Марина Цветаева - Стихотворения. Поэмы. Драматические произведения.

• Название: Стихотворения. Поэмы. Драматические произведения.
• Автор: Марина Цветаева
• Жанр: Поэзия

В сборник произведений Марины Цветаевой (1892—1941) входят избранные стихотворения 1906—1941 гг., ее поэмы («Поэма Горы», «Поэма Конца», «Крысолов», «Поэма Лестни­цы», «Последний чай» — отрывок из поэмы «Перекоп») и драма «Приключение».

---

Та ж молодость, и те же дыры,

И те же ночи у костра...

Моя божественная лира

С твоей гитарою - сестра.

Нам дар один на долю выпал:

Кружить по душам, как метель.

- Грабительница душ! - Сей титул

И мне опущен в колыбель!

В тоске заламывая руки,

Знай: не одна в тумане дней

Цыганским варевом разлуки

Дурманишь молодых князей.

Знай: не одна на ножик вострый

Глядишь с томлением в крови, -

Знай, что еще одна. .. - Что сестры

В великой низости любви.

                                             (Март 1920)

x x x А следующий раз - глухонемая

     А следующий раз -- глухонемая

     Приду на свет, где всем свой стих дарю,

         свой слух дарю.

     Ведь все равно -- что говорят -- не понимаю.

     Ведь все равно -- кто разберет? -- что говорю.

     Бог упаси меня -- опять Коринной

     В сей край придти, где люди тверже льдов,

         а льдины -- скал.

     Глухонемою -- и с такою длинной --

     -- Вот -- до полу -- косой, чтоб не узнал!

             7 апреля 1920

--------

Глаза участливой соседки...

     Глаза участливой соседки

     И ровные шаги старушьи.

     В руках, свисающих как ветки --

     Божественное равнодушье.

     А юноша греметь с трибуны

     Устал. -- Все молнии иссякли. --

     Лишь изредка на лоб мой юный

     Слова -- тяжелые, как капли.

     Луна как рубище льняное

     Вдоль членов, кажущихся дымом.

     -- Как хорошо мне под луною --

     С нелюбящим и нелюбимым.

             29 апреля 1920

--------

Так из дому, гонимая тоской...

          "Я не хочу -- не могу --

          и не умею Вас обидеть."

     Так из дому, гонимая тоской,

     -- Тобой! -- всей женской памятью, всей жаждой,

     Всей страстью -- позабыть! -- Как вал морской,

     Ношусь вдоль всех штыков, мешков и граждан.

     О вспененный высокий вал морской

     Вдоль каменной советской Поварской!

     Над дремлющей борзой склонюсь -- и вдруг --

     Твои глаза! -- Все руки по иконам --

     Твои! -- О, если бы ты был без глаз, без рук,

     Чтоб мне не помнить их, не помнить их, не помнить!

     И, приступом, как резвая волна,

     Беру головоломные дома.

     Всех перецеловала чередом.

     Вишу в окне. -- Москва в кругу просторном.

     Ведь любит вся Москва меня! -- А вот твой дом...

     Смеюсь, смеюсь, смеюсь с зажатым горлом.

     И пятилетний, прожевав пшено:

     -- "Без Вас нам скучно, а с тобой смешно"...

     Так, оплетенная венком детей,

     Сквозь сон -- слова: "Боюсь, под корень рубит --

     Поляк... Ну что? -- Ну как? -- Нет новостей?"

     -- "Нет, -- впрочем, есть: что он меня не любит!"

     И, репликою мужа изумив,

     Иду к жене -- внимать, как друг ревнив.

     Стихи -- цветы -- (И кто их не дает

     Мне за стихи?) В руках -- целая вьюга!

     Тень на домах ползет. -- Вперед! Вперед!

     Чтоб по людскому цирковому кругу

     Дурную память загонять в конец, --

     Чтоб только не очнуться, наконец!

     Так от тебя, как от самой Чумы,

     Вдоль всей Москвы -- ....... длинноногой

     Кружить, кружить, кружить до самой тьмы --

     Чтоб, наконец, у своего порога

     Остановиться, дух переводя...

     -- И в дом войти, чтоб вновь найти -- тебя!

             17 -- 19 мая 1920

--------

Сижу без света, и без хлеба

x x x

          С.Э.

     Сижу без света, и без хлеба,

     И без воды.

     Затем и насылает беды

     Бог, что живой меня на небо

     Взять замышляет за труды.

     Сижу, -- с утра ни корки черствой --

     Мечту такую полюбя,

     Что -- может -- всем своим покорством

     -- Мой Воин! -- выкуплю тебя.

