Тони Поллард - Записки Клуба Лазаря

• Название: Записки Клуба Лазаря
• Автор: Тони Поллард
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-069020-6, 978-5-271-33328-6

1857 год. Снова и снова полиция находит в Темзе обезображенные трупы лондонских «жриц любви».

Все жертвы — не просто убиты, но и жестоко изувечены.

Полиция — в растерянности.

И тогда к расследованию подключают блестящего молодого доктора Филиппса — члена элитарного общества английских ученых, закрытого Клуба Лазаря. Клуба, в котором собираются величайшие гении эпохи — Чарльз Дарвин, Чарльз Бэббидж, Изамбард Кингдом Брунел.

Их цель — изменить мир при помощи науки.

Но умеют ли эти люди еще и раскрывать преступления?

Поможет ли их интеллект в поисках убийцы?

---

Он сильнее налег на весла.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Над трупом поработали так основательно, что от него остался лишь искореженный остов, и было ясно, что он выдержит в лучшем случае еще одно вскрытие. Все внутренние органы за исключением мозга, который я удалил еще вчера, были помещены в ведра, стоявшие на посыпанном опилками полу. В одном лежали сердце, печень, почки и легкие, в другом — свернутые кольцом кишки, блестевшие, как только что выловленная из воды рыба.

Уильям поставил передо мной таз с теплой водой и, пока я смывал кровь с рук, унес ведра. Шумные студенты, как всегда, быстро покинули аудиторию, и я был уверен, что остался в полном одиночестве. Каково же было мое удивление, когда я услышал скрип скамьи. Подняв глаза, я увидел человека, шедшего по темной галерее. Дойдя до конца, он спустился по лестнице и направился ко мне. Это был невысокий мужчина, сильно сутулившийся, словно его плечи не выдерживали тяжести большой головы.

Мужчина приблизился, и проникавшие через световые люки лучи зимнего солнца осветили его. Лицо было круглым и бледным, глаза глубоко посаженными и усталыми. Щеки с бакенбардами скрывались под высоким воротником, и только хорошо очерченная линия губ, плотно сжимавших огрызок сигары, говорила о том, что некогда этот человек имел вполне приятную наружность. Его одежда была ладно скроенной, но мятой, и казалось, что с некоторых пор незнакомец совершенно перестал за собой следить. Он остановился около операционного стола и некоторое время всматривался в желтое лицо трупа. Он точно не был студентом-медиком, и все же что-то в его облике показалось мне знакомым.

— Все там будем, — сказал я, насухо вытирая инструменты, прежде чем убрать.

Незнакомец продолжал внимательно рассматривать вскрытый труп.

— В могиле — возможно, но точно не здесь, — сказал он, даже не удосужившись вытащить изо рта сигару и оторвать взгляд от тела.

— Скорее всего вы, сэр, будете избавлены от подобной участи. А этот несчастный поступил сюда из работного дома, но мог с таким же успехом попасть на операционный стол и из тюрьмы.

Он смерил меня долгим взглядом и лишь после этого вытащил сигару.

— Значит, его не вытащили из могилы? Я думал, именно так вы добываете тела.

Его слова вызвали у меня улыбку.

— Вы начитались бульварных романов, мой друг. Этот грязный промысел прекратился более двадцати лет назад, с принятием Анатомического акта. Теперь мы получаем тела на вполне законном основании из больниц или работных домов; обычно это люди, которых не на что хоронить. И боюсь, их не так уж и мало.

Я снял медицинский халат и повесил на гвоздь, а затем попытался выяснить, кем же все-таки был мой визитер.

— Не помню, чтобы встречал вас раньше. Вы ведь не мой студент, не так ли?

Сигара больше не дымила — теперь он искал взглядом место, куда можно выбросить окурок. На мгновение я испугался, что он решит кинуть ее в выпотрошенный труп, но, к моему облегчению, незнакомец убрал окурок в карман сюртука.

— О нет, — отозвался он, снова уставившись на труп. — Думаю, я уже староват, чтобы осваивать новую профессию. Я лишь недавно стал мастером в одном деле и думаю пока что остановиться, если вы не возражаете. — Он поднял глаза и протянул мне руку. — Доктор Филиппс, позвольте представиться. Меня зовут Брюнель.

— Изамбард Кингдом Брюнель? — спросил я, понимая теперь, почему этот человек показался мне знакомым. Он стал знаменитым благодаря своим инженерным разработкам, и его фотографии часто печатались вместе со статьями о созданных им изобретениях.

Его рукопожатие доказало, что за болезненной внешностью скрывалась недюжинная сила. Он снова посмотрел на труп.

— Да, инженер.

— Весь Лондон говорит о вашем корабле. Когда он будет спущен на воду?

— Если вы не против, то сейчас мне не хотелось бы разговаривать на эту тему, — отрезал он. — Этот корабль стал проклятием моей жизни.

