Оксана Демченко - Безупречный враг

• Название: Безупречный враг
• Автор: Оксана Демченко
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1202-0

Враги сродни ветру в парусах судьбы. Именно враги вынуждают покинуть тихую гавань. Благодаря врагам люди взрослеют раньше срока, отказываются от привычной жизни, находят союзников и теряют надежду. Это книга о тех, кто бежал от своих врагов и лишился самой судьбы. И еще это история одного безумца, выбравшего себе безупречного врага, способного перевернуть привычный мир, лишая смысла древние пророчества и новые коварные замыслы.

---

Коор переступил ногами, неуверенно вышел из стойла. Глухо застучал давно не кованными копытами по сухой земле. Элиис испуганно слушала неровный, непривычный ритм. Медленный, со сбоями. Смотрела, как низко опущена шея и как тяжело дается коню каждый вдох.

— Позовите лекаря! — приказала она стражам.

— Не положено, — буркнул старший, тупо уставившись в землю.

— Хорошо, тогда сирену из вашей службы, — с растущим отчаянием в голосе потребовала Элиис. Зло блеснула глазами, развернулась к стражу и топнула ногой: — Немедленно, слышите! Иначе вам же будет хуже. Это говорю я, божественная, сирин острова Гоотро. И только посмейте не исполнить!

Стражи смутились, переглянулись. Один неуверенной трусцой двинулся к проему двери. Коор покачнулся, всхлипнул совсем жалобно, как показалось Элиис, застонал — и стал заваливаться на бок. Она видела весь этот ужас в точности, словно падение было невозможно медленным. Видела, как подломилась передняя левая нога, конь утратил опору и осел, тяжело соскользнув вперед и вбок. Как легла в пыльную редкую траву двора его шея и нарядные жемчужины виновато стукнулись друг о дружку и замерли.

Элиис упала на колени рядом с нелепо и страшно закинутой к спине шеей, попыталась приподнять судорожно вздрагивающую тяжелую голову коня. Увидела, как гаснет его глаз… Рядом хрустнула мелкая галька. Пришлось смотреть верх. Сирена. Довольно молодой, совершенно спокойный, до безразличия.

— Помоги, пожалуйста, — попросила Элиис. — Ему надо чуть-чуть напеть, чтобы сердце справилось. Он еще сильный.

То, что колыхнулось на дне глаз сирены, показалось Элиис окончательно страшным. Злорадство, насмешка и осознание своего превосходства. Он, ничтожная и послушная вещь храма, стоит и имеет право решать, а божественная униженно умоляет. На коленях выпрашивает помилование старому коню! Губы обладателя голоса дрогнули, готовя особенный звук.

Эраи Граат рассказывал легенду о возникновении детей богини Сиирэл несколько раз, дополняя ее подробностями и собственными размышлениями. Пробовал угадать, что не вошло в канон и что было изменено во благо людей или храма… Снова и снова Эраи возвращался к сказке, старался рассмотреть за словами, отшлифованными за долгие годы, быль незапамятных времен. Сокрушенно признавал едва слышным шепотом, что в саму каноническую историю, даже в полном ее изложении, доступном лишь для служителей верхней ветви, он не верит. Эраи Граат принимал как правду лишь идею и правило разделения двух граней дара для старших и младших детей богини Сиирэл. Сирины — старшие, их власть неизмеримо огромна. Как и ответственность. Сейчас Элиис впервые осознала наличие первого — власти — и меру второго — ответственности. Она ощущала внезапным наитием, что звук, еще не созданный натянутой струной горла, не наполненный дыханием, уже несет задуманную сиреной смерть. Заранее поняла приговор коню! И успела скользнуть, втиснуться в узкую щель времени, когда голос возник и еще не коснулся шкуры Коора. Все звучание целиком досталось ей. Это, оказывается, тоже часть возможностей старших по дару: менять решение сирены, наполненное силой пения. Элиис успела подумать обо всем об этом, проваливаясь в черноту.

Очнулась она в прохладной тени садовой беседки. Вокруг суетились люди. Негромко переговаривались, в голосах слышался испуг. Сирин нехотя приподняла веки, допуская к глазам свет. К сухим, утомленным глазам, которые вовсе не желали смотреть на серый безрадостный мир. И не потому, что одиночество стало полным. Куда страшнее иное. Человек, похожий на подлеца-сирену, может спеть — и не станет Боу, Лооты или араави по имени Эраи, столь ненавистного для иных держателей перламутровых жезлов…

Над самым своим лицом, очень близко, Элиис различила склонившегося владыку Роола. Старик с коралловым посохом сидел и огорченно покачивал головой, думая о чем-то своем, далеком. Однако и ближнее — возвращение к сирину сознания — он разобрал сразу. Вздохнул, губы наметили горькую улыбку:

— Цела, непослушная?

— Да.

Звуки едва удалось выдохнуть. Легкие ныли, горло перетягивала удавка сухого шершавого хрипа…

— Я приехал на праздник, — вроде бы виновато буркнул старик. — А тут такое… Они уже придумали, что будут мне врать. Одна беда: я как раз шел сюда и все видел из оконца. Ты зачем под голос полезла? Думаешь, сирину дано без оплаты отменять смерть?

