Роза Люксембург - Накопление капитала

• Название: Накопление капитала
• Автор: Роза Люксембург
• Издательство: Соцэкгиз
• Жанр: Политика
• Год: 1934

Толчок к настоящей работе дало мне популярное введение в политическую экономию, которое я уже довольно долго подготовляю для того же самого издательства, но окончание которого все время тормозилось то моей работой в партийной школе, то моей агитационной деятельностью. Когда я в январе текущего года, после выборов в рейхстаг, снова взялась за работу, чтобы по крайней мере в основных чертах закончить эту популяризацию экономического учения Маркса, я натолкнулась на неожиданное затруднение. Мне не удавалось представить с достаточной ясностью совокупный процесс капиталистического производства в его конкретных отношениях, а также его объективные исторические границы. При ближайшем рассмотрении я пришла к убеждению, что здесь дело идет не только о вопросе изложения, но что перед нами проблема, которая теоретически находится в связи с содержанием II тома «Капитала» Маркса и в то же время связана с практикой современной империалистической политики и ее экономическими корнями. Если попытка дать научное решение этой проблемы мне удалась, то моя работа, помимо чисто теоретического интереса, как мне кажется, должна иметь и некоторое значение для нашей практической борьбы с империализмом.

http://fb2.traumlibrary.net

---

Столь же удивительна увертка Бауэра заставить одно подразделение общественного производства «основывать» предприятия в другом подразделении. Марксовы подразделения означают не персональный список предпринимателей, а объективные экономические категории. Если капиталист подразделения II, пользуясь частью своего денежного капитала, «основывает» предприятия и накопляет и в подразделении I, то это не значит, что подразделение потребительных благ участвует в производстве подразделения средств производства, ибо это было бы абсурдом с экономической точки зрения. Эго означает только, что одно и то же лицо в одно и то же время выступает в качестве предпринимателя в обоих подразделениях. Мы с экономической точки зрения в таком случае имеем дело все же с двумя капиталами, из которых один производит средства производства, а другой — потребительные блага. Тот факт, что оба капитала могут принадлежать одному и тому же лицу, что получаемая с них прибавочная стоимость смешивается в одном кармане, объективно, для анализа условий общественного воспроизводства, не имеет ровно никакого значения. Поэтому обмен все же остается единственным связующим звеном между обоими подразделениями. Если же, подобно Бауэру, смешать оба подразделения в одну беспорядочную массу и этим самым разрушить строгие построения Маркса, которые являются результатом столетней борьбы за ясную постановку вопроса в политической экономии, то анализ процесса воспроизводства опять вырождается в хаос, в котором могут бесстрашно орудовать Сэй и подобные ему господа.

Nota bene. Сам Бауэр вначале исходит из этой предпосылки. При составлении своих таблиц он говорит, например, следующее: «Отсюда следует что стоимость продукта отраслей, производящих потребительные блага, во втором году должна составлять 18 800, ибо только на эту сумму стоимостей могут быть выменены средства потребления» (l. с., стр. 837). То же самое он говорит после того, как его таблицы уже готовы и накопление началось; он спрашивает: «Кто покупает эти товары?» (l. с., стр. 863). Стало быть сам Бауэр берет в качестве предпосылки то, что он будет осуществлять накопление, сбывая без остатка общественную товарную массу путем обмена между обоими подразделениями. И вот в конце, когда у него в обоих подразделениях после разных меновых сделок остаются партии товаров, которые никак не могут быть выменены, он выбирается из затруднительного положения тем, что заставляет оба подразделения преподносить друг другу подарки и заниматься не своим делом. Таким образом он уже в исходном пункте своих таблиц отказывается здесь от своих собственных предпосылок и в то же самое время от основных условий марксовой схемы.

И вот еще третий пример.

Как известно, Маркс для иллюстрации накопления развивает свои схемы в предположении, что постоянный капитал остается в неизменном отношении к переменному и что норма прибавочной стоимости также неизменна, хотя бы капитал и возрастал прогрессивно. В противоположность этому я указываю в своей книге между прочим и на то, что это допущение противоречит действительности и что оно лишь облегчает гладкий ход накопления в марксовой схеме. Я указывала, что если принять во внимание технический прогресс, т. е. постепенное изменение отношения постоянного капитала к переменному, равно как и рост нормы прибавочной стоимости, то одно только это вызвало бы при представлении процесса накопления в рамках марксовых схем непреодолимые затруднения и показало бы, что процесс капиталистического накопления невозможно втиснуть исключительно в рамки взаимоотношений между чисто капиталистическими отраслями промышленности.