Его резкий ответ ничуть не удивил меня. За весь 1857 год не проходило и недели, чтобы газеты не печатали очередные материалы о трудностях, связанных с постройкой корабля, а теперь, когда судно было почти готово, журналисты с удовольствием делали прогнозы, что Брюнелю никогда не удастся спустить корабль на воду. Кроме всего прочего, он был едва ли не самым большим из всех когда-либо существовавших кораблей.

Нужно было сменить тему разговора.

— Что привело вас сюда, в больницу Святого Фомы, сэр? Я не привык к тому, что мои лекции посещают столь заслуженные люди.

Выражение лица Брюнеля немного смягчилось.

— Извините за мою резкость, доктор. Последние месяцы выдались для меня особенно напряженными. Я пришел сюда, поскольку мне сказали, что вы один из лучших хирургов в Лондоне. Надеюсь, в моем визите нет ничего предосудительного?

— Вы льстите мне, сэр. Нет, конечно. Я рад, что вы выделили время для посещения маленького представления, которое я здесь устроил.

Казалось, он не слушает меня, поскольку труп снова завладел его вниманием, поэтому я позвал Уильяма, чтобы тот убрал отвлекающий предмет.

— Я слишком много времени провожу среди машин, доктор, — признался Брюнель с легким сожалением в голосе. — Всю свою жизнь я посвятил механике. И, думаю, наступил момент узнать кое-что о механизме, которым является мое тело. Только молю Бога о том, чтобы меня не превратили в металлолом, как этого беднягу, когда мои котлы выйдут из строя.

Послышался грохот — это Уильям задел столом на колесиках дверь. Я подумал, что он наверняка опять пил спирт из кладовой.

— Осторожнее, Уильям! — крикнул я, не желая еще больше огорчать моего визитера неуважительным отношением к мертвецу. Хотя, по правде говоря, мне было абсолютно все равно. Мертвые они и есть мертвые. Им наплевать, закапываешь ты их в яму, режешь на части или сжигаешь. Правда, тела в больнице Святого Фомы ожидала не столь бессмысленная судьба. После того как труп изучался до последней косточки, Уильям собирал все, что от него осталось, относил в подвал и варил в большом котле, чтобы очистить кости от остатков плоти. Затем кости отдавали артикулятору, тот покупал их за небольшую плату, и Уильям всегда делил ее поровну со мной. Из костей собирали скелеты, которые покупали студенты в качестве анатомических образцов.

Я отправился за пальто, а Брюнель в это время расстегнул ремешок, который был перекинут у него через плечо, и достал из-за спины кожаную сумку. Открыв застежку, он показал ее содержимое — с дюжину стоявших в ряд сигар. Наверное, это был самый большой портсигар, который я когда-либо видел. Брюнель был явно не из тех людей, которые предпочитают размениваться по мелочам. Он вытащил сигару, осторожно положил ее в рот, смочил слюной кончик, затем откусил его и сплюнул на пол. Когда он поднес спичку к свернутому табачному листу, от него поднялось облако дыма и распространился едкий аромат, который не смог перебить даже пропитавший воздух запах бальзамирующего спирта. Одной затяжки было достаточно, чтобы поднять Брюнелю настроение.

— Это была ваша третья лекция, которую я посетил, доктор. Я нашел их очень увлекательными. Очень. Но кое-что меня удивило. Я обращаюсь к вам «доктор», поскольку слышал, что так называют вас остальные, но обычно вы, хирурги, выбираете другое обращение — «мистер».

— Вы это удачно подметили, сэр. Существует довольно старая традиция называть хирурга мистером, а не доктором; она пришла из Средневековья — ведь первые хирурги были цирюльниками и использовали свои лезвия не только для того, чтобы брить бороды. Но кроме врачебной практики я еще получил степень доктора наук за мои исследования, поэтому люди обращаются ко мне по академическому званию. В любом случае моим пациентам, кажется, больше нравится, что их лечит доктор, а не какой-то там мистер.

Брюнель улыбнулся.

— Вы проводили исследования? Что ж, доктор, у меня возникло желание продолжить мои изыскания. Надеюсь, мы с вами еще сможем поговорить о вопросах анатомии.

Подобная перспектива заинтриговала меня, но время было не самое подходящее.

— Сэр, я бы с удовольствием продолжил беседу и поделился с вами всеми необходимыми для вас знаниями, но, боюсь, до конца дня буду занят в больнице.

Брюнель вернулся к скамье, на которой сидел, и взял свой цилиндр. Он надел его на голову, став выше, наверное, на целый фут, после чего снова повернулся ко мне.

— Не важно. Все равно сегодня мне нужно встретиться на верфи с целой сворой проходимцев. Возможно, мне стоит как-нибудь заехать к вам в более удобное для нас обоих время?

— Хорошо, — сказал я, быстро просовывая руку в рукав пальто, а затем протягивая ее для рукопожатия.

Брюнель ушел, оставив за собой облако сигарного дыма. Оно повисло в воздухе и не развеялось даже через несколько минут, когда я уже покидал помещение.