— Платить легко, — кое-как выговорила Элиис. — А отменить я ничего не отменила. Коор уже был мертв, ведь так?

Роол задумчиво кивнул и жестом выгнал из сада и лекарей, и стражу. Нахохлился, опираясь на посох, как на простую палку. Задумчиво перебрал жемчужины длинного ожерелья, украшенного знаком власти над храмом.

— Вижу, с нынешней стражей у тебя не складывается даже самый худой мир. Не понимаю. Владыка восточной ветви хранит традиции и не совершает ничего дурного. Чем же тебя очаровал другой, за глаза именуемый акулой-людоедом?

— Граат колючий, но зато не врет.

— Он колючий, да… И вдобавок он врет всем, беспрестанно, — скривился владыка. — И нарушает покой Древа, и рушит устои. То к газуру за помощью бежит, то грабит его же зуров. Слыханное ли дело — дозволить хранителю спеть полным голосом слепоту, причем самое малое на год и без возможности отмены звучания. И кого покарал? Владетеля немалого острова! Таора из самых знатных, у него родни, вон, полстолицы… Даже я, если желаешь знать, еле смог уладить беду.

— Наверное, тот таор был злодеем, — предположила Элиис.

— Был и остался злодеем, — согласился Роол. — Что с того? Да, поджег храм, так ведь повинился, с лихвой возместил ущерб. Золотом воздал! Вернемся к вопросу. Чем тебе не хорош восточный араави? По всему ведь выходит — посох полагается передать ему. Зуры согласны, газур так вовсе приблизил ко двору стойкого последователя канона, того и гляди позовет в советники. И не сопи, и не начинай городить глупости про коня! Личное горе не имеет веса в больших вопросах, касающихся всего Древа. И капризы — тоже не довод, малышка-сирин!

— Если бы у вас была семья, вы бы поняли меня, — тихо и твердо сказала Элиис.

— То есть?

— Вот представьте. — Девушка кое-как приподнялась на локтях, и владыка помог ей, подсунув под голову подушку. — Спасибо. Представьте, что новый коралловый араави сделал бы с женой умершего владыки, будь у вас жена?

Коралловый владыка смущенно развел сухие руки с вздувшимися старческими венами. Нахмурился, посмотрел по сторонам, полушутливо разыскивая ответ и тем выдавая вполне серьезное беспокойство. Кажется, он полагал ответ заранее известным и вдруг в нем усомнился, хотя ничуть не рад был этому сомнению.

— Араави востока погубит всю семью. — Элиис приговорила вымышленных родичей Роола с неподдельным огорчением, судорожно вздохнула. Помолчала, морща лоб и пробуя выискать для несуществующей семьи надежду на спасение, отчаялась и сникла. Заметила прищур сомнения в уголках глаз владыки и строго добавила: — Отравит, точно. Коора ведь отравили, хотя от него совсем не было вреда, никому.

Сказанное снова породило боль, старый конь представился очень ясно: как он шатался, задыхался и падал, как жизнь покидала тускнеющий глаз… Элиис сухо закашлялась, выпила несколько глотков из чашки, торопливо переданной Роолом. Поморщилась: напиток горчил. Владыка сердито отобрал пустую посуду:

— Отчего же так сразу — отравили? Ох, не наговаривай, не уважаю я болтовню с наветами!

— Вот еще! Не там вы взялись искать наветы, ну ясно ведь. Коор задыхается… задыхался, если в траве попадались водоросли. Такие особенные, я давно приметила — синие, с мелкими волоконцами. Все конюхи знают, уже был случай. Я подумала, толком припомнила утро и поняла: Коора отравили, чтобы сделать мне больно. Хотели испортить праздник, им было важно лишить меня последнего дорогого существа. И выставить меня перед вами глупой и плаксивой, никудышной, а то и полоумной… Если бы у вас была семья, вы бы знали: благо островов ничто по сравнению с жизнью родных. И еще. Тот, кто готов убить из мести даже старого коня, не принесет блага людям.

— Я велю проверить, что было утром засыпано в кормушку, — задумался Роол. — А прочее… ты еще ребенок. Тебе пока не дано понимать, что есть благо и что есть зло — большое, общее.

— Вашу жену отравили бы, чтобы причинить боль вам, пусть даже мертвому, чтобы отомстить за все прежние обиды без страха быть наказанными, чтобы утвердить полноту своего величия, — с нажимом повторила Элиис. — А сына, если бы у вас был сын, эти прилипалы отправили бы в замок сирен. Вот так оно и было с Боу, с его мамой. Я вполне точно знаю, как на восточных островах уродуют детей, если у них имеется капля божья. Мой брат Боу сильный, но даже он едва выжил. Детям ломают кости, их топят и душат. А еще бьют, даже совсем маленьких. Я видела, как был плох Боу в первые дни. Ваш лекарь его смотрел тогда, восемь лет назад, спросите у него про сломанную руку!