный и расчетливый военный наместник одной из провинций, не похитил ее. Обретя достаточно силы и власти, чтобы бороться за императорский престол, он, без тени сомнения в своей победе вступивший в борьбу за власть, попадает в смертельную ловушку мира политики. Обворожительная Лин Суинь — в центре этой паутины и единственная, кто видит в невозмутимом жестоком молодом воине не живую легенду, а мужчину из плоти и крови, с чувствами, сомнениями и страданиями. Сможет ли безжалостный военачальник, противопоставивший себя всей империи, обрести спасение и искупление, не попав под соблазнительные чары, и какая женщина станет ему достойной парой в этой войне и… в любви?

---

— У таких мальчишек, как ты, не может быть хорошего ножа. — Фэн оскалился, обнажая неровные желтые зубы. — Будет выглядеть очень подозрительно, если тебя поймают с таким ножом.

Полученное Тао оружие тускло блеснуло ржавым лезвием. Он крепко ухватил нож за рукоятку. Мальчик не спрашивал, что за человека хотел убить Фэн. К чему все эти сведения, когда решение принято и нет пути назад.

— Меть точно в сердце.

Фэн ткнул костлявым пальцем в грудную клетку мальчика, и Тао едва удалось справиться с приступом гнева от пережитого унижения. Кожа да кости, едва оформившиеся плечи.

— Нанеси верный удар и резко выдерни лезвие, — поучительно заметил Фэн и еще раз ткнул мальчика пальцем в грудь. — Даже если ты промахнешься, он долго не протянет.

Тао спрятал нож на боку и так сильно сжал его в руке, что мгновенно затекли пальцы. Грубая рукоятка врезалась в ладонь. Ему не нужно было идти далеко — лишь пересечь улицу и притаиться в темном углу, откуда был виден выход из питейного заведения. С верхней террасы дома, где знать и богатые чиновники пировали и развлекались с доступными женщинами, доносились раскаты смеха. Все, что оставалось сейчас делать, — дождаться, пока спустится нужный ему человек.

Ноги Тао затекли от ожидания. Он прислонился спиной к оштукатуренной кирпичной стене. Час за часом знатные чиновники протискивались в дверь, наступая на подолы своих богато украшенных, роскошных одеяний. Наконец смех на террасе умолк. Бумажные фонарики, подвешенные на деревянных балках стены, по-прежнему светились, однако звон посуды прекратился.

Нужного Тао человека не было. Фэн дал лишь одну ночь на то, чтобы мальчишка справился с заданием, а этот богач не пришел. Или Тао пропустил его в те мгновения, когда глаза его слипались от усталости. В отчаянии он решил открыть дверь и взбежать по лестнице, чтобы найти нужного человека. Но далеко ли доберется чумазый уличный попрошайка в жалких обносках?

Двое мужчин, спотыкаясь, протиснулись сквозь расшитый бисером занавес на улицу. Тао застыл, ладонь, в которой был зажат нож, покрылась липким потом.

Двое. Он не ожидал этого. Любой из них мог справиться со слабым юношей, почти ребенком.

— Еще один! — Знатный посетитель едва стоял на ногах, раскачиваясь из стороны в сторону. Он был одет в роскошный голубой халат — примета, по которой Тао должен был узнать жертву. — Еще один на дорожку.

Его приятель рассмеялся и снова поставил пьянчугу в вертикальное положение.

— Здесь больше не осталось ни капли, приятель.

Сейчас. Тао бросился вперед, не задумываясь о том, как он сможет противостоять двум взрослым мужчинам. Как только приятель жертвы заметил, что мальчик появился на улице, выражение его лица застыло, однако мужчина не позвал на помощь. Он лишь сильно напрягся и отошел и сторону.

Тао бросился вперед, как тигр. Он не смотрел в лицо человека в голубом халате. Все внимание его было приковано к той точке между ребрами, которую ему недавно показал Фэн. Нож резко взметнулся вверх, и Тао вложил в удар все свои силы, стремясь пронзить насквозь шелк богато украшенных одежд и заплывшую жиром плоть. Только так, не останавливаясь… Единственный выход.

Горячая, густая кровь окропила его руку, от меди старого кинжала резко пахнуло, как в мясницкой лавке. Мужчина захрипел и закашлялся. И только тогда Тао взглянул в его лицо. Лучше бы он этого не делал. Заплывшие жиром щеки и трясущийся подбородок, расширившиеся от удивления глаза. В глазах жертвы промелькнул момент осознания — хмельная беззаботность внезапно покинула умирающего.

Лезвие ножа сломалось, и Тао отскочил в сторону, выдергивая рукоятку. Он помчался прочь, стараясь скрыться в темном переулке. В любую минуту крики приятеля убитого могли привлечь городскую стражу, Тао почти слышал свист летящей стрелы. Он представил, как она вонзится в спину и проткнет насквозь его сердце, как то ржавое лезвие, которое только что вошло в грудь знатного господина. Тао впервые отнял чужую жизнь. Он не чувствовал ни радости, ни сожаления. Правда заключалась в том, что мальчик не ощущал вообще ничего. Ничего, даже отдаленно напоминавшего ему нервное оживление или вспышку голода, граничащего с животным желанием, охватывавшим его после похищения еды с рынка.

