Пьер Сувестр - Пустой гроб

• Название: Пустой гроб
• Автор: Пьер Сувестр
• Издательство: СМАРТ
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1992
• ISBN: 5-7078-0138-3

---

— Простите за беспокойство, — улыбнулась она влюбленным, — вам разрешили видеться, но надо же и честь знать… Мадемуазель Элен еще не совсем здорова, так что уж не обессудьте, господин Фандор, придется выставить вас за дверь. Отправляйтесь-ка к себе, сударь, мадемуазель нуждается в отдыхе… Новый день не за горами, — утешила она влюбленных, — завтра опять увидитесь.

Фандор послушно поднялся, нежно поцеловал руку, протянутую ему Элен, распрощался и направился в соседний павильон, где занимал палату рядом со стариком-паралитиком, который с утра до вечера неутомимо курил трубку за трубкой.

Спрятавшись в тени, Дельфина Фаржо во все глаза следила за тем, что происходило в палате Элен. Ог волнения Дельфина задыхалась.

— Элен, Фандор… — твердила она, — они любят друг друга… они говорят в своей любви… они счастливы!

Бедняжка Дельфина прекрасно знала, кто такие Элен и Фандор.

В прежней своей трагической жизни она не раз сталкивалась с Фантомасом, Фандором, Элен, ей доводилось с ними разговаривать.

Она вспомнила былые свои приключения. Когда-то давно Дельфина и Элен были соперницами. Дельфина безумно полюбила испанского инфанта, а тот, случайно повстречав Элен, без памяти влюбился в нее и позабыл Дельфину.

Оскорбленная Дельфина так и не простила Элен. Правда, с тех пор она о многом забыла: когда Фантомас похоронил ее заживо, от ужаса она потеряла рассудок.

Теперь Дельфина оправилась, не раз поминала она невесту Фандора недобрым словом: Элен, дочь Фантомаса, — а в этом Дельфина по-прежнему была уверена — все время оказывалась у нее на пути, расстраивала ее планы!

— Боже, как я страдаю! — твердила Дельфина, пристально глядя на Элен. — Как я несчастна!.. Как я ненавижу ее!

Криво усмехаясь, следила Дельфина, как Элен простилась с Фандором, как прилегла в огромное кресло, закрыла глаза и безмятежно уснула.

Сама не сознавая, что делает, Дельфина подошла ближе и заглянула в окно.

— Я ненавижу ее, ненавижу, — повторяла она. — Как хороша она — настоящая красавица, как она счастлива!.. Она любит и любима… А я? Разве я не имею права на счастье? Но я обречена на страдания, будущее мое неясно и трагично, что ждет меня?.. Я все потеряла, даже отсюда меня гонят!.. Меня лишили любви человека, которого я люблю и который теперь мертв.

Вне себя от гнева и ревности, Дельфина глаз не сводила с Элен, а та спокойно спала, чему-то счастливо улыбаясь.

Дельфина резко распахнула окно. Бесшумно впрыгнула в палату. Задыхаясь от злобы и ярости, склонилась она над Элен, впилась в нее взглядом.

— До чего же хороша! — вырвалось у нее. — Ненавижу ее, ненавижу!..

Странное возбуждение овладело Дельфиной. Как прежде, пристально и неподвижно смотрела она в одну точку — так смотрела она, когда была безумна.

Элен безмятежно улыбалась своим грезам. Дельфина тем временем с таинственным видом принялась что-то искать. Она обшарила всю палату, осмотрела камин, этажерку — вот что-то блеснуло. Один миг — и в руке Дельфины оказался нож.

Дельфина судорожно сжала свое оружие и, стиснув губы, с налитыми кровью глазами приблизилась к Элен.

Она высоко подняла руку и с силой опустила ее, поразив Элен прямо в грудь.

Страшный, дикий, радостный вопль испустила Дельфина:

— Умри же, причина всех моих несчастий!.. Со мной все кончено — вечно будут терзать меня угрызения совести, вечным будет мое отчаяние. Но теперь я не буду одинокой в моих страданиях. Я отомстила за тебя, Поль Дро!..

Элен даже не шелохнулась, лишь лицо ее стало очень бледным.

Выпустив нож, который вонзила в жертву по самую рукоятку, Дельфина Фаржо выпрыгнула в окно и растворилась в ночи.

Глава двадцать восьмая СВАДЬБА IN EXTREMIS[6]

Три дня спустя в лечебнице разыгрывалась скорбная сцена, которая у всех ее участников оставила впечатление жуткого кошмара.

Рана Элен была тяжелой, она потеряла много крови и была почти безнадежна.

Хирурги были в растерянности.

Насколько серьезна рана? Может быть, ни один жизненно важный орган не задет и молодой организм Элен в очередной раз справится с болезнью, обрушившейся на нее так внезапно?

Жюв был в отчаянии, Фандор рыдал, не переставая.

