Владимир Бабенко - Барский театр

• Название: Барский театр
• Автор: Владимир Бабенко
• Издательство: ООО «Экслибрис»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2012

Новая книга В. Г. Бабенко продолжает серию ранее вышедших сборников его рассказов: «Люди, звери и зоологи» (1991), «Лягушка на стене» (1998) и «Записки орангутолога» (2006). В представляемой книге несколько рассказов посвящено животным, несколько — впечатлениям об экспедициях и поездках, несколько — обитателям населенных пунктов, в которых автору посчастливилось побывать. В основе всех повествований лежат подлинные события, участником которых был либо сам автор, либо его друзья и знакомые. Большинство имен изменено, лишь некоторые, с согласия прототипов, оставлены подлинными.

---

И, наконец, в городе появился еще один заика. Им оказался тот самый вор-грибник. Он решил прогуляться к знакомой куче тухлой рыбы в надежде поживиться еще раз. И действительно, новые фотоаппараты стояли на прежнем месте. Но забрать их грибник не смог — световой фугас сработал раньше.

* * *

Сергей хотел как можно быстрее добраться до заветного места с задавленной лосихой, чтобы, наконец, осуществить мечту и самому сфотографировать зверя. Однако он не успел сделать это ни на следующий день, ни на следующей неделе. Директор уходил в отпуск и оставил Сергея в качестве заместителя. И почти всё лето медвежатник проторчал в конторе, решая ежедневные заповедные дела.

И как назло, словно почуяв, что зоолог намертво скован административной работой, косолапые активизировались. Поэтому Сергею оставалось с завистью слушать о стекающихся отовсюду «медвежьих» новостях.

Сначала объявился медведь-«пастух». Недалеко от соседней деревни было большой топкое болото, а на нем раёк — поросшее леском возвышение, соединенное с сушей узким перешейком. На этот полуостров забрело стадо бычков. К несчастью для них, поблизости оказался медведь. Он залег на перемычке и вольготно там жил, потребляя говядину по мере необходимости. Крестьяне спохватились не сразу. Они только через неделю добрались до райка и обнаружили там остатки стада и сильно отъевшегося медведя, в которого стреляли, но не попали.

Орнитологи, изучающие на озере чаек, обнаружили на небольшом островке спящего зверя. Глядя на мирно посапывающего увальня, недалекие знатоки пернатых решили напугать косолапого — не всё же время ему стращать людей. Они подкрались к ничего не подозревающему животному и изо всех сил заорали ему в уши. Оказалось, что медведи просыпаются очень быстро. Насмерть перепуганный зверь мгновенно вскочил и побежал от орнитологов. Испытатели природы в свою очередь прыснули в разные стороны. Ошалевший медведь метался по островку, иногда натыкаясь на одного из исследователей чаек, который таким же, как и несколько минут назад, жутким голосом (но уже со страху) кричал на него и бросал в зверя чаячьими яйцами (весь остров был покрыт мхом и ни палок, ни камней там не было). Наконец медведь, догадавшись, бросился в воду и быстро поплыл к далекому спасительному берегу, вероятно, с надеждой спокойно выспаться там.

В геологической партии одна из работниц поутру пошла искать лошадь, чтобы взнуздать ее. Она обнаружила кобылу стоящей в кустах. Геологиня с уздечкой наготове стала приближаться к ней, но это оказалась не лошадь, а топтыгин, неторопливо разоряющий муравейник. Женщина постояла, посмотрела на мнимую «лошадь», а потом от страха упала в обморок. Последнее, что она видела, — это мелькающие пятки зверя, удирающего от нее вверх по склону.

А на далеком хуторе какая-то бабка, ходя за грибами, прикормила медведя, и тот ел сахар у нее из рук.

* * *

Директор вернулся из отпуска и Сергей тут же отбыл на долгожданные «полевые».

И снова ему не повезло. На грузовой «Урал» с будкой, развозивший на делянки лесорубов, он опоздал (незначительное обстоятельство задержало его), и он выехал на другой машине часом позже. Так вот, именно перед тем «Уралом», в котором Сергея не было, дорогу переходила медведица с двумя медвежатами. Машина напугала зверей, и они разбежались: мамаша осталась слева от дороги, а ее детеныши — справа. Водитель остановил «Урал» и заглушил мотор — всем хотелось посмотреть на медвежат. Они, оказавшись в одиночестве, залезли на дерево и стали жалобно постанывать, а вся бригада лесорубов глазела на них. Медведица, решив, что ее чадам грозит опасность, выбралась на дорогу и бросилась на машину, кусая бампер и лапами нанося удары по дверям.

* * *

Наконец-то Сергей оказался в своих любимых угодьях. Он решил сначала навестить лог, где из года в год держалась медвежья семья, а потом сплавиться на резиновой лодке по Ропотихе — речушке, которая текла по всему заповеднику и пересекала несколько троп косолапых.