Тао нашел Фэна в условленном месте. Гадко улыбаясь, главарь шайки разбойников бросил три монеты в ладонь Тао.

Тао сам не знал, куда шел, он миновал дом удовольствий, и ноги привели его к знакомой лачуге, приткнувшейся на тихой, спокойной улочке. На небе занималась заря, однако кругом стояла особая тишина, обычно предшествовавшая гонгу, возвещавшему о начале работы рынка. Окошко тетушки было открыто. Пожилая женщина верила, что с ней не случится ничего плохого. Стоя на ступеньке крыльца, Тао слышал, как она помешивает в горшочке с рисом, предназначенным на завтрак. Жар ее очага доходил до него, теплый и сладкий, заволакивающий сознание и манящий к себе.

Тао еще раз взглянул на спрятанные в руке монетки — слабо поблескивавшие серебряные кругляши, испачканные рыжими пятнами. Он дочиста протер монеты рукавом и бросил их в окно, прежде чем развернуться и скрыться прочь.

Настоящее время — 759 год н. э.

Лин Суинь легко удалось влиться в привычный ритм распорядка дня, едва наместник освободил ее из заточения в гостевых покоях. Вся хозяйственная жизнь в доме была четко организована в сдвоенном внутреннем дворике. Каждое утро Лин слышала, как слуги подметали его мощеную поверхность. Из садика доносилось щелканье ножниц садовника. Кухня находилась в руках лысого повара, которого все звали просто Повар. Отряд воинов охранял внешние границы дворца, однако они редко появлялись во внутренних помещениях. Наблюдая за ними из окна, Лин Суинь могла судить по их перемещениям о наступившем времени суток.

Жизнь вошла в обычную колею. Неспешную и упорядоченную, создававшую ощущение ложной безопасности и спокойствия. Ли Тао часто покидал дом до рассвета, удаляясь верхом в сторону бамбукового леса. Поздно ночью Лин Суинь видела, как в его кабинете загорался светильник. Спустя всего два дня после того, как она получила свободу передвижения по дому, госпожа Лин обнаружила, что из садика видно его окно.

Каждый день она ждала встречи с ним. Ведь он устроил ей настоящий допрос, отпускал эти язвительные реплики и… поцеловал. Его поцелуй был таким же загадочным, как и сам Ли Тао. А потом еще это презрительное предложение провести с ним ночь — одну ночь в его постели. Однако наместник вовсе не искал после этого общества прекрасной наложницы.

Каждое утро тетушка приносила ей поднос с чаем и едой, попутно сообщая новости о ценах на зерно, а также о том, что собирается приготовить днем Повар. Сегодня принесенный ею рисовый отвар застыл холодной массой, а сама тетушка казалась странно молчаливой, помогая Суинь одеться.

— Будьте осторожны, — предупредила тетушка, затягивая на Суинь пояс. — Сегодня неблагоприятный день.

Гадание было излюбленной забавой тетушки. Она могла пересчитать дни на пальцах и объявить, какой из них — благоприятный, а какой — нет. Тетушка уже успела предсказать, что этот год станет непростым для Суинь. Несложное предвидение, учитывая то, что один мятежный цзедуши ее похитил, а другой намеревался убить. Тетушка в счастливом неведении умышленно упускала из виду просто вопиющие обстоятельства, ведя себя как жаба, сидящая в колодце и не видящая ничего дальше его стенок. Госпожа Лин задумалась, насколько Ли Тао ставил в известность слуг о своих планах.

Ее утренняя прогулка по саду прошла в необычной тишине. Слуги собрались в покоях у входа во дворец. Они теснились ближе к центральным дверям, вытягивая шею, внимательно что-то высматривая.

— Это снова случилось, — пробормотал один из них.

— Почему все разговаривают шепотом? — спросила, приблизившись к ним, Суинь.

— Невежественные крестьяне, — насмешливо воскликнула тетушка, продолжая, тем не менее, пятиться назад.

Слуги расступились, давая Лин Суинь возможность пройти через раскрытую настежь входную дверь. Площадка напротив крыльца была пустой, лишь изредка шевелились тени, отбрасываемые гигантскими стеблями бамбука.

— Здесь же ничего нет. — Суинь внезапно обнаружила, что сама невольно стала разговаривать шепотом.

Слуги сгрудились у нее за спиной.

— Там, между двумя статуями львов.

Один из домочадцев указал ей место. На верхней ступеньке крыльца лежал красный сверток — яркое, словно кровавое, пятно на белом камне.

— Это появилось ночью.

— Точно так же, как и в прошлом году.

— Так же как и каждый год.

Лин Суинь обернулась к челяди:

— Что это?

Слуги безмолвно покачали головой, тетушка обеспокоенно сжала руки и тоже ничего не сказала. Очевидно, все ждали, что госпожа Лин что-нибудь предпримет, полагаясь на ее особый статус.