Отто Бауэр в отличие от Маркса в своих таблицах принимает во внимание технический прогресс. Он явственно принимает его в расчет, когда заставляет постоянный капитал из года в год расти в два раза быстрее, чем переменный, да и в дальнейшем изложении он признает решающую роль за техническим прогрессом в смене конъюнктур. Но что мы видим на другой странице? Бауэр тут же «для упрощения исследования» принимает твердую, неизменную норму прибыли! (l. с., стр. 835).

Научный анализ может, конечно, для упрощения предмета абстрагировать от условий действительности или соответственно своим задачам свободно их комбинировать. Математик может по своему усмотрению возвышать свои уравнения в степень или извлекать из них корни. Физик может для объяснения относительных скоростей падения тел производить опыты в пустом пространстве. Экономист для известных целей исследования точно так же может отвлечься от известных реальных условий хозяйственной жизни. Маркс во всем первом томе своего «Капитала» исходит из следующих предпосылок: во-первых, что все товары продаются по их стоимости и, во-вторых, что заработная плата соответствует полной стоимости рабочей силы. А между тем это допущение, как известно, на каждом шагу противоречит практике. Маркс применил этот прием для того, чтобы показать, как осуществляется капиталистическая эксплоатация даже при наличности этих наиболее благоприятных для рабочих условий. Его анализ из-за этого отнюдь не перестает быть научным; наоборот, идя именно этим путем, он только и дает нам непоколебимую основу для точной оценки ежедневной практики с ее отклонениями.

Но что стали бы говорить математику, если бы он одну часть уравнения помножил на 2, а другую оставил неизменной или разделил на 2? И что стали бы думать о физике, который при сравнении относительных скоростей падения различных тел наблюдал бы падение одних в воздухе, а других в безвоздушном пространстве? Так именно поступает Бауэр. Маркс, правда, принимает во всех своих схемах воспроизводства неизменные прибавочные стоимости, и именно это допущение можно считать недопустимым при исследовании процесса накопления. Но в своем допущении и в пределах своего допущения Маркс во всяком случае был совершенно последователен: он повсюду абстрагировал от технического прогресса.

Бауэр поступает совершенно иначе: он вместе с Марксом принимает неизменную норму прибавочной стоимости, но в то же время в противоположность Марксу предполагает сильный и беспрестанный технический прогресс! Он принимает в расчет технический прогресс, который однако совершенно не повышает эксплоатации, т. е. два условия, которые противоречат друг другу и друг друга взаимно уничтожают. После этого он великодушно предоставляет нам самим проверить все свои операции, произведенные в предположении возрастающей нормы прибавочной стоимости, от которой он «вначале» абстрагировал, и уверяет нас, что и тогда все будет протекать при всеобщем удовлетворении. Жаль, что Бауэр не счел нужным взять на себя труд разделаться с таким пустяком вместо того, чтобы подобно иным учителям арифметики прервать головоломную задачу и проститься с нами из-за неотложных дел как раз в том месте, где должно начаться настоящее доказательство[353]. В таком случае было бы дано по крайней мере арифметическое «доказательство» утверждения Бауэра. То, что он дал теперь, является уже не помощью для научного анализа, а пачкотней, которая ничего не может объяснить и ничего не может доказать.

До сих пор я еще ни одного слова не сказала об экономическом содержании бауэровских таблиц: я только пыталась на нескольких примерах показать, какие методы применяет Бауэр и как он соблюдает свои же собственные предпосылки. Я столь подробно останавливалась на его манипуляциях не для того, чтобы отпраздновать дешевую победу над неуклюжестью его схематических операций. Кое-какие из его затруднений можно было бы легко обойти при помощи несколько более удачно составленных схем (в этом деле большим мастером является Туган-Барановский), не доказывая, правда, ничего по существу. Важно однако, как Бауэр использует марксову схему, важен факт, что та путаница, которую Бауэр внес в свои таблицы, ясно показывает, что он сумел извлечь из схемы Маркса.

Коллега Бауэра по части «компетентности», Экштейн, может публично обвинить его в «основательном незнании марксовых схем», в полнейшей «неспособности работать при помощи марксовых схем». Я же довольствуюсь тем, что указала на пару примеров, и делаю это не потому, что я хотела столь сурово судить Бауэра, как его австро-марксистский коллега, а потому, что он наивно заявляет:

«Роза Люксембург довольствуется указанием на произвольности марксовых схем… Мы предпочитаем искать для марксова хода мыслей подходящее наглядное пояснение и вести наше исследование по схеме, освобожденной от произвольных элементов. Поэтому мы здесь построили схемы, которые — раз приняты предпосылки — уже не содержат в себе больше ничего произвольного, и числовые значения с железной необходимостью вытекают друг из друга» (l. с., стр. 837).

Но да простит меня Бауэр, что я, после приведенных примеров, все же предпочитаю «неисправленного Маркса с его произвольностями». В конце мы еще будет иметь случай видеть разницу между ошибками Маркса и ошибками его «компетентных» эпигонов.