Татьяна Апраксина - Башня вавилонская

• Название: Башня вавилонская
• Автор: Татьяна Апраксина
• Жанр: Альтернативная история

Корпорация «Sforza C.B.» в кои-то веки хотела совершить бескорыстное внеполитическое доброе дело: поспособствовать наведению порядка в довольно популярном высшем учебном заведении. Но у популярного высшего учебного заведения — другие планы.

«Если вдруг слон на кита напрыгнет», правильный вопрос не «кто кого сборет?», а «где прятаться?»

---

Гул.

— А это — частично господин Карл Векшё, выпускник этого университета, факультет спецопераций, до сравнительно недавнего времени сотрудник службы безопасности корпорации «Сфорца С.В.», впоследствии наемник, зона базирования — Юкатан.

— Как они… здесь оказались?

— У меня есть квота. Господин Шварц попросил меня. Мы некогда были боевыми товарищами, а кроме того, я считаю, что его стоит выслушать. Господин Векшё, как я понимаю, выступает в качестве наглядного пособия. Все дальнейшие вопросы прошу к докладчику. У нас не так много времени.

— Это не пособие, — четко и размеренно говорит Шварц. — Это истец, интересы которого я представляю.

Ох, ну и лицо у да Монтефельтро…

— Я убил его совершенно легально, поскольку он внесен в список лиц вне закона на территории Юкатан. Гонорар переведите, пожалуйста, в фонд помощи детям Юкатана.

Ни слова лишнего, думает Кейс. Все просчитано и взвешено. Продумано. Он работает. Не текстом, не жестом. Всем вместе. Скрытыми смыслами, которые потом будешь открывать годами. Волшебник. Волхв. Педагог, предок Коменский его побери.

Совершенно легальную голову человека приволокли им в Зал Совета.

— Но это не причина. Причина в том, что в эти списки его внесли по праву. К тому моменту, когда я выстрелил, единственной реальностью для Карла Векшё были его желания. Он изначально нуждался в лечении, но за черту его вытолкнули мы. И вы. Мы, когда взяли его учиться именно потому, что его ущербность делала его управляемым. Вы, когда ставили нам задачи. Когда создавали службу безопасности под две главных цели: быть безопасной для вас и оправдывать свое существование.

Кейс физически ощущает, как ее протест на «это виноваты вы» перехлестывает барьер и погребает под собой любую критичную реакцию на последнюю фразу. Голова, кажется, кивает сама по себе. У Максима на лице написано «а я вам о чем всегда говорил?». Только Сфорца уставился расширенными глазами, почти черными, неподвижен.

Он, кажется, совершенно невнушаем. Начисто.

Но ведь они и вправду… виноваты? И создавалось учебное заведение именно с такой интенцией?..

Собственную голову хочется снять, промыть, залить в пластик, сделать непроницаемой для внешних воздействий.

Шварцефобия, шварцемания, идиосинкразия и толерантность к шварцам. Шварцелгия.

— Если кто-то сейчас ищет мое имя в справочной базе — не трудитесь. Я именно тот Вальтер Шварц, ныне полковник в отставке. Куба, Гавана, бункер, да.

Черта с два это пауза для усвоения материала.

— Вы все знаете, учили или помните, как кубинское государство принялось пожирать само себя. Подозрения сбываются и подтверждают подозрения. Подозрения материализуются. Мнимые заговоры воплощаются. Ложные опасения реализуются. Люди, которые знают, что их убьют так или иначе, делают выбор в пользу смерти с оружием в руках. Люди, которые боятся, что их убьют так или иначе, бросают других в топку, чтобы отгородиться от нее ненадолго. Мы рухнули в это кровавое болото и мгновенно сделались его частью. Потому что сами были такими же. Да, нам труднее дается убийство. Наша культура больше тяготеет к компромиссу. Мы выше ценим собственные жизнь и удобство. Но и все. В остальном — ложь, страх, подозрения, ложь, чтобы усыпить подозрения, заговоры обреченных — и тех, кто не пожелал делаться обреченными. Мы пришлись там как родные. И знаете, что Совет пожелал поменять после этого фиаско? Личный состав. Отныне военный и оперативный аппарат должен был стать послушным, мотивированным — и нечестолюбивым. Возможность лгать, интриговать, предавать и бояться сделалась привилегией высших чинов и народных избранников. Вашей.

Вот теперь пауза на усвоение. И на дыхание. Аудитория пытается вдохнуть. Далеко не все улавливают контекст, но есть обвинения сродни пощечине — не хочешь, а почувствуешь.

Почему я его так боюсь, спрашивает себя Кейс, чем этот ржавый раптор может угрожать мне и моему дому?