Сергей с удовольствием шел по лесной дороге, приглядываясь к знакомым местам.

Первые следы он обнаружил в молодом осиннике, в котором словно прошел ураган: некоторые деревца были повалены, другие согнуты до самой земли.

Сергей побродил среди осинового бурелома, представил себе, как медведь лакомился листьями, богатыми в июле жирными кислотами, как зверина, встав на задние лапы, гнул тонкие деревца до земли, словно гигантский ленивец из книги про ископаемых зверей.

Сергей, подумав, что всё это он может, к сожалению, только домыслить, пошел дальше.

На просеке Сергей встретил Диму, как всегда щеголявшего новеньким камуфляжным костюмом. Тот вертел над головой антенной приемника, пеленгуя своих помеченных весной тетеревов.

После приветствия Сергей спросил, нет ли каких новостей.

— На Медном озере живет ботаник. Из Питера, — доложил Дима. Только я с ним не разговаривал. Я мимо проходил, а он в это время на мостках белье стирал. И почему-то на белье совсем и не смотрел, а всё на тайгу озирался. И банкой стучал.

— Какой банкой?

— Консервной. Постирает-постирает и банкой о мостки постучит. Я поэтому к нему и подходить-то и не стал.

— Ладно, разберемся и с ботаником и с его банкой, — сказал Сергей и, попрощавшись с Димой, пошел дальше.

Сергей добрался до лога, поросшего густым заповедным разнотравьем. Зоолог пробродил там несколько часов. Он нашел старые следы медведицы с медвежатами. Звери, выкапывая корневища раковой шейки и объедая листья скерды, истоптали весь лог. Но все следы были старые. Сергей прошел еще немного, распугивая взлетающих из травы бабочек-мнемозин и наконец понял, почему мать увела свое потомство из этого сытного места: на логу совсем недавно поселился огромный самец. И медведица, опасаясь за жизнь детенышей, решила уйти.

Сергей спугнул тетерку с выводком, в котором было только два уже крупных птенца (он еще удивился, что их было так мало), и наконец обнаружил то, что хотел найти — лёжку нового владельца кормной долины. Она располагалась под огромным валуном. Примятая трава и земля под ней были теплыми — медведь услышал Сергея и бесшумно скрылся. И еще зоолог понял, почему в выводке тетерки было всего два птенца, — остатки еще трех он нашел рядом.

Сергей, рассматривая следы этого зверя, вспомнил, с какой завистью читал иностранные публикации, в которых зарубежные специалисты описывали, как они усыпляют медведей пулями-шприцами, начиненными снотворным, берут со спящего зверя всевозможные промеры (даже зубов!), умудряются в полевых условиях взвесить обездвиженное животное и, наконец, самое главное — надевают на него, как на тетерева, ошейник с радиопередатчиком, при помощи которого следят за всеми его перемещениями.

О такой технике Сергей мог только мечтать. Два года назад Сергею, наконец, повезло — на него «вышли» норвежские специалисты. Они разработали простой способ определять зверей в природе — по уникальному, единственному для каждого животного генетическому коду. Для этого нужна была самая малость, — добыть от каждого медведя всего несколько клеток с ядрами, там, где и хранилась требуемая дезоксирибонуклеиновая кислота.

Сначала норвежцы искали участки, где медведь метил территорию, — драл кору на деревьях, надкусывал и заламывал небольшие елки. Там косолапый обычно терся о стволы, оставляя на них шерсть. А в ней сохранялись волосяные луковицы, с которых и имелась так нужная для науки ДНК.

Но этот метод был не очень удобен — ведь мест, где медведь оставляет свою шерсть, в лесу не так уж много.

К счастью, оказалось, что клетки, содержащие в себе ценную информацию, находятся также и в желудочно-кишечном тракте, откуда они периодически выводятся наружу естественным путем.

Поэтому норвежцы быстро переключились на сбор медвежьего дерьма и достигли в этом значительных успехов. Его искать было гораздо проще, чем медвежью шерсть, и оно поставлялось зверем в гораздо большем количестве («до ведра», как писал в дневнике один лесник заповедника).

Именно с просьбой о помощи в сборе этого ценного продукта и обратились норвежские специалисты к Сергею.

Он вспомнил, как к нему впервые приехали зарубежные медвежатники — делиться опытом. Сергей повел их тогда на лог, туда, где звери держались из года в год и где можно было наверняка гарантировать встречу если не с самим дерьмоносителем, то хотя бы с его производным.

С ними увязались и две солидные дамы — ботаники заповедника. Был июнь — время цветения дикого пиона. Весь луг был розовым от роскошного ковра цветов. И ботанические дамы, конечно же, обратили внимание зарубежных специалистов на это чудо. Норвежцы рассеянно оглядели пунцовую долину, из вежливости достали фотоаппараты и сделали несколько снимков.