Анна Малышева - Конкистадоры

• Название: Конкистадоры
• Автор: Анна Малышева
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072930-2, 978-5-271-34012-3

Древнее колдовство настигает свои жертвы через века, континенты и поколения. Родовое проклятие заключает в себе страшный дар бессмертия. Уже заведены часы, стрелки которых вечно бегут вспять, и выстроены лестницы, по которым можно взбираться, только спускаясь вниз… Привычная реальность неузнаваемо искажается, стоит только свернуть за угол, войти в брошенный дом, взять в руки запретную книгу… И тогда начинается головокружительное путешествие сквозь иные эпохи, культы и миры.

---

– А что такое Вавилонская башня?

– Разумеется, я знаю, что такое Вавилонская башня, – спокойно ответил он. – Не желаете воды?

– А… Вы знаете… – она бессвязно пробормотала что-то в платок. – А я толком не знала. Так, слышала что-то. И он не знал. Уверена, муж понятия не имел об этой башне! Он этим не интересовался! Я могла бы все понять, если бы у него было такое хобби, но у него никакого хобби не было!

– Так что такое «Мардукский университет»? – вкрадчиво спросил профессор.

– Это университет. Учебное заведение, – визитерша взглянула на него пристально, как сам он часто смотрел на пациентов, которые несли дичь. – Что такое университет, понимаете?

– Примерно. По крайней мере, я его когда-то окончил.

– Хорошо, – она глубоко вздохнула и откинулась на спинку расшатанного кресла. В кабинете давно полагалось сменить мебель, но очередь угрожала затянуться до следующего года. Интриги… Его кафедру особо не жаловали, потому что он порой был резок с начальством и не умел никому льстить. – Тогда просмотрите книги. Это серия. Семь книг. Я правильно их сложила. Это уже привычка, потому что он не выносил, когда их складывали неправильно. Дети копались на полке и перепутали… И вот… – Женщина нервно сглотнула. – Началось пару лет назад. Точнее сказать не смогу, не заметила, замоталась. Он вдруг начал работать в долг. Понимаете, раньше нам хватало на жизнь, но вдруг он начал бить машину, а за ремонт водитель платит сам, так что… И каждый раз говорил, что задумался. «О чем задумался?!» Да, я орала на него, я, может, вела себя неверно, но я же не понимала, что это связано с книгами! Я думала, у него появилась любовница или он начал пить! А ни того ни другого!

Она отдышалась в платок, с отвращением взглянула на него, будто впервые видела, и швырнула в мусорную корзину.

– И вот он приносит домой книгу! Он впервые купил книгу! У него же нет никакого образования, кроме школы, а там по литературе были только тройки, и то их ставили из жалости, потому что парень хороший! И заговорил он вдруг странно. Не как всегда… Он сказал, что эта книга переплетена в соответствии со старинными канонами. Он до этого не знал слова «канон»! – застонала женщина. – Я сама его узнала из энциклопедии, когда захотела понять, о чем речь… Это был первый раз, когда я поняла, что с ним что-то не так! И знаете, – она подалась вперед, – чему была посвящена книга?! Языкознанию! А переплетена в белый сафьян.

Она выдержала паузу, ожидая реакции слушателя, но так как профессор молчал, вздохнула и продолжала:

– Он так и сказал – «сафьян». Что это такое, я тоже узнала из энциклопедии. Потом показала знающим людям. Настоящий… – у женщины дрогнул голос. – Обошлось в бешеные деньги. И я абсолютно уверена, что он эту книгу не читал. После этого муж совсем перестал приносить домой зарплату. Говорил, что постоянно попадает в аварии, но однажды у меня хватило ума позвонить диспетчеру его компании, и та мне сказала, что мой муж лучший таксист и его даже пересаживают на новую машину. Никаких аварий не было. И тогда я поняла, на что идут деньги. В доме появилось еще несколько книг. Все – научные. Он их тоже не читал. Даже в руки не брал. Только следил, чтобы они были правильно расставлены на полке. Книгу о медицине переплел в черную бычью кожу с золотым тиснением, о литературе – в красный шелк, о мифологии – в синий бархат, историческую – в коричневый атлас, о математике и астрономии – в серебряную и золотую парчу. Качество переплетов, – она с яростью постучала по столу, – высочайшее! И сложены были эти семь книжек строго по размеру в стопку – начиная с нижнего, самого большого белого томика и кончая верхним, крохотным золотым. И когда дети все перепутали, муж кричал, что он профессор Мардукского университета, что-то еще про Этеменанки и что все это написал он сам! У меня был шок, наверное, поэтому я все так ясно помню. Помню даже слова, которые он стал произносить напоследок, когда мне удалось его связать и я стала звонить в «скорую». Это были непонятные, ни на что непохожие слова… Я даже могла бы их повторить, но они же ничего не значат…

Она всхлипнула и стиснула дрожащие руки.

