Евгений Лотош - Равные звездам

• Название: Равные звездам
• Автор: Евгений Лотош
• Жанр: Научная Фантастика

Время идет, и гадкие утята взрослеют, превращаясь в белых лебедей. Им больше нет нужды прятаться от чужих взглядов, и скрываются от посторонних они разве что по старой привычке. Мир огромен, и в нем много дорог, и главное — выбрать ту, что тебе по душе и по силам. И тогда никакие жизненные невзгоды больше не сумеют тебя сломать — всегда найдутся те, кто подставит плечо в трудную минуту, из благодарности ли, из корысти ли, но подставят. Если у тебя есть любимая работа, если ты спасаешь жизни и делишься с другими своими знаниями, если тебя ценят и уважают сотни людей, зачастую тебе даже неведомых — чего еще пожелать?

Но на каждого лебедя найдется свой охотник. Далеко не всем бандитам в мире известно о существовании досье «Камигами», и для некоторых из них выдающийся хирург и мастер Пути Карина Мураций — всего лишь разменная монета в грязной игре. Заложница, которую можно использовать для достижения своих целей. Приманка на не особо скрываемом стальном крючке, привязанном к ниточке старой и почти забытой истории. Дракон Сураграша ценит только силу и честь — так, как он ее понимает. И далеко не каждый девиант в этом мире белый и пушистый. Сила означает ответственность, но не всякому дано это вовремя осознать.

Есть в жизни дороги, которые нас выбирают. Дороги, что хватают нас за пятки и тащат вперед даже против нашей воли. Но есть и дороги, которые выбираем мы — и есть такие, что прокладываем мы сами, сходя с утоптанных другими тропинок и торя собственный путь сквозь бездорожье. Выжить в диких джунглях Сураграша на другом краю света, где женщина второсортна, а синомэ — отверженна, завоевать любовь незнакомых людей и превратить врагов в друзей — не каждому дано пройти по такому пути, пусть даже при помощи верных товарищей. Но если не знаешь, что делать, делай то, что должно, в надежде, что свершится судьба. И тогда однажды звезды приветствуют тебя как равного.

---

Помимо болящих и страждущих на Карину с Цуккой мало кто специально обращал внимание. Зашел пару раз господин Шаттах, занес несколько настоящих фаянсовых тарелок, пусть и грубых, но глазированных, а также пару эмалированных кастрюлек и настоящие ножи и вилки. Заглядывал староста. Господин Мамай выглядел явно довольным тем, как идет процесс восстановления и роста его деревни, и Карина с облегчением использовала его появление как повод, чтобы обсудить вопросы оплаты за свою работу. Им вчетвером, если считать Тамшу и Тэйсэй, совсем не требовались такие запасы фруктов, яиц, пресных лепешек, вяленого мяса и речной рыбы, которые им нанесли визитеры, а вот жителям бывшей Камбы еда вряд ли помешала бы. В джунглях хватало съедобных фруктов, но ходить за ними приходилось далеко от деревни, да и чисто фруктовая диета явно казалась недостаточной для взрослых людей. Поэтому она с согласия Цукки отдала большую часть еды в фонд помощи пострадавшим, условившись, что потом, когда все опять наладится, деревня как-нибудь с ними рассчитается. Пока же община должна снабжать ее необходимыми принадлежностями — как минимум бинтами или заменяющей их материей грубого местного тканья. Карина постаралась отогнать и поглубже запрятать мысль, что никакого «потом» у них нет. Пусть. Даже если они погибнут, она успеет сделать хоть что-то полезное для людей, никогда в жизни не встречавших профессионального врача.

Несколько раз в «клинику» заходил Панариши. Шаман молча сидел у занавески на корточках, внимательно наблюдая за тем, что делает Карина — по крайней мере, за тем, что оставалось заметным невооруженному человеческому взгляду. Однако к вечеру второго дня он, дождавшись, когда Карина выпроводит очередного пациента, вышел наружу и резко произнес несколько фраз на местном языке — кажется, он назывался «кленг». Выглянувшая вслед за ним Карина увидела, как небольшая группка оставшихся пациентов, отмеренных на сегодня Цуккой — по большей части женщин — без возражений поднялась со скамеек и пошагала по своим делам. Затем Панариши отвел их с Цуккой и увязавшейся Тэйсэй в лес и, пока вечерние сумерки не сгустились полностью, показывал местные целебные травы, объясняя их действие. Среди них оказались ценные растения, обладающие обезболивающим, снотворным, успокаивающим, дезинфицирующим и прочим полезным воздействием. Кое-какие, помогавшие против яда местных змей и опасных насекомых, Карина даже не стала запоминать, решив переспросить потом. После того, как разглядеть что-то глазами оказалось совсем невозможным, она осталась в лесу, чтобы пособирать некоторые травки в соответствии с оставленными Панариши образцами. С ее сканером, допускающим программирование на поиск объекта по образцу, такое казалось совсем просто даже во мгле. Час спустя она вернулась в свою хижину с несколькими большими связками травы, которые Тамша и Тэйсэй тут же принялись развешивать по стенам на просушку. В качестве веревок использовалась все та же тонкая лиана.

— Еще немного, и у нас получится настоящее шаманское жилье, — хихикнула Цукка. — Надо только крыс наловить и пучками за хвосты развесить. И лягушачьих лапок заготовить. А, и еще черную кошку завести. Кара, хочешь черную кошку вместо Парса?

— Черные кошки в местных краях, — с видом знатока пояснила Карина, — если на задние лапы встанут, раза в полтора меня длиннее получатся. Называется такая «гуар» и у нас в доме просто не поместится — при условии, что вообще захочет у нас жить. Кстати, они бесхвостые. Не хочу бесхвостую, хочу хвостатую. И потом, черные кошки — они у северных лесных колдуний живут, а шаманам по должности не положено. У них духи вместо домашних зверушек.