— Мы спасем ее, — уверенно заявил им хирург, которого поспешили пригласить, чтобы заменить Поля Дро и обеспечить больным лечебницы надлежащий уход.

Увы! Уже на следующий день никто не стал бы утверждать этого так уверенно.

— Рана тяжелая, очень тяжелая, — сказал хирург во время перевязки.

Даже старая Фелисите, которая никогда не отчаивалась, всегда подбадривала больных и успокаивала испуганных родственников, ходила, как в воду опущенная; всякий раз, глядя на термометр, она удрученно хмурилась; ртутный столбик полз все выше и выше, достигал крайней отметки — такая температура бывает при гнойных ранах, когда дыхание становится прерывистым и опасаются близкой агонии.

Жюв и Фандор день и ночь проводили в лечебнице.

Обычно они молчали, лишь обменивались скорбными взглядами; два друга бессменно бодрствовали у постели больной, которая то принималась бредить, то жалобно стонала.

Два дня прошли в смертельной тревоге. «Она умирает!» — безутешно рыдал Фандор.

Казалось, Элен и в самом деле умирает!

Всю ночь она бредила, а к утру впала в глубокую прострацию, она так обессилела, что не подавала признаков жизни; время от времени Фандор в страхе склонялся над ней и, напрягая слух, пытался уловить едва ощутимое дыхание. Убедившись, что Элен жива, он ненадолго успокаивался.

Жюв тоже был в полном отчаянии. Он подолгу простаивал в изножье кровати, скрестив руки на груди, исполненный глубокой печали.

О! Каким зловещим оказался очередной этап борьбы, которую уже двенадцать лет вели они с Гением преступников! Страшная тень злодея, словно погребальная вуаль, окутывала палату, в которой умирала Элен.

Фантомас стал преследовать Максона, и Жюв придумал заминировать сейф. При взрыве сейфа пострадала Элен, ее доставили в лечебницу Поля Дро; обезумевший от любви профессор покончил с собой, спасая Дельфину Фаржо, а та решила отомстить за него и нанесла смертельную рану кроткой, невинной Элен!

— Фантомас!.. Фантомас!.. — восклицал Жюв. — Страшной ценой обернулись твои преступления, ты искупил их смертью этой девочки, не способный любить, ее ты любил, как родную дочь.

Вокруг суетились медсестры, санитары, они молча входили и выходили, а Фандор и Жюв. не двигались с места, оцепенев от горя — точно живой памятник скорби.

— Бедный мой Жюв!

— Бедный мой Фандор!

Оки всем сердцем жалели друг друга, ибо боль их была равной…

Часам к десяти утра Элен открыла глаза.

Девушка, которая последние двое суток металась в бреду и никого не узнавала, внимательно взглянула на Жюва, потом на Фандора. Она ослабела от боли, устала бороться с надвигавшейся смертью, она так измучилась, что ни за что не смогла бы пошевельнуться и выглядела спокойной, тихой, умиротворенной, точно выздоравливающая.

Губы ее слегка дрогнули.

Что хотела она сказать?

Жюв догадался первым:

— Она зовет тебя, Фандор.

Так оно и было: ненадолго придя в себя, Элен прошептала какое-то слово, имя — имя Фандора!

Журналист склонился к своей невесте.

Он силился улыбнуться, пытаясь обмануть больную, но Элен уже прикоснулась к смерти; тайное предчувствие, какое бывает порой у тяжелобольных, говорило, что жизнь в ней угасает, впереди — смерть и неизвестность.

— Элен… Элен… — нежно обратился к ней Фандор. — Вы звали меня, любимая?

Элен, не отрываясь, смотрела на Фандора, делая невероятное усилие, чтобы ответить ему. Фандор понял, что хотела она сказать, — так спрашивает любящее сердце.

— Фандор, — едва слышно выдохнула Элен, — вы любите меня?

Фандор бережно взял в свои руки исхудавшие руки умирающей, порывисто поднес их к губам.

Целомудренный, благоговейный поцелуй его был полон любви, и Элен улыбнулась — доверчиво, счастливо.

По щекам Жюва катились крупные слезы.

Склонившись к дорогому лицу, нежно прижимая к себе слабые руки невесты, Фандор заговорил, глухо и медленно:

— Я люблю вас, Элен, люблю так, как никогда никого не любили… Люблю так сильно, что эта любовь — единственное, чем я дорожу в этом мире. Так любят раз в жизни, я люблю вас и буду любить всегда.

Лицо Элен тронула улыбка.

— Всегда! — вслед за Фандором повторила она. — Но как скоро все это кончится…

— Нет, Элен, нет, — пылко запротестовал Фандор, — всегда — и конца не будет. Клянусь: я буду поклоняться вам до последнего вздоха. Я выбрал вас, выбрал вас одну, я никогда не забуду, что был вашим суженым, что считал вас не просто невестой, но женой своей, спутницей на всю жизнь, поверенной всех моих тайн.