– Я не могу так больше! Он уже не тот человек, за которого я выходила замуж! Мне не нужна Вавилонская башня! Не нужен какой-то там зиккурат, который он вдруг стал имитировать своими книжками! Семь ступеней зиккурата, разных по размеру и цвету! Как его книги! Я притаскиваюсь домой после работы, чуть не ползком, думаю о том, как успеть приготовить ужин и постирать, и застаю мужа за тем, что он пытается задушить ребенка! Только потому, что он переплел никчемные книжки в безумно дорогие переплеты и стоять они на полке должны вот только так, никак иначе! Потому что все это он сам написал и открыл!

Она уткнулась мокрым лицом в рукав блузки. Профессор тем временем бегло просматривал книги, и на его лице все явственнее обозначалась улыбка.

– Вот что я хочу спросить, – он отложил в сторону последнюю книгу об астрономии, в золотой парче, украшенной полудрагоценными камнями. – Ваш супруг никогда не страдал от того, что не получил высшего образования?

Женщина с недоумением подняла глаза.

– Нет…

– Ни одна из этих книг не вышла из типографии и вряд ли была куплена в магазине. Все они рукописные, разве вы не обратили внимания?! – Наткнувшись на ошеломленный взгляд собеседницы, профессор снисходительно пояснил: – Они написаны от руки, одним и тем же человеком. Это почерк вашего мужа?

Та заглянула в раскрытую книгу и с тихим стоном закивала:

– Его… Я никогда к ним не притрагивалась, я их ненавидела… Если бы я знала, что он их правда сам написал, я бы давно обратилась к вам!

– Он не написал их, а переписал. Эти книги уже написаны, причем давно. Он явно пользовался публичной библиотекой для работы.

– Библиотекой? Он и дороги туда не знал! – Она хватала и раскрывала одну книгу за другой, с запинкой прочитывая вслух титульные листы: – Авиценна… Коперник… Лобачевский… Ювенал… Абеляр… Фома Аквинский… Абдулла Ал Хазред… Я не знаю их, хотя училась в институте, а он-то!

– Он их переписал, – подавшись вперед, профессор грузно и азартно оперся обеими руками о заваленный бумагами стол, – переписал то, чего, судя по вашим словам, даже не понимал! Переписал и переплел. И конечно, ни в какие аварии не попадал, если не считать той, что случилась с ним самим, невидимо для окружающих, даже для вас. С какого-то момента одну половину своего рабочего времени ваш супруг тратил на переписку книг, а вторую – на то, чтобы окупить переплеты. Вы можете идти! – Он выпрямился, его голос зазвучал почти весело. – Мы примем его, безусловно.

Женщина вскочила. На ее заплаканном лице был написан испуг, не радость, хотя только что ей обещали то, чего она добивалась.

– Значит, это так серьезно?

– Это интересно. Я лично буду им заниматься.

Покачнувшись, словно оглушенная, посетительница повернулась и, не попрощавшись, вышла из кабинета. Профессор с шумом отодвинул кресло, подошел к окну, постоял, оглядывая больничный двор, так мало похожий на…

На пять внутренних дворов Мардукского университета. «Пять? Откуда я знаю, что их было пять? Я ведь никогда ничего не читал о Вавилоне!» Он сморгнул. Мир был прежним, но… Где-то на его задворках трепетало, требовало ответа то, что к этому миру не принадлежало. Здесь – благостная прохладная осень, тихие, одурманенные лекарствами пациенты, угрожающе спокойные санитары, медсестры, снующие по двору в топорщащихся от крахмала халатах, как белые куры, которым бросили горсть проса…. И нет здесь желтой колоннады с голубыми завитками капителей, нет Вавилонской башни. «Откуда я знаю, что колоннада была желтая, а капители голубыми?! Когда я говорил с этим таксистом, об этом не было ни слова! Но я знаю. Я… Больше, чем знаю. Я это видел!»

Он повернулся к столу, аккуратно сложил в стопку семь великолепно переплетенных книжек, посвященных новейшим исследованиям Мардукского университета. Белая, черная, красная, синяя, коричневая, серебряная, золотая – снизу вверх, от большой к маленькой. «Отнесу ему, побеседуем. Таксист. Не любил читать. Переписал такую махину! Сатанинский труд! Откуда он вообще узнал эти имена?! Почему выбрал этих авторов?! Почему решил имитировать переплетами количество ступеней зиккурата и их цвета?! А когда книги перепутали, попытался убить детей!»

Профессор поднял сложенные книги до уровня глаз и на миг узрел чудесное видение – семицветную башню зиккурата, ступенями поднявшуюся из храма Мардука к звонкому небу Вавилона.

– Если сощурить глаза, – прошептал он, – она в самом деле есть. Есть, все еще. Но только если сощурить глаза.

Осторожно опустил стопку на стол и звонком вызвал медсестру. Был час, когда большинство персонала обедало, отсюда и такая сутолока во дворе. Сестра медлила. Она за это получит. Это обойдется ей куда дороже пирожка, который она в данный момент уминает в столовой. Все сильнее раздражаясь, профессор подошел к окну и увидел…