На следующий день уже почти привычное течение жизни оказалось нарушенным неожиданным визитом. Вскоре после полудня Карина услышала совершенно невероятные для Муммы звуки — сигналы автомобильного гудка. Единственная машина в деревне, насколько она знала, принадлежала Шаттаху, а тот ранним утром уехал из деревни, по словам Панариши, в Мубайю и вернуться не мог по крайней мере еще четыре дня. Впрочем, она как раз занималась чисткой гноящейся царапины, которую сидящий перед ней мужчина заработал в ночь землетрясения и, разумеется, не удосужился даже перевязать, так что отвлекаться не стала. В конце концов, могло ведь у господина Шаттаха что-то случиться с машиной?

Десять минут спустя, однако, отвлечься все же пришлось. Быстрым шагом вошла Цукка, которая неожиданно нашла себе самостоятельное занятие по душе — рассказывать страшно интересные истории местной малышне. Поскольку плантаций, где дети работали наравне со взрослыми, не осталось, строительные работы завершились, и до расчистки новых участков от деревьев и корней работы для слабосильных детей не имелось, слушать ее собиралось не менее трех десятков девчонок и мальчишек в возрасте до двенадцати лет. Переводила на кленг Тэйсэй, которая, как оказалось, весьма сносно говорила на общем. Как она его выучила, выяснить, разумеется, не удалось, но в бывшей Камбе вообще куда лучше знали общий, чем в Мумме. Карина только качала головой, обдумывая, как Тэйсэй может перевести словечки типа «орбита» или «материк», но детишки, когда она видела их в последний раз, казались полностью поглощенными рассказом.

— Кара, там два деятеля на машине приехали, — без предисловий сообщила Цукка. — Странные какие-то. Определенно северяне. Похоже, попы Церкви Колесованной Звезды, если только по телевизору их правильно показывали. Тебя ищут.

— Меня? — поразилась Карина. — Ты уверена?

— Да. Я подслушала из-за угла, как они с господином Мамаем говорили. Хотят видеть ведьму, выдающую себя за посланницу богов. Наверное, сейчас здесь появятся.

— А я-то при чем? — Карина закончила сращивать края раны и стерла остатки крови и гноя тряпицей, смоченной отваром сёдоки — небольшого растения, сильно смахивающего на одуванчик, чьи листья обладали хорошим антисептическим действием. — Я не ведьма и ни за кого себя не выдаю.

Она приняла у Тамши узкую полоску ткани, имитирующую бинт, и принялась накладывать повязку.

— Ты им объясняй, не мне, — усмехнулась Цукка. — Какие-то они странные, эти ребята. По крайней мере, один из них. Кажется, насчет ведьм он на полном серьезе рассуждал.

— Носить три дня, не снимая, — строго сказала Карина пациенту. — Понимаешь? Три дня. Тамша, спроси, он понял?

— Ма… Да, он понимать. Три дня, — кивнула Тамша, быстро переспросив у мужчины на кленге.

— Хорошо. Теперь…

Снаружи загалдели, и занавесь отлетела в сторону, отброшенная решительной рукой. Прежде чем она вернулась на свое место, под навес «клиники» широким шагом вошел высокий мужчина, явно северянин по внешности, светлокожий, русоволосый и голубоглазый. Он носил длинную, до пят, черную балахонистую одежду, которую Карина опознала как рясу священника Церкви Колесованной Звезды — по крайней мере, в телерепортажах из ЧК, которые она изредка смотрела по Сети, рясы выглядели именно так. Его лицо украшала окладистая борода, а глаза горели фанатичным блеском. При его виде пациент тихо соскользнул со стола и шустро выскользнул наружу с другой стороны.

— Ведьма! — хорошо поставленным баритоном возвестил поп, наставив на Цукку указательный палец. — Злобная ведьма и самозванка, ложно выдающая себя за вестницу небес! Как осмеливаешься ты назы…

— Нижайше прошу прощения, блистательный господин священник, — вежливо встряла Карина, сдергивая с лица импровизированную защитную повязку, и поп удивленно уставился на нее. — Наверное, ты все-таки имеешь в виду меня. Я Карина Мураций. Рада знакомству, прошу благосклонности.

— Знакомству рада?! Благосклонности просишь ты у меня, ведьма?! — взревел поп, вздымая в воздух висящий на груди символ — золотая пятиконечная звезда, заключенная в блестящий серебряный обод. — Не дождешься, нечестивая ворожея! Именем Господа нашего Отца-Солнца приказываю тебе — изыди!!

Занавеска позади него колыхнулась снова, и в «клинику» вошел еще один поп, пониже, брюнетистый и с куда более умеренной бородой.

— Брат Сумарен! — успокаивающе произнес он. — Мы должны…

— Мы должны только Богу-Отцу нашему, брат Фасар! — рявкнул первый поп. — А он говорит — ворожею не оставляй в живых! Ведьма!

— Я не ведьма, господин Сумарен, — спокойно ответила Карина, тщательно поддерживая на лице бесстрастную мину. — Я врач из города Крестоцина в Катонии…

— Нечестивая катонийка! — заявил ничуть не смущенный поп. — Зачем ты выдаешь себя за посланницу небес? Зачем смущаешь невинные души, обрекая их на вечные муки адского пламени?

— Я никого не смущаю, — пожала плечами Карина. — Я всего лишь лечу здесь людей по мере своих сил. Господин, могу я попросить тебя кричать не так громко. Ты пуг…

— Мне нечего скрывать от заблудших сирот! — голос священника только прибавил громкости. — Божественная правда горит во тьме ясным светочем, и никакие силы зла не смогут его…