— Если кто-то не вполне понимает, как от увлекательной темы Террановы мы перешли к проблемам структур безопасности, то я напомню, — улыбается Шварц. — Заседание изначально было посвящено обвинениям Деметрио Лима в адрес Совета. Госпожа председатель Фрезингер совершенно правильно построила линию защиты. У господина Лима негативный опыт. Как у большинства из нас. Откуда он взялся, я объяснил. И если вы спросите меня, как госпожа председатель Фрезингер, что изменилось, я вам отвечу — ничего. Активное безумие всего лишь переехало на этаж выше. А внизу, уже нашими стараниями, расцвело пассивное. Но доверять этой системе не смог бы даже Господь, доверивший в свое время денежный ящик Иуде. И вот сейчас вы смотрите на меня и думаете — чьи интересы я преследую. На чью мельницу лью воду. В худшем случае — кто дергает меня за ниточки, манипулирует мной. Потому что это единственный способ взаимодействия, который вы знаете.

Еще пауза. Контейнер с «истцом» перемещается за трибуну. За эти мгновения Кейс думая-как-функционер строит версию: конечно, это все штучки Сфорца. Вот, он даже Карла не элиминировал сам вопреки традиции. А кто выпустил Шварца на трибуну? Да Монтефельтро. И так далее. Значит, или они — или мистер Грин. Хотя зачем же «или». И все это для захвата Террановы. Козни иезуитов. Прекрасная версия. Системный бред. Бред системы.

Антонио-младшего научили вовремя останавливаться… интересно, а у Шварца получится научить Совет? Хотя бы той же ценой?

— Допустим, — Шварц смотрит в зал со всей благосклонностью зимнего вечера где-нибудь в Гренландии, — ваши приглашенные специалисты приведут вам форму правления в соответствие с общественными отношениями. Допустим, люди, отвечающие за образование в области безопасности, возьмут себя в руки, обопрутся на тех, кто того стоит, найдут специалистов вовне… и года через три-четыре к вам начнут поступать молодые люди со всеми достоинствами кое-кого из присутствующих, но без столь ярко выраженных недостатков. Скажите, что вы сделаете с ними? Куда вы их поставите? Какую работу дадите? И как долго вы сможете их терпеть?

Аудитория осыпается как пересохший песочный замок. Ловит себя на различных вариациях мысли «яйца курицу не учат» — и проваливается. Так и задумано. Присутствующие с яркими недостатками ревниво хмыкают, совершенно беззвучно. Сфорца впервые за все время слегка улыбается. Да, континент всосет и попросит еще. Детки де Сандовала еще учебу не закончили, и мало их.

Какая жуткая вещь случилась, следом думает Кейс. Каста жертв и каста жрецов. Алтарь великой цели. Чтобы солнце не рухнуло с орбиты, его нужно кормить. Salus populi suprema lex — каннибализм — поражение нервной системы.

— А сейчас вы начнете придумывать, какую выгоду кто извлечет из моих слов, не так ли? И придумаете. И, может быть, не ошибетесь. И очень может быть, что до тех проблем, о которых говорю я, дело просто не дойдет, потому что вы начнете конфликт раньше. Из страха друг перед другом. Вот потому я ограничиваюсь предъявлением иска от имени Карла Векшё. Мальчика, которого пришлось пристрелить, потому что он присвоил себе права на предательство и солипсизм, а они ему не по чину. — Шварц поворачивает голову, — К сожалению, господин Грин или как вас там, вы глубоко неправы. Нам нужно менять не форму правления. Нам нужно менять образ мысли.

Тишина.

— На какой? — спрашивает Фрезингер после долгой паузы.

— На прозрачность коммуникаций, презумпцию добросовестности и отсутствия манипуляций. Как? Не спрашивайте меня, я не хочу бросать дрова в топку чьей-то конспирологии.

— Тогда проясните, пожалуйста, следующее. После вас заявлено выступление доктора Камински с концепцией образования в сфере безопасности. Это совпадение?

Шварц коротко, отрывисто смеется.

— Вы быстро учитесь! Чистое совпадение. С удовольствием послушаю доктора Камински.

Кейс встает, и спускается вниз, зная, что Шварц на самом деле не закончил. Черта лысого, он только начал свою педагогическую мистерию!..

Но нужно идти: ей смотрят вслед.

* * *

— Позвольте представиться, — говорит Камински, — мировое зло, женская ипостась. Доктор права, доктор психологии Кейс Камински. Полный список регалий найдите сами, в базе данных все есть, рубрикатор «Сфорца C.B.» — члены делегации. Происходящим вы обязаны мне, поскольку я захотела реформу в университете в качестве свадебного подарка. Как всякое мировое зло, я сентиментальна и питаю привязанность к этому месту. У меня там любимый дедушка преподавал, понимаете ли. И вообще все это касается лично меня.

Деметрио смеется в ладонь, делая вид, что кашляет. Не ржать невозможно. Камински — настоящее чудо. Даже после Шварца она выглядит… как хорошее, доброе шило в заднице. И несмотря на то, что эту задницу только что усадили на горячий противень, наличие Камински в зале ощущается.