             16 мая 1920

--------

Писала я на аспидной доске...

x x x

          С.Э.

     Писала я на аспидной доске,

     И на листочках вееров поблeклых,

     И на речном, и на морском песке,

     Коньками по льду и кольцом на стеклах, --

     И на стволах, которым сотни зим,

     И, наконец -- чтоб было всем известно! --

     Что ты любим! любим! любим! -- любим!

     Расписывалась -- радугой небесной.

     Как я хотела, чтобы каждый цвел

     В веках со мной! под пальцами моими!

     И как потом, склонивши лоб на стол,

     Крест -- накрест перечеркивала -- имя...

     Но ты, в руке продажного писца

     Зажатое! ты, что мне сердце жалишь!

     Непроданное мной! внутри кольца!

     Ты -- уцелеешь на скрижалях.

             18 мая 1920

--------

ПРИГВОЖДЕНА

«Пригвождена к позорному столбу»

Пригвождена к позорному столбу

Славянской совести старинной,

С змеею в сердце и с клеймом на лбу,

Я утверждаю, что — невинна.

Я утверждаю, что во мне покой

Причастницы перед причастьем.

Что не моя вина, что я с рукой

По площадям стою — за счастьем.

Пересмотрите всё мое добро,

Скажите — или я ослепла?

Где золото мое? Где серебро?

В моей руке — лишь горстка пепла!

И это всё, что лестью и мольбой

Я выпросила у счастливых.

И это всё, что я возьму с собой

В край целований молчаливых.

И что тому костер остылый...

     И что тому костер остылый,

     Кому разлука -- ремесло!

     Одной волною накатило,

     Другой волною унесло.

     Ужели в раболепном гневе

     За милым поползу ползком --

     Я, выношенная во чреве

     Не материнском, а морском!

     Кусай себе, дружочек родный,

     Как яблоко -- весь шар земной!

     Беседуя с пучиной водной,

     Ты всe ж беседуешь со мной.

     Подобно земнородной деве,

     Не скрестит две руки крестом --

     Дщерь, выношенная во чреве

     Не материнском, а морском!

     Нет, наши девушки не плачут,

     Не пишут и не ждут вестей!

     Нет, снова я пущусь рыбачить

     Без невода и без сетей!

     Какая власть в моем напеве, --

     Одна не ведаю о том, --

     Я, выношенная во чреве

     Не материнском, а морском.

     Такое уж мое именье:

     Весь век дарю -- не издарю!

     Зато прибрежные каменья

     Дробя, -- свою же грудь дроблю!

     Подобно пленной королеве,

     Что молвлю на суду простом --

     Я, выношенная во чреве

     Не материнском, а морском.

             13 июня 1920

--------

Вчера еще в глаза глядел...

     Вчера еще в глаза глядел,

     А нынче -- всe косится в сторону!

     Вчера еще до птиц сидел, --

     Все жаворонки нынче -- вороны!

     Я глупая, а ты умен,

     Живой, а я остолбенелая.

     О вопль женщин всех времен:

     "Мой милый, что тебе я сделала?!"

     И слезы ей -- вода, и кровь --

     Вода, -- в крови, в слезах умылася!

     Не мать, а мачеха -- Любовь:

     Не ждите ни суда, ни милости.

     Увозят милых корабли,

     Уводит их дорога белая...

     И стон стоит вдоль всей земли:

     "Мой милый, что тебе я сделала?"

     Вчера еще -- в ногах лежал!

     Равнял с Китайскою державою!

     Враз обе рученьки разжал, --

     Жизнь выпала -- копейкой ржавою!

     Детоубийцей на суду

     Стою -- немилая, несмелая.

     Я и в аду тебе скажу:

     "Мой милый, что тебе я сделала?"

     Спрошу я стул, спрошу кровать:

     "За что, за что терплю и бедствую?"

     "Отцеловал -- колесовать:

     Другую целовать", -- ответствуют.

     Жить приучил в самом огне,

     Сам бросил -- в степь заледенелую!

     Вот что ты, милый, сделал мне!

     Мой милый, что тебе -- я сделала?

     Всe ведаю -- не прекословь!

     Вновь зрячая -- уж не любовница!

     Где отступается Любовь,

     Там подступает Смерть -- садовница.

     Само -- что дерево трясти! --

     В срок яблоко спадает спелое...

     -- За всe, за всe меня прости,

     Мой милый, -- что тебе я сделала!

             14 июня 1920

--------

Дом, в который не стучатся...

x x x

     Дом, в который не стучатся:

     Нищим нечего беречь.